Красивые цитаты про рисование (100 цитат)

Рисование — метафора контроля. Я выбираю всё — холст, цвета… Будучи ребенком, я плохо понимал мир и свое в нем место, но рисование научило меня, что своих целей можно достигать обыкновенной силой воли. То же и в жизни: можно просто не давать никому встать у тебя на пути.

Это идеальная копия реальности. Но цель картины — не воспроизвести реальность, а интерпретировать её, улучшить, показать её своими глазами.

Я предпочитаю рисовать человеческие глаза, а не соборы, потому что в глазах есть что-то такое, чего в соборах не найдешь… человеческая душа.

Живописец, бессмысленно срисовывающий, руководствуясь практикой и суждением глаза, подобен зеркалу, которое отражает все противопоставленные ему предметы, не обладая знанием их.

Я выбрал кино потому, что в нем можно совместить фотографию, рисунок, музыку — все, чем я занимался.

Я пытался сделать невозможное — нарисовать сам свет.

Я знаю, что чтобы нарисовать море действительно хорошо, вы должны смотреть на него каждый час, каждый день в одном и том же месте, чтобы вы могли понять, как вы должны работать в этом конкретном месте, и именно поэтому я работаю над одними и теми же сюжетами снова и снова и снова, четыре или даже шесть раз.

Они никому не позволял коснуться себя. По большей части предпочитал одиночество. Тревор думал, что если когда-нибудь он не сможет рисовать, он умрет. Эту возможность он всегда хранил запрятанной в уголке сознания: утешение веревки или бритвы, уверенность яда на полке, который только и ждет, чтобы его проглотили. Но, уходя, он никого не возьмет с собой.

Я рисую то, что вижу во сне.

Спросили раз художника:
– Кого труднее всего нарисовать?
Ответил художник:
– Петуха труднее всего нарисовать.
– А кого легче всего нарисовать?
– Легче всего рисовать бога или привидение, – ответил художник.
Удивились люди:
– Как же так, петуха нарисовать трудно, а бога или привидение – легко?!
Сказал художник:
– Потому что петуха люди постоянно видят. Стоит художнику нарисовать его без гребешка или без хвоста, с рогами или на трех ногах – и все скажут, что художник не умеет рисовать. Но бога или привидение никто не видел и не увидит. И потому рисовать их легко и просто. Никто не скажет, что художник нарисовал не так.

Есть только две вещи хуже чистого листа. Смерть и налоги.

Когда я попаду на небо, первый миллион лет я буду рисовать.

Мой вклад в жизнь мира — моё умение рисовать. Я буду рисовать, сколько могу, для стольких людей, для скольких могу, так долго, как смогу.

Они никому не позволял коснуться себя. По большей части предпочитал одиночество. Тревор думал, что если когда-нибудь он не сможет рисовать, он умрет. Эту возможность он всегда хранил запрятанной в уголке сознания: утешение веревки или бритвы, уверенность яда на полке, который только и ждет, чтобы его проглотили. Но, уходя, он никого не возьмет с собой.

Палка, палка, огуречик, Вот и вышел человечек. Вот и вышел, вот и вышел человечек. А теперь добавим ножек — Получился осьминожек! Получился, получился осьминожек!

— Беатрикс, где ты была? — Я не ребёнок, не обязана спрашивать у мамы позволения. — Я сама полагала взять карету сегодня утром. Где ты была? — Мы катались. С друзьями. — У тебя нет друзей. — Нет, есть, мама, на любом моём рисунке. — Соглашусь, у тебя есть довольно неплохие рисунки, Беатрикс, но не стану как отец лукавить и называть их великим искусством. Когда, мой друг, меня начнут издавать, тогда мы и посмотрим.

— Очаровательно, волшебно и так чудно выписано, я сражён наповал. — Не следует ли обсудить нашу работу, мистер Уорн. — Оторваться от ваших рисунков чрезвычайно трудно.

В мире контрастовНет места чувствам страстным. Будь то «искренняя» радость Или любовь «прекрасная»… Рисуются на скоростях дни, Сливаются в прямые линии.

И на картинах тех мы все одни, В их серости скрывается уныние. А я свой черный уголек души На кисти с краской выменяв, Внутри себя найду спокойный уголок, И в этом мире больше не ищи меня…

Дайте мне побольше солнца! Я хочу нарисовать любовь.

Счастливую жизнь нужно рисовать легкими мазками — только так можно поймать красоту неуловимых чувств.

Вероника в этом сне была их учительницей и показывала им, как правильно держать кисть, как накладывать на холст мазки. Забавно и очень интересно! Почти как обучение музыке, только… как будто кисть – это просто другой инструмент для выражения чувств.

Видишь ли, Айя, рисунок – это же тоже нечто близкое ко сну. Здесь действуют те же бессознательные механизмы, как и в сновидении. Смещение, сгущение, регрессия… На рисунке мы часто изображаем то, что является вытесненным из нашего Сознания. То же самое происходит и во сне. Из нашего Бессознательного в сон попадают различные страхи и желания, образы и мысли.

Недавно один очень хороший парень, Ванька, задал мне вопрос, который поставил меня в тупик. Он спросил: — Вы сказали, что рисунок позволяет нам общаться с собой, с той частью себя, о которой мы мало знаем. Как по-Вашему, если мы будем много рисовать и много узнавать о себе, то не станем ли мы со временем неинтересны себе? Ведь всё неизвестное станет известным.

Мы станем сами для себя прочитанной книгой. Это будет скучно, Вы не находите? Что бы вы ответили? Я в тот момент совершенно растерялась. Но потом сказала, что человек — такое удивительное создание, с таким глубоким внутренним ресурсом и с таким количеством неразгаданных тайн в душе, что вряд ли целой жизни хватит на то, чтобы разгадать все секреты собственного Я. Так что о том, чтобы стать самому себе не интересным после энной тысячи рисунков, можно не беспокоиться.

Она вымоет кисть, подсушит лист… На рисунке – россыпь из звёзд. Отдохнула? Наплакалась? Соберись! Не откладывай свой вопрос, Раскопай, на ладонь положи печаль, Её выслушай, рассмотри. К другу старому на денёк поезжай, Выспись крепко, себя встряхни. Душу выбели, сердцу верни покой, У природы выпроси сил, Чтоб никто не смог заразить тоской, О чём бы он ни спросил.

Я люблю возиться с малышами, они такие забавные. Перемажутся в краске, наставят на листе ватмана разноцветные отпечатки ладошек и радуются, что им позволили поозорничать и поиграть с красками. Хохочут, веселятся, и мамы вместе с ними. Много ли в детстве нужно для счастья? Чтобы мама была рядом, чтобы не ругали за грязные ладошки да чтобы похвалили за первые творческие успехи. Я всегда их искренне хвалю, потому что знаю: пока дети маленькие, можно заразить их тягой к творчеству. Можно дать им возможность через рисунок научиться общаться с миром, с мамой, друг с другом, с самими собой. Если не сделать это в раннем детстве, потом будет гораздо сложнее.

— Главная мразь страны рисует цветочки. — Ага. Это красиво?

Однажды ты найдёшь в шкафу свой портрет, написанный шариковой ручкой. Там у тебя будут кривые ноги, квадратная голова, косы размером с солнце, косоглазие и нос на щеке. Ты поцелуешь каракули и решишь, что оно того стоило.

Если бы я рисовала этот двор так, как подсказывало мне мое нутро, то изобразила бы шипы, рвущие плоть, цветы, забирающие солнечный свет у растений, меньше их по размерам, и холмы, окрашенные в красный цвет.

Зачем нужно искусство? Выражать сокровенные мысли и чувства. Если ты счастлив, ты не задумываясь берешь более яркие краски. А если плохо пообедал, на бумагу ложатся тусклые, унылые цвета.

Если внутренний голос говорит вам, что вы не можете рисовать — рисуйте как можно больше, тогда этот голос затихнет.

— Эй, тебя стучаться не учили?!
— Ты рисуешь?!
— Всё, пока!
— Чё, серьезно?! Ты рисуешь?! А читать уже научился?

— Я бы нарисовала каждый вид в этой долине, но мне не удаются пейзажи.
— Подождите немного, и скоро здесь нечего будет рисовать, мисс Беатрикс.
— Придёт же вам такое в голову.
— Я серьёзно. Крупные фермы разобьют на маленькие участки и продадут.
— Ну, что же, нельзя стоять на пути прогресса.
— И всё-таки я считаю, что красоту нужно беречь.
— Я знаю, что вы так считаете, и с вами нельзя не согласиться, Уилли.

Картина, которую вы видели… Она крутилась в моей голове две-три недели, и, наконец, я увидела ее полностью. И готова была положить на холст. Тогда я заперлась в своей комнате на неделю. Я выныривала в мир, чтобы что-нибудь съесть и принять душ. И даже… Еда и дыхание не главное, когда я рисую.

— Это что, я?
— Зависит от того, нравится тебе или нет.
— Ну, это очень красиво.
— Тогда да, это ты.
— А если бы я сказала, что мне не понравилось?
— Ну, это все равно была бы ты, только я чувствовал бы себя идиотом.
— Поверить не могу, Стюарт подкатывает к Пенни.
— Надо срочно учиться рисовать!

И всё так же, уходя в себя, я продолжаю рисовать птиц… И иногда, заглядывая в зеркало, я замечаю, что сам — не больше, чем неудачный набросок птицы, написанный рукой неизвестного мастера на скомканном клочке случайной реальности.

Счастливую жизнь нужно рисовать легкими мазками
— только так можно поймать красоту неуловимых чувств.

— Так, Айгуль, ты нарисовала свою семью?
— Да. Вот это папа Ахдас, это мама Айгуль, это мама Хайвэ, это мама Айсинда, это мама Хэйлор, это мама Хэйлес, это мама Вайзэт, это мама Хайлингар, это мама Хайзо, это мама Вайзигэвахабытыдыщезасулайэфек, это Эмси Хаммер и это мама Вайзет.
— Здорово, Айгуль! А почему ты не нарисовала братиков и сестёр?
— У меня ручки болят!..

Приходите ко мне домой, я покажу вам неизвестных народных артистов.

— Она Вам понравилась. Вы рисовали её не раз.
— У неё красивые руки. Видите?
— У Вас, наверно, был роман с ней.
— Нет-нет, только с её руками.

Привычка точно рисовать, что мы видим, дает соответствующую способность точно рисовать то, что мы задумываем…

— Очень неплохо! Потом нарисуешь меня?
— Я не рисую людей.
— Почему?
— Я их ненавижу… по большей части.
— Вот как? Я тоже ненавижу людей. Эй, давай перекусим.

«Было время, когда все, чего я хотела — это достаточно денег, чтобы я и моя семья были сыты, а я могла проводить дни за рисованием. Вот и все, что мне было нужно. Больше ничего.» Пауза. Затем он написал: «А сейчас?» «Сейчас», — ответила я, — «Я не знаю, чего хочу. Я больше не могу рисовать» «Почему?» «Потому что эта часть меня пуста».

Кто хочет Честно Рисовать — Тот должен Чем-то Рисковать!

Я рисовал крыс целых три года, а потом кто-то сказал мне: какая это талантливая анаграмма слова «искусство» (англ. rat и art). И мне пришлось притвориться, что я знал об этом всю жизнь.

Живописец, бессмысленно срисовывающий, руководствуясь практикой и суждением глаза, подобен зеркалу, которое отражает все противопоставленные ему предметы, не обладая знанием их.

Я всегда любил рисовать. Когда я был ребенком, я рисовал пальцем по воздуху.

— Дитя и рисование — это слишком. Трудно совместить. — Он отберет у тебя фломастеры?

Я пытался сделать невозможное — нарисовать сам свет.

Я знаю, что чтобы нарисовать море действительно хорошо, вы должны смотреть на него каждый час, каждый день в одном и том же месте, чтобы вы могли понять, как вы должны работать в этом конкретном месте, и именно поэтому я работаю над одними и теми же сюжетами снова и снова и снова, четыре или даже шесть раз.

— Это что, я? — Зависит от того, нравится тебе или нет. — Ну, это очень красиво. — Тогда да, это ты. — А если бы я сказала, что мне не понравилось? — Ну, это все равно была бы ты, только я чувствовал бы себя идиотом. — Поверить не могу, Стюарт подкатывает к Пенни. — Надо срочно учиться рисовать!

Зачем нужно искусство? Выражать сокровенные мысли и чувства. Если ты счастлив, ты не задумываясь берешь более яркие краски. А если плохо пообедал, на бумагу ложатся тусклые, унылые цвета.

— Рисуйте, красьте, делайте, что хотите. — Но что нам рисовать, сэр? На столе ничего нет. — На этом столе? Этот стол слишком тесен, мой друг. Слишком тесен для вашего прекрасного воображения! Загляните в свои мысли, найдите прекрасную картину, достаньте оттуда образ. И выплесните его на бумагу!

Отчего же красок столько в мире? Думал ты когда-нибудь об этом? Ну надо же, цвета подобраны с такой любовью, будто кто-то в них души не чаял.

Привычка точно рисовать, что мы видим, дает соответствующую способность точно рисовать то, что мы задумываем…

Рисование — метафора контроля. Я выбираю всё — холст, цвета… Будучи ребенком, я плохо понимал мир и свое в нем место, но рисование научило меня, что своих целей можно достигать обыкновенной силой воли. То же и в жизни: можно просто не давать никому встать у тебя на пути.

Я выбрал кино потому, что в нем можно совместить фотографию, рисунок, музыку — все, чем я занимался.

— Я рисую футбольный стадион и шестьдесят тысяч болельщиков.
— Я насчитала десять.
— Проблемы с парковкой.

— Очаровательно, волшебно и так чудно выписано, я сражён наповал.
— Не следует ли обсудить нашу работу, мистер Уорн.
— Оторваться от ваших рисунков чрезвычайно трудно.

Вот что никогда не пытался делать, так это рисовать. Только самоуверенный человек может спокойно искажать действительность, не ведая при этом дискомфорта.

«Было время, когда все, чего я хотела — это достаточно денег, чтобы я и моя семья были сыты, а я могла проводить дни за рисованием. Вот и все, что мне было нужно. Больше ничего.»
Пауза. Затем он написал:
«А сейчас?»
«Сейчас», — ответила я, — «Я не знаю, чего хочу. Я больше не могу рисовать»
«Почему?»
«Потому что эта часть меня пуста».

Рисовать же было приятно. Он нарисовал тещу, и она обиделась; нарисовал в профиль жену, и она сказала, что, если она такая, то нечего было на ней жениться.

— Да, я была у Зеркального пруда.
— Я бы тоже туда хотел сходить…
— Так сходите.
— А что, там хорошо рисовать?
— Скорее хорошо туда броситься.

Его комната — холодная квадратная коробка, но и убежище, поскольку он мог рисовать здесь и никто не заглядывал ему через плечо.

Если хочешь нарисовать птицу, ты должен стать птицей.

Не стул нужно писать, а то, что чувствуешь, глядя на него.

Что такое рисование? Как им овладевают? Это умение пробиться сквозь железную стену, которая стоит между тем, что ты чувствуешь, и тем, что ты умеешь. Как же все-таки проникнуть через такую стену? На мой взгляд, биться об нее головой бесполезно, ее нужно медленно и терпеливо подкапывать и продалбливать.

Картина – это не пропорции и степень реалистичности, это, прежде всего, выбор – выбор ракурса, выбор сюжета и выбор подачи. Но самое главное – выбор истории, которую она заставляет зрителя пережить.

В художке не учат, что нельзя никому говорить о своем желании стать художницей. Никому. Никогда. Просто, чтобы ты знал: до конца твоих дней люди будут тебя изводить, напоминая, что в юности ты рисовала.

Отчего же красок столько в мире?
Думал ты когда-нибудь об этом?
Ну надо же, цвета подобраны с такой любовью, будто кто-то в них души не чаял.

В мире контрастов
Нет места чувствам страстным.
Будь то «искренняя» радость
Или любовь «прекрасная»…

Рисуются на скоростях дни,
Сливаются в прямые линии.
И на картинах тех мы все одни,
В их серости скрывается уныние.

Видишь ли, Айя, рисунок – это же тоже нечто близкое ко сну. Здесь действуют те же бессознательные механизмы, как и в сновидении. Смещение, сгущение, регрессия… На рисунке мы часто изображаем то, что является вытесненным из нашего Сознания. То же самое происходит и во сне. Из нашего Бессознательного в сон попадают различные страхи и желания, образы и мысли.

Недавно один очень хороший парень, Ванька, задал мне вопрос, который поставил меня в тупик. Он спросил:
— Вы сказали, что рисунок позволяет нам общаться с собой, с той частью себя, о которой мы мало знаем. Как по-Вашему, если мы будем много рисовать и много узнавать о себе, то не станем ли мы со временем неинтересны себе? Ведь всё неизвестное станет известным. Мы станем сами для себя прочитанной книгой. Это будет скучно, Вы не находите?

Мы с городом всегда испытывали взаимную неприязнь. Как ни крути, от незамужней женщины ожидают определённого поведения, которое не предусматривает хождения по издателям с оравой друзей.
— Так, слушайте меня, вам незачем трястись от страха. И не вздумайте много болтать.
А друзей, к сожалению, не особо желали видеть.
— Я продаю свои рисунки для поздравительных именных карточек вот уже более семи лет.
— Ага. Кролики в курточках с медными пуговицами, как вы такое придумали?
— Я не придумываю их, они существуют, это — мои друзья.
— Ваши друзья являются прообразами этих зверушек?
— Нет, зверушки и есть мои друзья, перед кроликом Питером был Бенджамин Банни, сэр Исаак Ньют, я могу показать вам их портреты.

— Увидев что-то необычное, я не могу довольствоваться наблюдением, мне нужно запечатлеть это. Летом на скотном дворе я рисовала кое-что, что при ярком солнце казалось милым, но вдруг осознала, что рисую ведро с помоями. Я тоже веселилась. <…>
— Она действительно сказала, что рисует помойные вёдра?
— Действительно, мама. Так и сказала.

Пальцы в белом, пальцы в синем,
Белый мел похож на иней.
Синий мел похож на небо,
Эх, ещё бы красный мне бы.

Если бы я рисовала этот двор так, как подсказывало мне мое нутро, то изобразила бы шипы, рвущие плоть, цветы, забирающие солнечный свет у растений, меньше их по размерам, и холмы, окрашенные в красный цвет.

— Ты прекрасная художница, Эш, и замечательная учительница. А я никогда не смогу так же классно рисовать.
— Ещё как сможешь! Всё, что для этого требуется — практика и решимость. Но только если ты сам этого хочешь. Не нужно быть мастером во всём, что делаешь. Что-то мы делаем просто потому, что это приносит нам удовольствие. Или чтобы провести время с людьми, которые нам нравятся.

Рисунок был неумелым, но назвать его бездарным можно только лишившись сердца и глаз. Именно в такой последовательности.

Тревор даже представить себе не мог, как это — не рисовать. Он всегда мог заставить двигаться руку. Пустая страница всегда была вызовом, местом, которое требовалось заполнить.

Люди, как правило, не любят сумасшедших, если только те не умеют красиво рисовать. Хотя и тогда безумцев признают лишь посмертно.

Однажды я подошёл к художнику по дереву, который рисовал арабески. Он так нежно и искусно водил кистью, что я засмотрелся.
— Откуда вы? Где вы научились этому? — спросил я его.
— Здесь и научился. А узоры привёз из моей далёкой страны. Я из города соловьёв, из Кабула.

Рисование — это тишина для ума и музыка для глаза.

Чем больше будет художников, которые рисуют не для услаждения глаза и укрепления веры, а ради денег и собственной славы, тем чаще мы будем сталкиваться с непотребством, назыаемым стилем и подписью.

Вероника в этом сне была их учительницей и показывала им, как правильно держать кисть, как накладывать на холст мазки. Забавно и очень интересно! Почти как обучение музыке, только… как будто кисть – это просто другой инструмент для выражения чувств.

Работа в то же самое время над небом, водой, ветвями, основанием, держит всё идущее на равной основе, не бойтесь того, чтобы положить цвет, нарисуйте великодушно и решительно, поскольку это лучшее, чтобы не потерять первое впечатление.

Какой вид… Давай сделаем небольшой привал, чтобы я успел сделать набросок этого великолепного пейзажа?

Хорошее освещение… активные биологические организмы… Пожалуй, сделаю набросок этого места.

Время, требуемое на зарисовку портрета, зависит от настроения. Портрет Хоффмана я могу растянуть на полдня, а для портрета Кэйи хватит трёх штрихов: кружок — это лицо, вторая линия — это ремешок повязки… и третья — сама повязка.

Объём нашего мозга ограничен, поэтому мы постоянно что-то забываем. Но если запечатлеть событие на бумаге, то рисунок становится продолжением нашей памяти. Потом смотря на эти рисунки, мы сможем вспомнить свои ощущения.

Рисовать по-другому — значит видеть по-другому.

Он никогда не умел рисовать, но научился. Для того, чтобы спрятать следы, которые он оставил на себе из-за своей любви к тебе. Он никогда не умел писать стихи, но научился. Для того, чтобы скрыть то, как зверски ранит его эта любовь.

Я слишком робок, чтобы рисовать портреты, я не могу разглядывать людей в лицо, и не сумел бы сделать ничего хорошего.

Мы с городом всегда испытывали взаимную неприязнь. Как ни крути, от незамужней женщины ожидают определённого поведения, которое не предусматривает хождения по издателям с оравой друзей. — Так, слушайте меня, вам незачем трястись от страха. И не вздумайте много болтать. А друзей, к сожалению, не особо желали видеть. — Я продаю свои рисунки для поздравительных именных карточек вот уже более семи лет. — Ага. Кролики в курточках с медными пуговицами, как вы такое придумали? — Я не придумываю их, они существуют, это — мои друзья. — Ваши друзья являются прообразами этих зверушек? — Нет, зверушки и есть мои друзья, перед кроликом Питером был Бенджамин Банни, сэр Исаак Ньют, я могу показать вам их портреты.

— Я бы нарисовала каждый вид в этой долине, но мне не удаются пейзажи. — Подождите немного, и скоро здесь нечего будет рисовать, мисс Беатрикс. — Придёт же вам такое в голову. — Я серьёзно. Крупные фермы разобьют на маленькие участки и продадут. — Ну, что же, нельзя стоять на пути прогресса. — И всё-таки я считаю, что красоту нужно беречь. — Я знаю, что вы так считаете, и с вами нельзя не согласиться, Уилли.

Рисовать же было приятно. Он нарисовал тещу, и она обиделась; нарисовал в профиль жену, и она сказала, что, если она такая, то нечего было на ней жениться.

Вот что никогда не пытался делать, так это рисовать. Только самоуверенный человек может спокойно искажать действительность, не ведая при этом дискомфорта.

И всё так же, уходя в себя, я продолжаю рисовать птиц… И иногда, заглядывая в зеркало, я замечаю, что сам — не больше, чем неудачный набросок птицы, написанный рукой неизвестного мастера на скомканном клочке случайной реальности.