Лучшие цитаты Мартина Лютера (350 цитат)

Музыка — лучшее утешение для опечаленного человека.

На том стою, и не могу иначе.

Мы не можем запретить птицам пролетать над нашей головой, но мы не позволим им садиться нам на голову и вить на ней свои гнезда. Подобно этому мы не можем запретить дурным мыслям иногда приходить к нам в голову, но мы должны не позволять им гнездиться в нашем мозгу.

Если человек верит, его ничто не остановит.

Речь одного человека — еще не речь: нужно выслушать обе стороны.

Без жены так же нельзя жить, как нельзя обходиться без еды и питья. Рожденные и вскормленные женщинами, мы в значительной степени живем их жизнью и не имеем никакой возможности отрешиться от них.

Те, кто не ищет счастья, найдут его быстрее других; ибо те, кто ищет счастье, забывают, что самый верный способ добиться счастья для себя — это искать его для других.

Если бы мне сказали, что завтра наступит конец света, то еще сегодня я посадил бы дерево.

Кто не любит вина, женщин и песен, так дураком и умрет.

Любовь порождает радость, добрую волю и свободу в душе, которая охотно служит ближнему и не считается с благодарностью и неблагодарностью, хвалой и хулой, приобретениями и утратами.

Любовь, по самой своей природе, готова служить и быть подвластной тому, кто любим.

Никто не должен покидать своего ближнего, когда тот в беде. Каждый обязан помочь и поддержать своего ближнего, если хочет, чтобы ему самому помогли в несчастье.

Человек рожден для труда, как птица для полета.

В тот момент, когда в вас зарождается вера, вы познаете, что все, существующее в вас, целиком и полностью грешно, достойно порицания и проклятия.

Я все еще верю: настанет тот день, когда люди вложат мечи в ножны, повесят копья на стену, нация перестанет восставать против нации и больше никогда не познает войн. Я все еще верю, что когда-нибудь ягненок будет лежать рядом со львом, каждый человек будет сидеть у своего виноградника или под инжирным деревом — и никто ничего не будет бояться.

Чтобы обрести врагов, не спешите объявлять войну. Достаточно просто начать говорить то, что думаешь.

От себя не убежишь. Невозможно развестись с самим собой. Ты для себя всегда будешь на первом месте. Мы много рассуждаем о том, что человека создает окружение, что он приспособленец. Но, по‑моему, человек не сможет ни к кому приспособиться, пока не уживется сам с собой.

Даже в наихудших из нас есть частица добра, и в лучших из нас есть частица зла.

Любовь — это образ Бога, и не безжизненное Его подобие, а живая сущность божественной природы, лучащаяся добротой.

Однажды кто-нибудь должен напомнить нам, что, хотя между нами существуют политические и идеологические различия, вьетнамцы — наши братья, русские — наши братья, китайцы — наши братья; и однажды все мы сядем вместе за братским столом.

Любовь — самая стойкая сила в мире. Эта творящая сила — самый могущественный инструмент, доступный человечеству в его стремлении к миру и безопасности.

Я питаю абсолютную веру в принципы ненасилия и верю в них, не только как в метод или преходящую стратегию, но как в образ жизни.

Ахиллесова пята насилия в том, что оно — ведущая в пропасть спираль, рождающая именно то, что пытается уничтожить. Вместо того, чтобы уменьшать зло — оно преумножает его. Силой вы можете убить лжеца, но не сможете убить ложь и помочь правде. Вы убьете ненавидящего, но не уничтожите ненависть. Напротив, насилие увеличивает ненависть. И так по кругу. <…> Цепная реакция зла — ненависть, порождающая ненависть и войны, порождающие новые войны — должна быть разомкнута, или иначе мы скатимся в темную пропасть самоуничтожения.

Предельное мерило ценности человека — не то, как он ведет себя в часы уюта и удобства, а то, как он держится во времена борьбы и противоречий.

Тебя нельзя оседлать, пока ты сам не согнёшь свою спину.

Не бывает неправильного момента поступить правильно.

Мы должны научиться способности прощать. Лишённый силы прощать лишён силы любить.

Только любовь спасёт наш мир и нашу цивилизацию, любовь даже к врагу.

Не останавливайся. Не давай себя замедлить. Иди вперёд с достоинством, честью и порядочностью.

Чтобы продвигаться вперёд, мы должны взглянуть назад и заново открыть бесценные истины: что вся реальность держится на нормах морали и что вся реальность подчиняется духу.

Ложь всегда извивается, как змея, которая никогда не бывает прямой, ползет ли она или лежит в покое; лишь когда она мертва, она пряма и не притворяется.

При жизни я был для тебя чумой, умирая, я буду твоей смертью.

Женитьба хороша, целомудрие еще лучше, но лучше всего свобода.

Разум — главнейший враг всякой веры.

Любовь, подобно теплу, должна согревать со всех сторон и склоняться в ответ на любую мольбу наших братьев.

Предвидение и всемогущество Божие диаметрально противоположны нашей свободной воле. Все будут вынуждены принять и неизбежное следствие: ничего мы не совершаем по своей воле, а все происходит по необходимости. Таким образом, мы ничего не делаем по свободной воле, но все в зависимости от предвидения Божьего.

Итак, почва для того громадного переворота, который известен под названием реформации, была уже давно подготовлена. Недоставало только человека, который явился бы истолкователем того, что смутно сознавалось всей Германией, и бросил бы искру в этот веками накоплявшийся горючий материал. Этим истолкователем явился Мартин Лютер, а искрой, от которой вспыхнула религиозная революция, был знаменитый спор об индульгенциях.

Нигде религиозное чувство не было так сильно развито, как у немцев, и в то же время нигде это чувство не эксплуатировалось с такой беззастенчивостью римской курией, которая при этом даже не стеснялась выказывать свое презрение к обираемой ею нации.

Книгопечатание давало возможность широкого распространения новых знаний, новых идей. Но практические выводы из этих идей были немыслимы из-за гнета церкви, не допускавшей никаких изменений в том, что было установлено ей из своекорыстных целей. Естественно, что мысль, перестав питаться мертвечиной и окрепнув от свежей и здоровой пищи, скоро расправила свои крылья и попыталась сбросить с себя давившие ее оковы.

Эразма. Его издание греческого текста Нового завета, его комментарии к латинскому тексту и отцам церкви и многие другие труды, положившие начало науке библейской критики и экзегетики, послужили подготовительными ступенями для реформации в научном отношении.

“Эразм снес яйцо, а Лютер его высидел”.

Мало того, сама церковь, в лице своих лучших представителей, отцов Констанцского и Базельского соборов, открыто высказала мысль о необходимости преобразования во главе и членах. Таким образом, оппозиционное течение, замечаемое рядом с возрастающим могуществом римской церкви, никогда не прекращалось и при известных благоприятных обстоятельствах должно было проявиться с особенной силой. Вот это-то благоприятное для церковной революции положение вещей и наступило в Германии в начале XVI века.

Таково было прежде всего учение знаменитого оксфордского профессора Виклифа, отрицавшего всю церковную иерархию и монашество и признававшего единственным источником веры Св. Писание.

Наибольшая угроза для современной цивилизации — это атомная бомба, дремлющая в сердцах и душах людей, способная разорваться всепоглощающей ненавистью и всеразрушающим своекорыстием, — именно этой атомной бомбы нам должно сейчас бояться. Проблема в людях. В их сердцах и душах. В этом настоящая основа нашей проблемы.

Если у вас есть оружие, отнесите его домой; если у вас его нет, прошу, не пытайтесь его раздобыть. Мы не решим эту проблему ответным насилием. Мы должны ответить на насилие ненасилием. Помните, что говорил Иисус: «Ибо все, взявшие меч, мечом погибнут». Мы должны любить своих белых братьев, что бы они нам ни делали. Мы должны донести до них, что любим их. Мы поныне слышим Иисуса в словах, что отдаются сквозь века: «Любите врагов ваших. Благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас». Так нам должно жить. Мы должны отвечать на ненависть любовью. Запомните: если меня остановят, это движение не остановится, потому что с этим движением Бог. Ступайте домой с этой сияющей верой и светлым обетованием.

Мы либо научимся жить вместе как братья, либо все вместе погибнем как глупцы.

Знаете, друзья, рано или поздно люди устают от попирания железных сапог гнёта. Рано или поздно, друзья, люди устают от окунания в бездну унижения, в которой их ждёт лишь мрак безвыходного отчаяния. Рано или поздно люди устают от того, что их выталкивают из тёплого, солнечного Июля жизни и оставляют прозябать на суровом ноябрьском морозе. Рано или поздно.

Любовь — самая неиссякаемая энергия в мире. Эта творческая сила… — самое мощное орудие, доступное человеку в его поиске мира и спокойствия.

Не бывает неправильного момента поступить правильно.

Мы должны научиться способности прощать. Лишённый силы прощать лишён силы любить.

Нужно отвечать на ненависть любовью. Нужно отвечать на физическую силу силой душевной… Нужно нести ненасилие и любовь.

Самый насущный и злободневный жизненный вопрос звучит так: а что вы делаете для других?

И хотя мы сталкиваемся с трудностями сегодня и будем сталкиваться с ними завтра, у меня всё же есть мечта. Эта мечта глубоко укоренена в американской мечте.
Я мечтаю, что однажды эта нация распрямится и будет жить в соответствии с истинным смыслом её принципа: «Мы считаем самоочевидным, что все люди сотворены равными».
Я мечтаю, что однажды на красных холмах Джорджии сыновья бывших рабов и сыновья бывших рабовладельцев смогут сидеть вместе за братским столом.
Я мечтаю о том, что наступит день и даже штат Миссисипи, изнемогающий от жары несправедливости и гнёта, превратится в оазис свободы и справедливости.
Я мечтаю, что придёт день, когда мои четыре ребёнка будут жить в стране, где они будут судимы не по цвету их кожи, а в соответствии с их личностными качествами.
Я мечтаю сегодня!
Я мечтаю сегодня, что однажды в Алабаме с её злобными расистами и губернатором, с губ которого слетают слова о вмешательстве и аннулировании, в один прекрасный день, именно в Алабаме, маленькие чёрные мальчики и девочки возьмутся как сёстры и братья за руки с маленькими белыми мальчиками и девочками.

Великим может стать каждый. Потому что каждый может служить. Чтобы служить людям, необязательно иметь высшее образование. Необязательно правильно ставить ударение в словах. Всё, что нужно, — это сердце, в котором есть благодать. Душа, в которой действует любовь.

Принимающий зло без сопротивления становится его пособником.

Ненависть, как запущенная раковая опухоль, разъедает человеческую личность и отнимает все жизненные силы.

Несправедливость где-либо – это угроза справедливости повсюду. Мы попали в неизбежную сеть взаимности, вплетены в единую ткань судьбы. Что влияет на одного прямо, косвенно затрагивает всех.

Мы победим, потому что дуга нравственной вселенной длинная, но она склоняется к справедливости.

Смелость сталкивается со страхом и берет над ним верх. Трусость сталкивается со страхом — и проигрывает.

Мы полжизни прожили с идеей борьбы за свои права, и люди все время твердили «сейчас не время, дождитесь удобного момента». Мне очень трудно это понять. Я буквально выхожу из себя, хотя прекрасно понимаю, что борьба требует времени. Но, по‑моему, люди, которые так рассуждают, на самом деле не хотят ничего менять. Действовать постепенно на их языке означает «бездействовать», «стоять на месте». Время не может быть «более подходящим» или «менее подходящим» — оно нейтрально. Мы сами решаем, как им распоряжаться: во благо или во вред.

Однажды мы поймем, что не стоит прислушиваться к сердцу, когда в голове — полный беспорядок.

Одна из самых разрушительных тенденций, тянущаяся испокон веков, — наша привычка избегать моральной ответственности. Человек пытается игнорировать реальность. Выдает желаемое за действительное, черное — за белое, уродство — за красоту, несправедливость — за должное.

Я верю в способности человека гораздо больше, чем в его жизненные обстоятельства и родословную.

Бог уже наказал нас. Теперь мы должны либо стать братьями и выжить, либо умереть, как глупцы.

Думаю, белокожий ребенок, который учится исключительно с белокожими детьми, вырастает человеком узких взглядов. В нем развивается бессознательный провинциализм, который вполне может перерасти (опять же, бессознательно) в уверенность в собственной исключительности. У темнокожих, в свою очередь, подобная ситуация спровоцирует комплекс неполноценности.

Прощение — не одноразовая акция, а мировоззрение.

Трусость спрашивает — безопасно ли это? Целесообразность спрашивает — благоразумно ли это? Тщеславие спрашивает — популярно ли это? Но совесть спрашивает — правильно ли это? И приходит время, когда нужно занять позицию, которая не является ни безопасной, ни благоразумной, ни популярной, но ее нужно занять, потому что она правильная.

Мы можем испытать последнее разочарование, но никогда не утратим беспредельной надежды.

Любовь — это единственная сила, способная превратить любого врага в друга.

Если человек не открыл для себя нечто такое, за что он готов умереть, он не способен полноценно жить.

В мире нет ничего опаснее искреннего невежества и честной глупости.

Древний закон «око за око» приведет к тому, что все останутся слепыми. Он аморален, потому что пытается усмирить противника, а не добиться его понимания; он стремится уничтожить, а не привлечь на свою сторону. Насилие аморально, ибо оно наживается на ненависти. Оно разрушает единение и делает невозможным братство между людьми.

Темнота не может разогнать темноту: на это способен только свет. Ненависть не может уничтожить ненависть: только любовь способна на это. Ненависть умножает ненависть, насилие умножает насилие, а грубость умножает грубость.

Ненасилие — могущественное и верное оружие. Это уникальное в истории оружие, которое побеждает, не нанося ран. Это исцеляющий меч.

Сделайте первый шаг, веруя. Вам не нужно видеть всю лестницу — просто шагните на первую ступеньку.

Нация, которая продолжает из года в год тратить больше денег на военную оборону, чем на социальные программы по поддержке населения, приближается к духовной смерти.

Интеллект плюс характер — вот цели настоящего образования.

Люди ненавидят друг друга, потому что они боятся друг друга; боятся, потому что ничего друг про друга не знают; не знают, потому что не общаются, а не могут общаться, потому что разделены.

Угнетатель никогда не дарует свободу добровольно; угнетаемый должен ее потребовать.

Я решил пройти по жизни с любовью. Ненависть — слишком тяжелое бремя.

Человек должен разрешать все конфликты без мести, агрессии и расплаты, потому что корень всему – это любовь.

Даже если я научу надеяться хоть одного человека, я жил не напрасно.

В конце всего, мы будем помнить не слова наших врагов, а молчание наших друзей.

Исследования науки обогнали духовное развитие. У нас есть управляемые ракеты и неуправляемые люди.

Беспорядки — это язык невыслушанных.

Перестаньте ходить на митинги правительства. Какой смысл винить в своих бедах кого-то? Возьмите ответственность за все, что с вами происходит на себя. Вы причина ваших бед, но и вы ключ к вашему счастью. Идите лучше на митинг к своему уму, и выберите в Президенты Сердце.

Перестаньте ходить на митинги правительства. Какой смысл винить в своих бедах кого-то? Возьмите ответственность за все, что с вами происходит на себя. Вы причина ваших бед, но и вы ключ к вашему счастью. Идите лучше на митинг к своему уму, и выберите в Президенты Сердце.

Теперь насчет режима, который непременно падёт. Режим ещё простудится на похоронах многочисленных экспертов, которые предрекают его кончину вот уже много лет. Для того чтобы его свалить потребуются гораздо более серьезные усилия, и если часть рядового населения уже забыла про «майдан», ну, надоела эта тема в телевизоре, то власть о ней помнит и в Януковича играть не будет. Ставки слишком высоки, а украинский пример — слишком наглядный.

О герцоге Карле Бургундском рассказывают следующую историю. Один дворянин взял в плен своего врага. Жена пленника стала просить его об освобождении. Дворянин, однако, согласился на это лишь при условии, что она переспит с ним. Будучи благочестивой, женщина вместе с тем очень хотела освободить мужа. Придя к мужу, она спросила, может ли она ради его освобождения согласится на предложение дворянина. Муж, страстно желая освободиться и сохранить свою жизнь, разрешил это жене. Но дворянин, переспав с женщиной, на следующий день приказал отрубить её мужу голову и показал ей казненного. Она пожаловалась герцогу Карлу. Тот вызвал дворянина и приказал ему взять в жены эту женщину. Когда сыграли свадьбу, Карл приказал отрубить дворянину голову, а женщине отдал его поместье и выдал её вновь замуж, и, таким образом, чисто по-княжески наказал порок.

Поскольку весь мир зол, и среди тысячи едва ли найдёшь одного истинного христианина, то люди пожирали бы друг друга, и некому было бы защитить женщин и детей, накормить их и поставить на службу Богу, и мир опустел бы. Вот почему Бог учредил два правления: духовное, которое образуют христиане и благочестивые люди при помощи Святого Духа, во главе с Христом, и светское, сдерживающее нехристиан и злых, заставляющее их, хотя бы против воли, сохранять внешний мир и спокойствие. Объясняя необходимость светского меча, Апостол Павел в Послании к Римлянам, 13, говорит: «Начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых». И Пётр заявляет: «Они [власти] даны для наказания преступников».

Таким [людям] нужно сказать: конечно, правда, что христиане ради самих себя не подчинены ни праву, ни мечу и не нуждаются в них; но прежде постарайся, чтобы весь мир наполнился христианами, а потом уже управляй по-христиански, по-евангельски. Но этого ты никогда не сможешь сделать. Ведь мир и большинство людей — нехристиане и таковыми останутся, хотя все одинаково крещены и называются христианами. Настоящие же христиане живут друг от друга, как говорится, не рукой подать. Поэтому невозможно, чтобы христианский порядок распространялся на весь мир, или на целую страну, или на большую группу людей. Ведь злых всегда гораздо больше, чем благочестивых. И заставить целую страну или мир управляться при помощи Евангелия — равносильно тому, как если бы пастух собрал вместе в одном хлеве волков, львов, орлов и овец и позволил каждому свободно ходить среди других и сказал бы: паситесь здесь и будьте благочестивы и миролюбивы, хлев открыт, пастбища всем достаточно, собаки и дубинки пусть вас не пугают. После этого овцы стали бы сохранять мир, мирно паслись бы и управлялись; но они не смогли бы жить долго так, ибо ни одной из них не осталось бы в живых.

— У вас хорошая память на лица?
— Вроде да. А что?
— В вашей ванной нет зеркала.

— Есть причины не служить в армии, сынок?
— Я гей-трансвестит пацифистских взглядов с опухолью в легких.
— Пойдешь, если нет плоскостопия.

— Когда на нас начнут падать бомбы, людям перестанет быть всё равно.

Играй погромче — разгонишь чертей.

— Дело определяет, кто ты.
— Нет, дядя Тедди, всё как раз наоборот. Правда, Джуд?
— Ну, точно не то, что ты делаешь, а как ты это делаешь.

— У неё есть парень.
— Не страшно, у меня есть девушка.

— Макс, назовись гомиком. Гомиков в армию не берут.
— Скажи что ты педофил и хочешь во Вьетнам, чтобы насиловать и грабить таких девочек, как я.

Ну почему всех волнует: «Что ты будешь делать? Что? Что делать? Боже, что же он будет делать? делать, делать…»? Почему не спросить, кто я?

— Макс, что там написано?
— Седьмого я должен явиться на призывной пункт.
— Неделя, чтобы подхватить смертельную болезнь.

С виду вы приличные, хотя могли пришить свою бабулю молотком.

Ищу повода поплакаться, но не нахожу. Что само по себе уже повод.

Музыка глушит печаль.

Что касается сотрудников полиции и Росгвардии: парни, вы помните, как на Украине публиковали адреса, по которым проживают сотрудники и их семьи? Помните, как им угрожали убийствами? Помните, как в Киеве сотрудников беркута обливали горящим бензином? Помните как сотрудников расстреливали и убивали якобы неизвестные снайперы? Помните, что всё это закончилось бегством с Украины? Вот эти люди, которые орут вам в лицо: «мусора — позор России» и тут же предлагают переходить на сторону проплаченной из-за кордона оппозиции, они готовят для вас тоже самое: расправы над вашими семьями, массовые убийства сотрудников. Всё это давно отработано и только ждёт команды. Напомню ещё раз: на митинги выходят десятые доли процента населения Москвы, а за вами стоит вся Россия. Нормальные граждане не могут взять в руки палки и навести порядок, спецсредства есть только у вас. Вам родная страна доверила защиту закона и защиту граждан. Вы не смотрите, что граждане молчат, граждане России за вас. Работайте, братья.

Если то, что происходило на митингах называют насилием по отношению к полиции и массовыми беспорядками, то копа, ударившего женщину, и тех, что тащили того бедолагу-инвалида, наверное, логично было бы судить за геноцид.

Беспорядки — это язык невыслушанных.

Танки не помогут, ибо голодным все равно от чего умереть.

Митинг — это такое мероприятие, когда собирается много народу и одни говорят то, что не думают, а другие думают то, что не говорят.

Когда я печалюсь, я перестаю печалиться и вместо этого становлюсь клевым. И это правда.

Много печали на этом свете, но трудно представить печаль горше той, что наваливается на женщину, когда она чувствует, как уходит любовь – о нет, не в одночасье, потихоньку, но неудержимо, утекает как песок в песочных часах.

В сердце у самой счастливой и уверенной в себе женщины, стоит ей только остаться наедине с собой, разливается грязное болото бездонной печали…

— Однажды я за один день видел заход солнца сорок три раза!
И немного погодя ты прибавил:
— Знаешь… когда очень грустно, хорошо поглядеть, как заходит солнце…
— Значит, в тот день, когда ты видел сорок три заката, тебе было очень грустно?
Но Маленький принц не ответил.

Люблю я своё несчастье. Оно составляет мне компанию. Порой, когда я временно счастлив, мне даже не хватает этой занозы. На хандру легко подсесть.

Надо только хорошенько выспаться, или пореветь минут десять, или съесть целую пинту шоколадного мороженого, а то и все это вместе — лучшего лекарства не придумаешь.

Печаль выходит молчанием и слезами.

Капиталу нужна здоровая рабочая сила, живущая в достатке, а не забастовки и митинги, от которых одни простои и убытки, тормозящие экономическое развитие.

Неистовство людей во время массовых митингов вызывает изумление. Но еще больше поражает сознание того, что на всех на них распространяется избирательное право.

Мы выбираем, нас выбирают.
Как это часто не совпадает.
Галочку ставя на бюллетени,
Мы привыкаем к несовпадениям.
Митинговать долго не будут:Праздники скоро —
Все позабудут!

Царь не верил в себя, как в Помазанника, веру занимал у Распутина, тот захватил власть и втоптал царя в грязь. Хлыст Распутин — разложение церкви, Николай — разложение государства соединились в одно для погибели старого порядка (народ вопил об измене). Министры говорят речи, обращаясь к столичным советам, съездам, к советам съездов, к губернским комитетам, уездным, волостным и сельским. А во всех этих съездах, советах и комитетах разные самозваные министры тоже говорят речи, и так вся Россия говорит речи, и никто ничего не делает, и вся Россия сплошной митинг людей. Нытиков теперь нет, много испуганных, но нытиков нет: жизнь интересная.

Он не нашёл других методов. А они были? Я не знаю. Всем, кто выступает с критикой Сталина: а как бы вы сделали из неграмотной России что-то в том мире, который начался в двадцатом веке? Интеллигенция которой презирает свой народ, не хочет его знать. Народ рабов и немного интеллигенции, которая знает французский и немецкий, а на русский им наплевать. Сравнение революций и сравнение Сталина с Наполеоном. Наполеон уничтожил три поколения французов — начисто. Он уничтожил почти всю французскую культуру. А сегодня в Париже есть Пантеон. Никто так не пострадал от него, как французы, но они уважают свою историю. Пример Франции России тоже не помешает.

В России окончательно забыли, что такое настоящая «революция». Это слово стало появляться абсолютно везде.

Чем более образованнее народ, тем быстрее будут революции.

Найди слова для своей печали, и ты полюбишь её.

От неё не осталось ничего, кроме прекрасных больших глаз, на которые больно было смотреть, потому что, будь они меньше, в них, пожалуй, не могло бы уместиться столько печали.

Когда ты чем-нибудь очень расстроен, глотать очень трудно.

— Некоторые люди слишком рано начинают печалиться, — сказал он. — Кажется, и причины никакой нет, да они, видно, от роду такие. Уж очень все к сердцу принимают, и устают быстро, и слезы у них близко, и всякую беду помнят долго, вот и начинают печалиться с самых малых лет. Я-то знаю, я и сам такой.

Мое сердце спит 24 часа в объятиях печали…

Ленин был доставлен немцами в Россию точно так же, как доставляют флакон с микробами тифа или холеры, который опорожняется в водопроводную систему большого города. И эта операция увенчалась полным успехом.

Я хочу сказать, что в принципе классическая великая революция и то, что произошло в Октябре — это совершенно разные вещи. Великая французская буржуазная революция — это классика революции. Как и английская. В Октябре произошло другое. Исчерпанный буржуазный класс, не способный держать государство, не предложивший никаких реформ, который революционный Конвент или Законодательное Собрание во Франции предлагал моментально, не осуществивший изменения в кратчайшие сроки, как это было во Франции, исчерпался. Был класс, да спекся. Значит этот класс оказался полностью несостоятельным. Страна умирала. Она падала как система, вниз, в бездну, и ее просто подхватили большевики. Они подхватили страну, которая просто летела вниз и разбилась бы. Небольшая группа людей, мечтающая об историческом проекте, подхватила, спасла страну и создала новую страну. Вот что произошло.

Я вот лично считаю, что не надо врать себе по поводу того, что было до революции, и не надо врать себе по поводу того, что было после революции. У нас потому что, в основном, люди разделились на два лагеря — одни врут про то, что было до 17-го года, другие врут про то, что было после 17-го года и отстаивают друг перед другом вот эту их мифическую действительность. Идеализируют! Одни говорят, что до 17-го года была просто райская жизнь, а потом наступила катастрофа, а другие говорят, что до 17-го года был ужас, а вот после 17-го года началась настоящая райская жизнь. <…> Проиграли и те и другие, проиграла в целом Россия, которая лет на десять погрузилась в разруху. <…> Для меня важна Россия, как цивилизация, которая продолжается в истории, потому что она, действительно, особенная. И вот так вот, каждый раз устраивать какие-нибудь погромы, оправдывая это целями свободы, равенства и братства, улучшения благосостояния, справедливости, ну это понятно, всё это ясно, но, к сожалению, чаще всего всё это делают люди, для которых доказательство правоты их идей важнее России. <…> Вот у нас есть два таких лагеря непримиримых, одни идеализируют все, что было до революции, другие, всё, что после революции. <…> Вот например, какие-нибудь коммунисты, как начнут что-нибудь доказывать… а когда про 91-й год им говоришь — они говорят: «Нет, это случайность! Тут было два предателя и вот это самое…». То есть тогда, в 1917 году они вам подведут целую базу — что это: «О! Это закономерности классового развития и Маркс и Энгельс всё это описали, история развивается по спирали…» А в 91-ом году? «А в 91-ом — это два предателя!» Хорошо устроились!

7 ноября 1960 года Че Гевару пригласили на парад на Красную площадь. Он был наслышан об этой церемонии, видел ее на экранах кинотеатров и теперь волновался. Так как он являлся гостем Министерства внешней торговли, ему отвели место на гранитных трибунах недалеко от Исторического музея. Я мерз рядом с ним. Вдруг к нам прибежал запыхавшийся сотрудник аппарата ЦК и сказал, что Хрущев приглашает Че Гевару подняться на трибуну Мавзолея. Че отказался, считая, что по рангу он не достоин стоять рядом с «небожителями», полагая, что на Мавзолей должны подниматься или главы правительств, или лидеры братских партий. Посланец ушел, но спустя некоторое время он возвратился с категорическим приглашением-приказом подняться на Мавзолей. Гевара подчинился. Мне запомнилось его посещение одного советского дома. Большинство из нас жило в коммунальных квартирах, не пригодных для приема гостей. С трудом нашли приличную однокомнатную квартиру в высотном доме на Котельнической набережной, где тогда проживал А. И. Алексеев — будущий посол на Кубе, хорошо знавший Гевару. Мы собирались «шикануть» и поразить гостя русскими деликатесами: икрой, янтарной семгой, душистым осетром и прочей вкуснятиной. Но каково же было наше изумление, когда Гевара, увидев это богатство на столе, сказал, что он не ест рыбного, поскольку оно провоцирует приступы астмы. На часах было около часа ночи, все магазины закрыты, мы — в панике… Но гость с разрешения хозяйки заглянул в холодильник и, обнаружив там полбатона самой дешевой чайной колбасы, с удовольствием стал уплетать ее, приговаривая: «Не ел ничего более вкусного за все время пребывания в СССР!» За столом зашел разговор о роли личности и революции. Он сказал, что даже сейчас не может сказать, выстоит ли кубинская революция в условиях, когда США обрушили на нее блокаду и диверсии. Но даже при самых трагических вариантах развязки нам не надо будет искать его в списках политических беженцев, нашедших кров в иностранных посольствах. «Я буду защищать революцию и предпочту погибнуть с автоматом на баррикадах, нежели воспользоваться дипломатическим убежищем». Он развивал мысль о том, что любой политик, которому народ на выборах доверил свою судьбу, обязан отстаивать идеалы народа даже ценой собственной жизни. Он осуждал тех политиков, которые в трудных ситуациях ломаются, подают в отставку, предают поверивших им людей, лишь бы сохранить свою жизнь. Вскоре я уехал в Мексику и за деятельностью Че Гевары следил по прессе, по рассказам наших общих друзей. Его гибель в Боливии застала меня в Мексике. Сердца многих людей отказывались принять трагическую весть. Я был среди них. Человечество осиротело, потеряв, возможно, самого цельного, благородного и чистого из своих сыновей. Это был подлинный Дон Кихот нашего времени, настоящий рыцарь без страха и упрека. Он сам создал революционный жертвенник, добровольно взошел на него и вознесся в мировую историю как беззаветный служитель вечной идеи социальной справедливости.

Итак, не в том вопрос, будет или не будет революция, а в том: будет ли исход ее мирный или кровавый?

Тот, кто делает революцию, может лучше уяснить смысл жизни и революции, когда держит в чистоте окружающую среду и живет цивилизованно. Кое-кто ссылаясь на то, что жизнь в чем-то трудновата, не ухаживает как следует за своими улицами, населенными пунктами, жилыми домами и живет спустя рукава. Это — выражение отсутствия веры в победу и чувства патриотизма. Такие люди становятся неряшливыми, сами того не замечая, и в конце концов могут идеологически переродиться.

Революция — это смысл исторического момента.

Гордый взгляд из-под чёрного берета, смоляные кудри… Во всём мире тоннами продаются майки с портретами команданте. И молодняк, и стареющие леваки, мнящие себя юными бунтарями, напяливают их, не ведая, за что они произвели Че в кумиры. Его обожание питается исключительно невежеством и инфантильной романтикой протеста. А что Че Гевара сделал, помимо того что вместе с братьями Кастро искалечил Кубу?

Мы тоже сделали революцию. Но не то, что её никто не заметил. Кому надо, те заметили. Например, наши поклонники.

Лимонов все думает, что будет революция. Революции не будет.

Отказ короля Георга III разрешить колониям выпускать собственные честные деньги, которые высвобождали простого человека из тисков денежных воротил, стал главной причиной революции.

Мне казалось, что даже небо плачет, заглядывая в окно моей комнаты…

В тени чужого счастья обязательно есть чья-то печаль…

Господи, а можно я временно умру, прямо сейчас? Вот здесь вот лягу в уголке тихонечко и денька на три уйду в небытие? Ты мне там все покажешь, кофейку выпьем где-нибудь, пощебечем, а тело мое пусть отдохнет от глобального недоумения, полежит ровненько.

Когда я стану взрослой, достаточно взрослой, чтобы уехать куда-то одной, я отправлюсь далеко-далеко… на далёкий остров, на остров, где нет ни одного человека. На остров, где нет ни боли, ни печали… Там я смогу когда угодно забраться на любое дерево, когда угодно плавать в море и когда угодно ложиться спать. На душе становится легко, когда я думаю о городе, в котором нет меня…

Когда чувствуешь уныние, ищи исцеление в труде.

Фиговая штука — одиночество. Сидеть и знать, что в мире никому нет до тебя дела. А самое обидное, что даже поболтать об этой проблеме бывает не с кем.

Гордые люди сами выкармливают свои злые печали.

Я просыпалась в печали, засыпала в печали и хотела пребывать в печали. Такой вот был период.

Музыка — лучшее утешение для опечаленного человека.

Радости забываются, а печали никогда.

И очнувшись от печали,
Улыбнулся я вначале.

Любовь не печальна, а только приносит печаль, оттого что она неосуществима и удержать ее нельзя.

Печаль — особое чувство, мы беспомощны при встрече с ней. Она напоминает окно, открывающееся само по себе.

Революция — это запоздавшее решение затянувшихся проблем.

Когда власть сменится — мы узнаем истину.

Любые проблемы современной России можно решить только путем смены власти.

Единственная добродетель власти, подчеркиваю, единственная — это её сменяемость.

Надо понять, откуда такая борзота, такое хамство по отношению к людям.

Никто не говорит, что в распоряжении власть предержащих имеется бесконечное количество материальных благ, но они ведут себя так, как будто такой запас есть.

Отцы народов ни за что не отвечают, поэтому и посылают всех к матери…

Власть занята! К ней пришли…

Слёзы только делают печаль сильнее…

Ничто не печально, пока не закончится.

Иногда хватает мгновения, чтобы забыть жизнь, а иногда не хватает жизни, чтобы забыть мгновение.

Каждый живет, как хочет, и расплачивается за это сам.

Сильные люди не любят свидетелей своей слабости.

Всем доброе утро! Сегодня я что-то заблудился на жизненном пути…

Жизнь состоит не в том, чтобы найти себя. Жизнь состоит в том, чтобы создать себя.

Жизнь — это не ожидание, что гроза закончится… это учиться танцевать под дождем.

Стремление к власти так же присуще человеку, как и преклонение перед властью над собой. Первое свойство делает из нас тиранов, второе — рабов.

Любовь к свободе — это любовь к людям; любовь к власти — это себялюбие.

Тяжело бремя власти. Потому за него и хватаются обеими руками.

Прежде чем повелевать, научись повиноваться.

Владимир Путин мне откровенно сказал: «Ты посмотри, им, кроме царя, никто не нужен».

Править значит не властвовать, а исполнять обязанность.

— Способна ли политика сделать человека счастливым?
— Не политика должна делать нас счастливыми. Конкретные действия властей – да. Наши собственные действия – да, прежде всего. Иначе что получается: вот мы сидим по домам, а кто-то должен за нас думать и принимать решения. Я как раз хочу донести до максимального числа людей другую точку зрения: политика – это то, на что мы должны влиять, а не что-то далекое от нас. Аполитичным человек остается до того момента, пока беда не коснется его самого. Я не говорю, что все непременно должны бросаться на защиту идеалов, быть страстными борцами за права людей. Конечно, нет, с таким складом характера нужно родиться. Но нам стоит относиться к событиям в стране как к чему-то, что задевает нас лично! Потому что в противном случае эта «политика» все равно придет в вашу собственную квартиру и повлияет на вас. Только вы ничего уже не сможете изменить.

Политическая власть исходит из ствола винтовки.

Никто не умрет девственником. Жизнь всех поимеет.

У людей теперь нет времени друг для друга.

Хорошие друзья, хорошие книги и спящая совесть – вот идеальная жизнь.

Я знаю боль. Сначала тебе кажется, что сможешь вынести её, а на деле оказывается, что не можешь. И когда это происходит, ты либо находишь причины жить дальше, либо… Итак, когда вы перестанете испытывать боль, у вас появится желание жить.

Я, например, всегда расстраиваюсь, когда думаю о жизни, что не использую свою возможность и теряю драгоценные секунды, а жизнь так коротка.

Хотите изменить свою жизнь?! Так действуйте, вместо того, чтобы искать оправдания, запираться и притворяться счастливым…

Приходится более восхищаться законностью данной власти, чем ее обширностью.

Во власть понабежала масса крысок, научившихся только хапать. Их не интересует, созрел ли урожай, главное — утащить в норку колосок. И норок становится все больше.

Только в жизни есть и более сильные ощущения. Ничто — ни радость литераторов, ни искусство артистов — не сравнится по силе с ощущением власти.

Высшая власть предстает дорогим покойником: о ней только хорошо или ничего.

Глазами дохлой рыбы смотрели на свет,
Лепили подтасовки о том, чего нет.
Подглядывали в щели, на слухи велись,
Смакуя в червоточине слизь. Исследовали небо по картам «таро»,Зло, называя правдой, обманом добро.
Считали эталоном чужую модель,
Успешность, превратив в самоцель.

Эти разговоры о нищете страшно преувеличены. Не так уж все плохо.

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на диеты, жадных мужчин и плохое настроение.

Хорошая вещь не ценится, пока не потеряется и ее не найдет кто-то другой.

Человек ценен, когда его слова совпадают с его действиями.

Человек понимает ценность чего-либо только после потери этого.

Хорошие вещи не ценятся, пока они не уйдут и их не найдёт кто-то другой.

Мы еще не добились окончательной победы. Большая часть наших сограждан все еще не уничтожена.

Деньги, власть и жир уродуют каждого человека по-своему. И если есть редкие люди, которых ни власть, ни деньги, не испортили, в третьем случае исключений нет — жир уродует всех и всегда.

Власть всегда думает, что она делает услугу Богу, когда она нарушает все законы Его.

Чем больше отнято, тем больше можно обещать.

Варфоломеевские ночи сменяли праздничные дни.

Критические дни страны фатально совпадали с праздниками..

Сон разума рождает указы.

Не пора ли узаконить отделение государства от населения?

Окружение пешек рождает иллюзию, что ты король.

О власти или хорошо, или правду.

Конфликт между законодательной и исполнительной властью – это главная интрига любого демократического государства.

Как бы сложно ни было, люди должны ценить жизнь.

Люди ценят тех, кто возрождаются из пепла, помни это!

— Ну почему, если что-то теряешь, то обязательно важное? Например, новый зонтик. Никогда ведь не потеряешь старый и поломанный.
— Ладно, ещё зонтик, но выигрышный лотерейный билет… Ты кладёшь что-нибудь куда-нибудь, а потом забываешь. А когда ищешь, то находишь много всего другого.
— Может быть, потерянные вещи кажутся нам более ценными, чем обычно.

Ты научил меня любить. Но хранить любовь, ценить её, я научилась у другого человека…

Никто не ценит того, чего слишком много. У нас тут в избытке овцы, а в городе — люди.

Порой во что-то нужно всмотреться, чтобы понять ценность.

В женщине я ценю преданность, а в мужчине — способность оценить ее.

Наша память — единственный контакт, который у нас сохранился. В памяти мы можем снова и снова обнимать и целовать близких, смеяться и плакать вместе с ними. Это самая главная наша ценность.

Ценится только то, что спрятано.

Самое дорогое не всегда самое лучшее.

Власть занята сегодня самовоспроизводством и обогащением.

Власть – не материальный объект. Это такая тонкая эфирная субстанция.

Знать законы — значит воспринять не их слова, но их содержание и значение.

Среди всех дел нельзя найти ничего столь важного, как власть законов, которая распределяет в порядке божественные и человеческие дела и изгоняет всяческую несправедливость.

Вечным законом да будет: учить и учиться всему через примеры, наставления и применение на деле.

Воля аульчан — закон.
Пожелают — и пришелец,
Родом из чужих сторон,
Превратится в своего. Воля аульчан — закон.
Захотят — и человек,
Что в ауле был рожден,
Превратится в чужака.

Если закона нет, то примером своим подвластным служи — и неизбывную память оставишь о своем правлении.

Нет ничего более ценного, чем данное обещание, и нет ничего более постыдного, чем его нарушить.

Обязательно должен кто-то умереть, чтобы окружающие начали ценить жизнь.

Вы искали сокровище не там, где нужно, мистер Ловетт. Только жизнь имеет ценность и каждое её мгновение.

Ибо где сокровище ваше, там и сердце ваше будет.

Ты только представь себе, что чувствуешь, когда просят сесть. И сообщают о том, что ты умираешь. Это очень тяжело. Часы уже идут. За долю секунды мир раскалывается. Ты по-другому смотришь на вещи. Вокруг другие запахи. Ты все смакуешь: и стакан воды, и прогулку в парке. Везёт тем, кто не знает, когда часы остановятся, но ирония в том, что именно это лишает их ощущения жизни, они выпивают стакан воды, не наслаждаясь вкусом, не ощущая его.

Законы — прекрасно. Но заповеди — важнее.

Вот говорят: «Главное, чтобы всё было по закону!» Нет, неправда! Неглавное, чтобы всё было по закону! Главное, чтобы закон отражал здравый смысл и ощущение справедливости, которое доминирует в данном конкретном обществе. Вот что главное! Потому что законы можно написать такие, что всё будет по закону, а восприниматься всё будет крайне негативно и в итоге будет нести разрушение. Главное, написать такие законы, которые большинством населения будут восприниматься лояльно!

Истинной любви не страшно открыться перед законом и поставить печать в паспорте.

Как же ты меркантилен, мой друг. Запомни: всё, что можно купить за деньги — уже дёшево!

Знаешь, поступки, о которых жалеешь по началу, они единственные, о которых память остаётся. А раз остаётся, значит, они и есть самое ценное.

Цените вещи не за то, сколько они стоят, а за то, сколько они значат.

Время для меня очень много значит, так как я постоянно учусь и часто растворяюсь в радости вечного движения вперёд и упрощения своей жизни. Если вы любите жизнь, то не тратьте времени, так как время — это то, из чего сделана жизнь.

Мы избалованы потому, что не ценим те вещи, что у нас есть.

Выросший в теплице цветок прекрасен, хоть он и не знал несчастья. Но цветок, выросший в поле и выдержавший ветер, дождь, холод и жару, обладает чем-то большим, чем просто красота. Я имею в виду именно эту ценность.

То, что нам тяжело дается, ценится гораздо больше.

Больше должны ценить тех, кто растят и хорошо воспитывают детей, чем тех, кто их рожает.

Если все дается сразу, мы этого не ценим. Но если между двумя вознаграждениями устроить паузу, удовлетворение приобретает намного больше смысла.

Что такое доверие? Эту невесомую, неуловимую материю мы создаём из крупиц преданности и труда, дни, месяцы, годы, а разрушить её способны в одно мгновение необдуманным поступком. Доверие человека — абсолютная ценность. Хотя порой, теряя что-то ценное, ты можешь найти то, что цены не имеет.

Закон должен быть краток, чтобы невеждам легче было его усвоить. Он — как божественный голос свыше: приказывает, а не обсуждает.

Каждый не прочь считать себя «исключением» и претендовать на преимущества перед другими людьми.

Интересно отметить, что именно замороженные в смысле цели сексуальные влечения, формируют длительные привязанности людей друг к другу.

Как у отдельного человека, так и в развитии всего человечества только любовь, в качестве культурного фактора, способствовала повороту от эгоизма к альтруизму.

Массы никогда не знали жажды истины. Они требуют иллюзий, без которых они не могут жить.

Бывает, что всё удается. Не пугайтесь — это пройдет.

Если есть доверие — это и есть идеальные отношения.

Сердце требует одной женщины; чувства — многих; тщеславие — всех.

Цените время: дни уходят невозвратно!

Деньги не имеют значения — пока они у вас есть.

Что толку, когда тебя ценят, но не пытаются раздеть?!

Чем меньше у человека самолюбия, тем больше он стоит.

Семья — вот что важнее всего, вот что заставляет биться моё сердце.

Ценность нашей жизни определяется не по тому, как мы побеждаем, а по тому, как проигрываем.

Простота восприятия — вот чего не хватает современному миру.

Все мужчины вас ненавидят — женщин, потому что вы мешаете развиваться мужчине. Когда он хочет вас, вас нету. Он вас покупает: своим положением, деньгами, страхом вашим остаться одной, остаться с ребенком.

Когда вы меня пытаетесь обвинить, что я как-то не так к женщинам отношусь… к ним так относятся все мужчины мира. Вас до сих пор обманывают. Когда вам говорят, что любят, вам лгут все мужчины мира. Всегда лгут. Я один вам говорю правду на всю планету.

Никогда ни одна женщина не скажет «хватит», никогда! Хоть в постели, хоть за столом, хоть в магазине.

Все преступления в мире совершаются из-за женщин, все!

Российские женщины загнали в могилу десять миллионов мужчин. Этого Гитлер не сделал. Этого Ельцин не сделал.

Нормальный человек должен жить один… На расстоянии и родственники хорошие, и жена хорошая и муж. Но если вместе в одну квартиру — дурдом.

Все сдохнут, а они будут жить, и моя жена, и теща, и все будут жить, а все мужики — на кладбище, на кладбище, на кладбище.

На нас ходили смотреть, как на зверей в зоопарк. Соберутся муллы, усядутся и глазеют. Словно мы и не люди. Иногда охрана провокации подстраивала. Кто-нибудь из талибов как бы случайно «забывал» автомат в таком месте, куда мы могли дотянуться. Но я приказывал мужикам не трогать. С одним «калашом» эту банду не перестреляешь, а нас запросто поставили бы к стенке за попытку мятежа.

Каждый стоит столько, сколько стоит то, о чем он хлопочет.

Ценность вещей определяем мы сами.

Никто не должен жить вечно, если за это другие платят жизнью.

Те, кто ни в грош не ставят свою собственную жизнь, не вправе кого-то защищать.

Правда в том, что жизнь ценна потому, что конечна.

Лучшие годы жизни — это те, которые мы ещё не пережили.

Самое ценное в жизни и в стихах — то, что сорвалось.

Всё, что становится обыденным, мало ценится.

Странно, просыпаешься и не знаешь чем закончится этот день. 80, 90, 1000 дней проходят, никаких событий, происшествий… И вдруг выходишь утром за кофе и «Привет!»…

А теперь на меня навалилась серость всех серых дней в мире.

Наша жизнь стала привычкой.

У души, как и у тела, есть своя гимнастика, без которой душа чахнет, впадает в апатию бездействия.

В плохие времена мыслящие оказываются инакомыслящими.

Иногда пустота бывает тяжелей, чем боль.

Я научился использовать слово «невозможно» с величайшей осторожностью.

Почти общий закон развращенности — неспособность к сильной любви, непременной и роковой. Отличительная черта развращенного человека — что он безличен в сношениях своих с женщинами. Для него есть удовольствие, но нет привязанности.

Я понимаю уровень ума человека по тому, как он задает вопросы.

Чем меньше человеку нужно сказать, тем больше слов ему для этого требуется.

Иные люди до такой степени непостоянны, что сидя одобряют одно, а стоя — другое.

Если это путь к Лучшему, то нам не уйти от того, чтобы как следует разглядеть Худшее.

Красивые вещи не обязательно должны быть исключительно необыкновенными. Красота есть и в обыкновенных вещах.

Всё, что становится обыденным, мало ценится.

Жизнь отстой, когда ты просто обычный человек.

Счастье – материя хрупкая. Разрушить его может многое, например, время. Чем дольше ты счастлив, тем обыденнее становится это состояние, эмоции притупляются, возникают новые проблемы и заботы.

Быт и брак — убийцы романтики…

Моя жизнь иногда кажется мне такой мелочной. Я провожу свою жизнь в мыслях о стиральном порошке и продуктах или о том, как избавиться от пятен на обивке. Это совсем не та жизнь, которую я себе представляла, но иногда я смотрю вокруг и понимаю, что я счастлива!

И вот я все думаю, интересно, в какой момент брака ложка становится просто ложкой…

Это было так обыденно, что присутствующая при этом луна зевнула и укрылась большим и, наверное, очень тёплым облаком.

Сколько мы перемучались из-за того, что не случилось, но лишь могло бы случиться.

Деньги не пахнут.

Я всегда занимаюсь тем, чего не было до меня.

Не свершив ничего, смерть без смерти узнать,
Если просто пропасть
В черном чреве беды и барахтаться в нем.

Мы не хотим легких вещей. Мы хотим больших вещей. Вещи, которые являются амбициозными, вне досягаемости.

Виртуальный мир становится все более реальным. Но что с этим делать? Человеку там хорошо. Потому что там можно всех поубивать, потом switch off, switch on, и они опять все живые там бродят — красота!

На своём жизненном пути я узнала много ценных уроков, которые помогли мне преодолеть трудности. Но самый главный из них — всегда будут люди, которые в вас сомневаются.

Ты не можешь дефилировать до конца своей жизни, поэтому очень важно то, как ты разнообразишь свою карьеру.

Законы — прекрасно. Но заповеди — важнее.

Жизнь изменчива, как море. Любовь к ближнему – величайшее наслаждение, благодарение Богу за дар дружбы.

Женщиной не рождаются, ею становятся. Ни биология, ни психика, ни экономика не способны предопределить тот облик, который принимает в обществе самка человека.

Не верьте всему, что вам говорят.

Многие люди полагают, что надлежит действовать в соответствии со временем и обстоятельствами, и потому пребывают в смятении, когда неожиданно возникают трудности.

Кто-то приходит и делает из тебя самого себя, а кто-то приходит и выматывает тебя.

Силы прибавляет то, что твое дело кому-то нужно, кто-то в этом нуждается, кому-то это необходимо, как воздух. Это главное — быть нужным.

Пожалуйста, бегай, ори, выбирай всё в пределах дешёвого меню, ходи, кушай, гуляй, грей свои телеса на любом курорте, ходи в этот найт-клаб или в этот клаб… Но только не лезь в себя. Не лезь в себя! Потому что это опасно. Потому что мы не хотим, чтобы ты соединялся с этими ресурсами.

Всё подлинное трудно. Медленно, трудно, требует тебя целиком, мучительно. А тебе предлагают нечто простое, на халяву: дыхни пять раз, чихни два раза, сядь в эту позу, обнимись с барышней… И получишь бессмертное тонкое тело. Не получил, завтра получишь. Ну, ещё постарайся. Так затягивают козлов, лохов на это поле.

В будничных житейских делах трудолюбие способно делать все, на что способен гений, а кроме того, множество вещей, которые гений делать не умеет.

Когда привыкаешь к чему-то, чувства притупляются. Сплошное повторение.

Случайная встреча, это приключение в миниатюре, всегда сохраняет заманчивость неизвестности, привлекает отклонением с наезжанной колеи обыденности.

Новогодняя ночь кончилась, и всё встаёт на свои места…

Ничто не стимулирует любовь так, как короткая разлука. Что делает брачные узы невыносимыми? Слишком близкие отношения, низменные заботы и обыденность.

Если случайности неслучайны, то и обычности необычны.

Я просто хочу пережить этот день. Все мои мысли о том, чтобы пережить его.

Тусклая жизнь нормального, среднего человека хуже, чем смерть.

Мир монотонен, история ничему не учит людей, и в каждом поколении всё те же страхи, всё те же страсти, события не повторяются, но одно напоминает другое… Новости, открытия, откровения — всё изживает себя.

Жозе понимает, что победы и поражения идут бок о бок. Когда вы выигрываете, вам не следует злорадствовать, когда проигрываете – кидаться бананами.

Лицемерят не ради удовольствия.

Я думаю, что друзья должны поддерживать друг друга. Мы с Тейлор следуем этому правилу. Мы дружим уже пять лет. Она очень сильная. Ее не волнует, что думают люди, и она меня вдохновляет.

Политика вас не берёт силой, мы все погружены в нее, хотим мы того или нет.

Тот, кто не желает поднять упавшего, пусть страшится упасть сам, ибо, когда он упадет, никто не протянет ему руку.

Юность человека неотделима от матери. Она частица твоего существа, твоей сокровенной сущности — даже сегодня… без нее ты был бы кем-то другим.

Я танцую для собственного удовольствия. Если вы пытаетесь доставить удовольствие всем — это не оригинально.

Враги — такие же люди, как и мы сами; вот почему им нельзя доверять.

У вас никогда не будет «все в полном порядке» — это все равно, что поесть раз и навсегда.

Предательство, которое ты видишь — тривиально. Страшнее всего, предательство, которое ты не видишь.

В сон мне — жёлтые огни,
И хриплю во сне я:
— Повремени, повремени,-
Утро мудренее!
Но и утром всё не так,
Нет того веселья:
Или куришь натощак,
Или пьёшь с похмелья.

Если бы аэроплан откуда-нибудь из стратосферы падал вниз в течении двух месяцев, через два месяца — конец, но на третий — на четвертый день падения пассажиры бы уже привыкли, дамы стали бы мазать губы, мужчины — бриться… Так и весь мир теперь, привык падать, привык к катастрофе…

Перед той любовью померкли все последующие, ибо, в отличие от других, ей так и не довелось испытать поражение в битве с обыденностью.

Постоянный умственный труд делает нас более или менее непригодными к заботам и треволнениям действительной жизни.

Скорее рано, чем поздно, подростки взрослеют, сваливаются на стабильную орбиту и становятся такими обыкновенными, что трудно поверить – это было: звучал тот звук, играли те краски, передвигалось в вашем пространстве это существо со своей странно-тревожной, раздражающей, инопланетно-насекомой грацией… И уже ничего нельзя вернуть…

Ничто не должно становиться привычным: привычное превращается в обыденное и перестаёт замечаться. Этак можно вообще всё на свете проглядеть: ведь нет ничего, что рано или поздно не стало бы привычным. Лучше всего, когда мы пытаемся выяснять суть даже того, что кажется очевидным. Интересные, доложу я Вам, случаются открытия.

Человек, который пытается кому-либо подражать, всё равно делает это по-своему! Никто не может скрыть свою натуру и привычки!

Надо выбирать между тем, к чему привык, и тем, к чему тянет.

Если я пью, то пью слишком много, если курю, обкуриваюсь, если влюбляюсь, теряю рассудок, а когда работаю — довожу себя до изнеможения… Ничего не умею делать нормально, спокойно.

Мы боимся того, чего больше всего хотим.

Гениями рождаются все. Просто процесс жизни дегенерирует абсолютное большинство из нас.

Никто, кроме тебя, не несет ответственности за твое счастье.

Создают пустыню и называют это миром.

Вражда между близкими бывает особенно непримирима.

Если жизнь изначально не является значащей, то понимание вообще невозможно.

Бог не любит актеров. Это должно идти от души. Я, наверное, не должен был вам этого говорить, я противоречу сам себе, но есть один пример анонимной благотворительности в моем квартале по отношению к старым людям. Когда идет снег, я расчищаю их дорожки, а они не знают, что это я. Я не хочу, чтобы меня похлопали по плечу, я просто привожу пример. Однажды мне будет 75, и кто-нибудь сделает это для меня. Я, наверное, заплачу от умиления.

Когда я даю интервью, я вру, а люди думают, что я говорю серьезно. Когда я говорю правду, люди думают, что это истерия.

Законодательство должно быть голосом разума, а судья — голосом закона.

Мода исказила все национальные костюмы и не создала ничего красивого.

Оба пола дают друг другу уроки любви с трогательной взаимностью. Молодой человек получает их от тридцатилетней женщины, а мужчина в сорок лет преподает их молодой девушке.

Жениться из гигиенических соображений — все равно, что броситься в воду для утоления жажды.

Основанием всякой клеветы является уверенность в безнравственности.

Люди всегда разрушают то, что любят больше всего.

Если мужчина остроумен, хорош собою и общителен, женщины интересуются не тем, откуда он вышел, а тем, куда он хочет прийти.

Под этим небом жизнь — терзаний череда,
А сжалится ль оно над нами? Никогда.
О нерожденные! Когда б о наших муках
Вам довелось узнать, не шли бы вы сюда.