Агата Кристи — стала практически синонимом слова «детектив». Даже люди, которых сложно заподозрить в любви к детективной прозы слышали эти инициалы. А все дело в том, работы Агаты одни из самых публикуемых за всю историю человечества. Обгоняют ее лишь труды Шекспира и Библия. Интересно, что мама писательницы, хотела научить читать дочку позже 8 лет, но девочка освоила чтение раньше. В данной подборке собраны самые лучшие цитаты Агаты Кристи.
Девушкам, которые сами зарабатывают себе на жизнь, приходится вести себя скромно.
Воспоминания – одна из наград, которые приносит возраст, и при этом награда сладостная.
Никогда не возвращайтесь туда, где вы были счастливы. Пока вы не делаете этого, все остается живым в вашей памяти. Если вы оказываетесь там снова, все разрушается.
Никогда не волнуйтесь о том, что говорите мужчине. Они настолько любят себя, что никогда не поверят в то, что не будет им льстить.
Правду говорят, что человек вынужден занимать себя работой, чтобы не думать.
а, я очень люблю ее… но мне казалось, что у меня нет ни малейшего шанса…
Философия подразумевает отстраненное отношение к жизни, а у меня все гораздо проще – я научилась не тратить нервы и силы на бесполезные эмоции.
Мне кажется, что в жизни люди теряют массу времени только из-за того, что не хотят сказать правду. Они предпочитают ходить вокруг да около, вместо того чтобы прямо перейти к делу.
Невозможное случиться не может, поэтому оно должно стать возможным, несмотря ни на что.
Считать юность счастливой порой – какая чушь! – ведь юность более всего ранима.
Жизнь, мне кажется, состоит из трех периодов: бурное и упоительное настоящее, минута за минутой мчащееся с роковой скоростью; будущее, смутное и неопределенное, позволяющее строить сколько угодно интересных планов, чем сумасброднее – тем лучше, все равно жизнь распорядится по-своему, так что мечтайте себе на здоровье; и, наконец, третий период – прошлое, фундамент нашей нынешней жизни, воспоминания, разбуженные невзначай каким-нибудь ароматом, очертаниями холма, старой песенкой – чем-то совсем обычным, вдруг заставляющим нас пробормотать: «Помню, как…» – с особым и неизъяснимым наслаждением.
Как ни очаровательны дамы, за ними есть один грешок: они отвлекают от еды!
Никогда не плачь заранее, если не знаешь точно, что случилось.
Если вашим мечтам не суждено осуществиться, гораздо лучше вовремя признать это и двигаться дальше, вместо того чтобы сосредоточиваться на разбитых упованиях и надеждах.
Все эти люди, разных возрастов, национальностей, из разных слоев общества… И на три дня все они, ранее незнакомые друг с другом, собираются в одном месте. Они едят и спят под одной крышей и не могут избежать общества друг друга. А в конце этих трех дней расстаются для того, чтобы никогда больше не встретиться.
Я люблю жизнь. И никакое отчаяние, адские муки и несчастья никогда не заставят меня забыть, что просто жить – это великое благо.
Любовь не самое главное в жизни, мадемуазель, – мягко сказал Пуаро. – Мы думаем так только по молодости лет.
Если ошарашить солгавшего правдой, то он обычно сразу же признается в своей лжи – подчас просто от неожиданности. Тут важно правильно вычислить эту правду, чтобы получить желаемый эффект.
Когда-то, мадемуазель, я был влюблен в одну молодую англичанку, которая очень походила на вас… но увы – она не умела готовить. Хотя, пожалуй, все это было к лучшему.
Нам не дано знать всего человека, хотя иногда в ярких мгновенных вспышках мы видим его истинным. Думаю, что воспоминания, какими бы незначительными они ни казались, как раз и высвечивают внутреннюю человеческую суть.
Думаю, именно в этом больше всего нуждается женщина. Она ищет в своем супруге честность, хочет чувствовать в нем опору, уважать его суждения и, если придется принимать трудное решение, спокойно довериться ему.
Но чтобы преуспеть в жизни, нужно заранее все тщательно подготовить.
Мы работаем, чтобы чего-то достичь, а достигнув, понимаем, что самым важным для нас была именно эта работа.
Но так уж устроена жизнь. Когда вы молоды, вы молоды; когда обретаете зрелость, вы «в расцвете лет»; но когда расцвет сменяется увяданием, вы стары. А уж если стары, то возраст не имеет никакого значения.
Людям, которых раздражает, когда у них над головой играют на пианино, не стоит жить в многоквартирных домах…
Иногда человеку жизненно необходимо утвердить ценность собственной личности.
И среди жизни нас окружает смерть
Женщины подсознательно замечают тысячи мелких деталей, даже не задумываясь об этом. И вот их подсознание обрабатывает эти детали – а результат этого они называют интуицией.
Цепи привычки. Мы работаем, чтобы чего-то достичь, а достигнув, понимаем, что самым важным для нас была именно эта работа.
Дотошность – вот что всегда приносит плоды в конечном итоге.
Слова, мадемуазель, это только одежды, в которые рядятся мысли.
Порочность человеческой природы не знает предела.
Странно, но когда ваши тайные мысли, в которых вы не хотите признаться даже самому себе, высказывает кто-то другой, то у вас это вызывает мгновенное неприятие.
И молодежи порядочно пришло – безразличной, скучающей, тоскующей. Считать юность счастливой порой – какая чушь! – ведь юность более всего ранима.
Вообще у толстяков есть свои радости в жизни… смаковать, гурманствовать – кто позволит себе, следя за фигурой?
Говорить, когда тебя не спрашивают, большая ошибка.
Если человек вовсю трубит о том, что он собирается сделать, он, как правило, ничего не сделает.
Бывают такие моменты, мадам, когда гордости и чувству собственного достоинства дают отставку. Одерживают верх иные чувства, посильнее.
Если не тренировать серое вещество, оно покроется ржавчиной.
Просыпаясь, я всегда испытывала самое естественное для всех нас чувство: радость жизни, может быть, неосознанную. Вы живете, и открываете глаза, и наступает новый день; каждый следующий шаг в вашем путешествии в неизведанное – в этом увлекательном путешествии – и есть ваша жизнь. И дух захватывает необязательно от того, что это вообще жизнь, но от того, что это ваша жизнь. Одно из величайших таинств существования – наслаждение преподнесенным вам даром жизни.
Его тело-клетка выглядит абсолютно респектабельно, но сквозь прутья на вас смотрит дикое животное.
Он был как раз на том этапе насыщения, когда человек становится философом.
Нет большей ошибки в жизни, чем увидеть или услышать шедевры искусства в неподходящий момент. Для многих и многих Шекспир пропал из-за того, что они изучали его в школе.
Мадам, самые добрые и любезные люди не всегда бывают самыми умными.
Море… Такое мирное сегодня – и такое жестокое иногда… Море, которое затягивает в свои глубины. Топит. Погружает в себя… Топит в себе… Топит… топит… топит…
Думаю, что быть частичкой чего-то целого – одно из самых главных таинств жизни.
Воспоминания – одна из наград, которые приносит возраст, и при этом награда сладостная
Никогда не думайте, что вы лучше разбираетесь в том, что нужно другим людям.
Самое большое счастье, которое может выпасть в жизни, – это счастливое детство.
Неправильно это, – пробормотал он себе под нос, – чтобы она еще так выглядела. Это слишком – иметь деньги и такую внешность. Если девушке привалило богатство, то какое же она имеет право быть еще и красоткой? А она – красотка… Все при ней. Нечестно…
Понимаете, мужчине не по себе, когда женщина любит его сильнее, чем он ее. – Из его голоса уходило раздражение. – Мужчине не хочется, чтобы им владели. Черт бы его побрал, это собственническое чувство! Этот мужчина – мой, он принадлежит мне! Я так не хочу – и никто не захочет! Сразу хочется сбежать, освободиться. Мужчина должен владеть женщиной, а не наоборот.
Шли века… планеты срывались с орбит, галактики уносились вдаль… время остановилось… Оно застыло и пребывало в неподвижности тысячи веков… Хотя нет, прошла всего одна минута…
Во всем подлунном мире важнейшим считается счастье, обретаемое в союзе мужчины и женщины.
Ибо в этом случае зло не замедлит явиться… Оно непременно явится… Оно завладеет вами, и выдворить его будет уже невозможно.
Чего не купят деньги – доставит улыбка.
Когда тебя одолевает любовь, с ней уже не справиться.
для тех, кому есть что скрывать, нет ничего страшнее разговора!
Жизнь не настолько длинна, чтобы скучать.
Сердце любящей женщины готово многое простить.
Любая женщина невольно рассматривает всех мужчин на свете как потенциальных мужей. Либо для себя, либо для своей лучшей подруги.
Не слишком приятные здесь ароматы, – заметил он. – Что вы думаете? Я один должен пуститься в авантюру или кто-то все же поедет со мной?
Моя дочь всегда говорит: если мамусе что-то кажется, то смело ставьте доллар на то, что она права.
К счастью, слова, если их правильно употребить, могут скрыть уродливость голых фактов.
Не располагайте сердце ко злу.
Масса неприятностей в жизни происходит из-за того, что кто-то говорит что-то в самый неподходящий момент.
Не думаю, чтобы открытия рождались из необходимости, – открытие впрямую происходит от праздности, а может быть, и от лени. Избавиться от хлопот – в этом состоит главный секрет, который вел человечество через сотни тысяч лет, от изобретения кремня до стиральной машины.
Мужчина должен владеть женщиной, а не наоборот.
– Любовь не самое главное в жизни, мадемуазель, – мягко сказал Пуаро. – Мы думаем так только по молодости лет.
Десять негритят решили пообедать, Один заснул и не проснулся – их осталось восемь.
У меня такой принцип: по возможности никому не доверяться.
Женщины – они все такие. Когда они выходят из себя – откуда только силы у них берутся…
Только приступив к роскошному сливочному сыру, месье Бук позволил себе оторваться от обсуждения гастрономической темы. Он был как раз на том этапе насыщения, когда человек становится философом.
Путешествовать на поезде означает видеть природу, людей, города и церкви, реки – в сущности, это путешествие по жизни.
Беседа – это идеальный способ выяснить то, что ваш собеседник хочет скрыть. Человеческое существо, Гастингс, не способно противостоять соблазну раскрыться в беседе. И каждый раз в открытой беседе человек будет выдавать себя!
Тех, кто выбывает из гонки, в наше время забывают сразу…
Запомните: желудок – хороший слуга, но плохой хозяин.
Но, как я теперь понимаю, акт творчества сам по себе еще не служит удовлетворению художника. Существует еще жажда признания, не утолить которую невозможно.
Это слишком – иметь деньги и такую внешность. Если девушке привалило богатство, то какое же она имеет право быть еще и красоткой? А она – красотка… Все при ней. Нечестно…
Я не против принимать гостей, когда я в настроении, но настроение должно быть у меня, а не у них.
– Пуаро, – сказал я. – Я подумал… – Прекрасное упражнение, друг мой. Продолжайте в том же духе.
Я думаю, мадам, что ваша сила – сила вашего духа, а не рук.
Философия подразумевает отстраненное отношение к жизни, а у меня все гораздо проще – я научилась не тратить нервы и силы на бесполезные эмоции.
Недостижимое существует. Важно осознать эту истину как можно раньше, и она сослужит вам хорошую службу в жизни.
Хороший урок, – сказала мама однажды. – Никогда не думайте, что вы лучше разбираетесь в том, что нужно другим людям.
Беседа – это идеальный способ выяснить то, что ваш собеседник хочет скрыть.
Брак означает больше, чем любовь. Я придерживаюсь старомодной точки зрения: самое главное – это уважение. Только не надо путать его с восхищением. Восхищаться мужчиной на протяжении всего брака, мне кажется, безумно скучно, и кончится ревматическими болями в области шеи. Но об уважении вы не обязаны думать, вы лишь с благодарностью постоянно ощущаете его. Как сказала о своем муже одна старая ирландка: «Он и есть моя голова».
Женщины подсознательно замечают тысячи мелких деталей, даже не задумываясь об этом. И вот их подсознание обрабатывает эти детали – а результат этого они называют интуицией.
Мадемуазель, – галантно произнес детектив, – если вы не замужем, это лишь потому, что среди представителей моего пола не нашлось никого, владеющего в достаточной степени даром красноречия. Вы остаетесь одна по своей воле, а не в силу обстоятельств.
Когда вы молоды, вы когда обретаете зрелость, вы «в расцвете лет»; но когда расцвет сменяется увяданием, вы стары. А уж если стары, то возраст не имеет никакого значения.
Если фундамент плох, то и дому конец.
Жизнь, мне кажется, состоит из трех периодов: бурное и упоительное настоящее, минута за минутой мчащееся с роковой скоростью; будущее, смутное и неопределенное, позволяющее строить сколько угодно интересных планов, чем сумасброднее – тем лучше, все равно жизнь распорядится по-своему, так что мечтайте себе на здоровье; и, наконец, третий период – прошлое, фундамент нашей нынешней жизни, воспоминания, разбуженные невзначай каким-нибудь ароматом, очертаниями холма, старой песенкой – чем-то совсем обычным, вдруг заставляющим нас пробормотать: «Помню, как…» – с особым и неизъяснимым наслаждением.
Десять негритят отправились обедать, Один поперхнулся, их осталось девять. Девять негритят, поев, клевали носом, Один не смог проснуться, их осталось восемь. Восемь негритят в Девон ушли потом, Один не возвратился, остались всемером. Семь негритят дрова рубили вместе, Зарубил один себя – и осталось шесть их. Шесть негритят пошли на пасеку гулять, Одного ужалил шмель, их осталось пять. Пять негритят судейство учинили, Засудили одного, осталось их четыре. Четыре негритенка пошли купаться в море, Один попался на приманку, их осталось трое. Трое негритят в зверинце оказались, Одного схватил медведь, и вдвоем остались. Двое негритят легли на солнцепеке, Один сгорел – и вот один, несчастный, одинокий. Последний негритенок поглядел устало, Он пошел повесился, и никого не стало.
Мысль довольно парадоксальная, но только в те мгновения, когда вы видите людей смешными, вы действительно понимаете, как сильно вы их любите!
Настоящая трагедия – это когда у тебя есть все, чего ты желал.
Мы создали государство всеобщего благоденствия, освободившее нас от страха, обеспечивающее нам хлеб насущный и даже немного более того; тем не менее мне кажется, что сейчас и в государстве благоденствия с каждым годом становится все труднее с оптимизмом смотреть в будущее. Мы ничего не ценим по-настоящему. Почему? Не потому ли, что нам больше не нужно бороться за свое существование? Не перестала ли жизнь быть нам интересной? Мы разучились ощущать благодарность за то, что живем. Быть может, нам не хватает трудностей, связанных с освоением жизненного пространства, открытием новых миров, недостает каких-то иных невзгод и страданий, болезней и дикой жажды выживания?
Считать юность счастливой порой – какая чушь! – ведь юность более всего ранима. Его взгляд размягченно остановился на одной паре. Прекрасно они смотрелись рядом – широкоплечий мужчина и стройная хрупкая девушка. В идеальном ритме счастья двигались их тела. Счастьем было то, что они здесь в этот час – и вместе.
Семь негритят дрова рубили топором, Перерубил один себя – остались вшестером.
Сколько шума поднимают в наши дни люди из-за сущих пустяков!
Вы могли отказаться. Всегда выпадает такая минута. Она была и у вашей подруги Линит, когда та могла остановиться и не вмешиваться… Она упустила эту минуту. Потом уже человек действует очертя голову, и одумываться поздно…
Сколько шума поднимают в наши дни люди из-за сущих пустяков! Приходят рвать зубы, так подавай им укол; не могут заснуть – пьют таблетки; сидят только в креслах, да еще с подушками; девушки позволяют себе щеголять без корсетов, а уж на пляжах и вовсе чуть не голышом валяются…
Понимаете, мужчине не по себе, когда женщина любит его сильнее, чем он ее.
Мы всегда ожидаем, что поведение людей будет следовать какой-то логике, и не любим внезапные перемены настроения.
Странно, но когда ваши тайные мысли, в которых вы не хотите признаться даже самому себе, высказывает кто-то другой, то у вас это вызывает мгновенное неприятие.
Сумасшедших, mon ami, всегда надо воспринимать всерьез. Они бывают очень опасны.
Остров хорош тем, что, когда на него попадаешь, то дальше идти уже некуда… ты прибыл…
Человеческое существо, Гастингс, не способно противостоять соблазну раскрыться в беседе. И каждый раз в открытой беседе человек будет выдавать себя!
«Восточный экспресс» отправился в свое трехдневное путешествие через всю Европу.
За маленьким столиком сидела, с абсолютно прямой спиной, одна из самых уродливых женщин, которых ему доводилось видеть в своей жизни. Это была выдающаяся уродливость – она скорее привлекала, чем отталкивала.
Так или иначе, но лекарством от всех болезней был диван.
Дом – тело, в котором обитает дух, – вырастает, развивает инстинкты, вкусы, эмоции, интеллект, но я сама, я вся, я – настоящая Агата, я – остаюсь. Я не знаю всей Агаты. Всю Агату знает один только Господь Бог.
Десять негритят решили пообедать,Один внезапно подавился – их осталось девять.
Девять негритят уселись под откосом,Один заснул и не проснулся – их осталось восемь.
Я никогда не знала, что такое скука, унылое «мне нечего делать», в отличие от многих женщин, всю жизнь страдающих от одиночества и не знающих, чем себя занять. Свое свободное время они рассматривают как кошмар, а не источник наслаждения. Если вас постоянно развлекают, естественно, вы к этому привыкаете. И когда никто не обращает на вас внимания, приходите в полное замешательство.
При любых обстоятельствах в доме важно сохранять мир.
Если девушке привалило богатство, то какое же она имеет право быть еще и красоткой?
Но не надо забывать и о том, что иногда за скромным фасадом может скрываться бездна тщеславия и самоуверенности.
В данный момент мой мозг и мозг Чармиан зияют очаровательной пустотой!
Тот, кто никогда по-настоящему не любил, считай, по-настоящему и не жил…
Женщина никогда не чувствует себя достаточно старой, чтобы признать, что вряд ли кто уже покусится на ее честь.
Все эти подробности маленький бельгиец уже знал, но рутинные вопросы успокаивали собеседника.
– Нет, я отнюдь не фантазирую. Мне кажется, что в жизни люди теряют массу времени только из-за того, что не хотят сказать правду. Они предпочитают ходить вокруг да около, вместо того чтобы прямо перейти к делу.
– Философия подразумевает отстраненное отношение к жизни, а у меня все гораздо проще – я научилась не тратить нервы и силы на бесполезные эмоции.
В целом я думаю, что те проявления врожденного снобизма, которые оказались не чуждыми моему детству, не так невыносимы, как снобизм, идущий от богатства или интеллекта. Нынешний интеллектуальный снобизм породил особую форму зависти и злобы. Родители убеждены в том, что их потомство должно блистать.
В этой комнате было раз в десять больше вещей, чем в квартире Пэт, что и объясняло смущение Донована, без конца натыкавшегося на столы и стулья. Посередине стоял круглый стол, покрытый сукном, а на подоконнике зеленела герань. Молодые люди сразу поняли, что с владелицей такой гостиной они вряд ли найдут общий язык. В молчаливом ужасе они уставились на стол, где лежала небольшая стопка писем.
С ходом времени положение женщин определенно изменилось к худшему. Мы, женщины, повели себя как дурочки: начали вопить, чтобы нам разрешили работать наравне с мужчинами. Мужчины ничтоже сумняшеся с удовольствием ухватились за эту идею. Зачем защищать жену? Что плохого, если она сама будет защищать себя? Она хочет этого. Черт возьми, на здоровье!
В наши дни доброта не слишком ценится. Людей гораздо больше интересует, умен ли человек, трудолюбив ли, приносит ли пользу обществу, вписывается ли в принятые рамки поведения.
Очень английское – и абсолютно неубедительное поведение.
Что ж, успех врача как раньше, так и теперь зависит, по большей части, от веры в него больного.
для человека, которому есть что скрывать, нет ничего страшнее открытой беседы!
Да ведь мы едва не погибли! Но это грубо, безусловно, слишком грубо… ведь у меня не было подозрений… до этого момента – ни малейших подозрений! Да, если бы не мой острый взгляд, если бы не моя кошачья реакция – мир мог лишиться Эркюля Пуаро! И вас тоже, друг мой… хотя это и не стало бы национальной катастрофой.
Это ему не повредило, – заметила моя сестрица. – Никогда не волнуйтесь о том, что говорите мужчине. Они настолько любят себя, что никогда не поверят в то, что не будет им льстить.
– Сумасшедших, mon ami, всегда надо воспринимать всерьез. Они бывают очень опасны.
В наши дни доброта не слишком ценится. Людей гораздо больше интересует, умен ли человек, трудолюбив ли, приносит ли пользу обществу, вписывается ли в принятые рамки поведения.
Все-таки остров – магическое место. Само слово чего стоит. На острове теряешь связь с большим миром, оказавшись в маленьком независимом мирке. В мирке, который может удержать приезжего навсегда.
Я ЗАЙДУ К ВАМ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ В ПОЛОВИНЕ ВОСЬМОГО. Д. Ф.
Я один должен пуститься в авантюру или кто-то все же поедет со мной?
jeune fille tout à fait comme il faut.
Однажды старый мудрый француз сказал мне, что человек придумал речь, чтобы люди разучились думать. Беседа – это идеальный способ выяснить то, что ваш собеседник хочет скрыть.
Пуаро обладает множеством достоинств, но скромность в их число не входит.
Сон после тяжкого труда, Порт после трудного пути, Мир после тягостной войны, А после жизни смерть — Вот нашей жизни суть…
Много одиозных женщин имеют преданных мужей. Загадка природы.
Но, как оказалось, жить под стать своему пиджаку – значит подвергнуться дурному обращению.
Женщины бессознательно замечают тысячи мелких деталей, бессознательно сопоставляют их – и называют это интуицией.
Убийца – очень сильный мужчина, и в то же время совсем чахлый, и вообще он женщина, да к тому же левша, которая почему-то пользовалась правой рукой…
Мне кажется, что никому еще не пришло в голову описать поезд дальнего следования. А меж тем подобная сцена так и просится на бумагу, мой друг. Все эти люди, разных возрастов, национальностей, из разных слоев общества… И на три дня все они, ранее незнакомые друг с другом, собираются в одном месте. Они едят и спят под одной крышей и не могут избежать общества друг друга. А в конце этих трех дней расстаются для того, чтобы никогда больше не встретиться.
Она замолчала, чтобы все смогли проникнуться драматизмом ситуации
– Пуаро, – сказал я. – Я только что думал… – Очаровательное занятие, мой друг. Не гнушайтесь им и впредь.
Нет, я отнюдь не фантазирую. Мне кажется, что в жизни люди теряют массу времени только из-за того, что не хотят сказать правду. Они предпочитают ходить вокруг да около, вместо того чтобы прямо перейти к делу.
Вам приходилось есть красное сочное яблоко и натыкаться в самой сердцевине на мерзкого червяка? Многие человеческие существа походят на такое яблоко – особенно в наши дни.
В тишине можно было бы услышать, как растет трава.
Сейчас я часто чувствую, что родители жаждут успеха своих детей исключительно ради собственного престижа.
Как это странно, что девушка могла растревожить вашу душу до самой глубины, пока помалкивала, но в тот самый момент, когда она заговорила, чары исчезли, будто их и не было вовсе.
Он никогда не боялся ничего явного и открытого; только тайное и подернутое дымкой сверхъестественного внушало ему страх.
В мире царит злоба, и порой самые жестокие предположения как раз, увы, и оказываются истиной.
Ведь в медицине чаще всего лечит вера.
Разговаривая с ней, я все время испытывал чувство, будто лезу в гору.
Он все еще держал ее за руки. Она не стремилась освободиться, а наоборот – прижалась к нему. Милая Пэт… Как же он любил ее… А любит ли она его хоть немного? Иногда ему казалось, что любит. А иногда он боялся, что Джимми Фолкнер…
У этого темноволосого парня был приятный голос, вполне соответствующий его облику.
Позже он еще неоднократно вернется к этой мысли.
Самые тихие и мягкие люди часто способны на неожиданные вспышки насилия, так как если их самоконтроль отказывает, то полностью!
Человек обычно слишком поздно осознает, какие минуты в его жизни были самыми счастливыми.
Напевать мелодию – это чрезвычайно опасно. Это выдает подсознательные мысли.
Богатство мешает прямым контактам с реальностью.
Я допускаю, что кто-то из вас, а может быть и каждый, знает то, о чем он даже не догадывается, что он это знает.
У сумасшедшего всегда есть веская причина для совершения преступления.
Женщины – это изверги. Сущие изверги!
Произнесенное слово и напечатанное – какая пропасть между ними.
Изнеженность – вот проклятие нашего времени.
я никогда не делаю выводов, основываясь только на том, что люди мне иногда говорят. Я всегда предпочитаю делать выводы, основываясь на своих собственных наблюдениях.
Это слишком – иметь деньги и такую внешность. Если девушке привалило богатство, то какое же она имеет право быть еще и красоткой?
Человечек снял шляпу. Ну и голова – ни дать ни взять яйцо!
К несчастью, вам очень часто хочется не только вспоминать, но и рассказывать. Постоянно повторяйте себе, что людям скучно слушать вас. В самом деле, с какой стати их должна интересовать ваша жизнь, а не их собственная? В молодости они порой снисходят до вас из соображений исторической любознательности.
Преступники с подростковой психологией слишком много мнят о себе. Ткните пальцем в мыльный пузырь их самомнения – и все, конец. Они распадаются на куски.
Наверное, есть, Джеймс. То есть я хотела сказать, что знаю, что он у тебя есть. А вот воображения у тебя нет никакого. – Тебе создатель выделил тройную порцию, так что мне ничего не осталось, – сухо ответил я.
Закон убивает радость жизни! Я – за преступление!
Он почти ни о чем не думал. Энтони вообще привык жить ощущениями – и действиями.
Я не люблю находиться в толпе, где тебя сжимают со всех сторон, не люблю, когда громко разговаривают, шумят, не люблю долгих разговоров, вечеринок, особенно коктейлей, сигаретного дыма и вообще курения, каких бы то ни было крепких напитков – разве что в составе кулинарных рецептов, не люблю мармелада, устриц, теплой еды, пасмурного неба, птичьих лапок, вернее, прикосновения птицы. И наконец, больше всего я ненавижу вкус и запах горячего молока.
Мы с Карло учредили между собой два ордена: орден Крыс и орден Верных Собак.
Впали в спячку? Что ж, и то хорошо – значит, совесть у вас чиста.
Как странно… я почти счастлива. Хотя знаю, что мне грозит опасность… Почему-то теперь – при свете – все кажется таким незначительным… Я полна сил – я чувствую, что не могу умереть…
Я сегодняшняя точно такая же, как та серьезная маленькая девочка с льняными локонами. Дом – тело, в котором обитает дух, – вырастает, развивает инстинкты, вкусы, эмоции, интеллект, но я сама, я вся, я – настоящая Агата, я – остаюсь. Я не знаю всей Агаты. Всю Агату знает один только Господь Бог.
Вы настоящая модистка в мужском обличье, Пуаро. Я вот, например, никогда не замечаю, что надето на людях. – Тогда вам надо жить на нудистском пляже.
мы в Кингс-Эббот никогда не запрещаем людям получать удовольствие, претворяя в жизнь свои болезненные фантазии.
Юное личико способно творить чудеса.
Усиленно гребя от берега, Эмили увидела, как Патрик упал на колени перед мертвой женщиной и закрыл лицо руками. В его поведении было что-то такое жалкое, что она помимо воли прониклась сочувствием к нему. Он был похож на преданную собаку, стерегущую своего мертвого хозяина. И все же здравый смысл подсказывал ей: «Для него самого и его жены это лучшее, что только могло произойти, – как и для Маршалла и девочки. Но Эмили Брюстер была из тех, кто не теряет голову в любой ситуации.
– Ну, и что же вы думаете об этом докторе Бернарде, Гастингс? – спросил Пуаро, когда мы продолжили наш путь в поместье. – Старая задница. – Вот именно. Ваши суждения о людях, как всегда, исчерпывающи, друг мой.
Вот это личность! – продолжил Бук. – Страшна, как смертный грех, но какая леди! Согласны?
Матери, мадам, в особенности безжалостны, когда опасность грозит их детям.
Будучи истинными представителями своей национальности, англичане ели молча.
Если вы решились нести бремя жизни, вы должны нести его отважно. Это ваш долг.
– Бывают такие моменты, мадам, когда гордости и чувству собственного достоинства дают отставку. Одерживают верх иные чувства, посильнее.
Если иметь достаточно экстравагантные вкусы при полном непонимании, чего стоят деньги, – тебе откроют какой угодно кредит.
Начнем с того, что на вещи надо смотреть с точки зрения логики… – Точно так же говорил мой несчастный Гастингс, – прервал меня Пуаро. – Но, увы, сам он этого никогда не делал.
Смотреть глазами. Слушать ушами. Шевелить мозгами, если они у тебя есть. И если нужно – действовать.
Мужчина под сорок, давно в браке – самое время выставить себя посмешищем из-за какой-нибудь девчонки…
Страшно, правда? Когда тебя одолевает любовь, с ней уже не справиться.
Чему-то радуется толстая женщина в красном… Вообще у толстяков есть свои радости в жизни… смаковать, гурманствовать – кто позволит себе, следя за фигурой?
Когда сердцу больно, не следует вспоминать о счастливых временах, О печальных – пожалуйста, это не повредит, но любое напоминание о счастливом дне или радостном событии способно сломить нас.
Дружба возникает случайно, часто из-за того, что мужчина, увлекшись какой-то другой женщиной, жаждет говорить о ней и нуждается в слушателе. Женщины гораздо больше расположены к дружбе с мужчинами и охотно и сочувственно выслушивают рассказы об их любовных делах. В дальнейшем такие отношения укрепляются, и вы начинаете интересоваться друг другом как личностями. Легкий аромат секса присутствует неизбежно, как острая приправа.
Божьи мельницы мелют медленно, да мелко. Возмездие! Расплата! Воздание за содеянное зло!
Только вам хватало этой любви, а ему – нет.
Мне всегда хочется закричать: «Не отпускайте своего ребенка!» Дом, семья, любовь и надежность домашнего очага – разве самое лучшее образование в мире может заменить это или сравниться с этим?
Не то что нынешнее расхлябанное поколение – распущенность видна у них и в манере держать себя, и во всем…
Мы как дети, которые играют в жмурки в темноте. Вытягиваем руки и пытаемся что-то схватить вокруг себя.
Ели вы будете иметь наглость продолжать в том же духе, – спокойно заметил Дерек, – то вылетите в окно.
Затем они развивали закулисную борьбу в поисках подходящего молодого человека, который отвлек бы дочь от Хью. Часто это удавалось. Открытое сопротивление, несомненно, склонило бы дочь к настойчивости, но полученное разрешение отчасти разрушало шарм избранника, а так как в своем большинстве девушки отличаются здравым смыслом, то рано или поздно они меняли свое решение.
Звучит глупо, и на самом деле это было глупо, но никто не станет отрицать, что разница в имущественном положении отдаляет людей друг от друга. Дело не в снобизме; речь идет о том, можете ли вы позволить себе вести такой же образ жизни, как ваш друг. Если ваши друзья богаты, а вы – бедны, ситуация становится затруднительной.
Четыре негритенка пошли поплавать в море, Один попался на крючок – и их осталось трое.
Брак означает больше, чем любовь. Я придерживаюсь старомодной точки зрения: самое главное – это уважение. Только не надо путать его с восхищением. Восхищаться мужчиной на протяжении всего брака, мне кажется, безумно скучно, и кончится ревматическими болями в области шеи. Но об уважении вы не обязаны думать, вы лишь с благодарностью постоянно ощущаете его. Как сказала о своем муже одна старая ирландка: «Он и есть моя голова». Думаю, именно в этом больше всего нуждается женщина. Она ищет в своем супруге честность, хочет чувствовать в нем опору, уважать его суждения и, если придется принимать трудное решение, спокойно довериться ему.
Мисс Сатклифф была чрезвычайно обаятельной женщиной – главным образом, благодаря тому, что крайне редко принимала что-либо всерьез.
И она снова захохотала, как безумная. Доктор Армстронг шагнул к ней, поднял руку и наотмашь ударил ее раскрытой ладонью по щеке.Мисс Клейторн задохнулась, икнула – и стихла. С минуту постояла неподвижно и молча, потом сказала: – Спасибо… я пришла в себя.
– Вот они все, – буркнул он себе под нос. – Эмили Брент, Вера Клейторн, доктор Армстронг, Энтони Марстон, старый судья Уоргрейв, Филипп Ломбард… Генерал Макартур, кавалер ордена Святого Михаила и Георгия и ордена «За боевые заслуги»… Дворецкий с супругой: мистер и миссис Роджерс…
Существует вид кротости… покорности… – задумчиво произнесла Хильда, – которая пробуждает в человеке худшие его качества, но этот же самый человек, столкнувшись с силой духа и твердым характером, может проявить себя с совершенно иной стороны!
С нами был, однако, еще кое-кто, хоть я об этом и не догадывалась, – Эркюль Пуаро, мой вымышленный бельгиец; отныне я таскала его за собой повсюду, словно карлик свой горб.
– Почему Джеки не может мужественно перенести это? – возмущался Саймон. не мужчина.
Прошу прощения за эти слова, но мне не нравится ваше лицо, месье Рэтчетт, – ответил он и покинул вагон-ресторан.
Однако в одном отношении авторитет мужа был незыблем. Муж – это глава семьи. Выходя замуж, женщина принимала как свою судьбу его место в мире и его образ жизни. Мне кажется, что такой уклад отличался здравым смыслом и в нем коренилась основа будущего счастья. Если вы не можете принять образ жизни вашего мужа, не беритесь за эту работу – иными словами, не выходите за него замуж. Скажем, он – торговец мануфактурой; он – католик; он предпочитает жить за городом; он играет в гольф, а отдыхать ему нравится на море. Вот за вы и вышли замуж. Примите и полюбите все это. Совсем не так уж трудно.
Нет, не надо вспоминать. Не надо думать о том, что было! Все давно прошло…
Друг мой, опасайтесь того дня, когда осуществятся ваши мечты.
Сдаваться нельзя до самой смерти!
Женщины – они все такие. Когда они выходят из себя – откуда только силы у них берутся…
Полуправда губительна. Человек должен иметь смелость смотреть в лицо фактам. Без этой смелости жизнь бессмысленна. Более всего людям вредят те, кто защищает их от правды.
Не задумавшись над прошлым, никогда не восстановишь правильного представления о необыкновенном взгляде на мир, свойственном ребенку. По сравнению со взрослым он смотрит на окружающее совсем под другим углом зрения.
Неприятный голос отталкивает меня сильнее, чем уродливая внешность.
Мысль довольно парадоксальная, но только в те мгновения, когда вы видите людей смешными, вы действительно понимаете, как сильно вы их любите!
Он бы искал ее руки, будь она даже нищенкой, а не одной из богатейших невест в Англии. К счастью, она как раз из богатейших невест…
Десять негритят решили пообедать, Один внезапно подавился – их осталось девять. Девять негритят уселись под откосом, Один заснул и не проснулся – их осталось восемь. Восемь негритят отправились в Девон, Один не возвратился – остались всемером. Семь негритят дрова рубили топором, Перерубил один себя – остались вшестером.
Если бы только ее глаза смеялись!
Один не возвратился – остались всемером.
У большинства из нас есть недостатки, а работа по дому позволяет им проявиться очень скоро!
Мало-помалу я понял, что она больше не любит меня. Любовь ее умерла, и убил ее именно я…
Голос у миссис Роджерс был ровный и монотонный. Вера взглянула на нее с любопытством. Прямо призрак, а не женщина! Бледная, вся какая-то бескровная, но очень респектабельная, в черном платье, с туго зачесанными назад волосами. Странно – ее светлые глаза все время перебегали с предмета на предмет.
На острове теряешь связь с большим миром, оказавшись в маленьком независимом мирке. В мирке, который может удержать приезжего навсегда.
Да эта баба безумна, как шляпник, помяните мое слово!
– Невозможное случиться не может, поэтому оно должно стать возможным, несмотря ни на что.
У вас начисто отсутствует всякая логика, Гастингс. Мы ведь не сможем сесть на поезд раньше того времени, которое указано в расписании, а то, что наша одежда будет уничтожена, совсем не поможет нам в поисках убийцы.
Капельки безнравственности – вот чего им не хватает, – сказала Гризельда. – Тогда они бы не искали с таким ожесточением безнравственность в поступках других людей.
Последний негритенок, вздыхая тяжело,Пошел, повесился – и вот не стало никого.
Ведь если маленькие серые клеточки постоянно не тренировать, то они приходят в негодность.
– А что вы называете непростительными ошибками?– Игнорирование очевидного.
К тому же хладнокровна и своего не упустит, ни в любви, ни на войне. С такой стоило бы познакомиться поближе…
Странная все-таки вещь – страх…
Восемь негритят отправились в Девон,Один не возвратился – остались всемером. Семь негритят дрова рубили топором,Перерубил один себя – остались вшестером. Шесть негритят пошли на пасеку играть,Одного ужалил шмель – и их осталось пять.
Именно в этом я и вижу интерес всего этого дела. Мы отрезаны от возможности предпринять рутинные для таких случаев шаги. Говорят ли все наши свидетели правду или же лгут? У нас нет способов выяснить это, за исключением тех, которые мы можем придумать себе сами. Так что это упражнение исключительно для наших мозгов.
Любовь ее умерла, и убил ее именно я…
В тот вечер мы заглянули друг другу в сердца и с того момента уже никогда больше не отдалялись друг от друга…
В газетных столбцах, отведенных для писем обеспокоенных родителей, я часто наталкиваюсь на просьбы: «Хотела бы передать на воспитание в богатую семью ребенка, чтобы он получил блага, которых я не могу ему обеспечить, – прежде всего первоклассное воспитание и образование».
В империи, которой управляли крысы, он был Королем крыс.
У распахнутой двери дома стоял дворецкий – воплощенная корректность; его торжественный вид убедил гостей в том, что все идет как надо. Да и сам дом был более чем привлекателен, а с террасы открывался поистине несравненный вид…
Почему же не сказать – мне? Мне многое приходится слышать. Если, как вы говорите, у вас накипело, то пусть пена и подымается кверху, мы ее снимем ложкой – вот так! – Он выбросил вперед руку. – Было – и нет ничего.
Франц Ашер действительно оказался жалким и зачуханным существом. Он попеременно то рыдал, то фанфаронил, то пресмыкался, то хорохорился. Его мутные глазки бегали по сторонам.
В мире царит злоба, и порой самые жестокие предположения как раз, увы, и оказываются истиной.
У нее есть некоторые преимущества, – пояснил тот. – Если ошарашить солгавшего правдой, то он обычно сразу же признается в своей лжи – подчас просто от неожиданности. Тут важно правильно вычислить эту правду, чтобы получить желаемый эффект.
Вот именно. Убийца – это всегда азартный игрок. И, как многие игроки, он зачастую не чувствует, когда надо остановиться. С каждым преступлением его самомнение растет. У него нарушены способности к логическому мышлению. Он не говорит себе: «Я умен и удачлив!», а вместо этого только: «Я умен!» Его самомнение постоянно растет… А потом, mon amies, шарик опять бежит по кругу и попадает совсем в другую ячейку, и крупье провозглашает: «Красное!»
Черт побери, до чего странная и неприятная оказия! Совсем не то, чего он ожидал…
Не верьте этому, – здраво заметила Кэтрин, – сердца сделаны из очень твердого материала.
– Цепи привычки. Мы работаем, чтобы чего-то достичь, а достигнув, понимаем, что самым важным для нас была именно эта работа.
Неизбежно напрашивается вывод, что политики твердо убеждены в том, будто они наделены божественным правом лгать во благо.
Но так часто одни вещи напоминают другие. Иногда это наводит на верную мысль.
Вперед, дорогая, вперед, не заставляй счастливый случай ждать тебя.
Предупрежден – значит, вооружен.
Но от своих слов не отказываюсь: искусственные условия вызывают естественную на них реакцию.
Вы молчите, мадемуазель? – Простите, но я не думала, что вы ждете ответа.
Mon ami, когда вы хотите поймать кролика, то засовываете к нему в нору хорька. Если кролик в норе, то он выбегает оттуда. Именно это я сейчас и сделал.
А бояться ей нечего только в одном случае – если она сама преступница и есть.
Вот они все, – буркнул он себе под нос. – Эмили Брент, Вера Клейторн, доктор Армстронг, Энтони Марстон, старый судья Уоргрейв, Филипп Ломбард… Генерал Макартур, кавалер ордена Святого Михаила и Георгия и ордена «За боевые заслуги»… Дворецкий с супругой: мистер и миссис Роджерс…
Объясните мне, как невозможное может стать возможным?!
Вы слишком добросовестны и поэтому вечно сомневаетесь. А это большая ошибка – надо принимать решение и уже больше от него не отступаться. С самого начала забыть о сомнениях.
Симпатичный парень. Хотя что-то в нем есть от афериста…
Увы, разлука – суровое испытание для любящих сердец.
Не думаю, что миссис Экройд понравилось, если бы она услышала, что ее называют старухой. Было ясно, что на косметику она тратит немалые деньги.
Мисс Марпл была несколько удивлена. Глэдис, которая иногда заходила к ним в свой выходной попить чаю на кухне, запомнилась ей как весьма крепко сбитая, вечно хихикающая молодая особа, которую практически невозможно выбить из колеи душевного равновесия.
У половины его пациенток нет ровно никаких проблем со здоровьем, просто занять себя нечем, но попробуй только скажи им об этом!
Однако еврей, похоже, не обманулся его тоном – их не проведешь, этих евреев, они всегда насквозь видят человека и его карман…
А.Н. Оуэн – один из нас. Никакие исключения не допускаются. Мы все под подозрением.
Может быть. Но чтобы преуспеть в жизни, нужно заранее все тщательно подготовить.
Но так или иначе, вы всегда окажетесь на том пути, который предопределен вашим назначением, вашим жизненным призванием.
Самое большое счастье, которое может выпасть в жизни, – это счастливое детство. У меня было очень счастливое детство. Милые моему сердцу дом и сад; мудрая и терпеливая няня; мама и папа, горячо любившие друг друга, сумевшие стать счастливыми супругами и родителями.
Кэролайн была в точности как кошка, которая под завязку наелась жирной сметаны. Казалось, еще немного, и она замурлычет от удовольствия.
А он хорошо знает свою профессию – хотя порою для успеха этого недостаточно. Удача все равно много значит.
Ее высокая стройная фигура четко вырисовывалась на фоне яркого солнца; явное ощущение скрытого огня, казалось, проявлялось лишь в ее удивительных искристых карих глазах – таких потрясающих глаз я еще не видел ни у одной женщины; при всей глубинной силе присущего ей спокойствия, создавалось впечатление, что в этом утонченном и изысканном теле скрывается дикий и необузданный дух – вся ее поразительная натура навеки запечатлелась в моей памяти. Незабываемое впечатление.
И от себя самой придется отказаться. Линит Риджуэй станет графиней Уиндлизем, осчастливив своим приданым Чарлтонбери и его хозяина. Она будет королевской супругой, но уже никак не королевой.
Современные романы. Их так трудно читать – все они об удивительно неприятных людях, которые занимаются странными вещами и не получают от этого, по-видимому, никакого удовольствия.
Эмили Брент сидела на самой вершине Негритянского острова, закованная в непроницаемую броню собственной добродетели.
Я думаю, что любовь – это как религия: к ней обращаешься в определенном возрасте.
Удивительно, как две женщины могут изменить облик комнаты, даже не совершив ничего такого, на что можно бы указать пальцем.
Он был невысоким широкоплечим парнем с веселыми голубыми глазами.
Помни, Пилар, нет ничего скучнее, чем преданность.
Знаете, женщины, помешанные на мужчинах, – это такая неприятная категория.
Память – замечательный дар. Пока помнишь, прошлое не канет в вечность.
Восемь негритят отправились в Девон,Один не возвратился – остались всемером.
Интересно, мы все начинаем жизнь, думая о себе (как только вообще получаем способность думать) в третьем лице? Наблюдая за собой как бы со стороны? Это я сказала себе когда-то: «Вот Агата в своем праздничном платье входит в столовую»? Как будто тело, в которое помещен наш дух, еще непривычно для нас. Некое целое, которое мы знаем по имени, с которым находимся в определенных отношениях, но еще не полностью отождествили себя с ним. Мы – это Агата, которая идет на прогулку, Мэтью, который спускается вниз по лестнице. Мы скорее видим, чем ощущаем себя.
Я знаю, что сейчас вы скажете мне, что я похож на ту примадонну, которая дает прощальный концерт. И этот прощальный концерт повторяется неопределенное количество раз!
«Не отпускайте своего ребенка!» Дом, семья, любовь и надежность домашнего очага – разве самое лучшее образование в мире может заменить это или сравниться с этим?
Элизабет, дорогая, я сейчас нарушу все железнодорожные правила и поцелую вас!
– Жизнь – нелегкое дело, – сказала миссис Лорример. – Узнаете, когда доживете до моих лет. Она требует неимоверного мужества и большого терпения. И в конце концов задаешься вопросом: «А стоило ли?..»
Нет, странная все же компания, как ни крути, очень странная…
Дом являл собой символ всемогущества денег
Никогда не возвращайтесь туда, где вы были счастливы. Пока вы не делаете этого, все остается живым в вашей памяти. Если вы оказываетесь там снова, все разрушается.
Но ведь это невозможно – ни о чем не думать!
Я считаю, что люди чаще убивают тех, кого любят, чем тех, кого ненавидят. Возможно, потому, что только люди, которых любишь, могут сделать твою жизнь совершенно невыносимой.
Итак, – пробормотал Пуаро себе под нос, – мне бросают вызов. Очень хорошо, я его принимаю.
– Что за жизнь без отмычки? – пробормотал Джимми Фолкнер.
Все в порядке, Пэт… Только мы… мы сделали довольно неприятное открытие этажом ниже. Мы обнаружили там мертвую женщину.
Она присела на стул и подняла вуаль. Ее лицо было очаровательным, хотя припухшим от слез и измученным, словно ее терзала какая-то мучительная тревога.
Я вот, например, никогда не замечаю, что надето на людях. – Тогда вам надо жить на нудистском пляже.
Редкий человек вызывал у меня более сильную неприязнь, чем этот странный молодой субъект – с бледным женоподобным лицом и томно-шепелявым лепетом.
– Вы меня не поняли, месье. Мне очень повезло в профессии, и у меня достаточно денег, чтобы удовлетворять все мои нужды и даже капризы. Теперь я занимаюсь только тем, что меня действительно интересует.
Воображение – хороший слуга, но плохой господин.
Интуиция – замечательная штука! – задумчиво продолжил Пуаро. – Ее нельзя ни объяснить, ни проигнорировать.
Невозможное случиться не может, поэтому оно должно стать возможным, несмотря ни на что.
Энтони Марстон, молодой мужчина в расцвете сил и красоты, многим показался тогда неземным созданием. И вот он лежит, точно сломанный цветок, на полу перед ними.
Она женщина очень хладнокровная и начисто лишена эмоций. Она не будет тыкать человека ножом – скорее засудит его.
Мне очень повезло в профессии, и у меня достаточно денег, чтобы удовлетворять все мои нужды и даже капризы. Теперь я занимаюсь только тем, что меня действительно интересует.
Пуаро замолчал и осмотрел свою аудиторию. Он явно не мог пожаловаться на недостаток внимания – все глаза смотрели только на него. В тишине можно было бы услышать, как растет трава.
Вот ведь до чего странно устроен мир, как два разных человека могут видеть в одной и той же вещи каждый свое.
– Вы не любите ездить куда глаза глядят? Так гораздо интереснее! – Может быть. Но чтобы преуспеть в жизни, нужно заранее все тщательно подготовить.
Жизнь похожа на корабль – на корабль изнутри. Только каюты в ней – герметически закрываются, назад не войдешь. Выходишь из одной, запираешь за собою дверь и оказываешься в другой.
Он уже не в первый раз размышлял о том, что шорты, когда на них смотришь со спины, подходят далеко не всем представительницам женского пола. Сыщик зажмурил глаза от огорчения.
Без труда найдя выключатель, они зажгли свет и обнаружили, что стоят на кухне Пэт. Быстро открыв входную дверь, они впустили девушек.
Недосказанность всегда более привлекательна и интересна.
Рождество – время лицемерия, пускай вполне достойного, к которому прибегают pour le bon motif, c’est entendu, но тем не менее остающегося таковым.
Но их страх оказался безосновательным. Деревянная дверь легко подалась, и они вступили в чернильную темноту кухни.
Мы вообще остаемся такими, какими были в три, шесть, десять или двадцать лет. В шесть-семь лет характер проявляется даже четче, потому что в этом возрасте наше поведение почти лишено притворства, а в двадцать мы уже надеваем некую маску, выдаем себя за кого-то другого – в зависимости от того, что модно в данный момент. Если в моде интеллектуализм, мы становимся интеллектуалами; если среди девушек популярны легкомыслие и фривольность, мы становимся легкомысленными и фривольными. С годами, однако, устаешь играть придуманную роль и все больше возвращаешься к себе самому, вновь обретая собственную индивидуальность. Это иногда смущает окружающих, но самому человеку приносит большое облегчение.
Ведь если маленькие серые клеточки постоянно не тренировать, то они приходят в негодность.
Все англичанки – женщины очень хладнокровные. Может быть, из-за того, что у них начисто отсутствуют даже намеки на фигуру.
Не говорите. Ничего не обещайте. Потом трудно будет отказаться.
Откажитесь от прошлого! Повернитесь к будущему! Что сделано – то сделано. Отчаиваться бесполезно.
Сумасшедших, mon ami, всегда надо воспринимать всерьез. Они бывают очень опасны.
Мне кажется, что в жизни люди теряют массу времени только из-за того, что не хотят сказать правду. Они предпочитают ходить вокруг да около, вместо того чтобы прямо перейти к делу.
Вы часто общаетесь с ним? – Нет, сэр. Я предпочитаю книги.
Надо всегда проявлять особенную учтивость к людям, чье положение не разрешает отвечать в том же тоне. Если ты не будешь вежлива, они начнут презирать тебя, и совершенно правильно сделают, потому что настоящие леди так себя не ведут.
Что же касается невразумительности речей, то косноязычие останется при мне навсегда. Может, именно поэтому я решила стать писательницей.
Просветление может принести самая на первый взгляд невинная фраза.
С ходом времени положение женщин определенно изменилось к худшему. Мы, женщины, повели себя как дурочки: начали вопить, чтобы нам разрешили работать наравне с мужчинами. Мужчины ничтоже сумняшеся с удовольствием ухватились за эту идею. Зачем защищать жену? Что плохого, если она сама будет защищать себя? Она хочет этого. Черт возьми, на здоровье!
Я никогда не верила в осуществление моей мечты, но грезить, наслаждаться надеждами – это так прекрасно! До той поры, пока они не слишком завладеют вами.
Эдуард Джордж Армстронг, вы ответственны за смерть Луизы Мэри Клиис, последовавшую 14 марта 1925 года. Эмили Каролина Брент, вы виновны в смерти Беатрисы Тейлор, последовавшей 5 ноября 1931 года. Уильям Генри Блор, вы были причиной смерти Джеймса Стивена Ландора, последовавшей 10 октября 1928 года. Вера Элизабет Клейторн, 11 августа 1935 года вы убили Сирила Огилви Хамилтона. Филипп Ломбард, вы в феврале 1932 года обрекли на смерть двадцать человек из восточноафриканского племени. Джон Гордон Макартур, вы 4 февраля 1917 года намеренно послали на смерть любовника вашей жены Артура Ричмонда. Антони Джеймс Марстон, вы убили Джона и Люси Комбс 14 ноября прошлого года. Томас Роджерс и Этель Роджерс, 6 мая 1929 года вы обрекли на смерть Дженнифер Брейди. Лоренс Джон Уоргрейв, вы виновник смерти Эдварда Ситона, последовавшей 10 июня 1930 года. Обвиняемые, что вы можете сказать в свое оправдание?
– Вы привыкли, мадемуазель, сами нести свое бремя. Но вы можете надорваться. Нагрузка чрезмерна. Для вас, мадемуазель, она уже чрезмерна.
Однажды я расследовал убийство в «Восточном экспрессе». Возникло недоразумение с красным кимоно. Оно исчезло, и при этом оно должно было находиться в поезде. Я обнаружил его – где бы вы думали? – в моем собственном запертом чемодане. Вот это была дерзость!
На нас таращились обшитые бархатом полочки, словно пустые глазницы, изумленные своей пустотой.
Запомни, Пилар, нет ничего скучнее преданности.
– Mon ami, редко случается, когда два разных человека видят одно и то же.
– Разумеется, я шучу, – улыбнулся Пуаро. – Но то, что искусственные условия вызывают естественную реакцию, – чистая правда.
Кровное родство, разумеется, имеет важнейшее значение, не забывайте, оно сказывается на уровне подсознания.
Аккуратность его доходила до невероятного педантизма. По-моему, пятно на костюме принесло бы ему больше мучений, чем пулевое ранение.
Она то, что я называю: женщина гаремного типа. Любит сидеть и ничего не делать, любит сладкое, красивые платья, драгоценности, любит читать дешевые романы и ходить в кино.
Сейчас доктор Константин думал только о преступлении – теряющие сознание пожилые дамы были ему совершенно неинтересны.
Мама была лет на десять младше папы и страстно полюбила его еще десятилетней девочкой. Пока молодой беспечный повеса курсировал между Нью-Йорком и югом Франции, мама, робкая, тихая девочка, сидела дома, погруженная в мечты о нем, писала в дневнике стихи и вышивала ему кошелек. Этот кошелек отец хранил всю жизнь.
В дальнейшем их супружеская жизнь осложнилась появлением сначала одной, а потом и другой матери, которые стали жить вместе с ними; уже этого более чем достаточно, чтобы разрушить любой союз.
Почему в детской душе существует такая настоятельная потребность в секрете? Сознание, что кто-то – даже няня – знает о Котятах, меня потрясло. С этого дня я никогда больше не бормотала вслух во время игры. Это мои Котята, и никто не должен знать о них.
Девушкам, которые сами зарабатывают себе на жизнь, приходится вести себя скромно.
Со слугами надо обращаться особенно вежливо. Они выполняют трудную работу, с которой мы наверняка никогда бы не справились, если бы не поучились как следует. И помни: они не могут ответить тебе. Надо всегда проявлять особенную учтивость к людям, чье положение не разрешает отвечать в том же тоне.
Он был как раз на том этапе насыщения, когда человек становится философом.
Я ЗАЙДУ К ВАМ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ В ПОЛОВИНЕ ВОСЬМОГО.
Какая-то посторонняя нота внесла диссонанс в ее полное приятие жизни.
Почему-то люди, которые видели моего друга в первый раз, всегда принимали его за недоразумение чистейшей воды.
– Если ошарашить солгавшего правдой, то он обычно сразу же признается в своей лжи – подчас просто от неожиданности. Тут важно правильно вычислить эту правду, чтобы получить желаемый эффект.
Я по-прежнему поглощала огромное количество книг – проработала всего Хенти и набросилась на Стэнли Уэймана (какие восхитительные исторические романы!). Однажды я перечитала «Трактир в замке» и нашла его прекрасным.
Это был мой долг, но, как говорится, дух крепок, да плоть немощна.
Нынче все так себя балуют. Зубы рвут только с обезболиванием, от бессонницы глотают разные снотворные, сидят только на мягких креслах или подсунув под спину подушку, а молодые девушки ходят бог знает в чем, не носят корсетов, а летом и вовсе валяются на пляжах полуголые..
Кто не думает о деньгах, у того их и не будет.
Если ошарашить солгавшего правдой, то он обычно сразу же признается в своей лжи – подчас просто от неожиданности.
Крошечная, но очень дорогая шляпка без полей удивительно не шла к ее желтоватому, похожему на жабью морду, лицу.
За этим последовал длиннющий монолог, похожий на извержение вулкана.
Мне нужно бы сочинять полицейский роман, но поскольку типичное свойство писательской натуры заключается в том, чтобы рваться писать обо всем на свете, кроме того, что он должен, мне вдруг страстно захотелось написать автобиографию. Я слышала, что любой человек рано или поздно ощущает в этом потребность. Совершенно неожиданно такое желание овладело и мною.
Я всегда считала жизнь увлекательной штукой и думаю так до сих пор. Мы мало знаем о ней – разве что крошечную частичку собственной, как актер, которому предстоит произнести несколько строк в первом акте. У него есть напечатанный на машинке текст роли, и это все, что ему известно. Пьесы он не читал. Да и зачем? Все, что от него требуется, это произнести: «Телефон не работает, мадам» – и исчезнуть.
Думаю, что быть частичкой чего-то целого – одно из самых главных таинств жизни. Я люблю жизнь. И никакое отчаяние, адские муки и несчастья никогда не заставят меня забыть, что просто жить – это великое благо.
Я тупо уставился на него – что такое он говорит? Потом до меня дошло.
Чувства могут вас подвести, поэтому истину надо искать внутри себя, а не снаружи.
Мечтательная улыбка, неподвижная фигура – и беспокойные, разрушающие руки…
Женщины иногда хуже дьявола, месье Пуаро.
Только женщина может совершить подобное.
Порой мне приходила в голову несуразная мысль, что он просто загоняет себя в могилу этой своей бесконечной работой, в которой выкладывается на всю катушку. Я же работать не хотел – вот и все. Я работу презирал, совершенно ею не дорожил. Считал, что ничего хуже работы человечество не изобрело.
Женщина, которая не лжет, – женщина без воображения и без чувств.
Мужчины не маленькие мальчики, которых надо спасать или защищать. Им приходится сталкиваться и с женщинами-кошками, и с преданными спаниелями, и с обожающими женщинами – «твоя до гроба», и со сварливыми, тут же берущими под башмак женщинами-птицами, и со всеми, со всеми остальными! Жизнь – это битва, а не пикник!
О, восхитительное чувство облегчения, сладостное облегчение от того, что кто-то понял твои чувства и сказал тебе об этом, так что ты теперь свободен от кабалы долгого молчания!
Она понимает, что в словах утешения нет никакого смысла.
Ох уж мне эти женщины и их нервы!
Адвокат сказал это добродушно, но с таким видом, словно дал нам взаймы без процентов.
Он был как раз на том этапе насыщения, когда человек становится философом.
– Мужчины всегда думают, что могут обмануть женщин, – заметила она.
Самое большое счастье, которое может выпасть в жизни, – это счастливое детство. У меня было очень счастливое детство.
Джон Харрисон вышел из дома и немного постоял на веранде, поглядывая в сад. Это был высокий мужчина с худым изнуренным мертвенно-бледным лицом. Вид у него обычно был довольно суровый, но, когда, как сейчас, эти грубые черты смягчала улыбка, он казался очень даже привлекательным.
Вегетарианцы вечно так говорят: «Я никогда не ем мяса», да еще таким тоном, что вы тут же начинаете испытывать отвращение к великолепному маленькому бифштексу.
Нет, сэр, вы отправитесь со мной. Это у вас там спальня? Идите туда, а мы с Малышом Вилли последуем за вами. А теперь наденьте теплое пальто… вот так. На меху? И вы еще называете себя социалистом!
великий человек может быть таким простым.
Но над ним тяготеет один из всеобщих законов человеческой психологии: преступник уверен – то, что сошло ему с рук однажды, удастся и второй раз, и третий. В результате он расплачивается за тривиальность своего мышления.
– Мужчина невысокого роста, темноволосый, с писклявым голосом, – задумчиво повторил Пуаро, направив пытливый взгляд на Хардмана. – Вы, конечно, знали, кто он был на самом деле?
– О боже! До чего же я глуп, – пробормотал Эркюль Пуаро. – Ведь дело-то – проще не придумаешь, верно? После этих слов едва не произошло третье убийство – старший инспектор полиции Килчестера Спенс едва не убил великого сыщика Эркюля Пуаро.
Он, может быть, играл, но играл достойно: улыбался, когда проигрывал.
В делах людей прилив есть и отлив. С приливом достигаем мы успеха. Когда ж отлив наступит, лодка жизни По отмелям несчастий волочится. Сейчас еще с приливом мы плывем. Воспользоваться мы должны теченьем, Иль потеряем груз.
Во всей Англии ни один сыщик не сравнится с незамужней дамой неопределенного возраста, у которой бездна свободного времени.
Существует ли рецепт успеха в браке? Вряд ли.
– Боюсь, что не смогу закатить истерику, чтобы доказать вам, какая я чувствительная. К тому же люди умирают ежедневно.
В делах людей прилив есть и отлив.
– Как вы догадались? Я вообще обожаю экспериментировать – так забавно не знать, что может произойти дальше. – Да, но именно это чувство заставляет многих людей постоянно беспокоиться, – заметила миссис Розенталь.
Почувствовать вблизи, что такое абсолютное зло, значит на всю жизнь вооружиться против всяких неожиданностей.
Понимаете, если не умеешь догадываться, не стоит становиться детективом.
Слово «секс» нечасто употребляли в молодые годы мисс Марпл, хотя его и тогда было предостаточно, – о нем не так много говорили, но наслаждались им куда больше, чем теперь. Правда, в то время секс именовали грехом, но мисс Марпл не могла справиться с ощущением, что тогдашний грех был куда привлекательнее теперешнего, превратившегося в некое подобие долга.
Вероятно, многие помнят известный анекдот о том, как молодой автор, желая сразить наповал пресыщенного редактора, которого ничем уже не проймешь, сразу взял быка за рога и начал свой роман словами: «Черт побери! – воскликнула герцогиня».
Отсюда мораль – всегда заглядывай под коврики!
Мужчину можно выжимать до бесконечности, но не женщину. Потому что женщина всегда стремится сказать правду.
Если человек относится к вам без особой симпатии и не намерен это скрывать, он сообщит вам больше информации, чем сделал бы, стараясь выглядеть любезным и доброжелательным.
Десять негритят отправились обедать, Один поперхнулся, их осталось девять. Девять негритят, поев, клевали носом, Один не смог проснуться, их осталось восемь. Восемь негритят в Девон ушли потом, Один не возвратился, остались всемером. Семь негритят дрова рубили вместе, Зарубил один себя – и осталось шесть их. Шесть негритят пошли на пасеку гулять, Одного ужалил шмель, их осталось пять. Пять негритят судейство учинили, Засудили одного, осталось их четыре. Четыре негритенка пошли купаться в море, Один попался на приманку, их осталось трое. Трое негритят в зверинце оказались, Одного схватил медведь, и вдвоем остались. Двое негритят легли на солнцепеке, Один сгорел – и вот один, несчастный, одинокий. Последний негритенок поглядел устало, Он пошел повесился, и никого не стало.
– Mon ami, редко случается, когда два разных человека видят одно и то же. Вы, например, увидели богиню, а я… – Он помедлил. – Что? – А я увидел девушку с тревожным взглядом, – мрачно закончил Пуаро.
– Не интуиция, Гастингс! Интуиция – это плохое слово. Мои знания, мой опыт говорят мне: что-то с этим письмом не так
Последний негритенок поглядел устало, Он пошел повесился, и никого не стало.
Они изумительны! Они измышляют… и они оказываются правыми. Конечно, это не совсем так. Женщины бессознательно замечают тысячи мелких деталей, бессознательно сопоставляют их – и называют это интуицией. Я хорошо знаю психологию, я понимаю это.
Ты видишь только то, на что смотришь. Ты… как луч маяка! Мощный луч, направленный на то, что тебя интересует, а все остальное – сплошная темнота.
Вам трудно понять. Вы не переносите, когда кому-то причиняют боль. Но для некоторых людей существует нечто еще более невыносимое – не знать правды! Вы слышали, как эта бедная женщина сказала: «Тэрри всегда важно знать…» Для его склада ума истина всегда на первом месте. Правду, какой бы она ни была горькой, можно осмыслить и пережить.
Но ведь человек – это нелепое животное…
– Прямо как с неба свалился! – Сказав «из ада», ты был бы ближе к истине.
Он просто пришел туда, чтобы его убили.
Любовь вообще чувство не слишком разумное
– Собственно, я все сказал. Вы из тех, кто хочет жить, что бы вы там ни говорили! И если ваше тело хочет жить, не обременяйте свой мозг всякими мрачными помыслами.
– Почему бы вам не принимать факты такими, какие они есть? Она любила Родерика Уэлмана. Ну и что? Зато с вами она сможет быть счастливой…
Существует условность, что нельзя плохо говорить о покойном. Это, я думаю, глупо. Правда всегда есть правда. Вообще лучше не болтать о живых людях. Ведь вы можете причинить им боль. Покойники же ничего не чувствуют. Однако зло, которое они совершили, живет и после них.
С годами чем больше я узнаю людей, горя, болезней, тем больше мне всех становится жалко.
Иллюзия свободы как прерогативы собственной нации – весьма распространенное явление.
Это простой сорняк прекрасно себя чувствует на холоде, но его отнюдь не ценят выше из-за этого.
Да, если бы не мой острый взгляд, если бы не моя кошачья реакция – мир мог лишиться Эркюля Пуаро! И вас тоже, друг мой… хотя это и не стало бы национальной катастрофой.
Когда вы думаете о времени, о его бесконечности, личные переживания отходят на задний план. Печаль, страдания, все события здешней, земной жизни в перспективе вечности обретают иной смысл.
Одна любовь приносит нам печали, Одна любовь туманит нам глаза.
Джепп принадлежит к тому «молодому поколению, что стучится в дверь». Ma foi![6] Слишком увлеченные этим стуком, они не замечают, что дверь-то открыта!
Наши увлечения и развлечения можно охарактеризовать одним словом – сплетни.
Не понимаю, почему меня следует считать непроходимым идиотом. В конце концов, я читаю газеты, детективные романы. Вот если бы на рукоятке были отпечатки пальцев ног – другое дело: я бы выразил безграничное изумление и восторг.
Как раз о самых важных вещах сплошь и рядом не упоминают просто потому, что к слову не пришлось. А зачастую о них специально умалчивают, руководствуясь весьма вескими соображениями.
– Сегодняшних девушек не очень-то и разглядишь под пудрой да румянами.
Сильное чувство к другому человеку всегда приносит больше печали, чем радости.
‘Not at all. Not at all.’ He turned once more to the conductor. ‘Everyone has arrived?’
Должен сказать, что отметил я его чисто механически, не думая в то время, что это может оказаться важным.
Десять негритят решили пообедать, Один внезапно подавился – их осталось девять. Девять негритят уселись под откосом, Один заснул и не проснулся – их осталось восемь. Восемь негритят отправились в Девон, Один не возвратился – остались всемером. Семь негритят дрова рубили топором, Перерубил один себя – остались вшестером. Шесть негритят пошли на пасеку играть, Одного ужалил шмель – и их осталось пять. Пять негритят суд учинить решили, Приговорили одного – осталось их четыре. Четыре негритенка пошли поплавать в море, Один попался на крючок – и их осталось трое. Трое негритят в зверинце очутились, Одного задрал медведь – и двое получилось. Двое негритят пошли на солнышке валяться, Один до смерти обгорел – чтоб одному остаться. Последний негритенок, вздыхая тяжело, Пошел, повесился – и вот не стало никого.
Правда иногда причиняет страдания, разрушает иллюзии.
Сама наша жизнь – загадочный случай, – глубокомысленно произнес священник. Реймонд выпрямился.
Тож якщо я втрачу всі гроші, ти наступного дня мене покинеш? – Так, люба, звісно. У нечесності мене не звинуватиш. Мені подобаються лише успішні люди. І зауваж, такі майже всі, просто багато хто не хоче цього визнати. Вони кажуть, що «більше не можуть терпіти Мері, Емілі чи Памелу. Проблеми зробили її такою озлобленою та своєрідною, бідолашна!». – Джоанно, ти така жорстока! – Ні, я просто меркантильна, як і всі. – Я не меркантильна!
– Негритята, – продолжал Тони. – И остров Негритянский. Для колорита, наверное.
– Детство, да и только, – и налил себе еще портвейна.
Безупречная женщина. Абсолютно – жена Цезаря!
– Белые или черные, все они наши братья.
– Что будем делать? – мрачно спросил Блор. – Поедим, – быстро ответил Ломбард. – Есть все равно надо.
Я люблю солнце, яблоки, практически любую музыку, математические головоломки и все, что связано с цифрами, отдых на море, купание и плавание, тишину, сон, мечты, еду, запах кофе, лилии, практически любых собак и походы в театр.
А тут хорошо, если хоть пара девушек будет…
Мое имя Дэвис. Наталь, в Южной Африке, – моя родина, ха, ха!
Еда была хорошая, вино – отличное. Роджерс обслуживал умело.
– Но есть же масса другого! Есть путешествия! – Да, есть путешествия. Я уже отдал им немалую дань. Этой зимой, вероятно, посещу Египет. Климат, говорят, восхитительный. Сбежать от туманов, пасмурного неба и однообразного бесконечного дождя.
Сумасшедший так же логичен и уверен в своих поступках, как и любой нормальный человек; правда, причины у этих поступков несколько другие.
Кэролайн по сути своей добрая женщина, только доброта ее скрыта под слоем любопытства и любви к сплетням.
Би! Отравленная луковица, смертоносные нарциссы, трава смерти! – Странно, что вы об этом заговорили, – сказала миссис Бантри. – Вы кое о чем напомнили мне. Артур, что ты скажешь о трагедии в Клоддерхэм-Корт? Помнишь старого Эмброза Берси? Каким очаровательным человеком мы его считали?
– Вы ведь понимаете, что я не могу браться за… противозаконные дела?
Я смеюсь. Но есть некоторые вещи, совсем не шуточные. Есть вещи, которым научила меня моя работа. И одна из них, наиболее страшная, это то, что убийство – это привычка.
С самого начала я осознал, что для того, чтобы разобраться в этом деле, надо искать не внешние приметы или ключи к разгадке, а глубинные причины столкновения личностей и секреты души.
Англичанин, рассудил сэр Генри, не может доверять мужчине, умеющему очень хорошо танцевать.
В углу заскрипели и астматически задышали старинные дедовские часы. Они пробили двенадцать раз.
Если тема была уже использована один раз, то это вовсе не значит, что ее нельзя использовать вторично.
Ох уж эти женщины-дети, – мечтательно добавил мой друг. – Они очень опасны.
После того как она выехала из Багдада в прошлый четверг, Мэри Дебенхэм никак не могла выспаться.
«Полковник из Индии», – определил про себя Пуаро. Вошедший слегка поклонился девушке: – Доброе утро, мисс Дебенхэм. – Доброе утро, полковник Арбэтнот.
– Я все напортил, – сказал он. – Потерял голову и во всем признался. Прости, Джеки, я тебя подвел.
Жаклин де Бельфор кивнула, в руке у нее был револьвер. Она послала Пуаро мимолетную улыбку. К ней рванулся Рейс, но она уже наставила свою красивую игрушку против сердца и спустила курок. Она мягко осела и свернулась на палубе калачиком.
– У нее было два таких револьвера. Я это понял, когда узнал, что при обыске в сумочке Розали Оттерборн нашли револьвер. Жаклин сидела за одним столиком с ними.
– Вы хотели, чтобы она ушла таким образом? – спросила миссис Аллертон. – Да. Но одна она не уйдет. Поэтому Саймон Дойл умер незаслуженно легкой смертью.
– Какой страшной бывает любовь. – Поэтому в большинстве своем великие любовные истории суть трагедии.
Ибо прав был мистер Фергюсон, в эту самую минуту говоривший в Луксоре, что важно не прошлое, а будущее.
– За окном – балкон. Кто-нибудь мог там находиться и заглянуть в окно. Или, как знать, кто-то мог подглядывать в замочную скважину. – У вас, Пуаро, все время на уме замочные скважины. Вам кажется, что люди только и делают, что подглядывают в них.
Сенсация умирает быстро, а вот страх живет долго.
– Простите, кузина Мари, но домой я не поеду. Я выхожу замуж.
– Что я слышу, Корнелия? – сказал он. – Это неправда. – Это правда. Я выхожу замуж за доктора Бесснера. Он просил моей руки вчера.
– Он мне нравится, он добрый и все на свете знает. Меня всегда тянули к себе больные люди, клиники. У нас будет замечательная жизнь.
– Вы хотите сказать, – неверяще спросил Фергюсон, – что предпочтете этого противного старика мне?
– Конечно, предпочту. Вы неосновательный человек.
– У него большой живот, – вклеил Фергюсон. – А у меня круглые плечи, – парировала Корнелия.
– Вы думаете, она – серьезно? – спросил Фергюсон Пуаро. – Конечно. – Этого напыщенного зануду она предпочитает мне? – Несомненно.
– Оригинальная девушка, – сказал он. – Возможно, вы такую впервые встречаете.
Это был уже другой человек – с заискивающим, перепуганным взглядом, без следа мальчишеского наплевательства.
– Привет, Саймон, – сказала она. Он поднял на нее взгляд, и на мгновение на его лице появилось прежнее мальчишеское выражение.
Теперь мне понятно, что вы имели в виду, не велев допускать в сердце зла… Вы сами знаете, как все произошло. Луиза прозрачно намекнула Саймону, что ей все известно. Саймон попросил вас привести меня к нему. Как только мы остались одни, он мне все рассказал и объяснил, что нужно сделать.
Мы с Саймоном были в полной безопасности, если бы не эта жалкая шантажистка. Я отнесла ей все деньги, какие у нас были. Я делала вид, что подлизываюсь к ней, и, когда она стала пересчитывать деньги, я убила ее.
И опять мы не были в безопасности. Меня видела миссис Оттерборн. Она победно неслась по палубе доложить вам и полковнику Рейсу. У меня не было времени раздумывать. Я действовала как заведенная.
– Помните, как вы зашли тогда ко мне в каюту? Вы еще сказали, что не совсем понимаете, зачем пришли. Я была такая жалкая, насмерть перепуганная. Я думала, что Саймон умрет…
Выгори у нас это дело, и я была бы совершенно счастлива, всему бы радовалась и, может, никогда ни о чем не пожалела. А так – ладно, пройдем и через это. Горничную мне, наверное, подсадили, чтобы я не повесилась и не глотнула синильной кислоты, как это делают в книгах. Не беспокойтесь, я не сделаю этого.
– Говорят, любовь оправдывает все… Это враки! Женщины опасны, когда они любят так, как Жаклин любит Саймона Дойла. Я сказал это себе, когда впервые увидел ее: «Она слишком любит его, эта малышка». И это так.
Надо приготовить носилки для Дойла, – продолжал он. – Поразительно, как быстро он распался на куски.
Преступники с подростковой психологией слишком много мнят о себе. Ткните пальцем в мыльный пузырь их самомнения – и все, конец.
Мисс Ван Шуйлер как раз тащилась в их сторону. Глазки у нее были злые.
– Что-то надо было делать, и тут я вспомнила о Линит с ее новой усадьбой – и кинулась к ней.
Тогда я думала: «Как удачно, что она богатая». Наши дела с Саймоном могли сильно поправиться, если она даст ему работу. И она так хорошо отнеслась к этому, велела привезти и показать Саймона. Примерно тогда вы видели нас вечером в ресторане «У тетушки». Мы устроили гулянку, хотя нам было это не по карману.
Она ни минуты не задумывалась над тем, что она делает. Ведь она была моей подругой, и это ее не остановило.
Ему не нужна была Линит. Он признавал: красивая, а вообще – мужик в юбке. Он таких не переносит. Он чувствовал себя жутко неудобно в этой ситуации. Хотя ему нравилось думать о ее деньгах.
Он сказал как-то: «Как бы так устроить, чтобы жениться на ней, а через год она умирает и оставляет мне всю кубышку». И глаза у него сделались такие странные, испуганные.
И чтобы контролировать его, я подключилась к его планам.
Ей не нужны были деньги Линит Риджуэй, но она любила Саймона Дойла. Любила, презрев рассудок, мораль и сострадание.
Мы все продумали и предусмотрели, а Саймон взял и написал кровью букву Ж. Глупо и мелодраматично. Представляете, что у него в голове? Но все сошло удачно.
Убила напарница. Саймон Дойл при первой возможности попросил привести к нему Жаклин. Даже попросил меня оставить их наедине.
После преступления скальпель вымыли и положили на место. И, чуть опоздав и немного запыхавшись, Жаклин де Бельфор прибежала на ленч.
Она как-то хвасталась, что была неплохим стрелком. Ее похвальба не была пустой.
У Пуаро был убитый вид. Первой заговорила девушка. – Вот все и кончено, – сказала она. – Куда нам против вас, месье Пуаро.
– Вообще говоря, – задумчиво глядя на него, сказала Жаклин, – я не вижу, чтобы у вас было много доказательств. Вы, безусловно, правы, но если бы мы стали упираться…
– Логически это все доказательно, но я не думаю, чтобы это убедило присяжных. Ну, что теперь говорить! Вы так навалились на Саймона, что он упал как сноп. Бедняга совсем потерял голову и во всем признался. – Жаклин покачала головой. – Он не умеет проигрывать. – Зато вы, мадемуазель, умеете.
– Только вам хватало этой любви, а ему – нет.
– Можно и так сказать. Хотя вы не совсем понимаете Саймона. Знаете, ему всегда хотелось денег. Он любит все, что доступно за деньги, – лошадей, яхты, спорт. Все это превосходные вещи, мужчины сходят по ним с ума, и ничего этого у него никогда не было. Он страшно простой, Саймон. Если он чего-то хочет, ему вынь да положь, как маленькому.
