Шалва Амонашвили — талантливый грузинский композитор, певец и продюсер, чьи произведения завораживают своей глубиной и красотой. Его музыкальные композиции отражают искренние чувства и эмоции, которые поражают своей искренностью и душевностью. Шалва Амонашвили — это настоящий мастер своего дела, который сумел завоевать любовь миллионов слушателей по всему миру. Его творчество до сих пор остается популярным и востребованным, вдохновляя на новые творческие открытия и достижения. Лучшие цитаты Шалвы Амонашвили собраны в данной подборке.
Никогда в жизни никого не критикуйте, пожалуйста! «Утверждающий богат, отрицающий беден». Кто критикует — как слепой становится, и того не получит, что отрицает, и того не найдёт, чего ищет.
Если без сердца идёте к детям, урок не состоится. Технологии состоятся, а урок — нет. Урок — это когда ребёнок набирает света. Если вести урок без сердца, вас увидят дети, запомнят что-то, сдадут что-то, потом экзамен, вы отметки поставите, а потом они «выплюнут» эти знания и всё.
Мой сын Паата в 12 лет так нагрубил маме, что довел её до слез. Бабушка и сестра пытались с ним поговорить, но в такие моменты вмешиваться нельзя. Даже объяснения отца ни к чему не приведут. Я ничего не сказал. Прошла неделя, Паата уже забыл о случившемся. И я подошел к нему и пригласил прогуляться для «мужского разговора». Такого, о котором мама не должна была ничего знать. Мы шли молча, а потом я обратился к сыну. «Хочу, чтобы ты дал мне совет. Однажды я влюбился в одну женщину. И я пообещал ей, что если она выйдет за меня замуж, то я никогда не дам её в обиду. Как ты считаешь, это правильно?». «Конечно, правильно», — ответил он. «А ты когда влюбишься, дашь своей будущей жене такое же обещание?». «Конечно, дам!» — ответил Паата. И тогда я ему сказал: «Теперь помоги мне, пожалуйста. Я не знаю как быть со своим сыном, который обидел мою любимую женщину. Подскажи, что мне делать. Ведь я дал ей обещание». Это и есть шоковая терапия. Он долго, долго молчит. Но то, что в этот момент кипит внутри него — именно это и творит человека. «Накажи меня», — наконец говорит он. «Зачем? Я не для этого тебя позвал. Нас двое, и мы должны защищать наших женщин. Поможешь мне в этом?». «Помогу», — отвечает Паата. Я жму ему руку и говорю: «Пойдем домой. И давай об этом никто не узнает: ни мама, ни бабушка. Это будет наш, мужской разговор».
Воля — это когда мы можем идти против своих желаний. Если я иду на поводу своих желаний, там воля не нужна. Там сам ветер меня несёт, хочется — и делаю. Но если, то, что я делаю — не годится, тогда нужна воля, чтобы пресечь это. Воля — строитель нашего внутреннего мира. Сложно будет в начале, при помощи воли, скажем, постоянно быть добрым. Но если я буду продолжать это делать постоянно, то воля отходит, и я уже таким становлюсь сам.
У школы сегодня нет цели. В советской школе она была: воспитывать верных строителей коммунизма. Может быть, дурная была цель, и не получалось это, но она была. А сейчас? Как-то смешно — воспитывать верных путинцев, зюгановцев, жириновцев? Мы не должны обрекать наших детей на служение какой-то партии… Но тогда для чего мы воспитываем наших детей? Классика предлагает человечность, благородство, великодушие, а не набор знаний. А пока мы просто обманываем детей, что их готовим к жизни. Мы их готовим к ЕГЭ. И это очень далеко от жизни.
Восток говорит: «Никто тебе не друг, никто тебе не враг, каждый для тебя — Учитель».
Любовь надо дарить Ребёнку с любовью. Надо любить Ребёнка нежно и красиво
Ребёнок озабочен, он в переживаниях: нарушил волю любимого папы, он расстроится из-за его поступка. Это переживание вины – хорошее переживание, оно воспитательное, в нём нотки самоосуждения, ответственности.
Развязка этого конфликта должна закрепить тот сдвиг в духовном мире Ребёнка, который становится
Мужской разговор – разговор «при закрытых дверях», не разглашается, не влечёт за собой санкций. О
Мы все – и родители, и дети, – открыты и восприимчивы, внимательны и уступчивы. В этом отрезке времени Ребёнок готов впитывать в себя лучшие образы, которые будут облагораживать его духовный мир
Когда Ребёнок стоит у пропасти или вредит другому, надо немедленно пресекать возможные осложнения. Не тратим времени на уговоры и объяснения, а отводим его от пропасти, хочет он этого или не хочет; останавливаем его, чтобы он не обижал и не вредил другим, и отводим в сторону. И уже потом разрешаем конфликт.
Воспитание, как говорил Константин Дмитриевич Ушинский, есть самое высшее искусство, которое только знает человечество. Он подчёркивал, что мы ещё находимся на подступах этого искусства
Развитие природных возможностей в Ребёнке происходит только в условиях преодоления трудностей.
– Развитие природных возможностей в Ребёнке имеет индивидуальные свойства и отклонения.
Цените во мне, что я «ломаю» игрушку, а не играю по её правилам.
Шалун вторгается в завтрашний день, вовлекая его в сегодняшний.
Шалун развивает себя, обустраивая окружение, он переделывает условия среды. Шалость есть проявление мудрости детства, шалун – двигатель жизни. Шалун вторгается в завтрашний день, вовлекая его в сегодняшний. Он сам завышает планку своего развития до максимального уровня.
Это последнее и есть суть портрета средневекового педагога: в левой руке – раскрытая книга, а в правой – пучок прутьев.
Мне кажется, педагоги больше умеют заставлять детей учиться, чем побуждать их к учению, больше знают, как передавать знания, нежели – как вводить учащихся в «царство мысли».
«Теперь это ваш сад, мои милые детишки!» – сказал Великан. Он взял огромный топор и разрушил ограду. Так брали топоры и разрушали ограды великаны мировой педагогики. Витторино да Фельтре в начале XV века построил для детей «Дом радости». Ян Амос Коменский в XVII веке строил «Великую дидактику», гарантирующую учителям и учащимся приятное, радостное обучение и основательные успехи.
Иоганн Генрих Песталоцци в XVIII–XIX веках в своих воспитательных учреждениях в Нейхофе, Станце, Бургдорфе и Ивердоне стремился к возбуждению ума детей, к активной познавательной деятельности, этому учил он родителей.
Константин Дмитриевич Ушинский в XIX веке призывал к обучению, в котором серьезные занятия стали бы для детей занимательными, советовал учителям завоевать любовь своих учеников, изгнать из класса скуку и не оставлять ни на одну минуту ни одно дитя без дела.
Яков Семенович Гогебашвили создал увлекательные учебники и книги для чтения, до сих пор являющиеся одним из светлых источников духовного мира нации.
Януш Корчак продемонстрировал суть и огромное значение истинной педагогической любви к ребенку в его преобразовании и воспитании, возможность направления детей на самовоспитание и самосовершенствование.
Воспитывайте меня по мудрым наставлениям Песталоцци. Он вам скажет: Всё элементарное нравственное воспитание покоится на трёх основаниях: – выработать в Ребёнке с помощью чистых чувств хорошее мораль
Видите, что советует вам великий педагог: «упражнять»!
Находясь в пятимесячном возрасте в утробе матери, я уже воспринимаю внешний звуковой мир. Слышу, как вы разговариваете между собой, слышу музыку.
Сознание моё держит зерно космического мышления, хранит чувствознание. Развивайте во мне эти качества восприятия мира. Сделайте из меня мыслителя, а не только мыслящего.
«Насилие над мыслью есть тяжкое преступление». Опасно будет для меня тоже, ибо я родился со своими мыслями и намерениями, со своей миссией, и вы, навязывая мне свои мысли, можете погубить мои, и тогда я не состоюсь на Земле.
Цените во мне жизнь, с которой я родился, а не «багаж знаний», который вы взваливаете на мои плечи и заставляете при каждом требовании распаковывать его.
Образцами человечности, и дайте мне, вспоминая вас, искать в вас убежище для своей души. Так вы станете моими наставниками на всю жизнь, и я буду воспитываться в «моральном климате памяти» о вас. Старайтесь не оставлять во мне горькие воспоминания и дурные примеры.
Моя память – основа моей личности. А вам доверено развитие моей памяти и воспитание во мне личности.
Истинное детство есть процесс взросления.
Должны слушаться вашего врача; я стану учителем, а вы будете моими учениками, буду учить вас, а вам надо будет учиться у меня. К сожалению, вы не всегда позволите мне такую роскошь, вам будет некогда, вы будете отмахиваться от меня, скажете – «потом, сейчас не время». В дальнейшем, когда я стану подростком, моя страсть к взрослению перейдёт в другие формы. Мне захочется, чтобы вы признали меня взрослым со всеми вытекающими из этого последствиями: считались со мной, доверяли, выслушивали, советовались, принимали мои пожелания
Сами будете меня втягивать во взрослую жизнь, будете принимать меня как равноправного с вами. И тогда я не буду конфликтовать с вами, буду доверять вам свои переживания.
Даст мне понять ваши самые мудрые наставления. Мне покажется, что вы посягаете на мои права, что вы несправедливы. Между мною и вами, если так будет продолжаться, возникнет пропасть, мы станем глухими друг для друга. Начнутся конфликты
Взросление Ребёнка происходит в общении со взрослым. Взрослому необходимо общаться с Ребёнком как со взрослым.
А взросление – это моя страсть. Как бы вы её не заглушали, всё равно, она найдёт выход, но уже не в общении с вами, а в общении с другими. Этими другими могут оказаться более взрослые ребята, которые приманят меня, или чужие взрослые, которые тоже заинтересованы, чтобы я оказался под их влиянием.
– общайтесь со мной на равных, – будьте откровенны со мной всегда, – прислушивайтесь к моему мнению, – доверяйте мне дела взрослых, – доверяйтесь мне и не контролируйте каждый мой шаг
Сказано: «Радость есть особая мудрость». Это значит: надо знать, чему радоваться и как радоваться, как дарить радость и как принимать радость, как восхищаться и как сорадоваться, как веселиться и как праздновать.
Радость есть добрая сила воспитания, питания духовной оси, духовного мира Ребёнка возвышенными образами.
Независимо от того, кто с кем конфликтует, – мы с Ребёнком или он с нами, – будет справедливым не тогда, когда мы добиваемся своего или приходим к миру и согласию, а только тогда, когда он – наш Ребёнок – возвышается над самим собой.
– дружите со мной, пусть дружба с вами станет для меня дороже дружбы с другими, – доверяйте мне ваше сокровенное и станьте для меня убежищем, – принимайте моих друзей как ваших и т. Д. И т. П
Потому и сказал Василий Александрович Сухомлинский (у кого есть уши, да слышат): есть всемогущая радость познания, и детей нужно вести от успеха к успеху. Неужели учитель, воспользовавшись своим ложным правом ставить двойки, эту обстановку в семье мальчика сочтёт за победу своих учительских забот?
С Ребёнком. Главным становится – получить хорошие отметки, ибо только на них можно купить место в жизни.
Можно даже вообразить, как государство само воздвигло идол в виде цифры «5» или в виде таинственных баллов, и велит всем нам, чтобы мы непрестанно, в течение всей школьной жизни, приносили ему в жертву наших детей – их радости, их устремления и свободы, их творчество, приносили в жертву наши добрые отношения
Глаза его смотрят не на нас, но на кого-то Невидимого. И первый крик его, и плач его, и лепетание его, и первая улыбка его тоже обращены не к нам, а к тому же Невидимому. Мы пока для него не существуем, а существует некто Другой, который для него важнее, чем мы. Он – от Света, потому всё светится и лучится. Он – как пламя огня, как миниатюрный вулкан – в нём полное нетерпение. О Господи, какое в нём доверие, бездумное доверие ко всем нам! Вот возьми и сделай с ним что хочешь! А что мы хотим сделать с ним? Но разве будем выбирать что-либо другое, если знаем, что нет воли Отца нашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих? Он – наш Ребёнок.
Если развитие умное, оно требует умных трудностей, нам следовало бы проявить мудрость, чтобы предъявить Ребёнку такие трудности, которые облагораживают его природу, раскрывают функцию и тут же вливают её в созидательную, творческую деятель
Не бери… Не лезь… Не ломай… Отойди… Не делай этого… Что тебе сказали… Угомонись…» Это называется «понукательной педагогикой». Сила потребностей не позволит Ребёнку воспринимать наши предупреждения. Это нас возмутит: значит, он непослушный, всё делает нам назло.
Айности все же не часты. Большинство твоих сверстников на грани эмоций и благоразумия: то чувства перетянут, то разум. В этом возрасте ваш характер схож с капризной погодой марта: только что светило солнце, и вдруг небо покрылось тучами.
Но если благоразумие не выдержит напора эмоций, тогда воспитатели, особенно неопытные, будут разводить руками и удивленно восклицать: «Что с этим ребенком случилось? Каким он был вежливым, воспитанным, внимательным, послушным, а стал грубым и жестоким!» К счастью, такие
Перед тобой мерцает кажущаяся взрослость, ты тянешься к ней, стремишься войти в рай взрослости, но наши родительские старания, надеемся, наделили тебя разумом. Сейчас в твоем характере солнце и тучи быстрее чередуются друг с другом, чем на мартовском небе.
У тебя как бы вновь открываются глаза. Однажды ты вдруг обнаруживаешь: двор, который твоему детству представлялся таким большим, на самом деле оказался малюсеньким; смешной становится кукла, которую ты крепко обнимала и говорила, что ты ее мама.
Я прекрасно знаю, что подлинная женщина не рисуется кистью, не высекается в мраморе, она должна воспитываться в постоянной заботе родителей, которыми движет чувство высочайшей ответственности.
Вот как велика и значительна наша роль по отношению к тебе. Понимаешь ли ты теперь, почему мы бываем возмущены, когда ты попусту тратишь время, почему так нетерпимы к твоим необдуманным, легкомысленным поступкам? Любой твой такой поступок будет разрушать наш идеал. А ведь это будет означать и наше разрушение!
Вселенной. И разве есть вокруг тебя кто-то, переживающий сильнее тебя радость, огорчение, боль, увлечение? Что такое чужое самолюбие по сравнению с твоим самолюбием!..
Вам, юношам и девушкам, трудно перешагнуть через него, ваш анализ не углубляется в корень сегодняшних фактов, и получается, что прошлое вам нипочем, для вас важнее сегодняшнее и только через него – будущее.
Я думал так, а тем временем в тебе подспудно складывалось какое-то небрежное, неуважительное, скептическое отношение к нашей действительности
Мне нужен диалог с тобой, дочка моя, постоянный, откровенный, основанный на правде
Опорами нашего диалога правда и искренность, самоанализ и взаимопознание
Человек силен, когда верит в благородный общечеловеческий идеал, когда руководствуется им, – тогда он готов в любую минуту совершить героический поступок.
Моя мать – твоя бабушка – часто говорила мне: забота родителей растет вместе с детьми
Не все казалось наоборот. Вот, думал я, вырастут наши дети, и у нас, родителей, убавится забот, они позаботятся о нас. Но это, оказывается, было заблуждением
Равоучений. Однако собственный опыт убедил меня: то, что мне говорила бабушка, – это закон родительского сердца
Почему-то привыкли рисовать подросткам действительность розовыми красками и как можно дольше держать их вдали от жизненных невзгод и трудностей
Обы строить его счастье. А ведь сегодняшняя действительность создана страданиями, трудом и кровью многих поколений, чередованием их радостей и бед. Будущее же будет создано нашим трудом, борьбой, преодолением препятствий, радостью и грустью
Скать и лелеять детей, пичкать их как птенцов тысячу раз пережеванным и стерильным умственным и физическим кормом.
Я понимаю, что в жизни каждого человека есть свои трудности. И ты не избежишь их. Даже наоборот: чем активнее и добрее ты будешь, тем больше трудностей ты встретишь на своем жизненном пути, увеличится и бремя обязанностей. Меня не порадует, если ты будешь избегать трудностей, обходить их, закроешь глаза на них, если ты бу
Ным целям и стремление к той радости, которую доставишь людям; тогда и они подарят тебе взамен собственную радость. И ты не удержишься и воскликнешь: «Я счастлива!
Но в пятнадцати-шестнадцатилетней девушке мать уже ищет сочувствующего, понимающего, чуткого друга.
Да, знаешь, моя девочка, слово, начиненное злобой, грубостью, – оно даже хуже пули. Пулю можно вынуть, а слово может остаться в душе навсегда.
Раненое сердце родителя, – ласка дочери (сына), которая пронизана переживанием вины.
Прежде, когда ты дулась на нас, мы тебя ласкали. А сейчас твоя очередь: мы уже не считаем тебя ребенком…
Мы, воспитатели, никак не можем избавиться от одной ошибки: недостаточно внимания уделяем воспитанию личности подростка, его жизненной позиции, жизненных планов, как будто надеемся, что все это само собою последует за хорошими знаниями
Существуют критические суждения о собственных поступках, упражнение в чуткости, сочувствии и простоте, в разумности и предусмотрительности
Ситуация: заботу взрослых о твоем будущем, о котором ты не имеешь понятия, ты принимаешь как покушение на свое настоящее, которое так тебе дорого и ясно. Говоря более обобщенно – добро, творимое людьми для тебя, ты принимаешь как зло против тебя.
Он живет настоящим, доставляющим ему радости и удовольствия. И только через эти радости и удовольствия он может увидеть смутные контуры будущего
Получится то, что настоящая жизнь детей будет насыщена сутью их будущей жизни. П
Он очищает от сорняков недоразумений и сплетен чувство дружбы, кристаллизует взаимоотношения, устраняет помехи
Мужской разговор – это не куча строгих и императивных наставлений. Это не брань, ссора, крики, ущемление самолюбия.
Он не сделка и не заговор против других. Мужской разговор – это очищение души и нравственное возвышение над самим собой. Раскрытие тайн и извлечение из них способов самосовершенствования. Просмотр прочности уз взаимоотношений.
Такое у меня сложилось представление о наших мужских разговорах.
Пора, когда авторитет взрослых в глазах подростков идет на убыль. Они часто не подчиняются взрослым, бунтуют, ведут себя самовольно. Ты, разумеется, не был исключением. И вот, будучи на таком уровне развития, ты нагрубил маме: стал кричать на нее из-за того, что она не пустила тебя поиграть во двор. Я решил не вмешиваться.
Друг и которую я очень люблю, сдержать свою клятву. Что бы ты об этом сказал?» «Надо обязательно сдержать клятву. Иначе будет нечестно с твоей стороны». «Всякий, кто будет обижать ее, будет иметь дело со мной. Не так ли?» Ты соглашаешься.
«А теперь я не знаю, как мне быть с сыном, который обидел дорогую мне женщину. Тебе скоро десять лет. Ты должен посоветовать мне. Могу ли я оставить ненаказанным любого, кто бы он ни был, обижающего мою спутницу жизни? Могу ли я принять какие бы то ни было оправдания от сына, нагрубившего маме? Отвечай, пожалуйста, на это!»
Деды, которым не удалось увидеть своего внука, вошли в твою жизнь как твои добрые наставники и воспитатели. Мой отец, который до сих пор не перестает воспитывать и напутствовать меня, хотя его давно уже нет в живых,
Деды, которым не удалось увидеть своего внука, вошли в твою жизнь как твои добрые наставники и воспитатели. Мой отец, который до сих пор не перестает воспитывать и напутствовать меня, хотя его давно уже нет в живых,
Я его мыслю как заботу друг о друге, как жизнь, в процессе которой люди дарят друг другу самое дорогое, что у них есть – жизнь.
Был у меня и основной принцип воспитания – это романтика самого воспитания, увлечение воспитателя самим процессом воспитания
Деятельность… Как много значит она для становления человека! Но не всякая деятельность, а такая, в которую вовлекаются сердце, руки, мысли и чувства человека и направляются к тому, чтобы строить, совершенствовать, преобразовывать, открывать.
Будь моя воля, я бы мало водил детей в кино, редко включал бы им телевизор; показывал бы им только такие фильмы и передачи, которые призывали бы их к сопереживанию, действию, созиданию и преобразованию. Зато дал бы им ведро с краской и щетку, чтобы красить заборы, дал бы молоток и гвозди – делать скамейки, дал бы чертежи и детали, чтобы строить самолеты и ракеты, дал бы им интереснейшие задачи, которые надо было бы решать посредством поиска необходимых знаний.
Рассказывать не обо всем, а о нравственных началах твоей личности.
Сказки кристаллизуют душу ребенка и очищают душу взрослого.
Человек – жизнь или жизнь человека, или же они оба творят друг друга.
Говорил с тобой, как говорят с другом, ища поддержку, совет и помощь.
Я спрашиваю: плакали ли вы на уроках истории о живом прошлом, говоря об Освенциме, о Ленинградской блокаде, о Сталинграде, о Хатыни?
Любовь и уважение к людям гораздо важнее, чем вещи, достаток или власть.
Что самое главное, быть полезным – это есть основа душевного покоя
Раньше сама была маленькой, все вокруг было большим и чудесным; нынче же ты большая, а все вокруг уменьшилось больше, чем в действительности.
Но все же тревожимся, зная, что и мы, воспитывая тебя, не избежали той ошибки, какую допускают тысячи родителей: ограждали тебя от постоянного труда, чтобы оставалось больше времени для учебы, занятий музыкой и иностранным языком.
Совместный труд, общие семейные заботы сближали родителей и детей, усиливали взаимопонимание, взаимосочувствие. Тогда, в старые времена, учение было уделом лишь избранных.
У ребенка, с 5–6 лет включенного в семейную, хозяйственную, трудовую деятельность, в 15–16 лет были уже в крови обязательства и ответственность взрослого человека.
Именно наши заботы о благоустройстве наших детей ослабили добрые трудовые традиции.
Мы, родители, допускаем большую ошибку: вместо того чтобы детям с самого же начала определить постоянное дело, мы поступаем наоборот – из рук выхватываем это дело и даже не задумываемся, что этим задерживаем в них возникновение и упрочение чувства ответственности и заботливости.
Именем и честью дорожат смолоду.
Подлинная красота женщины – в ее внутренней сдержанности, нежности и простоте.
«Образованная женщина является пыткой для мужа, детей, семьи, слуг, словом, для всех». «Каково твое мнение?» – спросил я. И ты почувствовала себя оскорбленной. «Кто сказал это, неужели ты?» – «Это сказал Жан Жак Руссо».
Разве может отец устоять перед мольбой дочери? Приласкает тебя дочь, поцелует один-два раза, и после этого не только кошку, но и крокодила домой притащишь.
Мне кажется, у отцов во всем мире совершенно особые чувства к дочерям. Они хорошо знают, что в каждой дочери сидит если не большой, то хотя бы крохотный чертенок, знают, что их не всегда надо слушаться, но им недостает силы воли, чтобы схватить этого крохотного чертенка за рожки и сказать ему: «А ну-ка, отстань от моей умной дочери!»
Можешь ли, не раздумывая, сказать, сколько тебе дней? Не знаешь. Сегодня закончился 6100-й день твоей жизни. Этот день, как и все прошедшие дни, никогда не повторится. Ну и что же, скажешь ты, подумаешь, велико горе, если день кончился! Дней сколько хочешь, столько и будет! Да, конечно, дни на нашей земле нескончаемы, но каждый день нуждается в достойной встрече и проводах. Мы почему-то привыкли считать свой возраст годами. Но мне думается, что это слишком большая мерка для такого чуда, как время и жизнь. И вдобавок она создает двойную иллюзию. Во-первых, кажется, что человеческая жизнь коротка. А если так, то каким же нам покажется день, тем более час, минута, секунда? Они в нашем представлении превращаются в крохи времени, беречь которые мы не считаем нужным. А иногда нам кажется, что в году – от января до декабря – очень много времени. Подростку же год может видеться просто бесконечностью. Поэтому куда торопиться, думаем мы, и с одного дня на другой переносим неотложные дела или ищем какое-нибудь развлечение, чтобы не замечать, как уходит время, убиваем его.
И чем глубже человек познает себя, свой характер, устремления, ценности, жизненные цели и т. Д., тем легче ему будет понять других людей и окружающий мир в целом.
Ты силен десятикратно, когда тебя понимают, но становишься во сто раз сильнее, когда ты понимаешь других.
Спокойной ночи желаю тебе, моя родная, и пусть приснятся тебе две богини: богиня мудрости – ее зовут Афина, и правосудия – Фемида.
Гуманное воспитание, которое я отстаиваю, вовсе не означает, что надо ласкать и лелеять детей, пичкать их как птенцов тысячу раз пережеванным и стерильным умственным и физическим кормом.
Наконец, гуманным воспитанием будет то воспитание, когда постепенно, но упорно и настойчиво мы будем знакомить ребенка со светлыми и теневыми сторонами жизни, с добром и злом, внушать веру в победу добра, убеждать, что в нашей общественной жизни ему, когда он вырастет, предстоит решить свою долю задач, что у него много дел впереди. Он и сам должен понять, какие тени нужно уничтожить, какое зло искоренить прежде всего, какой свет усилить и какое добро упрочить. Мы должны научить его, как идти по жизненному пути, не боясь трудностей, и как найти судьбу, точнее, как выковать собственное счастье.
Счастье – это следование возвышенным целям и стремление к той радости, которую доставишь людям; тогда и они подарят тебе взамен собственную радость. И ты не удержишься и воскликнешь: «Я счастлива!»
Говорят, время исцеляет. Но не само время исцеляет израненную душу и сердце – главными врачевателями становятся люди, любящие, ласковые, заботливые, добрые, чуткие.
Так жить, чтобы непрерывно делиться с людьми собственной жизнью: сочувствовать, помогать, облегчать боль и страдания, множить радость, отказывать себе и давать другим – это наш долг, человек человеком силен.
Даже если ты забудешь многое, чему учили на этих уроках, ты думаешь, все бесследно исчезнет? Нет, конечно. Останутся развитое мышление, умение творчески трудиться.
Напрасно думать, школа – нечто вроде склада знаний и главное для ученика – побольше унести оттуда этих знаний. Отношение к жизни, к знаниям, к учителям, друг к другу, развитие в процессе этих взаимоотношений собственных сил, возможностей, способностей, мировоззрения и убеждений – вот самое важное, вот поистине бесценный клад, который школа должна дать подростку. Именно это развитие и полученные в ходе его знания открывают путь к творческому труду.
В общем, в нас будет рождаться Гуманная Педагогика, а не авторитарная, силовая. Это будет педагогика материнского сердца, это будет отцовская мудрость воспитания.
Опять возвращаемся к родительскому чувству и мудрости сердца. Если в нас это чувство пробудилось, то к нам придёт мудрость воспитания, и тогда чтение умных педагогических книг умножит в нас мудрость. Но если родительское чувство в нас не пробудилось, то нам не достанется мудрость нашего сердца. Мы можем знать все теории о воспитании, но их применение без участия родительского чувства не всегда порадует нас своими последствиями.
Процесс творения даров духа, – а не сами дары духа, – есть смысл жизни и есть служение, есть Путь совершенствования духа. Это и будет твоим истинным достоянием. Тем, ради чего ты и пришёл в мир Земной. Его и унесёшь ты с собой.
Просто учитель не хочет принимать Ребёнка таким, какой он есть. От такого учителя надо защитить и нашего Ребёнка, и всех детей.
Наша мудрость будет заключаться в том, что, чувствуя тягу Ребёнка к свободе и независимости, мы сами начинаем развязывать сперва один узел, потом – другой. Он растёт, становится Подростком, потом – Юношей.
Вновь и вновь проявлять мудрость и, не дожидаясь, когда Ребёнок потребует от нас большей свободы, сами предложим ему действовать самостоятельно и свободно. А когда он станет совсем взрослым, нам надо будет тогда совсем забыть о законе привязанности и зависимости.
Ребёнок станет для нас другом верным и заботливым.
Он призывает нас дружить с ним на равноправных началах; – предлагает нам тоже стать Ребёнком и шалить вместе с ним;– даёт возможность развить в нас творящее терпение;– учит нас быть искренними, правдивыми и любить Истину;– предоставляет себя стать точилкой для нашего воспитательного искусства; – ведёт нас к мудрости взаимопонимания, добра и красоты.
Будем строить отношения с Ребёнком сообразно его природе, его естеству; – примем его таким, какой он есть;– будем искать пути дружбы и сотрудничества, пути духовной общности с ним;– будем восполнены пониманием и творящим терпением; – в случаях нарушения Ребёнком норм поведения и оговорённой условности научимся создавать такие духовно-нравственные ситуации, которые породят в нём переживания и чувства раскаяния, исповеди, извинения, сожаления, самонаказания.
Женственность, материнство, любовь.
Мужество, преданность, мудрость.
В ЛЮБВИ – но не всякой, а в такой, которая долго терпит, милосердствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит. В КРАСОТЕ – но не всякой, а в такой, которая устремлена к сердечному, возвышенному, духовному; которая движет и облагораживает жизнь во мне и вне меня. В ТЕРПЕНИИ – но не всяком, а в таком, которое творит, созидает, сорадуется, сопереживает, устремлено и готово на самопожертвование.
Страсть к развитию, страсть к взрослению, страсть к свободе.
Меньше созерцательной деятельности, больше созидательной – вот какой принцип клал бы я в основу устройства нашего педагогического государства.
Главное для Современной Расы – Иметь, а для Новой Расы – Давать.
Постигает, что его интересы не могут быть отделены от интересов других.
Дети Новой расы готовы придти в земную жизнь. Но они придут, когда вы подготовите им Путь. Они в ожидании чистых тел, чистых родителей, чистой обстановки и чистой Любви. Они воплотятся тотчас же, как только вы станете чистыми. Вы сами можете войти в Новую Расу, когда, упорно борясь, обретёте Совершенную Чистоту.
Важно, чтобы ты понял свою необходимость для мира.
Наполняй Ребёнка культурой и компьютер станет для него вроде пенала для необходимых вещей или полочки для книг.
Назови три качества для воспитания дочери! Сказал Мудрец: – Женственность, материнство, любовь.
Вот тебе три заповеди: будь братом для своих детей, будь убежищем для них, умей учиться у них.
ВОСПИТЫВАЙТЕ МЕНЯ В ЛЮБВИ, КРАСОТЕ И ТЕРПЕНИИ.
В общем, в нас будет рождаться Гуманная Педагогика, а не авторитарная, силовая. Это будет педагогика материнского сердца, это будет отцовская мудрость воспитания.
Надо делать всё это и всё остальное, чтобы Ребёнок мог сам защитить себя от всего недостойного и нечистого, имел своё мировоззрение, идеалы и цель и стремился к ним.
Потому что через такие действия они дают нам понять, как нам самим надо или не надо себя вести. Однако, как правило, мы этого понять не хотим и не приемлем, чтобы наш Ребёнок нас воспитывал. Мы ругаем Ребёнка за плохие поступки, а сами ведём себя хуже.
Речь не идёт о том, чтобы мы – родители – сделались артистами. А о том, чтобы мы восприняли нашу с Ребёнком жизнь как романтику. Жизнь тоже нуждается в искусстве. Искусство жить, надо полагать, есть высшая красота.
Шалуны – будущие творцы жизни во всех её многообразных проявлениях: в культуре, науке, в искусстве, в политике, в экономике, в общественной деятельности. Они обустраивают, перестраивают, обновляют жизнь людей; они – эволюционная сила планеты.
Не кричите на меня из-за моих проступков. Ваши крики, угрозы и гнев разрушают мою речь так же, как и разрушают мой характер.
Заселяйте в мою память величественные образы героев духа, строителей культуры, Учителей человечности. Рассказывайте мне о них с раннего детства и сделайте так, чтобы я полюбил их, воспитывался через них – впитывал
Мы должны хотеть иметь Ребёнка. Мечтаем о нём. В нашем воображении представляем, как мы его лелеем, как нежно любим, как ухаживаем, какая будет у нас дружба и взаимопонимание.
Василий Александрович Сухомлинский своей «школой радости» вселил в нас веру во всемогущую силу радости познания, во всемогущую силу утверждения в каждом школьнике успехов в познании, чувства доверия к своим способностям.
Знаешь, что такое подлинная взрослость, настоящая независимость? Это – забота о близких, скрепленная твоим трудом, это – обязательства и ответственность за судьбу и благополучие других.
Среду надо очеловечить, это верно, но стерилизовать ее для воспитания не нужно.
Ребёнок – это ПУТНИК ВЕЧНОСТИ, который пришёл к нам в гости.
Делать нужно всё, чтобы между нами и Ребёнком возникли доверительные отношения, возникла духовная общность. Ребёнок иначе не поймёт и не примет наши наставления, предупреждения, советы, просьбы, не будет делиться с нами своими переживаниями.
Ребёнок – это забота сегодняшнего и смысл завтрашнего дня.
Пусть учитель, помогая, живёт для вечности, но пусть, живя, помогает настоящему.
Я понял, что детей надо любить не только красиво, но с чувством глубокой ответственности за их будущее, их надо любить всей своей жизнью, надо любить постоянно. А это значит – заботиться о них, о каждом из них, не услаждать их байками о «светлом будущем», а вдохнуть в них мужество бороться против тьмы, учить их самим строить, облагораживать жизнь для себя и для других и защитить ее.
Детей надо любить с чувством глубокой ответственности, долга и служения перед Творцом.
Творить урок означает бережно и естественно вовлекать учеников в созидание самих себя.
Если без сердца идёте к детям, урок не состоится. Технологии состоятся, а урок – нет. Урок – это когда ребёнок набирает света. Если вести урок без сердца, вас увидят дети, запомнят что-то, сдадут что-то, потом экзамен, вы отметки поставите, а потом они «выплюнут» эти знания и всё.
Если мы хотим называться Учителем, то мы должны светиться своей духовностью и нравственностью, своей мудростью и любовью, человечностью и Божественностью.
Ведущей силой педагогического процесса является личность учителя, личность воспитателя. Его характер, мировоззрение, устремление, культура, его духовно-нравственный мир, знания, образ жизни, привычки, его любовь к детям и своей профессии, в общем, вся его личность предопределяют качества педагогического процесса. Качества эти зависят не столько от хороших программ, учебников, методов, «новых технологий», оборудований, средств и прочее, а в первую очередь от личности учителя.
Наши учителя должны остерегаться походить на дорожные указатели, которые показывают, куда нужно идти, а сами не идут.
Школа – это лестница восхождения души и духовности растущего человека. Учитель – это душа, носитель Света. Образование – это процесс раскрытия в человеке образа Творца. Гуманный – это человек, ищущий в себе связь с Высшим.
Авторитарная педагогика стирает новое поколение, реформу нужно провести в голове учителя.
Не дети являются гиперактивными, а учителя являются гиперпассивными.
Не существует неталантливого и ленивого ребенка, существует только ограниченная педагогика.
Воля – это когда мы можем идти против своих желаний. Если я иду на поводу своих желаний, там воля не нужна. Там сам ветер меня несёт, хочется – и делаю. Но если, то, что я делаю – не годится, тогда нужна воля, чтобы пресечь это. Воля – строитель нашего внутреннего мира. Сложно будет в начале, при помощи воли, скажем, постоянно быть добрым. Но если я буду продолжать это делать постоянно, то воля отходит, и я уже таким становлюсь сам.
Уважайте незнание Ребёнка! Уважайте труд познания! Уважайте неудачи и слёзы!
Уважайте каждую отдельную минуту, ибо умрёт она и никогда не вернётся! Уважайте ясные глаза, гладкую кожу, юное усилие и доверчивость! Уважайте, если не почитайте, ясное, непорочное
Уважайте собственность Ребёнка и его бюджет! Уважайте право Ребёнка быть тем, кто он есть! Уважайте тайны и отклонения тяжёлой работы роста! Уважайте его текущий час и сегодняш
От имени всех классиков Януш Корчак скажет нам: «Воспитатель, который не сковывает, а освобождает, не подавляет, а возносит, не комкает, а развивает, не диктует, а учит, не требует, а спрашивает, — переживёт вместе с ребёнком много вдохновля
«И детская серьёзность, рассудительность и уравновешенность, солидные обязательства, опыт в своей области, капитал верных суждений и оценок, полная такта умеренность требований, тонкость чувств, безошибочное чувство справедливости
Это он впервые в мире написал книгу и назвал её так: «Как любить Ребёнка». Любить Ребёнка по-всякому нельзя.
А ветер рассеивает по всему миру завещание Педагога, чтобы, у кого есть уши, услышали: «Растёт новое поколение, вздымается новая волна. Идут и с недостатками, и с достоинствами; дайте условия, чтобы дети вырастали более хорошими! Нам не выиграть тяжбы с гробом нездоровой наследственности, ведь не скажем мы василькам, чтобы стали хлебами. Мы не волшебники — и не хотим быть шарлатанами. Отрекаемся от лицемерной тоски по совершен
Вспыльчивый Ребёнок, не помня себя, ударил; взрослый, не помня себя, убил. У простодушного Ребёнка выманили игрушку; у взрослого —
Мы пришли к выводу, что общение педагога, учителя с детьми, учениками должно быть: естественным («каждый предстаёт такой, какой он есть»), непринуждённым, дружелюбным, поощряющим творчество и мысль («чтобы парили высокие мысли»), равноправным («как человек с человеком»), доброжелательным, «благоговеющим перед духов
Мы пришли к выводу, что общение педагога, учителя с детьми, учениками должно быть: естественным («каждый предстаёт такой, какой он есть»), непринуждённым, дружелюбным, поощряющим творчество и мысль («чтобы парили высокие мысли»), равноправным («как человек с человеком»), доброжелательным, «благоговеющим перед духов
Перед нами засияла мысль Константина Дмитриевича Ушинского: «…не нужно забывать, что дитя не только готовится к жизни, но уже живёт; а это очень часто забывается как родителями, так и посторонними воспитателями и школой, а эта забытая, непризнанная жизнь Ребёнка напоминает о себе теми прискорбными извращениями в характере и наклонностях, о которых воспитатель не знает, откуда они взялись, так как он сеял, кажется, только одно хорошее; но эти слабые семена заглохли, подавляемые роскошным ростом других растений, которые сеяла жизнь и жадно воспринимала душа дитяти, подобная сильной и богатой почве, которая,
Из этого мы сделали вывод: значит, педагогический процесс со всеми действующими в нём условиями должен предоставлять Ребёнку Жизнь, то есть, педагогический процесс сам должен стать Жизнью. И тогда Жизнь сама направит Ребёнка, он узнает кого и что любить, к чему стремиться; она сама зародит в нём мотивы, разовьёт чувства, будет утончать мыль; она сама пробудит в нём способности, возможности, задатки и таланты. Жизнь будет приглашать всю природу Ребёнка, всю его сущность. Она будет звать Ребёнка на помощь, чтобы он спасал её, защищал, улучшал и облагораживал.
Детям нужна одухотворяющая Жизнь, им нужна Жизнь, которая вмещает в себя всё воспитание, всё образование, всё обучение, всё развитие как своё естество. Это так же, как является для Жизни естественным биение сердца, общение человека с человеком, любовь к ближнему, переживания радости и горя…
Кто строит для детей такой уровень Жизни и вовлекает их в него, тот и любит детей, любит каждого Ребёнка; того будут любить и дети, будет любить того каждый Ребёнок.
Мы попытались осмыслить и дальше развить наше педагогическое направление через эти понятия, и оно приняло название: Гуманно-личностный подход к детям в образовательном процессе. Оно входит в более целостное понятие — Гуманная педагогика. В учительской среде его обласкали ещё понятием — Педагогика Любви.
А человек сотворён по образу и подобию Бога. И заложил в него дар Любви. Значит, надо помочь человеку открыть в себе этот дар, и тогда человек тоже станет Любовью.
Материалистическое педагогическое сознание ведёт учителя к такому роду образовательной практики, когда знание превращается в товар и в предмет купли-продажи, когда святое служение становится услугой и тоже подвергается продаже, когда ненаблюдаемые и неизмеряемые материалистическими мерками следствия воспитания и духовного роста (скажем, великодушие, благородство, совесть, справедливость, вера, любовь…) отклоняются как не имеющие товарный вид, когда личность школьника воображается как ходячая цифра в
Но гуманность — понятие высшего порядка: оно означает «богопознание»; гуманный — тот, кто познаёт в себе Творца, познаёт Свет в себе. А
Ответ: «Под именем гуманного образования надо разуметь, вообще, развитие духа человеческого, и не одно формальное развитие».
Потому общее гуманное образование должно составлять главную цель низших, средних и даже отчасти высших учебных заведений».
Ответ: «Каждый класс, начиная с самого младшего, должен иметь своё округлённое мировоззрение, доступное возрасту учеников, и в центре этого мира, отразившегося в детской душе, должна блестеть, как солнце, всё освещая и согревая, нравственная гуманная христианская идея. С каждым годом
Повинуется уже требованию собственной души и делает чужое дело своим… Нужно только, подходя к Ребёнку, быть самому совершенно чистым в душе».
Скажите, пожалуйста, о значении Любви в гуманном образовании? Ответ: «Любовь единственное средство подчинить себе душу человека. Кто повинуется другому из Любви, тот
Константин Дмитриевич, как бы вы назвали гуманность, в которой не мыслится душа, духовность? Ответ: «Это была бы искусственная, поддельная гуманность. Такой гуманностью редко обманешь Ребёнка. Она несёт ему вред именно своей поддельностью».
Первый постулат: я признаю реальность Творца, Бога и постоянно развивающего тварного мира.
Второй постулат: признаю бессмертие человеческого духа как сущностной части тварного мира, и его вечную устремлённость к совершенствованию, цель которого — стать соработником у Бога в творении мира.
Земная жизнь есть отрезок пути восхождения человека.
Первый вывод: Ребёнок есть явление в нашей земной жизни; он родился, потому что должен был родиться. Второй вывод: Ребёнок есть носитель своего предназначения, своего пути, своей миссии. Третий вывод: Ребёнок есть носитель неограниченной энергии духа, «он всё может».
Эти допущения и выводы я объединяю под единым понятием духовности и принимаю её в качестве четвёртого измерения педагогического сознания. Каковы же первые три измерения? Они дают картину материалистических аспектов воспитания. Любая педагогика знает их: наследственность, стихийная среда и особо организованная среда. А четвёртое измерение — духовность — известна в основном классической педагогике. «Четвёртое» не значит — последнее. Духовность ведёт педагогическое сознание, она и есть основная сила для созидания гуманной педагогики.
Я не считаю, что своими допущениями и введением четвёртого измерения открываю что-то новое.
Гуманная педагогика предлагает учителю соблюдать и творчески применять в образовательном процессе принципы: — сущностносообразность, — творящее терпение, — одуховторение, — воспитание жизни в Ребёнке с помощью самой жизни, — облагораживание среды вокруг Ребёнка. Целью воспитания пр
В разных городах и регионах созданы более двухсот лабораторий гуманной педагогики, накапливающие опыт искусства — как любить детей.
При Московском городском педагогическом университете создана Лаборатория гуманной педагогики.
Успех моего откровения огромен Д.Д. Зуев требует продолжения. Вскоре издаются вторая и третья книги: «Как живёте, дети?» и «Единство цели». Далее книги переиздаются, переводятся на
Сотрудничать. Надо создать крупные соты, куда прилетят пчёлы со всех цветущих полей и принесут свои пылинки. Соты наполнятся. Мёд этот будет Учительской Любовью, Учительской Мудростью Любви. А из сот каждый может унести с собой столько, сколько его сердце и разум будут в состоянии вместить в себя. И разлетятся пчёлы по своим полям, поспешат учителя к своим ученикам, к своим воспитанникам, с окрепшей и умноженной любовью, начинённой мудростью. Сказал же Песталоцци: «В Любви Ребёнок находит вдвое больше источник роста». А если учитель удваивает и утраивает в себе Любовь с Мудростью, какой это будет источник роста для его учеников?
Чтениям посвящается ежегодный выпуск журнала «Три ключа», в нём же публикуются списки всех участников, их число постоянно возрастает.
Всероссийский Центр Гуманной Педагогики,
Великая Любовь заложена в основании Космоса. Ею пронизано, ею движется всё, что только существует в виде Добра и Красоты, Созидания и Восхождения, Вечности и Беспредельности, Видимого и Невидимого, Проявленного и Непроявленного.
Есть любовь задерживающая и Любовь устремляющая. Первая — любовь земная, а вторая — Любовь Небесная. Но какое множество созиданий разрушено первой, такое же множество окрылено второй. Первая знает ограничения пространства и сознания, вторая не нуждается в мерах земных. Она не затруднена расстояниями и суждениями о смерти. Первая знает мир как планету, а перед Второй открываются все миры. Вторая Любовь — Любовь устремляющая — идёт как по физическому миру, так по Небесному, Огненному Миру. Она зажигает сердца для радости высшей и тем нерушима.
В ком уже есть любовь к детям, к тому, при старании, придёт и искусство их любить, т.е. Понимание того, как их нужно любить. В ком нет любви к детям и стремления полюбить их, тот пусть не ждёт посещения мудрости педагогической любви.
Мудрость находится внутри самой любви к детям, а не вне её.
Любить детей и каждого ребёнка надо: — искренне, честно, от всего сердца; — спокойно, терпеливо, доверительно; — нежно, красиво, изящно; — преданно, постоянно, без условностей; — воодушевлённо, вдохновенно, увлечённо; — заботливо, мужественно, понимающе;
С уважением, утверждением, возвышением.
Знаю детей, потому не буду утверждать, что все они ангелочки. Они дети Света, но вовсе не послушные, разумные и уже воспитанные. Среди них есть неугомонные, дерзкие, шаловливые, требовательные; есть дети замкнутые; есть дети с большими или меньшими способностями: есть красивые и некрасивые, больные и уродливые, есть дети уже испорченные, избалованные, извращённые…
Дети будут преуспевать в своём духовно-нравственном становлении и познании наук в той мере, в какой всем и каждому достанется благотворная энергия педагогической любви. И чем больше будет наполнено образовательное пространство этой энергией, тем богаче закипит в нём жизнь детей.
Будущее — это тот, кто собирает хворост для костра. Настоящее — это тот, кто зажигает костёр из хвороста. Прошлое — это тот, кто хранит в золе догорающие угольки. Будущее — это оправдание
Жизнь — это пламенный танец Настоящего с Будущим, следы которого хранит Прошлое.
Сказано: Красота спасёт мир. А что спасёт Красоту? Кто, что спасёт Красоту, чтобы весь мир, всё человечество были спасены? Тучи надвигаются.
Уверуй, что Ребёнок чище, лучше, честнее, талантливее тебя. Всего себя отдавай детям и только тогда сможешь именоваться Учителем»
Но и эта любовь была связана с условностью:
Если кто переставал быть примерным или разочаровывал в своих способностях, то терял любовь учителя.
Многие учителя больше любили саму власть над нами, чем нас самих.
Но любовь их была своеобразной, она не имела возможности совершенствоваться. Действовал неписаный закон: любить-то детей надо, но так, чтобы не показывать им свою любовь; их надо любить
Е просто хотелось, чтобы педагогический процесс, — и в семье, и в детском саду, и в начальных, и в старших классах, и повсюду, где бы он ни происходил, — доставлял детям радость, чтобы учителя и воспитатели их понимали, чтобы программы и учебники их не унижали, чтобы детей всюду уважали.
Мы должны признать, что не сможем решить насущные, жизненные проблемы гуманной педагогики, если тысячекратно не будем возвращаться к тому, что школе нужно, прежде всего, научиться любить детей.
Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а Любви не имею, то я — медь звенящая и кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею Любви, — то я ничто.
И если я раздам Всё имение моё и отдам тело моё на сожжение, а Любови не имею, — нет мне в этом никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, Любовь не завидует, Любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла,
Не радуется неправде, а сорадуется истине; всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит. Любовь никогда не перестаёт, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится; Ибо мы отчасти знаем и отчасти пророчествуем. Когда же наступит совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится…
А теперь пребывают сии три: Вера, Надежда, Любовь; но Любовь из них — больше… Достигайте Любви; ревнуйте о дарах высших. Это от Святого Апостола Павла. А другая закладка открыла мне страницу от Святого Апостола Иоанна и я прочёл следующее: Бог есть Любовь, И пребывающий в Любви пребывает в Боге,
И Бог в нём. В Любви нет страха, но совершенная Любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение; боящийся не совершенен в Любви. Дети мои! Станем Любить не словами и языком, но делами и истиною.
Бог есть Любовь. А человек сотворён по образу и подобию Бога. И заложил в него дар Любви. Значит, надо помочь человеку открыть в себе этот дар, и тогда человек тоже станет Любовью. И что же человек, как Любовь, сотворит на Земле и на Небесах? Фантастика!
В школе, свершались главные каждодневные события моей жизни.
Недолюбливал своих учителей, потому что чувствовал — они тоже недолюбливали меня, слабого.
И эта любовь была связана с условностью
Само слово «любимчик» — весьма сомнительное понятие, далёкое от Педагогической, от Учительской Любви.
Мы отвечали на любовь наших учителей своей «любовью».
Если бы она любила меня Учительской Любовью, поступила бы совсем по-другому.
Меня появляется отвращение к учительнице и к урокам русского языка.
К сожалению, ты проскочил в седьмой… Экзамена не будет… Но рано тебе радоваться… Это ли Учительская Любовь к своему ученику? Закон взаимности принуждает меня недолюбливать эту красивую женщину.
Она не спрашивает маму, как та одна справляется с воспитанием двоих детей, на что семья живёт, чем она болеет, чем сын увлечён, что ему мешает хорошо учиться… Она встаёт и уходит, оставив в семье горе.
Ее в классе никто не любил, ибо она сама не любила нас
Делал он всё это вполне серьёзно и, полагаю, с верою, что свершает педагогическую задачу — воспитывает нас, но, по всей вероятности, и с чувством мщения за то, что мы оказались прозорливее и скрылись так, что он не смог нас разыскать. Значит, не смог выполнить и задание директора.
Можно ли обнаружить в этом «педагогическом» деянии какой-нибудь след искренней любви
Не знаю, должен ли я быть благодарен учителю, который так закрепил во мне знание английского алфавита, вместо того чтобы дарить мне живую английскую речь, вкус к чтению английской поэзии, дарить хотя бы сто слов и сто прекрасных предложений!
Если из школы уйдёт созвездие учителей, спустя некоторое время слава школы погаснет.
Они, конечно, отличались друг от друга, но было нечто, что их объединяло и отличало от всех остальных. Это нечто было то, что я хочу назвать Педагогической Любовью, Учительской Любовью.
О ней шли легенды. Она была заслуженным учителем. Дважды была награждена орденом Ленина.
Здравствуйте… — сказала она тоном и вибрацией, которые я, спустя годы, буду вспоминать и исследовать. По моему телу пробежали мурашки: это была необычная ласка, долгожданная.
Имя учителя может нести мощный воспитательный заряд, но, к сожалению, может быть и таким, от которого не надо ждать чего-то радостного.
Имя учителя может нести мощный воспитательный заряд
Любовь эта была с огранкой, как бриллиант. Она любила детей не абстрактно, а всех нас вместе и каждого в отдельности, каждого по-своему. Она любила нас и владела мудростью — как нас любить. И так как она берегла своё Имя и заполняла его лучшими педагогическими оттенками всю жизнь
Школе не принято звать учительницу тётей, но в нашей школе это было принято только в отношении Варвары Вардиашвили, надо было лишь набраться смелости и перешагнуть барьер условностей. Я только через год осмелился обратиться к ней «Дейда Варо», и это произошло само собой
Конечно, мы воспринимали нашу учительницу на фоне того опыта, который сложился у нас в общении с другими учителями.
Каждый из нас наизусть знал, с чего начнёт и чем кончит урок тот или иной учитель.
Любила вот какими способами: на уроках языка мы превращались в лингвистов — исследовали, определяли, опровергали, устанавливали, открывали.
Она — наша учительница — зарождала в каждом из нас устремлённость и торжественность.
Что ещё было нужно для того, чтобы я пристрастился к чтению? Я жадно искал книги.
Принял её и думал, что она только моя Учительница. Но потом, спустя годы, убедился: каждый из её бывших учеников тоже считал, что она была только его Учителем.
Ведь можно, чтобы я преобразил душу свою в Солнце и творил для детей и для каждого Ребёнка неповторимые улыбки.
Всели это чувство, Учитель, в своего отторгнутого другими учителями ученика — и ты вдохновишь его, он воспрянет, он изменится!
Она знала, как надо меня любить, чтобы спасти.
Она не будет с недоверием ходить вдоль рядов и проверять, кто пишет, а кто — нет.
Момент педагогической истины состоит из встречи двух его составных: первое — само предчувствие наступления этого мгновения, второе — искусство воспользоваться мгновением.
Меняется моё сознание, и оно меняют мою жизнь.
Моя любимая учительница следит, как я преуспеваю, и радуется, улыбается, поощряет.
Она любила своих учеников героически.
Общем, класс наш превратился в творческую лабораторию
Чём же проявилась Героическая Любовь Учителя к нам?
Это и было высшим проявлением Великой Героической Любви Учителя к своим ученикам.
Было бы наивно, — говорит он, — представлять себе дело так, что все дети, которые приходят в школу, — красивые розы; и учителю не остаётся ничего, лишь только любоваться ими. Есть розы, есть и чертополох. Сколько приносят с собой дети уродливого, сколько бывает такого, когда сердце детское — как гнойник, как язва, корни которой уходят в глубину тех дней, когда перед Ребёнком только открывалось оконце в мир. Бывает, смотрят на тебя не чистые, честные, откровенные, а наглые, лицемерные глаза». «Разве можно всё это любить?» — ставит он вопрос и даёт такой ответ: «Я люблю Ребёнка не таким, какой он есть, а таким, какой он должен быть. И когда удаётся очистить сердце детское от гнойника и язв, когда в глазах Ребёнка сияет одухотворённость красотой, а не блуждает лицемерная усмешка, я люблю этого настоящего человека, ибо в нём — частица моей души».
Как только мне удалось забыть об этом, мальчик впервые в жизни почувствовал, что в эту минуту обращается человек к человеку». «Я обращаюсь не к голосу зла, — скажет он далее, — а к голосу красоты человеческой, которая в Ребёнке обязательно есть, которую не заглушить ничем».
Детей надо защищать от одиночества и чувства ненужности, от обмана, нечестности, эгоизма, неуважения к людям, от телесных наказаний и насилия, от заласканности.
А Корчак иронически улыбается: «Наивный, попробуй! Общество дало тебе маленького дикаря, чтобы ты его обтесал, выдрессировал, сделал удобоваримым, и ждёт. Ждут государство, церковь, будущий работодатель. Требуют, ждут, следят. Государство требует официального патриотизма, церковь — догматической веры, работодатель — честности, а все они — посредственности и смирения. Слишком сильного сломает, тихого затрёт, двуличного порой подкупит, бедному всегда отрежет дорогу — кто? Да никто — жизнь!» А как же с гармоническим развитием, гармоническим воспитанием?
Я понял, что детей надо любить не только красиво, но с чувством глубокой ответственности за их будущее, их надо любить всей своей жизнью, надо любить постоянно. А это значит – заботиться о них, о каждом из них, не услаждать их байками о «светлом будущем», а вдохнуть в них мужество бороться против тьмы, учить их самим стоить, облагораживать жизнь для себя и для других и защитить ее».
Нужно еще понять — как, именно как — любить детей и каждого Ребенка, чтобы любовь стала самой действенной и доброй силой воспитания.
Как они нас любили? Любили своими заштампованными серыми уроками, бесконечными нудными домашними заданиями и проверками, вызовами к доске и выставлениями отметок; любили своими раздражениями и угрозами, контрольными работами и исправлениями ошибок; любили своими оскорблениями и строгостями, наказаниями и вызовами родителей; любили прохождениями программ, успеваемостью в процентах и соблюдением так называемой сознательной дисциплины. Они не очень-то трудились, чтобы во всю эту дидактическую мишуру вложить хоть чуточку своей души, вложить хоть чуточку уважения к нам. Заметно было, что многие учителя больше любили саму власть над нами, чем нас самих.
Имя учителя может нести мощный воспитательный заряд, но, к сожалению, может быть и таким, от которого не надо ждать чего-то радостного. Имя может быть воодушевляющее запугивающее ни рыба, ни мясо прославленное дурное.
Особое сочетание того, что я хочу назвать Учительской, Педагогической Любовью. Любовь эта была с огранкой, как бриллиант. Она любила детей не абстрактно, а всех нас вместе и каждого в отдельности, каждого по-своему. Она любила нас и владела мудростью — как нас любить. И так как она берегла своё Имя и заполняла его лучшими педагогическими оттенками всю жизнь, то Имя её в будущих учениках, которые ещё не соприкоснулись с ней, вызывало почтение, почитание, трепет, настраивало их на взаимность.
Каждый из нас наизусть знал, с чего начнёт и чем кончит урок тот или иной учитель. По логике вещей, они старались для нас, но мы воспринимали всё это как принуждение.
Читаю жадно, с упоением: Квинтилиана, Коменского, Локка, Руссо, Песталоцци, Дистервега, Ушинского, Пирогова, Гогебашвили, Макаренко… Делаю выписки — их становится более двух тысяч. В моём воображении складывается изумительный Храм Образования, в нём царствуют Вера, Надежда, Любовь, Мысль, Свобода, Совершенствование, Устремление, Благородство, Преданность. Но Лю
Ещё не знаю имени Януша Корчака и имени Василия Александровича Сухомлинского. Не знаю, как видят мир Владимир Иванович Вернадский, Дмитрий Сергеевич Лихачёв. Я ещё не читал Новый Завет и не знаю основ Мировых Религий. Мне ещё никто не говорил о Николае Бердяеве, о Павле Флоренском, об Иване Ильине. Вот прибудут они, и мой Храм будет освещён. А пока я восхищён тем, что у меня уже есть. Надо сделать так, чтобы все школы мира разместились в этом Храме, чтобы все они были пропитаны мыслями, которые я выписываю из этих живых источников.
Дух и Материя — тоже единое целое. Дух проявляется через Материю.
«Бог есть Любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нём».
Что такое Любовь и должен ли учитель любить детей, должен ли знать, как нужно их любить? Эти вопросы для учебников не существуют. И я делаю свой вывод: значит, сама наука слепа, раз не замечает Всеначальную Энергию Жизни в целом, и в образовании в частности.
Эти молитвы, которые я порой, дразня бабушку, высмеивал, — «Бога нет, бабушка, Бога нет!», — оказались семенами моей веры, которая выросла во мне тоже спустя десятилетия.
Дмитрию Сергеевичу Лихачёву принадлежит мудрость: «Воспитываться в моральном климате памяти».
«Имея доступ в сказочный дворец, имя которому — Детство, я всегда считал необходимым стать в какой-то мере Ребёнком. Только при этом условии дети не будут смотреть на вас, как на человека, случайно проникшего за ворота их сказочного мира, как на сторожа, охраняющего этот мир, сторожа, которому безразлично, что делается внутри этого мира».
Детей надо любить с чувством глубокой ответственности, долга и служения перед Творцом.
Образование — это процесс раскрытия в человеке образа Творца. Гуманный — это человек, ищущий в себе связь с Высшим.
Жизнь, Воспитание Жизни в Ребёнке, Воспитание Жизнью, Духовность, Гуманность, Духовный Гуманизм, Благородство, Воспитание Благородного Человека, Общение, Вера. Мы искали раскрытие этих понятий на
Ведущей силой педагогического процесса является личность учителя, личность воспитателя. Его характер, мировоззрение, устремление, культура, его духовно-нравственный мир, знания, образ жизни, привычки, его любовь к детям и своей профессии, в общем, вся его личность предопределяют качества педагогического процесса. Качества эти зависят не столько от хороших программ, учебников, методов, «новых технологий», оборудований, средств и прочее, а в первую очередь от личности учителя.
Пусть учитель, помогая, живёт для вечности, но пусть, живя, помогает настоящему.
«Бог есть Любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нём».
Трусливый учитель детей любить не может, ибо он бросит их при любой опасности, он предаст их. Любовь его будет ложью, а дети чуют ложь, фальшь в деяниях своих учителей. Не полюбят они такого учителя.
Школа — это лестница восхождения души и духовности растущего человека. Учитель — это душа, носитель Света. Образование — это процесс раскрытия в человеке образа Творца. Гуманный — это человек, ищущий в себе связь с Высшим.
Глубоко верующий человек никогда не сможет проявить малодушия и эгоизма.
И Мир, и Красоту, и Культуру, и Человечество спасёт толь ко Всеначальная Энергия Любви, которая от Бога. Эту энергию, — она неисчерпаема, — должны набрать в себе и умножить люди и передавать, дарить её друг другу.
Педагог сам должен уметь шалить, чтобы понять педагогику преобразования шалостей своих детей.
Зачем же тогда дидактика так гордится своим принципом индивидуального подхода, если этот принцип не заработает на моих уроках?
Личностью он становится благодаря своим целеустремленности и мировоззрению. Личность – это борющийся человек, а не тот, кто беспрекословно, а порой и слепо выполняет свои обязательства. А чтобы быть борцом, нужны знания – современные, многосторонние, нужны умения и навыки их применения в изменяющихся условиях жизни.
