Красивые цитаты о СМИ (330 цитат)

В этой стране пресса — подонок на подонке. Обо всех судят по себе.

Система образования в западном мире — это безумие: тебя отнимают у родителей в том возрасте, когда ты наиболее впечатлителен и восприимчив, и грузят тебя кучей всякого дерьма и манипулятивной лжи, чтобы заставить думать, что тот образ жизни, которым мы живем на Западе, — это нечто стабильное и высокоморальное, хотя на самом деле и то, и другое — неправда. В итоге ты покидаешь школу с одной-единственной установкой в голове, основанной на финансовом успехе; все подталкивает тебя к тому, чтобы быть порабощенным банковской системой. Будучи в школе, я всегда чувствовал: здесь что-то не так, и теперь я начинаю понимать, ЧТО именно. Когда ты свободен от всяким норм, это дает тебе свободу мысли, которая прежде подавлялась школой и СМИ. И если у тебя есть свобода мысли — на тебя тут же вешают ярлык безумца или чудака.

Да, кстати, слышал, что я погиб в аварии. Что ж, я не погиб.

Когда прекращаешь смотреть телевизор и читать газеты, самое тяжкое — пережить эту первую утреннюю чашку кофе. В первый час после сна очень хочется быть в курсе всего, что творится в мире. Но ее новое правило: никакого радио. Никакого телевизора. Никаких газет. Глухая завязка.

Наши СМИ, а потом и наша литература страшно много потеряли в тот момент, когда начали обращаться к потребителю, а не к читателю.
Русская словесность, оторванная от вдумчивого, сопереживающего читателя, потеряла голос. Она как рыба, выброшенная на берег, — открывает рот, но её никто не слышит.

Меня это всегда изумляло: суметь самое высокое из доступных человеку чувств, сострадание, превратить в ядовитое жало. Звучит-то как: «острая жалость».

Я знаю, что делать с папарацци. Я буду каждую ночь в течение трех месяцев проводить с известной актрисой: одну ночь с Холли Берри, одну с Сальмой Хайек, потом прогуляюсь по пляжу, держась за руки с Леонардо ДиКаприо… Так я сведу их с ума.

Пресса — руководительница общественного мнения.

Где свободная пресса? Где журналисты?
Где точка зрения, которая неофициальна?
Они судят малолетних фашистов,
А наши власти, конечно, чисты кристально.

У меня есть определённые правила, по которым я живу. Первое правило — я не верю ничему, что правительство мне говорит, ничему. Ноль. И к тому же, я не очень серьезно воспринимаю медиа или прессу в этой стране, которые в случае войны в Персидском заливе были просто работниками Департамента обороны, которым не выплатили жалование и которые большую часть времени функционировали как неофициальное агентство по связям с общественностью для правительства Соединённых Штатов. Так что не слушайте их.
Я не очень-то верю в свою страну. И должен вам сказать, народ, у меня не подкатывает ком к горлу насчет желтых лент и американских флагов. Я рассматриваю их как символы и оставляю эти символы для символично мыслящих.

Вот что самое ужасное в современном мире: люди думают, что герои телевизионных новостей умирают без боли и без крови.

Средства массовой информации не менее опасны, чем средства массового уничтожения.

Он любил свою газету, как сигару после обеда, за лёгкий туман, который она производила в его голове.

Я, откровенно говоря, не люблю последних новостей по радио. Сообщают о них всегда какие-то девушки, невнятно произносящие названия мест. Кроме того, каждая третья из них косноязычна, как будто таких нарочно подбирают.

— Том, я нахожусь в пятнадцати километрах от Бивертона, в город пробраться невозможно, у нас пока нет сообщений, однако мы считаем, что счет пошел на сотни миллионов. Но, с учетом того, что в Бивертоне жителей всего 8000, город, видимо, обречен.
— А что случилось с теми, кто пока выжил?
— Мы не знаем точно, что происходит в городе сейчас, но мы готовы сообщить о грабежах, изнасилованиях и случаях каннибализма.
— Боже мой! Вы видели, как люди насилуют, грабят и пожирают друг друга?
— Вообще мы не видели, но просто хотим об этом сообщить.

Нам ***ут мозги. Надо выключить телевизор и война закончится.

Меня не покидает ощущение, что применили какое-то секретное военное изобретение, какую-то частоту, которую запускают во время телевизионных пропагандистских программ, потому что произошло абсолютное сваривание мозгов у людей.

Если бы я беспокоился обо всём, что пишут в новостях и журналах, или что говорят по телевидению, у меня бы не было времени даже посрать.

Обычная газетная практика: прежде всего — заглавие-плевок, заглавие-пощёчина, обухом по голове. Тоже профессия — журналистика: главное, проорать погромче, провизжаться, заблевать всё вокруг, а там уж, в случае чего, и извиниться можно, даже компенсацию за клевету выплатить…

Я не смотрел телевизор и не читал газеты. Интернетом я пользовался как загаженным станционным сортиром – быстро и брезгливо, по необходимости, почти не разглядывая роспись на стенах кабинки. И к двадцати пяти годам тревожная рябь в моей душе улеглась.

Человечество как биологический вид в настоящее время находится у черты серьезных катаклизмов и генетического расщепления. По некоторым оценкам, около 93 % представителей данного вида приспособится к дальнейшей жизни на этой планете, превратившись в смиренных, удовлетворенных, пассивных людей-роботов, управляемых при помощи централизованных средств массовой информации.

— Хороших новостей не бывает вообще. Ты когда-нибудь думал, о чем сообщает полная сумма информации мировых масс-медиа?
— Это не так просто сформулировать.
— На самом деле просто, — сказал Аполло. — Она сообщает о непостоянстве и страдании. Мир непостоянен — иначе ни в каких новостях не было бы нужды. А непостоянство и страдание — это практически одно и то же. Одно неизбежно ведет к другому. Даже когда страдание замаскировано под удовольствие от того, что сегодня плохо кому-то другому…

В борьбе за свободу информации именно технология, а не политика определит исход дела.

Великая Отечественная все дальше от нас. Ушли в лучший мир все маршалы и почти все генералы Победы. Те, кто знал истину о войне глубоко, объемно и достоверно. Их мемуары, некогда издаваемые миллионными тиражами, молодежь, увы, не читает, да и не будет уже читать… слишком другое сегодня время. Уходят последние ветераны – последние, кто знает правду о войне, познав ее лично в заледенелых окопах Подмосковья, в руинах Сталинградского тракторного, на ступенях Рейхстага.
Тонны архивных документов: от протоколов заседаний Политбюро до секретной переписки «Большой тройки» — эти архиинтересные документы, также дающие правдивое представление о том, как все было на самом деле – увы, удел немногих архивистов да обладателей ученых степей по истории.
И даже книги, писанные «по горячим следам» великими советскими писателями, теми, которые Войну прошли сами, — из года в год издаются все реже. Новые поколения вообще читают все меньше, тем более – литературы тяжелой, глубокой, о событиях далеких и вроде как «неактуальных».
Живая человеческая память о войне исчезает, растворяется во времени.
Остается лишь коллективный миф, суррогатная память общества, которую сегодня почти тотально формирует масс-медия и кино.

Министр не должен жаловаться на газеты и даже читать их. Он должен их писать.

Прошедшая инаугурация Путина ещё сильнее возбудила самую передовую часть этого режима: лжецов и пропагандистов, работающих в продажных СМИ. Они с таким усердием облизывают своего повелителя, что брызги слюней летят в каждого, кто рискнет включить телевизор или открыть сайт прокремлёвского СМИ.

Что касается независимых источников, то нет ничего независимого в мире.

Я считаю, что у нас сейчас есть определенные проблемы с СМИ и правительством, и те и другие игнорируют то, что творится сейчас в стране. Буш вовлёк нас в войну, основанную на лжи.

Чтобы захватить страну, достаточно подчинить себе связь.

Когда мы начинаем очищать нашу жизнь от СМИ, от досужих слухов и домыслов, её качество заметно улучшается.

Я побаиваюсь журналистов. По-моему, они отдают интервью в печать еще до встречи со мной. Сами задают вопросы и сами же на них отвечают.

Можно в чем угодно убедить
целую страну наверняка,
если дух и разум повредить
с помощью печатного станка.

Нам нужны средства массовой информации другой ориентации…

Высшая власть предстает дорогим покойником: о ней только хорошо или ничего.

— Журналисты любят меня!
— Они полюбят тебя ещё сильнее, если тебя повесят — газет продадут больше!

СМИ? Это — Слишком Много Информации.

Любой человек, управляющий средствами массовой информации, контролирует разум.

Заголовки удваивают размер событий.

Дайте мне средства массовой информации, и я из любого народа сделаю стадо свиней.

Не верьте тому, что пишут в газетах.

Сообщения СМИ кажутся правдоподобными ровно до тех пор, пока не освещают что-то, с чем ты знаком из личного опыта.

Кто сказал, что американская пресса продажна? Нет, она не продажна, просто она продана один раз и навсегда.

Имен жертв никто не помнит, на обложках журналов красуются убийцы.

Для старого Рокфеллера издавали специальную газету, заполненную вымышленными новостями. Некоторые страны в состоянии издавать такие газеты не только для миллиардеров, но для всего населения.

Жизнь надо нюхать, а не читать пресс-релизы «парфюмеров» по поводу её запаха.

СМИ, наша культура — всё откладывает яйца у меня под кожей. Большой Брат наполняет меня желанием удовлетворять потребности. Нужен ли мне большой дом, быстрый автомобиль, тысяча безотказных красоток для секса? Мне действительно все это нужно? Или меня так натаскали?

Д. Буш – Господи, ребята, я и половины не читал из того, что вы пишете.
Журналист – Ничего, и мы не слушаем половину из того, что вы говорите.
Д. Буш – Это я понял, прочитав половину из того, что вы пишете.

Как говорилось в одном итальянском фильме: … настоящий мужчина всегда должен пытаться, а настоящая девушка — сопротивляться. Это значит — власть стремится снизить количество критики в свой адрес, а СМИ всегда привлекают внимание к ошибкам властей. В этом — основа общества, и Россия в этом плане мало отличается от других стран.

Он знал, как катехизис, как десять заповедей солдата, внушаемых унтерами новобранцам, что всякая война священна, каждый воюет в защиту цивилизации и всегда кому-то необходимо куда-то продвинуть какие-то форпосты. Он знал, что газеты — это те же унтера, только для штатских.

Две газеты с мест сообщили о голодовке врачей, которым три месяца не выплачивают зарплату. Похоже, эти голодовки уже вызывают смех у всех, кроме самих голодающих.

Читал я русские газеты,
Читал о ходе просвещенья,
Торговли, фабрик, промыслов,
О размноженьи населенья
О бескорыстии судов,
Шоссе, дорогах и каналах,
О благоденствии крестьян.
О наших дивных генералах,
О чувствах доблестных дворян;
Как Русь велика и богата
И как порядка много в ней;
Как честь и правду чтим мы свято,
Как любит Русь своих царей.

По-моему ужасно глупо то и дело попадать в газеты. Любой, кто хорошо делает свое дело, имеет право на частную жизнь.

Каждый дует в свою трубу то, что ему дуть надлежит.

Основная наша профессия — фильтровать
Все, что льется из черных безжалостных амбразур.
Основная наша профессия — понимать.
Что они начеку, даже если выключен монитор.

Если Путин победит, то свобода средств массовой информации будет обеспечена!

— Тут опять очередную пакость затеяли. Теперь против свободы слова. <…> Депутат Комиссаров ещё предложил запретить показывать жертв терактов. Понимаешь, Хрюн?
— Понимаю! Возвращается время этих… комиссаров! Я только не понимаю: к чему всё это? К чему?
— Понимаешь, власти считают, что не надо показывать жертв терактов, чтобы не расстраивать народ.
— Вот именно! А ещё не надо показывать народ, чтобы не расстраивать власть!

Я в отчаянье! Тенденция СМИ раздувать из ничего целое событие бросила меня в пучины отчаянья!

Спокойней раньше было, чёрт возьми,
Когда не знали, что такое СМИ.

То ль смеяться, то ли плакать —
1-й нас канал достал!
Всё одно и то же «крякать»
Как он только не устал?

СМИ – это огромная яма лжи.

Всё торопилось жизнь свою начать,
бежать вперёд, едва с часами сверясь…
И гражданам наивным «Роспечать»
преподносила глянцевую ересь.

Рождённый ползать подрезал крыла
рождённому летать под небесами…
А улица прямая, как стрела,
ломалась — на шестом универсаме.

Матерью-пропагандоюЯ обращаюсь в социум.Я бы хотел быть правдою,
Хоть бы на долю сотую.Но недоступна сотая.Рупору верю на слово -Я на людей работаю
(Людям не нужно ясного!)

Свободные СМИ и свобода самовыражения являются жизненно необходимым элементом любого свободного и демократического общества, и правительство порицает любые ограничения этих свобод.

О самом плохом СМИ всегда молчат.

Даже взрослые мужчины зачастую ошибаются. Однажды брачному агентству пришлось консультировать пожилого мужчину, который проявлял излишнюю сексуальную прыть в отношениях с кандидатурами, поставляемыми агентством. Как выяснилось, мужчина, сам по себе очень культурный и серьезный человек (два года назад овдовевший), проштудировал последние выпуски журнала «Космополитен», чтобы узнать, что нравится современным женщинам, и вел себя соответственно!

С тех пор как появилось радио, все только и делают, что слушают Би-би-си. А для совести уже нет ни времени, ни места.

— Большинство наших газетчиков настолько непрофессиональны, что не способны выяснить даже то, что сегодня четверг.
— Сегодня среда, господин министр.

Мы живем в мире, где реальность определяется газетной статьей и картинкой в телевизоре. Нет картинки — и события нет. Не написали газеты — так и не было этого.

Газета больше радуется об одном грешнике, который перерезал горло своей возлюбленной, нежели о девяноста девяти праведниках, которые вступили в брак и живут долго и счастливо.

Широко распространенный нарочито искаженный канон женской красоты существует главным образом благодаря средствам массовой информации.

У нас большие проблемы! Потому что вы и многие миллионы таких же зомбированных телевизором слушаете меня сейчас. Потому что меньше 3% из вас читают книги. Потому что единственная правда для вас — это то, что дает вам этот ящик. Сегодня среди нас живет целое поколение людей, которые не знают ничего, кроме того, что получили из этого ящика. Этот ящик — их Евангелие. Божественное откровение. Этот ящик делает и свергает президентов, римских пап и премьер-министров. Этот ящик — страшнейшая дьявольская сила в этом безбожном мире, и горе нам, если он попадает в руки не тех людей! И когда крупнейшая корпорация в мире контролирует самую жуткую, дьявольскую пропагандистскую машину во всем этом безбожном мире, кто знает, какую хрень они впарят вам в качестве правды?!
Слушайте меня! Слушайте меня! Телевидение — это неправда. Телевидение — это проклятый луна-парк! Телевидение — это цирк, карнавал, шапито с акробатами, гадалками, танцорами, певцами, жонглерами, клоунами, укротителями львов и футболистами. Мы убиваем вашу скуку за деньги. А вы сидите там, день за днем, и даже ночью, любого возраста, цвета кожи и вероисповедания.
Мы — это все, что вы знаете. И вы начинаете верить в те иллюзии, которые мы тут раскручиваем. Вы верите, что реальность — это ящик, а не ваша жизнь. Вы делаете то, что ящик говорит вам! Вы одеваетесь как в ящике. Едите то, что в ящике. Воспитываете своих детей, как в ящике. Вы даже думаете, как это ящик. Это — массовое безумие! Вы — маньяки! Ради бога, вы — это реальность! Мы — иллюзия!

Основное значение прессы состоит в том, что она учит людей с недоверием относиться к прессе.

— Почему жёлтая пресса узнаёт всё раньше нас?
— Так ведь рыночная экономика, товарищ генерал. Кто платит больше, тот, соответственно, узнаёт раньше.

Ведь какие идиоты вокруг. Они полагают, что система — это Путин. Или Обама. А если очень уверены, будто система — это ФРС и Йеллен-шмелен.
А система — это светящийся экран на расстоянии шестидесяти сантиметров от глаз. С которым мы трахаемся, советуемся и интересуемся, какие для нас сегодня будут новости. Путин, Обама, Йеллен — это на нём просто разные картинки. А экран один и тот же… Мы думаем, что экраном управляем наполовину мы, а на другую половину спецслужбы, но на самом деле сам экран уже давно управляет и нами, и спецслужбами. Вот что такое система. И как, спрашивается, с ней бороться, если про борьбу с ней мы читаем на том же экране?

Если бы ведущие BBC были посимпатичнее, может быть, людям было бы не всё равно, что творится в Европе.

Встреча с большим числом журналистов – удовольствие. С маленьким количеством – неприятность. С одним – это казнь.

Культивируя чистоту разума, нужно поменьше времени уделять телевизору и газетам.

— Журнал Entertainment Weekly… Он такой красивый… Посмотрите, он даже говорит нам, какую музыку слушать!
— И какие фильмы смотреть.
— И какие книги сжигать.

Я не люблю разговаривать с журналистами, потому что большинство из них хотят сократить жизнь до статейки в одну страницу и все время заставляют тебя что-то сравнивать.

Не все газеты — желтые, не все журналы — глянцевые. Не все телевидение — сугубо развлекательное.

Это просто спор! Это же дискуссия! Вы там что-то такое прочитали, ну так возразите этому. Возразите так, чтобы не осталось никаких аргументов. <…> Американцы сталкиваются с тем, что их оружие стали применять против них. А вы как думали? А они к этому просто не готовы. <…> Аргументированно сказать нечего. Аргументов для того, чтобы всерьёз возразить — нет. И тогда началась вот эта вся истерика — надо запретить, надо признать это вмешательством и прочая, и прочая. Потому что, если бы всё это была туфтовая «кремлёвская пропаганда», тогда её можно было бы взять и разбить в три приёма. А в три приёма — не получается, и в тридцать три — не получается. Потому что звучит это достаточно убедительно и аргументированно. <…> Это слабость. Это от их слабости происходит. <…> «Это всё ложь и кремлёвская пропаганда, потому что я не могу с этим спорить» — вот что говорят они. То, с чем мы не можем спорить — это всё «кремлёвская пропаганда». А может быть у вас просто мозгов не хватает или, на самом деле, вы настолько неправы, что у вас нет аргументов?

Самих себя, да и печать,
Нам научить бы отличать:
Первымговорящего
От Впередсмотрящего.

Ни одна уважающая себя рыба не позволит, чтобы её завернули в эту газету.

Только тогда не посмели назвать болезнь своим именем. Общественное мнение — это святая святых: никакой паники, главное — без паники.

У нас литература не есть потребность народная. Писатели получают известность посторонними обстоятельствами. Публика мало ими занимается. Класс читателей ограничен, и им управляют журналисты, которые судят о литературе как о политической экономии, о политической экономии как о музыке, то есть наобум, понаслышке, безо всяких основательных правил и сведений, а большею частью по личным расчетам.

Поговорим… Да о чем говорить…
Глупо пустое в порожнее лить,
стыдно словами играть…
Все, что понятно, — понятно давно,
все остальное — как было темно,
так и осталось, и будет опять.

Различной информации волну
Заглатываем мы из новостей,
Бежим к властям, а кто-то от властей.

Рассказчики не годятся в приказчики.

Он только разве невзначай правду молвит.

Пушкина жестоко жмет цензура. Он просил себе другого цензора. Ему назначили Гаевского. Пушкин раскаивается, но поздно. Гаевский до того напуган гауптвахтой, на которой просидел восемь дней, что теперь сомневается, можно ли пропустить в печать известия вроде того, что такой-то король скончался.

Как часто бывает в литературных отношениях, те, против кого журнал мог быть направлен, нанесли упреждающие удары.

СМИ в профессиональном отношении хороши тем, что они предоставляют лживую, но привлекательную информацию для любого, какой бы политической ориентации он ни придерживался.

Если ученый обнаружил факт, пригодный для печати, то последний становится центральным элементом его теории.

Принадлежность наших СМИ главным образом банкирам и сырьевым экспортерам неблагоприятно сказывается на интеллектуальном уровне публикаций по экономике.

Не верите, что можно скрывать от людей вполне простые, очевидные вещи? При чьей-то заинтересованности — запросто.

— В общем, в Госдуме сделали шикарный ремонт. Двести лимонов рублей. Построили спортзал, бильярдную, баньку срубили, открыли интернет-кафе, полы там сплошь дубовые.
— Действительно какой-то развлекательный центр, получается!
<…>
— Бильярд, говоришь? Я бы на месте депутата Ша…
— Ша! Ша! Стоп! Да вы что, не знаете, что теперь нельзя вслух произносить не только названий партий и этих… фракцией, но даже фамилии депутатов!
— Прости, и как теперь СМИ с таким запретом будут работать?
— Стёпушка, очень просто, эзоповым языком будут работать!

— Не очень понятно, куда я этого кандидата буду выбирать. В какой орган и на какой срок. И как он меня поведет из лабиринта, когда в комнате ни дверей, ни окон.
— По телевизору и поведет. Уж ты-то должен понимать.

Любая из техник, примененная сама по себе, может быть легко обнаружена. Но если они применяются в комбинации и делается это тонко, так, что методы сменяют друг друга постоянно, а их интенсивность все время остается на границе восприятия, достигается практически стопроцентная точность манипулирования при его полной незаметности.

Лондон. 18 век, мальчишки бегают с газетами, продают последние новости. Что покупает мистер Смит, платя за газету? Бумагу? Краску? Время разносчика, время журналиста, время редактора? Информацию. Ему плевать, сколько времени потратил журналист, сколько времени затратил редактор или сколько краски ушло, ему надо знать, что табак в цене упал, в Индии опять восстание и т. д. Мистер Смит — клерк с претензиями, но без особых мозгов. А вот мистер Браун, который тоже клерк и работает в той же конторе, и тоже амбициозен, но умнее, не покупает уличную газету, он выписывает за гораздо дороже джентельменский журнал. Мистер Смит считает, что его коллега — дурак: зачем платить дороже, если там даже актуальности нет! А мистер Браун считает, что он лучше приплатит, но получит не куцые: «Американцы утопили чай! Чай утопили американцы! Утопили американцы чай!», а узнает, что об этом думает лорд такой-то, что по этому поводу напишет министр, что могло бы стоять за ситуацией и как она будет развиваться дальше. Мистер Смит крыской гонится за злободневностью и легкоперевариваемой информацией, мистер Браун ищет ту информацию, что сможет выковать в нем мировосприятие правящего круга и его понимание. Чья карьера сложится лучше?

Время настало странное. С арены ушли государственные умы. Вышли из оборота интеллектуально осмысленные программы. Отклик в СМИ находили только примитивные популистские речевки. Правдивость перестала быть ценностью.

Газета «Нью-Йорк пост», королева бульварной прессы занималась Клер чуть ли не целую неделю. С присущей ей равнодушием к истине и любовью к пикантным подробностям, она выдвигала самые невероятные версии.

За годы занятия журналистикой он научился никому не доверять.

Снегирь был малый шустрый, служил в полку писарем и, научившись ставить знаки препинания, начал издавать, без предварительной цензуры, газету «Вестник лесов». Только никак приноровиться не мог. То чего-нибудь коснется — ан касаться нельзя; то чего-нибудь не коснется — ан касаться не только можно, но и должно. А его за это в головку тук да тук.

Ни одна американская газета, выпущенная в тот вечер, не была доставлена подписчикам. Разносчики газет, выходя из типографии, тут же попадали в объятия толпы. В тот вечер они не доставляли газеты, а продавали их. Самые беззастенчивые брали за номер по доллару. Тем, кто почестнее и поглупее, совесть не позволяла торговать товаром, за который уплачено. Но что они могли поделать — газеты буквально вырывались у них из рук.

Во всех странах бывают тяжелые времена, уверяли его газеты, это закон природы, и от этого нет спасения.

Я собираю факты и когда дело доходит до взрыва, то пытаюсь оповестить об этом публику. Мне нравится моя работа, ибо я не могу не верить, что если народ узнает правду, он рано или поздно скажет свое слово. Когда-нибудь появится человек с чистой совестью, который не пойдет на сделки.

Хороший полицейский хроникер быстр как ветер, полицейских называет не иначе как «наши ребята», отличается детективными наклонностями и умеет проникнуть куда угодно.

Характерная черта судебного хроникера — весьма низкое мнение о справедливости на этом свете, а также о полиции, сыщиках, адвокатах, свидетелях, преступниках и вообще о всех людях.

Внутриполитические обозреватели с некоторым пренебрежениям относятся к идеологическим концепциям и судят о политике скорее в плане личных отношений и конъюктурных интересов политических деятелей.

Если газета назовет кого-нибудь политическим проходимцем и вообще выродком и этот кто-нибудь, вопреки ожиданиям, почувствует, что его честь и доброе имя подверглись публичному поруганию, ответственного редактора вызывают в суд. И он или представит доказательства своей правоты, или скромно заявит, что статьи не читал, не писал и не давал в печать, что по большей части истинная правда.

Геббельс, Дитрих, Риббентроп и иостранный отдел НСДАП оспаривали друг у друга право контроля над зарубежной прессой и зарубежными журналистами.

Официальный язык выкован, чтобы поощрять невежество и охранять привилегии, он подобен доспеху, отполированному до невыносимого блеска, оболочке, с которой рыцарь давно расстался. Но таков он есть: глупый, хищный, слезливый. Он вызывает благоговение школьников, дает убежище тиранам, пробуждает вымышленные воспоминания об устойчивости, о согласии общества.

Я не читаю прессу обо мне, так что не знаю, что говорят каждый день в новостях, я только слышу о вещах, которые приобретают мировой масштаб, и мой публицист звонит мне, так как надо принять меры. Но я не чувствую, что если что, только сделаю хуже. Я раньше делилась с людьми своей жизнью, бросала фразы, которые помогали понять, что у меня творится. Так что можно сказать, что я позволяла прессе писать всякие гадости, о чем сейчас жалею. Я просто поняла, что если чувствую, что не хочу чем-то делиться, я не буду. Но это не значит, что я буду отталкивать людей и держать их на расстоянии — это тоже ничего не даст.

<…> но вы ведь знаете: скажешь с ноготок — перескажут с локоток, а газетчики склонны к преувеличениям, язык у них впереди ума рыщет.

Деспотизм не может существовать в стране до тех пор, пока не уничтожена свобода прессы, подобно тому как ночь не может надвинуться, пока солнце не зашло.

Газеты читать надо, а не подтираться ими.

Не ***ёт, что это ложь,
Так интересней для людей.
Тираж раскупится и завтра,
СМИ что-то новое расскажет…

«Russia Today» и «Sputnik» ведут себя не как пресса, а как агенты влияния и органы пропаганды, причем лживой пропаганды.

Мне известны причины революции в Мексике, но я ничего не знаю о причинах ссоры у ближайшего соседа. Это свойство современного человека называется космополитизмом и вырабатывается в результате чтения газет.

В течение нескольких лет меня преследовали от 10 до 15 мужчин, почти на ежедневной основе. Мне приходилось бежать по улице в полночь с десятью мужчинами, преследующими меня. И тот факт, что в руках у них были фотокамеры, делало это преследование законным

Новости верстаются на улицах, заводах и площадях, а не на полосах утренних газет.

Позиция прессы была сформулирована одним видным журналистом еще пять лет назад. «Фактов нет, — сказал он. — Есть только их интерпретация. Поэтому писать о фактах нет смысла».

Выгоднее вложить один доллар в СМИ, чем десять долларов в оружие: оружие вряд ли заговорит вообще, а СМИ с утра до ночи не закрывают рта.

То, что мы печатаем в газете, полностью противоречит жизни.

Русская печать и общество, не стой у них поперёк горла «правительство», разорвали бы на клоки Россию, и раздали бы эти клоки соседям даже и не за деньги, а просто за «рюмочку» похвалы. И вот отчего без решительности и колебания нужно прямо становиться на сторону «бездарного правительства», которое все-таки одно только все охраняет и оберегает.

Честность в журналистике — ответственность каждого автора. Я бы сказал, это показатель его «души». Для самих себя мы и авторы, и издатели, и публицисты. Люди могут как угодно переиначивать правду. Ложь может пересечь мир, прежде чем слово истины сорвется с уст.

Спор сумасшедших с полоумными, Спор одержимых с бесноватыми; Не надо вмешиваться, милый.Займемся летними полуднями,Займемся зимними закатами,
Луной на улице застылой.Пусть шизофреник параноикуИзложит новую теорийкуО политическом прогрессе -Пройдем по солнечному дворику,
Пройдем к цветущему шиповнику,К цветистой бабочке ванессе.Пускай вороны с мериносамиК шакалам пристают с вопросамиОб историческом процессе Гляди на нежные соцветия,На отдаленные созвездияНа знаки смерти и бессмертия, На облачное поднебесье.

Странно, что газеты всегда больше интересуются палачами, чем героями. Видать запах дерьма продается лучше, чем аромат роз.

В наше время люди узнают о том, что они думают, по телевизору.

Язвительная статья в журнале — это хорошо, но кирпичи и биты гораздо доходчивее.

За всю неделю ни одной мировой катастрофы! Для чего же я покупаю газеты?

Эпитафия нашей расе, написанная бегущими светящимися буквами, будет гласить: «Тем, кого боги хотят уничтожить, они сначала дают телевизор». Мы становимся расой созерцателей, а не созидателей. Но с другой стороны, смотреть телевизор — все равно что дышать: без него не обойтись. Человек может дольше прожить без еды, чем без информации. Загвоздка — в образовательной системе: людей надо обучать разборчивости. Только самодисциплина сможет противостоять тем волшебным силам, которые еще только будут вызваны нами к жизни. Иначе все станем морскими губками.

СМИ сегодня есть инструмент идеологии, а не информации. Главное в их сообщениях – идеи, внедряемые в наше сознание контрабандой.

Я с детства знал, что газеты могут лгать, но только в Испании я увидел, что они могут полностью фальсифицировать действительность. Я лично участвовал в «сражениях», в которых не было ни одного выстрела и о которых писали, как о героических кровопролитных битвах, и я был в настоящих боях, о которых пресса не сказала ни слова, словно их не было. Я видел бесстрашных солдат, ославленных газетами трусами и предателями, и трусов и предателей, воспетых ими, как герои. Вернувшись в Лондон, я увидел, как интеллектуалы строят на этой лжи мировоззренческие системы и эмоциональные отношения.

Пропаганда утрачивает силу, как только становится явной.

… когда хорошо знаешь страну, тебе редко нравится то, что о ней пишут в газетах и журналах…

Разносчиками малярии являются комары, а безумия — Средства массовой информации.

Собака смотрит на палку, а лев на того, кто ее кинул. Кстати, когда это понимаешь, становится намного легче читать нашу прессу.

Мы живем в странное время; война переместилась на новое пространство. Полем битвы стали средства массовой информации, и в этом новом конфликте трудно отделить Добро от Зла. Сложно понять, кто добрый, а кто злой: стоит переключиться на другой канал, и противники меняются местами. Телевидение приносит в мир зависть.

Они скупили все СМИ, которые теперь дурачат общественность. СМИ превратились в мелочных торгашей корпоративными интересами, которые контролируют политическую власть.

— Если умственное развитие каждого будет на уровне шестилетнего ребенка, Великобритания станет счастливее. Мы будем радоваться чему угодно. Конфетам…
— Ну, СМИ же работают над этим, разве нет?

Печать — это ещё не общественное мнение.

Если три разных источника рассказывают об одном и том же слово в слово, — это значит, что они врут.

Шпионы — вымирающая профессия. За них теперь все делают газеты.

Редактировать можно не только воспринимаемое, но и воспринимающего. Поэтому мы говорим, что технологии редактирования бывают внешние и внутренние. Хотя четкой границы между ними нет.

Сегодня, если вы не читаете новости — вы не осведомлены. А если читаете — то дезинформированы. Проблема в том, что сейчас все стремятся быть первыми, а не достоверными. Есть новость и не важно правда ли это, кому она навредит или кого погубит, главное БЫТЬ первым и продавать ее дороже.

Самое глупое ругательство получает вес от волшебного влияния типографии. Нам всё еще печатный лист кажется святым. Мы всё думаем: как это может быть глупо или несправедливо? ведь это напечатано!

Пока диктатор контролирует прессу, всегда найдутся очередные великие свершения, которыми и следует жить.

Журналисты знают не всё. Они лишь пытаются узнать то, что им позволяют узнать.

… Средства Массовой Фальсификации (СМИ)…

Везде любят дурить своих граждан… Правда, в штатах при этом учёным всё-таки платят больше.

Иногда человек идет в газету потому, что чувствует, что может хорошо писать. Но это — не обязательное условие. Журналистами, как и актерами или политическими деятелями, делаются люди самых различных профессий, оказавшиеся на бездорожье.

Насколько мне известно, никто до сих пор не пытался установить, откуда берутся журналисты. Правда, существует институт журналистики, но я еще не встречал журналиста, который вышел бы оттуда. Зато я выяснил, что каждый журналист когда-то был медиком, инженером, юристом, литератором, сотрудником торговой палаты или еще кем-нибудь, но по тем или иным причинам оставил прежнюю профессию.

Печать явилась средством объединения и взаимного возбуждения.

Это система уж такая, что каждый частный случай препарируется, обкатывается и преподносится вам в таком виде, в каком системе угодно его сохранить и в умах и в истории.

В театре теней главную роль играет осветитель.

Чем больше разжевывают, тем труднее проглотить.

Надо… Не врать надо! Вот что надо! Потому что зритель — не идиот, понимаете? И он чувствует, где то, что вы называете пропагандой, и неискренность, и недоверчивость, а где нет.

Честность для газеты — что добродетель для женщины; но газета всегда может напечатать опровержение.

Разноплемённый балаган:
Телеведущие кривляки,
Путаны, смехачи-маньяки —
Заполонили весь экран.

Как живется вам там, болтуны,
чай опять кулуарный авралец?
горлопаны не наорались?

Не все годится, что говорится.

С какой стороны ни посмотри, непременно присутствует отчетливо видимый враг. Его необходимо проучить. В этом смысле промыть мозги народу нетрудно.

У него вызывали омерзение СМИ, которые превозносили наркомана Даффилда. Героин не имел ничего общего с гламуром. Мать Страйка умерла на грязном матраце, брошенном в угол, и целых шесть часов никому не приходило в голову, что она мертва.

Думайте. Задумывайтесь. Не бегите туда, куда бежит всё стадо. Нет! Остановитесь, почешите голову и поймите, что вы человек думающий, мыслящий. Анализируйте.

Иностранные вещатели RT и Sputnik непрерывно работают с оглядкой на своих адвокатов, понимая, что любая оплошность немедленно будет поставлена им в вину. В результате единственный случай официальных претензий к ним, когда британский регулятор Ofcom в октябре 2016 года заблокировал счета RT за то, что RT якобы освещало события на Украине с одной точки зрения, а надо, мол, рассматривать все различные позиции. Вредоносность, иными словами популярность российских каналов, среди критически мыслящей части американцев отражает растущее недоверие к собственным американским СМИ. По результатам опроса, проведенного американским «Центром первой поправки» и изданием USA Today еще в 2015 году, только 24% взрослых американцев считают, что американские СМИ пытаются объективно освещать новости. 70% опрошенных с этим не согласны. Это обескураживающие результаты для тех, кто всю жизнь занимается журналистикой, цитирует USA Today главу «Центра первой поправки» Кена Полсона. Очевидно, что с 2015 года ситуация точно не стала лучше.

При работе со СМИ я выявил для себя самое главное правило – нужно работать быстро и не брать время на раздумья, когда ответ уже готов. Это позволяет работать эффективнее не только вам, но и им. Второе важное правило – перестать постоянно задавать дурацкие вопросы. СМИ либо будут работать, либо отвечать на ваши вопросы. Выбор всегда за вами.

Мы полагаем, что есть только один способ защитить себя от игр и манипуляций — осведомлённость. Истинная сила заключена в знании. Способность вовремя распознать тревожные признаки может сохранить целую страну от завтрашнего хаоса. Это относится к каждому из нас, так как сегодня война приходит не только с танками и бомбами, она приходит с манипулятивными СМИ, с журналистикой, которая лжёт, скрывает и извращает факты. Которая больше ориентирована на производство новостей, чем на их освещение.

Когда СМИ формируют мировоззрение, значит у человека не хватает силы воли, чтобы думать своей башкой.

Нет практически ни одной знаменитости, которую газеты хоть раз не облили бы грязью.

Понимают ли это люди, живущие в денежной системе или нет, но ими постоянно манипулируют через СМИ. Самые глубокие убеждения людей навязываются книгами, фильмами, телевидением, религиями, образцами для подражания и близким окружением. Даже понятия добра и зла, представления о морали являются частью их культурного наследия и жизненного опыта. Этот метод управления не требует применения грубой физической силы и он настолько успешно работает, что большинство даже не чувствует и не осознаёт, что ими манипулируют.

Цель оправдывает средства. Особенно средства массовой информации.

Бедняк покупает газету, богач — ее главного редактора.

Если бы Господь не хотел, чтобы люди смотрели телевизор, он бы его не изобрел. А бес подсунул телеведущих…

Означает ли это, что любовь женщин сильнее? То, что женщины не подвержены такому же влиянию от разглядывания красавцев мужчин на страницах журналов и что это не влияет на их чувства к партнерам, может быть еще одним свидетельством в пользу широко распространенного мнения, что мужчины — дураки. Но, как предполагает наш коллега Норберт Шварц, хотя женщины и не сравнивают своих партнеров с мускулистыми красавчиками из журналов, они могут сравнивать их с мужчинами, имеющими высокое положение в обществе, и это сравнение в пользу последних.

Я всегда готов пообщаться с прессой, поэтому если вы хотите что-то узнать — просто спросите. Но не надо говорить что-либо, используя моё имя, потому что для меня это неуважение.

Я читаю теперь все — все газеты, коммуны, естественные науки — всё получаю, потому что надо наконец знать, где живешь и с кем имеешь дело.

Зависимость от СМИ разрушительно воздействует на ваше эмоциональное состояние, как спиртное — на алкоголика.

Просто смешно как эти газетчики готовы вилять, едва почуют, что ветер в другую сторону. Флюгера. И нашим и вашим, не поймешь чему верить. Любая басня хороша, пока не расскажут следующую. На чем свет грызутся друг с другом в своих газетах, и вдруг все лопается как мыльный пузырь. И на другое утро уже друзья-приятели.

Вы всю жизнь толкуете о благе общества, о любви к человечеству. А что вы сделали? Кого накормили? Кого утешили? Вы тешите только самих себя, самих себя забавляете.

Бэтмен. Бэтмен. Кто может мне сказать, в каком мире мы живём, если человек в костюме летучей мыши заполнил собой все СМИ? Этому городу нужна клизма!

Если лицо эпохи кривое, она подыскивает себе исправляющей кривизны зеркало.

Когда человек становится журналистом, от него требуют самоограничения и за пределами редакции. Любая инициатива, не связанная с «заданиями редакции», признается вступающей в конфликт с профессиональными обязанностями журналиста.

Если по Первому каналу перестанут показывать, что Трамп, Клинтон и Обама виноваты за грязь в подъездах и убитые дороги, то окажется — рукожопы это мы.

Пусть не газета. Ну возьми
и выбери любое СМИ,
то, на которое подсели,
как на иглу, тогда поймешь:
мысль изреченная есть ложь
и в самом деле.

Это НТВ. Матерное слово из трёх букв.

В общем, можно сказать, что когда люди видят красивых женщин, у них меняется адаптационный уровень того, что они считают прекрасным. Побочный эффект от постоянного лицезрения фотографий красоток для парней, таких как мой сосед Дэйв, заключается в следующем: реальные женщины, с которыми он мог бы встречаться, привлекать его не будут, поскольку его мозг адаптирован к картинкам, которые он расценивает как норму. Если молодые мужчины часто рассматривают фотографии топ-моделей, это подрывает их чувства к реальным женщинам из плоти и крови, с которыми связана их жизнь.

Когда печать всего лишь следует общему мнению (каким бы обоснованным оно ни было), она не обеспечивает себе успеха у толпы.

Я не просила тебя читать лекцию об экономике и геополитике, мне хватает мужа, который каждый уик-энд пытает меня, читая газеты вслух.

Если бы однажды утром я прошел по реке Потомак аки посуху, вечерние газеты вышли бы под заголовком: «ПРЕЗИДЕНТ НЕ УМЕЕТ ПЛАВАТЬ!»

Страна, в которой нет свободных и честных СМИ, где честность является высшей ценностью, не может выжить. У США таких СМИ нет. Вот почему у Соединенных Штатов нет шансов на выживание.

Образованный человек получает информацию в основном не из окружающего мира, а от других людей — из журналов, соцсетей, от разных авторитетов. Самая страшная патология нашего времени — потеря контакта с реальностью.

Печатью овладевает буйная прогностическая лихорадка. Что же касается мистической волны, то она буквально захлестывает обывателя.

Прогноз последствий любых событий мрачен, и поэтому сознание нивелирует разнородность фактов, поставляемых средствами массовой информации и сплетнями.

Важно не нагромождение лжи, а последовательность и планомерность, с которыми она преподносится.

0001507. Только хамство интересно людям,
Кто и с кем без трусов встречался,
Сколько раз и как часто было,
И с каким прошло результатом.
А из студии зал вздыхает,
Возмущается иль смеется,
Все судачат про людей разных,
Нет других новостей важных.
А дрова на траву валят,
Кто-то дров наломал валом,
Хоть и не был я знаком с ними,
Что за деньги в шоу попали.

На земле и в небесах есть много вещей, друг Горацио, о которых не сообщается в ваших газетах.

При полном контроле над СМИ и полицией, оказывается вполне возможно переписать воспоминания сотен миллионов людей — на это потребуется всего лишь одно поколение.

Пресс-секретарь — в современном мире фигура поважнее танковой дивизии, ее огневая мощь огромна, пресс-секретарь вот-вот станет по должности важнее военного министра.

Пресса — власть над дураками, а дураков в любом народе большинство…

Почти треть газетной и журнальной площади, естественно, отдана рекламе. Кроме импортных товаров рекламировались и свои герои: экстрасенсы, бабки-ясновидицы, ясные прорицательницы, шаманы и прочие чудотворцы, что обещали вылечить от сглаза, порчи, приворота и всяких разных стрессов.

Основная масса прессы посвящена либо перемыванию костей членам правительства, либо кинозвездам, либо эстрадным поп-крикунам.

Газеты мне доставляют самые разные: как выписанные мною лично, так и присылаемые различными партиями и обществами из желания повлиять на мое мнение. Желание понятное, а только это влияние может оказаться с обратным знаком…

День посвятивши лжи, можешь вечером в узком
кругу хохотать, припомнив, как было на самом деле.
Уже подросло серьезное поколенье,
способное воспринять наши речи буквально.

Для массовой информации все средства хороши.

И свободная печать может быть каиновой.

А я тебе говорю, что-то в этом есть, раз напечатали.

Афишные тумбы, возможно,
В чем-то сродни маякам:
Их дождь поливает безбожно,
Ветер сечет по бокам.Но как их пестро наряжают!И средь городской кутерьмыСулят они, ржут, угрожаютИ лгут еще хлеще, чем мы.

Как и все художественные формы, фильм является средством массовой информации, столь же мощным, как оружие массового уничтожения; разница лишь в том, что война разрушает, а кино вдохновляет.

Хм, первое апреля, это единственный день в году, когда люди критически относятся к новостным заголовкам.

В былые дни один человек мог заразить целый народ, особенно после изобретения радио.

Политика, массовая культура, СМИ превращают людей в быдло.

Будьте уверены, если вам, не дай Бог, случится срываться с горы или тонуть в море, первым, кого вы увидите, будут не спасатели Малибу. Нет, нет. Первыми окажутся журналисты, протягивающие вместо руки помощи микрофон или видеокамеру. Они сделают этакое сострадательное лицо и наполнят глаза лживыми слезами, для того чтобы задать вам единственный вопрос: «Расскажите телезрителям, что вы чувствуете, находясь на пороге гибели? Да, и, пожалуйста, короче, мы в прямом эфире, у нас мало времени».

Я была козлом отпущения. СМИ хотели переложить ответственность на чьи-то плечи, и была выбрана я. Они считали, что могут писать всё, что их душе угодно, что «худая» значит «анорексичка». Это смехотворно.

Мы, люди, берем кредиты, не думая о завтрашнем дне. А когда наступает момент платить по долгам, лезем в петлю. Мы придумываем тупые жаргоны и упрощаем нашу речь до минимума. Уже говорим междометиями и переписываемся смайликами. Мы смотрим клипы и глупые, но очень яркие блокбастеры. Не ради смысла – его нет, ради вспышек и частой смены кадров на экране. Цифровой наркотик нового поколения. Мы поклоняемся звездам из телевизора не за таланты, а за наглость и дешевый пафос. Зато смотреть на звезды настоящие считаем тупостью. Мы каждый день ставим лайки и делаем репосты красивым умным цитатам со смыслом, даже не читая их. Мы слушаем примитивную попсу из двух аккордов, а классическую музыку включаем только коровам и растениям, чтобы повысить надои и урожай. А еще мы заводим детей, чтобы всю оставшуюся жизнь нам было на ком срываться за собственные неудачи и ушедшую навсегда молодость. А не для того, чтобы подарить миру новую душу и любить ее просто за то, что она есть… Такое ощущение, что все мы крепко спим. Эпоха Кали-юга. Смерть бога. Всеобщий тотальный анабиоз.

В газетах нет ни слова правды. Потому-то их и читают.

Местные газеты, пока вы живы, заставят вас пожалеть, что вы вообще родились. А когда ты умрёшь, они время от времени будут эксгумировать твой скелет, чтобы напугать тех, кто будет жить после тебя.

Когда вместе сидишь под звёздами и знаешь, что вместе пойдёшь ко дну или поплывёшь дальше, терпимое отношение ко взглядам другого даётся куда легче, чем когда сидишь по разные стороны границы и, уткнув нос в газету или телеэкран, заглатываешь тщательно причёсанные фразы.

Меньше всего людям за кулисами нужен думающий народ, способный к критическому размышлению. Именно поэтому они создают эти иллюзии: этот призрачный дух времени. Через религию, через средства массовой информации, через образование. Они хотят, чтоб вы жили внутри мыльного пузыря ваших иллюзий. И им это отлично удается.

Те, кто понимает опасность жирной пищи и переизбытка сахара, могут следить за тем, что и сколько они едят. Те же, кто понимает опасность переизбытка того, чем нас потчуют СМИ, перестают без разбора глотать «Playboy», «People», «Секс в большом городе» или «Танцы со звездами». Проведя все эти исследования, я перестал покупать журнал «Playboy» и почти никогда не включаю телевизор. В результате у меня появилось больше времени, чтобы кататься на велосипеде или читать книги. Стал я от этого счастливее или нет — не знаю, но, во всяком случае, я не пытаюсь сравнивать себя с Дональдом Трампом, а свою жену — с «мисс Февраль».

— У меня гениальные новости! Вчера в Денвере был вице-президент Дик Чейни и я взял у него интервью для нашей программы.
— Интервью с вице-президентом? Ну, честно говоря, я даже не знаю, как его поставить между соревнованием по поеданию пирогов и пацаном, который описался в понедельник.
— Да, но это настоящие новости!
— Это скучные новости!
<…>
— Слушайте, мне не нравится, в каком направлении движется наша программа. Мы отупляем нашу школу.
— Да нет, в школе и так все уже тупые. Мы даем им то, что они хотят.
— Мы делаем новости, приближенные к ученикам.
— Да, но это не новости, это отвратительная погоня за рейтингами! А как же наш журналистский долг рассказывать о фактах? Разве вы не видите, что происходит? Пытаясь конкурировать с нелепым шоу Крейга, мы дискредитировали само понятие новостей!

Я рад, что вы сняли этот материал и его покажут во всём мире. Похоже, это единственный способ заставить людей вмешаться. Но если никто не вмешается? Будет ли польза от этих кадров? Как можно не вмешаться, когда происходят такие зверства?
Боюсь, люди посмотрят репортаж, и скажут: «Боже, как это ужасно», и продолжат ужинать. Хотя, откуда мне знать?

Средства массовой информации есть не что иное, как пособники анархии.

Раньше верхушка могла просто блокировать неугодные новости. Не выпускали их. Поэтому репортеры рисковали головой, иначе было не выпустить новость. Но сейчас не так. Теперь новость просто хоронят под кучей мусора желтой прессы. Как им это удается? Для людей мусор интереснее правды. Кому сегодня нужна правда?

Я позвонил президенту России Путину, чтобы поздравить его с победой на выборах (в прошлом Обама тоже звонил ему). Fake News Media — сумасшедшие, потому что они хотели, чтобы я его раскритиковал. Они ошибаются. Уживаться с Россией (и другими) — это хорошее дело, а не плохое.

Современные средства информации хороши тем, что дают нам возможность ворчать в глобальном масштабе.

Иногда папарацци следят за мной, но это происходит не часто. Как правило, только если до меня в этом месте уже побывала какая-то другая знаменитость. Мне достаются одни «объедки».

Интервью — одна из форм художественного творчества. Тут не обойтись без фантазии и композиционного мастерства.

Цель телевидения — в том, чтобы быть повсюду; не просто загромождать среду обитания, но быть ею…

Вы получаете эту «информацию» из традиционных СМИ, ежедневно продающих вам ложь, на основе которой вы решаете, о чем думать и во что верить.

На каждый вопрос вручили ответ,
Все видя, не видите вы ни зги.
Стали матрицами газет
Ваши безропотные мозги.

Желтая пресса интересней древних летописей…

В Англии многие СМИ очень, очень, очень, очень, и я еще раз повторю это, очень лицемерны.

Когда по телевизору рассказывают об очередном жестоком убийце, не забудьте спросить себя, пригласите ли вы его домой, если он постучится к вам в дверь? Конечно же, нет! Так, пожалуйста, не приглашайте этих злодеев к себе домой через СМИ.

Какая мразь наполняет прессу.

Народ требует сегодня сильной руки. Но сильной руке нужны красивые слова, иначе народ сегодня ее не потерпит.

Друг ты мой, как все теперь, бывший
(Потому что от людей начал уставать я),
Посмотри, эти волкодавы — мыши,
Мама у них — пузо, унитаз — батя.Ты и сам все знаешь — сам Емеля,Я не много знаю. Смысл бумаг и ручек -Не сказать, а говорить — вот и мелят…А мы еще достанем своих щучек!

— Ой, шеф, а это и есть та самая, знаменитая, Останкинская телебашня, где делают Останкинскую колбасу?
— Не колбасу, коллега, а лапшу, которую вы потом усердно развешиваете по своим ушам, с помощью, уважаемого, телевизора!

То, что годится для иностранного словаря,
газете — не гоже.

Никакой независимой системы координат у вас нет, и все, что вы видите, определяем мы. Поэтому и заподозрить ничего нельзя. И жизнь для вас уже не то, что есть на самом деле, а то, что вам показывают.

Вашей жизнью руководят СМИ. Они заставят вас не верить своим глазам. И, напротив, слышать неслышимое.

Знаешь, Нейт, может, ты все не так понял: митинги, речи, политика, не с этим перемены приходят… Их приносят безымянные солдаты, партизаны даже. Что все запускает? Событие. Событие, пробуждающее людей. Они ведь как сомнабулы, они слепы. СМИ мозги полощат: тайные суды, слежка за всеми, осада психов, Руби-Ридж; прикрываясь Катриной и сентябрем организовали лагеря беженцев, проще говоря концлагеря, потому что плевать на права пары арабов, нигеров и расистов, если это ради общего блага. Вот с этого и начинается все вранье.

Вы знаете журналистов. Вы знаете медиа. Они зацепятся за все негативное, что только смогут найти.

Газета — только зеркало того мира, того общества, в котором мы живем. Нет желтой прессы. Просто страна наша за последнее время изрядно пожелтела.

Если заинтересованные круги получат возможность заставить умолкнуть неугодные голоса из средств массовой информации, это может крайне негативно сказаться на свободе слова.

Странная штука — репортёр! Каждый день, встав с постели, бросается он в тухлую гладь жизни, выхватывает из неё всё необычное, всё уродливое, всё кричащее, всё, что так или иначе нарушило комфортабельную жизнь окружающих, выхватывает, тащит с собою в газету — и потом эта самая газета — это собрание всех чудес и необычайностей дня, со всеми войнами, пожарами, убийствами делается необходимой принадлежностью комфорта нашего обывателя — как приручённый волк в железной клетке, как бурное море, оцепленное изящными сваями.

– В который раз спрашиваю – какая позиция отечественных газет? – спросил он.
Юноша в заношенном свитере протянул руку.
– Наш лидер – очень ***ат, – сказал журналист, гордый тем, что знает ответ.
– Правильно, – усмехнулся Асмодей. – Это ***тельный гений. Практически бог, посланный космосом нашей измученной стране. Дивное чудо природы, победитель внутренних и внешних врагов. Только благодаря ему мы и живы. <…> Воспевание ***тельности лидера никогда не будет лишним, равно как и упомянуть в публикациях, что его враги – унылое говно без суперспособностей. Кто у нас с таким клеймом? Украинцы, американцы, латыши…
– Да, в общем то, все, – подал голос другой корреспондент с галёрки.
– Именно так, – охотно согласился Асмодей. – Посему вычислить врагов очень просто.

Я не ангел, Кристина, но и не демон. Я манипулятор. Медиа, газеты, телик. Мы манипулируем сознанием людей. Вот так же и все остальное: церкви, священники, газеты — все это только манипуляции. Я же это сразу вижу…

Всегда останутся люди, которые любят держать в руках газеты. Которым нужны оценка, а не факты. В этом бизнесе найдется место для всех.

Мой бизнес всегда основывался на убеждении, что свободная и открытая пресса является позитивной силой общества.

Секс, наркотики, смерть, измена, наркотики, секс, казни.
И каждому лично покажется раем та куча дерьма, где он вязнет.

Если бы дети оставались детьми, им можно было бы вечно рассказывать сказки, но так как они растут и взрослеют, то это — увы! — невозможно.

Конечно, наши предки жили без телевизора, кино и фотографий и перед их глазами были только реальные люди, а механизмы сознания наших предков выполняли ту работу, которую нужно было выполнять. Теперь эти механизмы перегружены. В каком-то смысле образы, которыми нас пичкает Голливуд и Мэдисон-авеню, сродни вкусу мороженого «Бен-энд-Джерри». Вкусные добавки и зрительные образы вторгаются в механизмы сознания, которые были приспособлены для выживания и воспроизводства потомства в совершенно ином мире. Если вы будете поглощать эти добавки и образы в слишком большом количестве, это может причинить вред здоровью.

Когда стираются границы в головах у граждан, когда граждане начинают думать всякую фигню, когда из них выделяются какие-то лидеры общественных мнений, наиболее тупые бараны, за которыми бегут остальные бараны, потому что этот ярко-красочно может три слова увязать, сочинить стих, спеть песню и все уже забились от счастья, надо же какие гениальные прозрения. Нет, никаких гениальных прозрений нет, а вот средства донесения информации до граждан сильно развились.

Если моих детей будут донимать папарацци, я посоветую им не обращать слишком много внимания и не делать никаких глупостей, например, не показывать средний палец. От этого хуже выглядишь, а фотографы за такие снимки больше получают.

Читателей интересуют только три вещи – секс, скандалы, спорт.

Я так думаю: в мире всегда хватало насилия, просто сейчас, с развитием технологий, его стало гораздо лучше видно и слышно. Что наводнение в деревушке где-нибудь в Бангладеш, что перестрелка на школьном дворе — весь мир узнает об этом в мгновение ока.

На нашем телевидении много насилия и того, что называется секс.

Стакан, наполненный водой до половины, — наполовину полный. Ровно как и наполовину пустой. Всё зависит от того, кто на него смотрит. Знаете такую дурацкую аксиому? Знаете? Ок. Забудьте о ней. В наше время от того, кто смотрит, вообще ничего не зависит. Все зависит от того, кто в этот стакан наливает. Кто наливает, как наливает, а главное, каким словом он называет налитое.

— А у тебя что же и телевизора нет?
— Нет. И радио нет. И газет я не выписываю.
— Молодец!

Мошенник не может быть умен, если попал в газеты.

Ложное сообщение, которому верят в течение трех дней, может быть очень полезно государю.

Мне кажется, сегодня интеллигент должен держаться подальше от всех токсичных медиа — что левых, что правых.

Днем вывешивается объявление, что поездов сегодня больше не будет. Никто не трогается с места. Солдат не верит объявлениям. И в самом деле: вскоре показывается поезд.

Это, конечно, не пропаганда, это чистая журналистика.

Если вы увеличиваете процент потребления общедоступной информации, результат вашей мыслительной деятельности едва ли сможет претендовать на оригинальность.

… Ничто так не отупляет человека, как ежедневное и внимательное чтение газет.

Печатный станок является наиболее мощным оружием в арсенале современного военачальника.

Личная жизнь — это личная жизнь! И не надо делать из нее заголовки для СМИ.

Можно подумать, что проблемы существуют только благодаря журналистам: если газетчики о них не говорят, то их и нет.

А средства массовой информации
Всё ещё продолжают заниматься
Пресловутой проституцией,
Которая в нашей стране
Запрещена конституцией.
И пусть во многом условно,
Но всё же преследуется уголовно.

Разглядывать президента в микроскоп — обязанность прессы, но она заходит чересчур далеко, разглядывая его в проктоскоп.

Если в Европе где-то взрывают, убивают, сразу наши СМИ доблестные выступают. А когда за три дня убито несколько тысяч человек — все молчат.

Даже вполне респектабельные средства массовой информации могут стать жертвой массовой паранойи.

Кто бы вы ни были и чем бы не являлись, СМИ очень легко превратит вас во врага столетия. Я считаю, что СМИ нужно, безусловно, пользоваться, если они только идут на помощь тебе, но нужно опасаться СМИ. Потому что СМИ — это очень грязная и опасная дыра.

В жизни газетчика есть все, чем прекрасна жизнь любого достойного мужчины. Искренность? Газетчик искренне говорит не то, что думает. Творчество? Газетчик без конца творит, выдавая желаемое за действительное. Любовь? Газетчик нежно любит то, что не стоит любви.

Большинство представителей информационно-газетно-медийно-интернетовской разновидности людей лишь с большим трудом переваривают идею, что знание достигается главным образом путем выбрасывания мусора из головы.

Я включаю телевизор и слышу только «Россия, Россия», никто не говорит о забастовке в Западной Вирджинии. Про это должно знать как можно больше граждан нашей страны, но они этого не показывают.

… средства массовой информации созданы для развлечения, и не стоит воспринимать их всерьез.

Свободное мышление — единственный путь для человечества идти вперед. Это определило компьютерную и научную революцию, новое поколение. Надо уходить от того мышления, которое закладывают СМИ в наши головы. Они, по крайней мере, в Америке, все больше становятся рупорами корпоративного мышления.

У телевидения, журналов, фильмов сейчас главная задача — никого не обеспокоить. Они же чем занимаются сегодня? Убаюкиванием разума.

У СМИ получается на девяносто процентов формировать общественное мнение только в тех сообществах, где у людей не хватает собственного интеллекта для своего собственного мнения.

Телевидение <…>, как и прочие средства массовой информации, оно быстро развивалось, экраны стали огромными, во всю стену, изображение приобрело объёмность — зритель как бы заглядывал через окно в иной мир, где не было скуки, мир, полный столкновений, борьбы, поражений и побед. С увеличением формата изображения и появлением голографии иллюзия стала ещё реалистичнее. О передаче знаний, об образовательной миссии и думать давным-давно забыли. Сошлись на том, что единственная функция телевидения — помочь людям выплеснуть подспудные эмоции, исполнить подавляемые желания, осуществить тайные мечты, иными словами, как бы компенсировать нереализованное стремление к бурной, полной опасностей, зато так много обещающей жизни.

Нужно быть дураком, чтобы верить во всё, что нам рассказывает наше телевидение.

Пресса, этот хищный стервятник, процветающий за счет человеческих несчастий и позора…

Хватит терпеть СМИ, которые находятся на службе тех, кто пытался совершить государственный переворот и выступают против народа, нации, национальной независимости и достоинства республики!

Ни в коем случае нельзя говорить прессе, что аргентинский президент смотрел на бретельку твоего лифчика. Особенно если ты хочешь вернуться в Аргентину.

Зло существовало всегда, но оно было сбалансировано с добром, когда жизнь текла медленнее. А теперь масс-медиа вывалили на людей столько, что те уже не справляются.

Пишешь и чувствуешь, что всю Россию в обман вводишь.

Всё, что пишут в газетах, абсолютная правда, за исключением тех редких происшествий, которые вам довелось наблюдать лично.

Глупцов и подлецов, о ты, мой юный друг,
Во имя благ мирских не восхваляй беспечно.
Блага придут на срок и и выскользнут из рук,
А между тем позор останется навечно.

Смерть 23-летнего парня из Айовы требует больше эфирного времени, чем жизнь 50.000 людей, за которых он погиб.

Наши ценности формируются СМИ для выгоды правящих кругов — мы называем их нечестивой троицей: корпорации, армия и банки.

— Есть вакансия. Газета «На страже Родины». Запиши фамилию — Каширин.
— Это лысый такой?
— Каширин — опытный журналист. Человек — довольно мягкий…
— Дерьмо, — говорю, — тоже мягкое.
— Ты что, его знаешь?

Народу нравится то, что ему впаривает маркетинговый отдел.

Напишите о карманнике, судившемся тридцать раз, что он известный карманник-рецидивист, — и он подаст на вас в суд за оскорбление личности, причем вы проиграете это дело, вернее его проиграет ответственный редактор, а кроме того, оно обойдется редакции в кругленькую сумму.

Через тридцать лет, возможно, понятие «СМИ» перестанет существовать. Уже сейчас мы пользуемся термином «медиа» — он шире. Социальные сети, электронные СМИ останутся источниками информации, а аналитика сосредоточится в бумажных газетах и журналах. В печатной прессе будущее за специализированными газетами и журналами.

Вы должны верить всему, что прочтете в газетах, если так для вас интереснее.

Зачем читаешь ты страницы
Унылых, плачущих газет?
Там утки и иные птицы
В тебя вселяют ужас.

Люди врут, так и мы врем.

Похоже, с развитием средств массовой информации, последней становится все меньше.

Первый шаг при работе со СМИ и издательствами заключается в понимании того, что такое СМИ и как они работают. Также стоит понимать, что вы можете преследовать совершенно различные цели. Например, у вас есть материал, который поможет заявить о себе: «Посмотрите на меня и на то, что я умею». Но будет ли эта статья интересна средствам массовой информации? И уверены ли вы в том, что она наберет большое количество просмотров?

Башни, знаете ли, башнями, а нищета нищетой. Внушать голодному человеку, что он сыт, долго нельзя, не выдерживает психика, а править сумасшедшим народом — удовольствие маленькое, особенно если учесть, что умалишенные излучению не поддаются…

Телевидение — это сильнейшее средство взаимодействия людей, сейчас находится в руках тех, кто совершенно безответственно относится к своей роли в обществе.

Вчера днём части КНА. осуществили рейд на город Монтроз, штат Колорадо. Они заявили, что сделали это с целью нейтрализации гражданских целей большого значения. Однако действия американских партизанов не заслуживали такого ответа. Кровь невинных людей текла рекой по главной улице. В ваших родных и друзей стреляли, как в зверей на охоте. Сообщают, что одной из ячеек Сопротивления в Монтрозе после яростной перестрелки удалось уйти. Можем лишь надеяться, что эти патриоты добрались до одной из безопасных зон в заброшенных пригородах. И какой бы ни была их судьба, мы продолжим сражаться. Не верьте лжи, которую распространяют подконтрольные корейцам СМИ. Канал правды — это мы, «Голос Свободы».

И понимаешь, Гермина, хотя такие пасквили уже не могут меня разозлить, мне иногда становится от них грустно. Две трети моих соотечественников читают газеты такого рода, читают каждое утро и каждый вечер эти слова, людей каждый день обрабатывают, поучают, подстрекают, делают недовольными и злыми, а цель и конец всего этого — снова война, следующая, надвигающаяся война, которая, наверно, будет ещё ужасней, чем эта.

Ничто нельзя назвать новостью, пока это не появится в «Таймс».

Если не запугивать СМИ, они перестанут нас слушаться.

Не стоит обвинять российские СМИ в клевете, а самим в это время руководствоваться ложной информацией. Президент Франции Макрон, взяв с собой Меркель, в поисках истины может посетить Чеченскую Республику. Двери открыты!

Государство не контролирует СМИ в России.

В любой газете или на любом телеканале предлагается готовое мнение. Или несколько на выбор — выбирай любое! Самому думать не надо, бери готовое, подготовленное докторами наук, специалистами. Зачем тебе думать самому?

В центральной газете первые шесть полос лабуда с властителями дум: пространные интервью с актерами, дизайнерами, визажистами, длинная статья с предположениями, какую из своих секретарш вице-премьер имел, а какую только лапал.

Что происходит в некоторых странах, где они работают? Их закрывают. Это что значит? Боятся конкуренции. Мы же здесь никого не закрываем. А им создают условия, невозможных для осуществления их прямых функций как средств массовой информации. Это значит, мы выигрываем. У нас есть всего одна радиостанция. Мы же не являемся монополистами на этом поле информационном, у нас нет мировых средств массовой информации, таких как CNN, Fox News, BBC. У нас есть всего одно достаточно скромное СМИ.

Телевидение не просто «в эфире», оно и есть тот эфир, который мы вдыхаем.

Я полностью отрицаю какие-то национальные особенности, в частности, у славянских народов, которые у них врождённые. Такого быть не может. Это ерунда. Есть, без сомнения, есть у наших народов национальные всевозможные особенности, и поведенческие в том числе, но я уверен, что они приобретённые. Приобретены они благодаря среде обитания, воспитанию и даже продуктам питания. Всему чему угодно, но на генном уровне такое не передаётся ни в коем случае. При этом воздействовать на приобретение народностями таких особенностей могут не только воспитание или ещё что-то, но и средства массовой информации. Однозначно. Как скоро такие особенности могут стать особенностями целого народа? Я думаю, очень скоро, очень быстро, к моему огромному сожалению.

Независимые СМИ потому так и называются, что от них ничего не зависит.

Меня больше всего заботит уклончивая позиция массмедиа по отношению к честности. Люди перестали использовать слово «ложь». Внезапно все это оказалось «различиями во взглядах». Если вся республиканская фракция однажды выступит с заявлением, что Земля — плоская, то на следующий день в The New York Times появится заголовок «Демократы и республиканцы не могут договориться о форме Земли».

Сейчас мы знаем, что освещение трагедии в средствах массовой информации с обилием излишних деталей – например, с превращением в фетиш одежды убийц или предоставлением подробных схем того, как они двигались во время совершения преступления, – вдохновляет на подражания и дает будущим правонарушителям наметки для разработки своих собственных планов.

Даёшь интриги, орево, порево, спецэффекты.
Очень сомнителен, по-моему, выбранный вектор
Бульканье на «Первом» больше тянет на бред.

Главный лозунг печати: проклинай, ненавидь и клевещи.

В Англии многие СМИ очень, очень, очень, очень, и я еще раз повторю это, очень лицемерны.

Вы знаете журналистов. Вы знаете медиа. Они зацепятся за все негативное, что только смогут найти.

Жизнь надо нюхать, а не читать пресс-релизы «парфюмеров» по поводу её запаха.

За всю неделю ни одной мировой катастрофы! Для чего же я покупаю газеты?

Мне известны причины революции в Мексике, но я ничего не знаю о причинах ссоры у ближайшего соседа. Это свойство современного человека называется космополитизмом и вырабатывается в результате чтения газет.

В борьбе за свободу информации именно технология, а не политика определит исход дела.

Читателей интересуют только три вещи – секс, скандалы, спорт.

Мой бизнес всегда основывался на убеждении, что свободная и открытая пресса является позитивной силой общества.

Всегда останутся люди, которые любят держать в руках газеты. Которым нужны оценка, а не факты. В этом бизнесе найдется место для всех.

Странная штука — репортёр! Каждый день, встав с постели, бросается он в тухлую гладь жизни, выхватывает из неё всё необычное, всё уродливое, всё кричащее, всё, что так или иначе нарушило комфортабельную жизнь окружающих, выхватывает, тащит с собою в газету — и потом эта самая газета — это собрание всех чудес и необычайностей дня, со всеми войнами, пожарами, убийствами делается необходимой принадлежностью комфорта нашего обывателя — как приручённый волк в железной клетке, как бурное море, оцепленное изящными сваями.