Цитаты из сериала Теория большого взрыва (500 цитаты)

Время извлечь чёрный ящик из-под дымящихся обломков твоего воображаемого романа и проанализировать данные, во избежание нового крушения на склонах ботанской горы.

Отношения — это когда делишься чипсами или одеялом, проявляешь заботу и любовь. Я не готов делиться чипсами. Одеялом — тем более.

Пенни, у тебя такие замечательные друзья. Хотя вот этот Шелдон — он немного специфический. Он напомнил мне нашего индюка, который захлебнулся дождём, когда смотрел в небо.

Очень часто, когда женщины думают, что злые, они просто голодные.

— Мы вообще-то переживаем за тебя. — Не будем драматизировать. Я просто сяду на поезд и уеду навсегда.

— Как за ручки держаться и целоваться взасос ничего, а как 38 и 8 так досвидос? — … — Куда девалась наша любовь?

Похоже, алкоголь играет в прятки с вашим разумом.

— Привет, Пенни! Я пришел, чтобы дать тебе это. — Мармеладные мишки? Спасибо. — Теперь когда ты у меня в долгу…

— О, ты уже проснулся. — А я и не спал. — Говорила тебе, наволочки с «Ходячими мертвецами» это плохая идея.

— Присядь, ты выглядишь уставшей. — Да нет, она всегда так выглядит. — … — … потому что она замужем за идиотом.

— А теперь расскажи нам, как прошел твой день. — Хорошо. Во-первых, я опоздала на совещание из-за пробок… — А я говорил: «Загрузи приложение «Пробки» в телефон»… — Эээй, ты когда пришел домой и жаловался на то, что тебя мутит от конфетного переедания, я что, учил тебя как от него избавиться? Нееет! Я сказал «бедняжечка!» и помассировал тебе животик. <…> Все, что я хочу сказать — иногда нужно просто слушать… А иногда нужно просто перестать обжираться конфетами! Лет в десять где-то.

— Простите… — Да? — Здрасте, я это… я Леонард… — Точно? А то как-то неуверенно звучит. — Да… нет… Точно. Вроде…

— А почему вы никогда не снимали квартиру втроем? — Мы обсуждали такую возможность, но Говард состоял в весьма близких отношениях со своей мамой. — Я жил с ней из соображений экономии. — Конечно, зачем покупать жратву, если тебя грудью кормят.

— Возможно ли то, что мы с тобой ведем две различные беседы? — Откуда я знаю? Я тебя не слушал.

У нас было голосование. Трое из нас проголосовали за самолёт. Шелдон голосовал за поезд, и поэтому мы едем на поезде.

Я — полимеризованная смола, а ты — неорганический адгезив. Так что любая вербальная директива, посланная в моем направлении, отскакивает, изменяет траекторию и прилипает к тебе!

Не так-то легко начать смотреть сериал, который потом, возможно, будет идти годы. Это требует весьма серьезных обязательств.

Я плачу, потому что люди вокруг меня тупы, и мне грустно.

— Я люблю сырники! — У тебя же аллергия на лактозу. — Я их не ем, я просто считаю их хорошими.

Да-да-да, это всегда так ржачно, когда происходит не с нами.

— Слушайте, что-то я захотела опрокинуть рюмашку. — Я не пью. — Я пью. Я тебя научу.

— Да ладно тебе! Меньше знаешь — крепче спишь. — «Меньше знаешь — крепче спишь». Это что, девиз твоего колледжа?

— Кому кофейного ликёра в мороженое? — Аа, так вот оно, давление сверстников на предмет употребления алкоголя. А я-то уж думала, мне никто не предложит. Будьте любезны!

— Спасибо, что пошёл со мной, Шелдон. Ты хороший друг! — Я рад, что ты так думаешь, именно это я и старался сымитировать.

— Но если я не пойду на работу, куда же я себя дену? — Будете читать, отдыхать, путешествовать. Афганистан, говорят, в эту пору просто бесподобен. — … Сарказм? — Ни в коем разе! Поезжай, конечно.

Добро пожаловать в мою крепость одиночества. Сюда я сбегаю от своего…. Остального одиночества.

— Ты там ещё не женился? — Нет, а что? — Отлично! И не надо! — Почему? — Поступила важная информация. Всё зло от баб!

Друзья, они как туалетная бумага. Всегда лучше держать пару запасных рулонов под раковиной.

— Шелдон, я могу тебе чем-нибудь помочь? — Да, если я еще когда-нибудь решу встречаться с девушкой, закати глаза так, как закатываю я, когда ты начинаешь нести несусветную чушь.

Если ты даже моё вранье не поддерживаешь, зачем мы вообще поженились?!

Кстати, раз уж мы говорим о расставаниях. Когда британский Гондурас стал Белизом, у него появился новый флаг с изображением дерева… На котором я бы сейчас с удовольствием повесился.

Кстати, раз уж мы говорим о расставаниях. Когда британский Гондурас стал Белизом, у него появился новый флаг с изображением дерева… На котором я бы сейчас с удовольствием повесился.

— Зря я, видимо, завела этот разговор. — Нет, почему? Ты надеешься, я разбиваю надежды. Это — командная работа.

— А еще мне нравится, что ты никогда не ругаешься! — А потому что людей можно оскорблять, даже не используя ругательств!

— Ладно. Я попытался. — «Ладно, я попытался» — отличный заголовок для твоей биографии.

— Какие карапузики! — Кто-то из них станет успешным… А кто-то бездомным.

Если я выскажу интерес к твоему ребенку, ты пообещаешь, что мне не нужно будет к ней прикасаться?

— Я рад, что ты решила остаться, мы с Пенни очень хотим разделить этот особенный день с тобой. — Скорее бы он закончился.

— Слушай, у тебя наверняка есть родственник адвокат. — Потому что я еврей? Всё равно, что я скажу: «Эй, ты же индус, у тебя наверняка есть кузен в колл-центре». — Так мой кузен и работает в колл-центре. — Ну а мой кузен юрист.

Я отлично жалуюсь. Если бы это стало олимпийским видом спорта, я бы пожаловался, что это глупый вид спорта, и взял бы золото.

Ссориться и ругаться всегда проще, чем признаться в истинных чувствах друг к другу.

— Благодарим тебя, Господь, за еду на нашем столе, пищу для нашей плоти и благослови руки, которые её приготовили. Аминь. — Учитывая, что это твои руки приготовили еду, молитва звучит очень корыстно.

— У Говарда и Бернадетт родилась девочка. — Ой, какая прелесть. А они решили воспитывать ее еврейкой или нормальной?

— А у меня вот не получается знакомиться в сети. — У меня тоже не получалось, пока я не прокачал свою анкету. — Это как? Фотку удалил?

— А что тебя привлекает в Эми? — Много чего. Её ум, её доброта и самое главное, её тело. — Да что ты? — Расслабься. У нас одна группа крови, если что, он может отжать у меня органы.

— У нас, жонглеров, есть одно старое высказывание. — «Неужто я умру в одиночестве?».

Критика больнее, когда бьёт в цель.

— Я буду писать злобные комментарии про его передачу. — Но нельзя критиковать что-либо, что ты не видел! — Прости, ты вообще знаешь, что такое интернет? — Ну давай посмотрим её вместе, может, мне тоже не понравится, и будем тогда ныть вместе. — Нет уж, найди себе свои поводы для нытья. — Один у меня уже есть.

— Если ты хочешь попасть на программу к Уилу Уитону, просто извинись перед ним! — Это был бы очень взрослый поступок… Но отложим эту мысль и попробуем другие идеи!

— А ты не думала, что тебе нужно вернуться на работу, потому что ты больше зарабатываешь? — А ты не думал, что тебе нужно больше зарабатывать?

— Чтобы подтвердить твои исследования струн — нужно создать черную дыру! Но это же уничтожит землю. — Скорее всего. Но, умирая, все поймут, что я был прав.

Прямо сейчас у меня тяжелое время, потому что в моей комнате три человека, и это становится похоже на дискотеку.

Я подарил тебе свою невинность, женщина. Угомонись.

А если ты не согласна, я советую сделать рентгенограмму мозга и поискать опухоль, давящую на центр мозга, отвечающую за распознавательный процесс.

— Вспомнила день, когда мы познакомились. — Это был полдень понедельника. Ты ела с нами индийские блюда. — Даже не верится, уже восемь лет прошло. — А ты по-прежнему ешь нашу еду.

— Я хочу попасть внутрь. — Я тоже, но нас ведь не пустят. — А Пенни ты точно так же добивался, скажи мне? — Нет, но у меня нет трёх лет, чтобы эти ворота начали меня жалеть.

Я вот всегда честен с Эмми. Недавно она сказала, что её беспокоит родинка у неё на плече. А я ответил: «Ты, конечно, можешь называть это родинкой, но когда оттуда растут волосы — это бородавка».

— Вы нас кинули! — Даже не знаю, что сказать… Говард, послушай! — Нет, всё в порядке! Это ваш корабль, так что вы с Чубаккой можете делать что хотите, а мы с принцессой Леей найдем другой способ хорошо провести вечер.

— Что это? — Чай. Когда люди расстроены, по правилам этикета им нужно принести согревающий напиток.

Жаль, что вы не можете услышать мои мысли. Диалог блестящий.

Все мы состоим из частиц, которые были здесь задолго до появления Вселенной. Мне приятно думать о том, что эти атомы 14.000.000.000 лет плыли сквозь пространство и время, чтобы создать нас и чтобы мы с тобой образовали единое целое.

Как говорит молодёжь: «Кто хочет шелдонуть?»

— Ну, а какой тогда смысл в девушке, если ты не можешь вывалить на неё все свои психологические отходы? — Да, это я, твоя эмоциональная свалка.

С сантехникой мы на «ты». Не хочу хвастать, но почти весь пятый класс я провел головой в унитазе.

— Шелдон, ты хоть видел своих соседей? — Я никогда их не встречал. И этот факт сделал их идеальными.

Возможно, вы этого не понимаете, но мне приходится нелегко со многими аспектами повседневной жизни. Например, определять сарказм, имитировать интерес к другим людям, не говорить постоянно о поездах. Это очень изматывает!

— Мы идем на 93-й день рождения моей тети Флоры. — Просто скажи ей, что я не могу прийти. — Она будет разочарована, если мы не появимся. — Ей 93. Ее разочарование не будет долгим.

Когда мы убиваем в детях способность критически мыслить, говоря, что кролики появляются из шляп, мы создаем взрослых, которые верят в астрологию и гомеопатию.

Для моего разума есть только один приятный расширитель сознания, и имя ему — знания.

— Я еще не растерял остатки собственного достоинства. — Да, и где же ты его прячешь?

— Как дела? [видит Шелдона в окружении кошек] О, нет… — Роберту Оппенгеймеру было одиноко. — И поэтому ты решил собрать всех участников «Манхэттенского проекта»?! — Да. Здесь Энрико Ферми, Ричард Фейнман, Эдвард Теллер, Отто Фриш и Лапусик. — Лапусик? — Я собирался назвать его Генрихом Фон Гельмхольцем, но он такой лапусичный.

Знаешь, были времена, когда у меня не было друзей. Я начинаю скучать по ним.

— Я просто счастлив за тебя. И за себя. Ведь сегодня ты официально, а главное, юридически, становишься проблемой Эми. — Не говори глупостей, Леонард. Я навсегда останусь твоей проблемой.

Эми… Я обычно всегда знаю, что сказать. Но сейчас… У меня нет слов. Наверное… Я переполнен тобой. В хорошем смысле. А не как иногда бывает в лифте. Даже если я сейчас не могу сказать тебе, что я чувствую, я проведу всю свою жизнь, показывая, как сильно я тебя люблю.

— Шелдон, когда я была маленькой, то мечтала о свадьбе, а потом перестала, потому что думала, что этот день никогда не наступит. А затем я встретила тебя. С первого взгляда, в той кофейне, я знала, что между нами будет нечто особенное. Хотя в тот момент я работала над исследованием, которое опровергало любовь с первого взгляда. — Как только я прочитал это исследование, оно мне сразу же понравилось. Забавно, да? — И это исследование явно было ошибочным. Потому что я почувствовала в тот день что-то. И эти чувства становились все сильнее с каждым днем. Я не могу любить тебя еще сильнее, чем люблю сейчас. Но я чувствовала тоже самое вчера, и позавчера, и за день до этого. — А рост линейный или экспоненциальный? — Экспоненциальный! — Ох, есть шанс начертить график! — Шелдон, я не знаю, что ждет нас в будущем. Но я знаю, что никогда не была так счастлива, как сейчас, выходя за тебя замуж.

— Я расстроен, не потому, что она — женщина! Я расстроен, и она — женщина! — Я тебя прекрасно понимаю! Я расстроена и я — женщина!

— Эми, ты бы любила меня, если бы я был не тем, кем ты меня считала? — О чем ты говоришь? — Ну, что если я не целеустремленный затворник, любитель науки, который ставит работу превыше всего и вся, в которого ты влюбилась?.. — Что если я не так консервативна, строга, и не так сильно люблю стеганные одеяла, как ты думал?.. Что если я… дикая танцовщица? — … Я бы все равно тебя любил. — Я бы тоже любила тебя…

— Знаешь, Шелдон, некоторые факты об этом фургоне покажутся тебе очень интересными. — Что он работает на сифилисе вместо бензина?

— Я скучала по тебе. — Цитируя Хана Соло: «Я знаю».

— Ты хочешь, чтобы люди смеялись с тобой? Может уж пусть лучше и так смеются над тобой. — … Я что-то не понял.

— Ребят, ну вы прям как дети! — Она права. Вы же взрослые люди, настолько взрослые, что способны собственные усики отрастить. — Наконец-то смеются с тобой, а не над тобой. Молодец.

Ой, с благовониями явно перебор, или что, просто кто-то поджег хиппи?!

— Удивлен, что тебя волнует мнение посторонних людей. — Ну, как я всегда говорю: «Посторонний — это друг, который еще просто не успел сказать про меня ничего приятного».

Ты мягкотелый. Этот мир сожрёт тебя и выплюнет.

Ну, если перефразировать Шекспира: лучше любить и потерять, чем сидеть дома и загружать грязное похабное порно.

— Чего тебе? — Алкоголя. — А поточнее? — Этиловый спирт, 40 миллилитров.

Шелдон, у тебя не было личности, только набор сериалов.

Я хотел провести вечер в обществе маленькой группы из пяти человек, а теперь мне придется затеряться в толпе из шестерых.

— Ты любишь изюм в шоколаде? — Я к нему спокойно отношусь. — В кино Воловиц всегда ест изюм в шоколаде. — И тебе будет комфортней, если я буду есть изюм в шоколаде? — Что ты будешь есть — не мое дело. Главное, чтобы это не хрустело во время фильма и это был изюм в шоколаде.

— Это нечестно. Пенни не заставляет Леонарда держаться за руки. — Тому, наверное, есть причина… — Потные ладошки, антисанитария, глупый вид… выбирай…

— Ладно, предположим, что это правда. Почему Пенни просто не разорвет отношения? — Она не уверена в своих чувствах. — Как можно быть неуверенным в своих чувствах? Если у меня возникают чувства — я в них уверен. Поезда — обожаю… Рыба-меч? Тоже люблю. Ведь это же рыба с мечом вместо носа. — В любом случае, ничего не говори Леонарду. — Теперь я еще должен хранить секрет от своего лучшего друга, коллеги и соседа? — Да, пожалуйста, а то Пенни меня убьет. — Ладно… И к твоему сведению — хранить секреты ненавижу. Рукопожатие — не в восторге. Акула-молот — вообще шикарно. Это ведь еще одна рыба с инструментом на голове.

— Шелдон, я не договорил. Завтра она сдает работу. Я могу ей помочь. Она же моя девушка, я должен иметь право ей помочь. Почему я не имею право ей помочь? — Ну и попал ты, братка. — Нет уж, ты должен дать мне совет. — Хорошо. Женщины… ну что с них взять. — Нет! Применимо к моей ситуации! — Блондинки… ну что с них взять. — Чуткий совет! — Ох и нелегко тебе приходится.

Рождество — это чепуха, придуманная производителями мишуры.

Может хватит пялиться?! Девушек, что ли, не видели?! Они ровно такие же, как в кино или на картинках.

— Ну что же это за гадина — крадет чужую машину посреди белого дня?! — А что за дурачина оставляет ключи в машине?!

— По-твоему, если у тебя костюм капитана, то ты и главный? — … Да! — … Ну ладно.

— Поверить не могу. Говард, мы не можем себе позволить тратить деньги на подобную ерунду. — О чем ты говоришь, мы ведь много зарабатываем. — Это я много зарабатываю, а ты получаешь гроши! — Да, но мы теперь женаты. И это значит, когда ты болеешь, я за тобой ухаживаю… а когда ты зарабатываешь кучу денег, я… их трачу. — … — Жаль, что тебе это не по душе, но вот так устроена любовь.

— Не хочешь наверстать пару серий «Ходячих мертвецов»? — … Давай. — Ты уже видел ту, в которой умерла Лори? — … Нет! — А может, она и не умерла, пойдем узнаем. — …

— Я так понимаю, Пенни, тебе хочется узнать о флагах побольше? — Да. Ты даже не представляешь, сколько раз на крутых тусах заходила речь о флагах, а я не могла поддержать разговор.

— Давай попробуем еще раз. И обращай внимание на свой язык тела: когда ты сидишь весь скукожившись — ты отталкиваешь аудиторию, но если ты будешь открыт и расслаблен — это привлечет их внимание. — Понятно… А какую позу тогда мне нужно принять? — … Попробуй открытую. — Если мой приятель флаг и научил меня чему, так это доверять дуновению ветра. Но только если ты крепко привязан к древку.

— Говорю же вам, с ним что-то не так. Я всегда чувствую, если с Раджем что-то не так. — Боже, насколько вы близки были до того, как мы поженились? — Тебе лучше не знать.

— Радж, ты в порядке? — Ты дома? — Уходите! — Брось, дружище. Открой нам дверь. — Мы же волнуемся за тебя. — Можно подумать, что если я перестал ходить на работу и отвечать на звонки, то со мной обязательно что-то должно было случиться?! Может, у меня произошло что-то хорошее?! — А произошло что-нибудь хорошее? — Конечно, нет! Со мной ничего никогда хорошего не происходит!

— Вот это тут запашок… Аж в глазах резь… — Радж, что происходит? — Меня унизила еще одна женщина… — Надеюсь, этот запах не означает, что ты её убил и спрятал её расчлененное тело где-то здесь?…

— Слушай, наш курс актерского мастерства показывает в пятницу пьесу. Хочешь, я включу вас с Эми в список гостей? — Ужасная идея! Зачем нам это?!

Хотелось бы сказать, как много она потеряла, но глядя на тебя, не получается.

— Я знаю, вам не хочется этим заниматься, но у нас нет другого выбора. Поэтому можете жаловаться и ныть или мы по-быстрому с этим покончим. — Я выбираю жаловаться. — А я буду ныть.

— Ребята, ну давайте не будем превращать это в школьный проект, когда умник делает всю работу, а двоечники сидят и просто наблюдают. — Это не так. В этот раз, умник делает всю работу, а ребята поумней сидят и наблюдают. — То есть, ты хочешь сказать, что я умнее его? — Нет. Ты так, для мебели, чтобы подкрепить мою точку зрения.

— Поверить не могу! Я прогуливаю работу ради Диснейленда! — А что ты сказала начальнику? — Я всё продумала и сделала поэтапно. Вчера в 7 вечера я сообщила о проблеме в лаборатории и как бы невзначай обмолвилась, что собираюсь поужинать морепродуктами. В 21:30 я позвонила ему и сказала, что гребешки какие-то странные на вкус. А в полдвенадцатого ночи я позвонила и сообщила, что из меня льет как из пожарного шланга. Без пятнадцати час я набрала его снова и издавала лишь звуки рвотных позывов. И вот я еду в Диснейленд! — Пенни, а как ты отпросилась? — У нас в кафешке достаточно сказать «Бывайте, ребят»…

— Шелдон, я знаю, что сегодня день тайской кухни, поэтому я купила всё необходимое на азиатском рынке и всё сама приготовила. — Ой, ну не стоило. — Да мне это только в радость. — Нет, я к тому, что зря старалась. Всё свое ношу с собой. — Вы заехали за тайской кухней? — У меня не было выбора, он легался в спинку моего сиденья. — Шелдон, я весь день провела у плиты. — И, наверное, очень глупо себя чувствуешь, да?

— Говард, твою одежду организовать посезонно или по цветовой гамме? — Давай по цветовой. — Ответ неверный — будет посезонно.

Должен сказать, что мне совсем не по душе вся эта любовь-морковь. Но в моменты, когда ты меня боготворишь, от тебя не хочется избавляться.

— Доктор Купер, чем я могу вам помочь? — Добрый день. И я тоже хорошо… Насколько я понимаю, я произвел на вас не лучшее впечатление, поэтому я решил компенсировать это подарком. — Доктор Купер, не стоило. — Уже поздно. Приготовьтесь любить меня.

У меня не получается прийти на наше свидание в этот четверг. Так что, не повезло тебе.

— О, чудо! О, счастье! Профессор Протон придет к нам в гости. — Да ладно?! — Тот самый чудик, который вел ту убогую передачку? — А тебя только что исключили из списка приглашенных.

А у меня есть обтягивающий топ, который говорит «подойди поближе». А еще есть газовый баллончик, который говорит «но ближе уже не надо»!

— Ну, извините! Я чувствую себя дурой! — Да всё не так плохо. Ты потеряла деньги, тебе стыдно, тебя облапал незнакомый человек. Так что, программа Вегаса выполнена.

— Возможно, во мне сейчас говорит зелье, но ты просто очуетительный «мастер подземелья». — Правда? Ну что ж, когда придем домой, я тебе еще и не такой квест устрою. — Еще один квест с Воловицем?! Я с вами. — Шелдон, они говорят о сексе. — А… Ну тогда я пас.

— Представляете, вчера в видеочате я 20 минут смотрел Люси в глаза. — Как романтично. — Но а потом я понял, что это просто картинка подвисла…

Эй, вы вообще-то говорите о человеке, которого я люблю, и избегаю вот уже три часа.

Да эта печенька словно насмехается над тобой! Арахисовая печенька не стала бы так дерзить.

Леонарда Хофстедера прах здесь тлеет. Он думал, что прав, но сосед оказался умнее.

И затем я поехал в Кембридж, что было замечательно не только потому, что это отличная школа, но и потому, что он выглядит как Хогвартс.

— Слушай, она просто хотела сказать, что мы любим друг друга, так что неважно, когда мы поженимся — завтра, или через год, или через 50 лет. — Фу, 50? Мы будем старыми и мерзкими. — Да, но мы будем старыми и мерзкими вместе.

Я чувствую себя очень комфортно в окружении вас. Это удивительно, потому что я вообще не чувствую себя комфортно в окружении… ну, любого.

Это сгусток концентрированной энтропии!

Это из-за того, что я еврей? Да я удавлю своего раввина куском ветчины, чтобы быть с твоей сестрой!

— Леонард? Ты спишь? — Нет. — Ты заболел? — Нет. — Ты все еще в депрессии, потому что ты одинокий и тебя никто не любит?

— А я могу задать вам личный вопрос? — Конечно. — Вот вы вроде такой же, как я. И как вы смогли заполучить такую девушку, как Пенни? — А? Ну знаете… Я просто был собой. — Я тебя умоляю. Я расскажу вам, как он этого добился: неуклонно и неустанно клянчил. Изъясняясь урологическими терминами, он был лекарственно-устойчивым стафилококком, а она уретрой, которая не смогла ему противостоять.

Ну а с какими еще известными гениталиями вы успели поработать?

Леонард, я ошибался. Рай существует, и он находится в подвале у уролога, живущего в Шермон-Оукс.

— Слушай, я тут заметил, что Леонарда частенько подкалывают по поводу его отношения с Пенни. — Да. И если вы хотите поучаствовать, то все строится на том, что их любовь маловероятна и обречена.

— Если ты думаешь, что тебе плохо, то вспомни о гиббоне, единственном примате, который не считается человекообразным. — И что? — Все остальные приматы считаются человекообразными, кроме него. Это значит, что зоологам пришлось создать для гиббона целую категорию, сделав его маленьким отщепенцем в этой песочнице жизни. Вот тебе пример волосатого мальца, недовольного жизнью.

Пофранцузь сильнее.

Я все замечаю. У меня отличное периферическое зрение. Иногда я могу увидеть даже собственные уши.

— Вези меня к Леонарду! — Да едь ты себе на работу, он будет в порядке. — Эми, он мой лучший друг, и, если ты меня не отвезешь, я поеду все равно! — Хорошо. Это так мило, что ты заботишься о нем. — Да, забочусь. И я не смогу себя простить, если что-то случится с ним, а меня не будет рядом, что бы сказать: «Я же говорил!»

— Шелдон, а ты ходил на выпускной? — Нет, у меня было свидание с хорошим образованием. Вместо смокинга я облачил себя хорошими привычками, вместо пунша я наслаждался опьяняющим ароматом знаний, а вместо танцев в спортзале я трясся под соблазняющие ритмы экзаменов повышенной сложности.

— Даже если у тебя и будут дети, не факт, что ты будешь испытывать к ним положительные эмоции. — Жесть какая, откуда такие мысли вообще? — Это было написано на обложке последней книги моей мамы.

— Леонард, я по-твоему смешной? — Не-е-ет. А сам ты как думаешь? — А я считаю, что с меня обхохочешься. — Беру свои слова обратно, ты меня рассмешил.

— А может вон та парочка на скамейке? Они вроде какие-то забитые. Мы можем вполне с ними поговорить. — Ты смотришь в зеркало.

— Вау, а ты вправду гений. — Да нет, я просто загуглил, как это делается.

Горькая правда в том, что не все достигнут чего-то великого. Некоторым придётся искать смысл в тех мелочах, из которых и состоит вся жизнь.

Любопытно. Оказывается, секс изменяет поведение даже лучше конфеток. Интересно, кто-нибудь до меня это замечал?

— Рад, что мы все еще друзья. — Серьезно? — Да! Мне стоило труда найти для тебя место в своей жизни: не хочу, чтобы все это оказалось напрасным.

— Дорогой, ты что, заболел? — Надеюсь, потому что если это здоровье, то жизнь не имеет смысла.

— О, новые подробности о новом фильме из серии «Star Trek». «В нем должна быть сцена, изображающая рождение Спока…» — А я бы лучше посмотрел сцену зачатия Спока.

— Мне кажется, я начинаю разбираться в этом. — Серьёзно? Все, что я понял за эти два часа, это то, что американские мужики обожают пиво, бегают по маленькому чаще обычного и у них проблемы с эрекцией. — Смотри игру, а не рекламу, Радж!

— Мне необходимо определить, где в этом болоте несимметричных формул притаилась жаба истины. — Жаба истины? Это из физики? — Нет, это из психиатрии…

— Какая у тебя лучшая черта? — Деньги родителей!

Я люблю свою маму, даже если она совокупляется, как одержимая куница.

Я не хочу препятствовать твоему счастью. Поэтому я буду порицать тебя в душе, сохраняя внешнюю иллюзию поддержки.

— Ну и как вам суши, миссис Купер? — Неплохо. Правда они могли бы быть лучше, если бы их приготовили. И, желательно, из говядины.

— Леонард, ты спишь? — Нет. — Ты болен? — Нет. — Ты всё еще подавлен тем, что ты одинок и никто тебя не любит? — Не знаю. Может быть. — Я хочу, чтобы ты знал то, что я искренне обеспокоен твоим состоянием. — Спасибо. — На здоровье. Но всё равно это не повод, чтобы класть ноги на моё место.

Здравствуйте, дети женского пола!

В каждый подарок для гостей нужно положить расписание мероприятий, карту и шоколадку от меня. А от Шелдона — бутылек антисептика, телефон токсикологического центра на случай, если кто-то случайно глотнет антисептик и заламинированную таблицу Менделеева в попытке компенсировать провалы в школьной образовательной системе.

— Это что, я? — Зависит от того, нравится тебе или нет. — Ну, это очень красиво. — Тогда да, это ты. — А если бы я сказала, что мне не понравилось? — Ну, это все равно была бы ты, только я чувствовал бы себя идиотом. — Поверить не могу, Стюарт подкатывает к Пенни. — Надо срочно учиться рисовать!

— Шелдон, боюсь, что ты сильно ошибаешься. — Сильно ошибаюсь?! Ошибка — это абсолютное состояние, она не терпит градаций. — Ну почему же, назвать помидор овощем — это небольшая ошибка. Большая — это назвать его подвесным мостом.

— Шелдон не знает, что он поступает плохо, так как та часть, которая отвечает за эту функцию, уже давно размозжила все остальные.

— Милый, у тебя все хорошо? — Играет грозная музыка, а на голову натянут плед. Не знаю, откуда родом ты, но там, откуда родом я, это означает, что у меня не все хорошо.

— Подожди-ка, твоя мать спит с твоим стоматологом? — Ну теперь уже бывшим — зная, где побывали его ручонки, я буду искать себе нового.

Скажи ей, что мне очень жаль. И если она не хочет выходить за меня замуж теперь, я все пойму, но я хочу, чтобы она знала, что парень, который ей так противен, мне тоже ужасно неприятен, но его не существует, его больше нет, и она тому причина. Так что если наша история закончена, я хочу, чтобы она знала, что она сделала меня лучше, и я благодарен ей за это.

Что значит, что она счастлива за меня? Она счастлива из-за того, что я с кем-то встречаюсь, или счастлива потому, что счастлив я? Потому что когда тебе кто-то небезразличен, ты хочешь, чтобы он был счастлив, даже если его счастье причиняет боль тебе.

Понятия не имею, о чем она говорит, но я обязан с ней соглашаться — она моя девушка.

До того как я встретил тебя, я даже не мог представить, что смогу провести жизнь всего с одним человеком, и вот теперь я не могу представить и дня жизни без тебя.

— Они просто потратили кучу денег на разработку средства от перхоти, а оно в результате приводило к неприятному протеканию из заднего прохода. — А что, бывают оттуда приятные протекания? — В общем, Берни предложила сделать ребрендинг и выдать его как лекарство от запора. — Ну то есть стакан оказался наполовину полон, и мы даже знаем чем.

— У моей мамы сейчас очень сложный эмоциональный период, ее бросил тот дантист. — Бросил ее? Он что, подъемником пользовался?

Я как солнышко. Ты не можешь просто взять и выключить его.

Иногда несовершенное делает всё остальное совершенным.

С моими расчетами я пытался описать неидеальный мир, а единственный способ это сделать — это учесть несовершенство в теории.

Как же печально. Он ушел в самом расцвете моих сил.

Не хочу быть грубым или неучтивым, но перед тем, как мы начнем, я бы хотел сказать, что нет абсолютно никаких научных доказательств ясновидения. Что означает, опять же не обижайтесь только, что Вы — самозванка. Ваша профессия — запудривание мозгов, а Ваше благосостояние зависит от доверчивости глупых людей.

— Печалиться из-за неизбежного — это трата времени. — А смотреть глупые космические фильмы, которые ты по сто раз уже видел — это не трата?

Если бы мне хотелось тратить время на всякую ерунду, я бы подписался на Instagram Леонарда.

— А почему люди плачут на свадьбе? — Репетируют.

— Ты почему до сих пор не спишь? — Сон почему-то избегает меня… — Хочешь сказать, он неплохо с тобой знаком?

— Ну и что, никому не засчитывают заслуги за случайные открытия. — Ну да, никто ж не помнит чувака, который искал Индию, а вдруг открыл Америку, как там его звали?..

— Погодите-ка, так вы что же думаете, что мы никому не нравимся? — В этом весь вы: никогда не перестаете задавать неудобные вопросы.

— Иногда мне хочется изобрести машину времени, чтобы я мог вернуться и попросить себя не реагировать так резко. — Ну или проще, ты должен думать перед тем, как говоришь. <…> Хотя изобретение машины времени всё ж более вероятно.

— Когда я уже перестану искать ее одобрение? Каждый раз в ее обществе я превращаюсь в ноющего восьмилетнего мальчика. — Ты и сейчас такой, но ее и близко нет. — Если выражаться с большим сочувствием, чем у Шелдона… необходимость родительского одобрения вписана в нашу биологию.

— И почему это решение так сложно нам даётся? — Может потому, что ты хочешь выиграть, но в душе ты знаешь, что это бесчестный путь, иначе бы ты давным-давно на это решился.

Если хорошие люди будут придерживаться слишком высоких этических норм, то могут проиграть менее щепетильным противникам.

— Как мне понять: делаю ли я что-то из благородных побуждений или из эгоизма? — Попробуй проговорить это в своей голове, а потом добавить: «Так им и надо!»

Современные исследования дежавю доказали, что это не более, чем попытка мозга исправить неточные воспоминания.

Круглая Земля, микробы, вызывающие болезни, субатомные частицы — когда-то всё это казалось причудами и никто не знает, когда сегодняшняя научная фантастика станет завтрашней научной реальностью.

Ты красивая женщина! А если тебе не нравятся твои фотки, всегда можно всё изменить — сделай стрижку, обнови гардероб, купи новые очки, получше, или вообще их выбрось, тогда на фотках ничего и не увидишь.

— Единственная вещь, которая действительно постоянна — это то, что всё всё время меняется. — Любопытно… То есть, ты хочешь сказать, что неизбежность перемен — это и есть универсальная постоянная? — Ну, это лишь малое из того, что я имела ввиду, но, простыми слова, да, так и есть.

— Мы получили Нобелевскую премию по физике! Скромность для тех, кто получает «Нобелевку» в нелепых номинациях, типа литературы, экономики или мира. — Надеюсь этого нет в твоей речи?! — Я, конечно, могу это выкинуть, но это итак единственная шутка.

У меня сложилось ошибочное мнение, что все мои заслуги только лишь мои, но в этом нет ни капли правды. Меня подталкивали, поддерживали, вдохновляли и терпели не только моя жена, но и друзья, о которых можно только мечтать.

— Небезынтересное развитие событий. — Это ты о чём? — Ты помнишь, когда последний раз взрослая женщина снимала одежду у нас в квартире? — Ну вспомни День Благодарения, моя бабушка с болезнью Альцгеймера… — Нет, я имею в виду, когда был последний раз, чтобы женщина снимала одежду и нам не хотелось после этого выколоть себе глаза.

— Мне нужно побыть одному, даже не пытайся идти за мной! — Тебя подвезти? — Да, конечно, благодарю.

— Шелдон, а почему это письмо находится в мусорной корзине? — Всегда есть вероятность, что мусорная корзина произвольно образовалась вокруг этого письма.

— Вы любите головоломки? — Конечно, я обожаю головоломки! — Тогда ответьте, что общего у Шелдона Купера и чёрных дыр? Они все сосут.

— Как ты думаешь, Хилари Клинтон взаправду вытворяет такое с Опрой? — Бабенку бы тебе надо, да поскорее.

— Привет! — Привет. — Как тебя зовут? — Меня зовут Siri. — Смотри-ка, наконец-то в твоей жизни появилась женщина, с которой ты можешь разговаривать.

— Расскажи мне что-нибудь, что я о тебе не знаю. — У меня девять пар штанов. — Ну что ж, это неплохое начало, но я думала о чём-нибудь таком личном. — О, понятно. У меня девять пар трусов. — А давай лучше я начну. — Я не хочу знать сколько у тебя трусов, но судя по тому, что я видел на полу твоей спальни, их тысячи.

Я не могу встречаться с двумя девушками одновременно. Ноль девушек — вот моя золотая середина.

Мило — мое второе имя.

— А почему в стене дыра? — Почему в моем новом кабинете дыра? Я пришел к двум возможным сценариям. В стене было нечто такое, что понадобилось человеку снаружи. И второе, более пугающее — в стене было нечто, что захотело на свободу.

А я терпеть не могу свадебные приемы. Лучше бы жених и невеста брали пример с Бильбо Бэггинса — кольца натянули, исчезли и все по домам.

— Я совершил плохой поступок. — Меня он как-то затрагивает? — Нет. — Тогда страдай молча.

— Эми заслуживает большего. Знаешь, когда мы покупаем смесь орешков, она съедает все бразильские, просто чтобы я их не видел. Она просто помесь ангела с белочкой. — Мда, она такая. — А я бессердечный эгоист. Она меня бросит. — Нет, не бросит. — Конечно, не бросит, я же классный.

— Ты вообще себя слышишь? — Я себя слушаю всегда. Это одна из величайших радостей моей жизни.

— Я собираюсь сделать тебе успокаивающую ванну. Где твой термометр для ванной? — У меня нет термометра для ванной. — Отлично. Тогда я собираюсь сделать тебе нервокрушительную ванну неопределенной температуры.

— Рождественский подарок? Ты же знаешь, я не люблю Рождество! — А что не так с Рождеством? — Даже не знаю, с чего и начать. Деревья в помещении, злоупотребление словами «борода из ваты», и эта абсурдная традиция с одним носком. Всем же известно, что носки существуют попарно. Кто пользуется одним носком? — Одноногий пират. — А это мысль. Спасибо, мне уже лучше.

— Могу ли я предложить тебе утешительные объятия? — А что мне терять.. — Ну как? — Как будто меня душит удав. … Ты почему перестала?!

— А знаешь что, иди-ка ты, Шелдон! Ты самый занудный человек из всех, кого я знаю. — Что? Это я-то занудный? Да ты все время критикуешь мое поведение! «Шеелдон, нельзя говорить об опорожнении кишечника за завтраком». «Шеелдон, не надо зевать и смотреть на часы, когда президент университета произносит речь на похоронах». «Шеелдон, не выбрасывай мои футболки, потому что считаешь их некрасивыми». Кто еще тут занудный!

— Ах ты сукин сын! — Что? — Ничего, ничего… — Нет, в чем дело? — Я встречалась с этим парнем когда-то… Пока он не изменил мне с моей подругой Гретхен, которая вон там с ним же и сидит сейчас. — Шутишь. — Блин, она похоже ко всему еще и сильно похудела! — Понимаю, что это не просто, но не позволяй им испортить вечер. — Да, ты прав. Возможно, она худеет, потому что умирает.

— «В поисках утраченного ковчега» — это дитя любви Стивена Спилберга и Джорджа Лукаса, самых талантливых режиссёров нашего времени. И я посмотрел его 36 раз. Бросаю вызов! Найди мне дыру в сюжете! Сделай так, чтоб я рот разинул! — Хорошо. Индиана Джонс никак не влияет на развитие событий. Если бы даже его и не было в фильме, все было бы точно так же. — А-а, я понял, что тут не так. Ты просто не поняла. Индиана Джонс — это тот, что в шляпе и с хлыстом. — Я все поняла. И если бы его не было в фильме, нацисты бы нашли ковчег, привезли бы его на остров, открыли бы и все умерли. Что они и сделали. — …

— Как вы знаете, несколько недель назад при нашей первой встрече мы, видимо, оба встали не с той ноги, когда я назвал вас идиотом. Я просто хочу сказать, что был не прав, озвучив это.

Я никогда не понимал эту необходимость делить свою жизнь с кем-то еще. Возможно, потому что я сам по себе совершенен. Я хочу пожелать вам, чтобы вы находили столько же счастья друг в друге, сколько я нахожу в самом себе.

— Вот видишь, сейчас другое дело. Мы просто друзья, и это не свидание. Это не свидание, секс вне игры. Так что пойдем и узнаем, почему гидроэлектрическая энергия может оказаться не такой экологически выгодной сделкой, как тебе представлялось. Ах, прости, спойлеры.

— Я обожаю Сан-Франциско, вот бы поехать с вами. — Я понимаю твою зависть, этот симпозиум ни в коем случае нельзя пропускать. Там будут обсуждать биоорганические клеточные компьютерные устройства, достижения в выполнении многопоточных задач, плюс круглый стол по вопросу применения метода неравновесных функций Грина, процессов фотоионизации в атомах. — А когда я приезжаю, то напиваюсь в дюпелину и катаюсь на трамвайчиках.

– Я ведь всегда думал, что меня поработит какая-то более развитая форма жизни с другой планеты. А не какая-то там фифа из Глендейл.

Ей также принадлежит идея легендарной красно-чёрной куртки для клипа Майкла Джексона «Триллер». Его я, кстати, никогда полностью не смотрел, потому что считаю неправдоподобным то, что зомби могут танцевать синхронно… А ещё он очень страшный.

— Я сейчас проверил, там где-то 20-25 человек. — Да ладно, всего-то? — Всего то?! Для физики элементарных частиц — это Вудсток!

Зак: Дельфины поумнее людей будут. Леонард: Уж точно поумнее некоторых. Зак: Может проведем эксперимент и выясним? Шелдон: Это довольно легко. Нам понадобится большой резервуар с водой, обруч для прыжков и ведерко какого-нибудь угощения на твой вкус. Зак: (серьезно) Что-то я не догнал… Леонард: (утешая) Ну ты же не дельфин.

— Я собираюсь подтвердить свое доминирование лицом к лицу. — Лицом к лицу? Ты собираешься встать на журнальный столик или подождать, пока он присядет?

Сомнительное и ошибочное разделяет тонкая линия. К несчастью, чтобы её увидеть, нужно быть мудрецом.

Смотря на надпись «Увидимся в аду Шелдон»: Самое страшное в этой надписи — пропущенная запятая.

— Давно он завис? — Интеллектуально где-то тридцать часов назад, эмоционально — двадцать девять лет.

— Понимаешь ли, Пенни, та технология, которая использовалась для создания этой руки, однажды приведёт к тому, что неопытные официантки вроде тебя будут считаться устаревшими. — В самом деле? Разве собираются сделать робота, который будет плевать на твой гамбургер?

— Я физик, я владею практическими знаниями о Вселенной и обо всём, что она содержит. — Кто такие Radiohead? — … Я владею практическими знаниями обо всех ВАЖНЫХ вещах во Вселенной.

— Почему тебе так трудно сохранить маленький секрет? — Я от рождения не способен на это. Вот почему я отказался от допуска в очень престижное правительственное научное учреждение, которое работает на секретном военном ускорителе, замаскированном под опытное хозяйство в 12,5 милях к Юго-Востоку от Теннеси-сити, штат Мичиган.

Весь институт дарения подарков не имеет никакого смысла! Допустим, я пойду и потрачу 50 долларов на подарок тебе, а это утомительное мероприятие, потому что я должен представить, что тебе нужно, несмотря на то, что только ты знаешь, что тебе нужно. А теперь я всё упрощу, я просто отдам тебе 50 долларов, а потом ты дашь мне 50 долларов на мой день рождения и так далее, пока один из нас не умрет, сделав другого богаче на 50 долларов. А теперь я тебя спрашиваю, в чем тут смысл?

— О, это отличная идея! — Изобретение колеса было отличной идеей. Теория относительности была замечательной идеей. А это просто предложение. И довольно отстойное к тому же.

Должен заметить, что, так как ты расстроена, мне полагается предложить тебе горячий напиток. Но поскольку я гость в твоем доме, то это тебе нужно предложить горячий напиток мне.

— Похоже, я оказался втянут в какие-то отношения, а ты, кажется, эксперт в том, как их заканчивать. — Прости, что? — Я просто вижу, как мужчины друг за другом входят и выходят из твоей квартиры и никогда не возвращаются.

Что там изучать? Вы раздеваетесь, жарите друг друга, потом кто-то кому-то жарит омлет с салями, проще простого!

— Ты только что солгал Пенни! — Да, солгал. — И так спокойно! Ни учащенного дыхания, ни повышенного потоотделения.. — И что? — Отсутствие физиологических индикаторов лжи — признак склонного к насилию социопата. — Шелдон, ты волнуешься о своей безопасности? — Нет. Полагаю, если бы ты собирался меня убить, ты бы давно уже это сделал. — Святая правда…

— Ты только что солгал Пенни! — Да, солгал. — И так спокойно! Ни учащенного дыхания, ни повышенного потоотделения.. — И что? — Отсутствие физиологических индикаторов лжи — признак склонного к насилию социопата. — Шелдон, ты волнуешься о своей безопасности? — Нет. Полагаю, если бы ты собирался меня убить, ты бы давно уже это сделал. — Святая правда…

— Ты можешь сколько угодно витиевато изъясняться, но это не делает тебя правым! — Напротив…

Я впечатлен, насколько продвинутой стала ваша группа — вы уже не боитесь плыть в открытое море без страха упасть за край Земли.

Если человек мало чего добивается в реальной жизни, то он может легко потеряться в виртуальном мире, где ему будет казаться, что он так многого достиг.

— Шелдон, или ты немедленно скажешь что-нибудь значительное и от всего сердца, или между нами все кончено! — Конечно.. Эми, когда я смотрю в твои глаза, а ты в мои.. всё вокруг меняется и становится не совсем обычным. Я чувствую, что одновременно становлюсь и слабее, и сильнее, взволнованным и вместе с тем напуганным. На самом деле я не знаю, что чувствую, но знаю, кем хочу быть. — Шелдон, это было великолепно! — Надеюсь, это ведь из первого «Человека паука».

— Ты знаешь, мы могли бы видеть друг друга, если бы ты включила компьютер. — Я не собираюсь подходить к той чертовой штуковине. Я заражусь компьютерным вирусом! — Ты не можешь заразиться компьютерным вирусом. — О, так ты теперь и астронавт, и врач?

— Я верю, что Бог создал мир за шесть дней, и на седьмой он создал тебя, чтобы ты меня раздражал.

Он может выглянуть из окна и увидеть величие Вселенной, разворачивающейся перед его глазами. Его тусклыми непонимающими глазами. Словно кошка внутри транспортировочного кейса.

Мой папа был антропологом. Единственный сын, на которого отец потратил свое время, был двухтысячелетний скелет этрусского мальчика. Я ненавидел этого парня!

А мой отец просто брал меня с собой в гинекологический кабинет. Мне было так скучно, что я смазывал вагинальной смазкой подошвы своих ботинок и представлял, что я катаюсь на коньках.

Это не плохой совет, просто… он не особенно полезен.

— Зачем он тебе вообще здесь нужен? Его размер абсолютно не пропорционален его назначению. — Учитывая, что его назначением было разозлить тебя, то он пришелся в самый раз.

— Ты не поверишь, но Эми серьезно настроена усилить мои чувства к ней, делая меня счастливым. — Да, такое не просто пережить.

Сейчас у нас два пути развития. Ты можешь сказать: «Ух ты! А расскажи мне про поезда!» или ты можешь продолжать на меня вот так смотреть, и я сам начну.

— Вы собираетесь работать в шахте? — А что такого? — У тебя приступ паники случился, когда мы в автомойку заехали. — Возможно, эмоция, на которую ты ссылаешься, была вызвана удивлением от твоего желания хоть что-то помыть.

Ну вот как тебе не стыдно, ты ведь знаешь, как я комплексую по поводу своих комплексов.

— Вы заперли их в подвале?! — Ну, они не совсем заперты, просто дверь немного клинит. — Ладно. А как можно её расклинить? — Боюсь, что ключом.

— Конечно, мы все животные, но некоторые из нас поднялись чуть выше по эволюционному дереву. — Если он понимает это, то ты попал. — Я че, неразвитый, по-твоему? — Ты попал.

— За последние два дня мы говорили чаще и больше, чем за последние два месяца в отношениях. — Но коль уж ты хочешь реже меня видеть, может, нам снова начать встречаться?

— Иногда я тоже переживаю, что ты внезапно уйдешь от меня к кому-то вроде тебя. — Но я вот не понимаю, почему ты вообще с кем-то вроде меня? Так почему я должен уходить к кому-то вроде себя?..

— Шелдон, поверить не могу, что ты купил нам подарок на свадьбу! — Не понимаю твоего удивления. Я ведь смотрю фильмы и знаю, как себя ведут люди.

А знаете, что не продают в магазине контейнеров? Ёмкости, способные вместить мое разочарование!

Ну что со мной не так, Эми? Давным-давно я был отречен от своих чувств. Можно сказать, я был счастлив, но я ничего не чувствовал, так что утверждать наверняка не могу.

— Привет! Мы идем ужинать, хочешь с нами? — Ну, я бы с радостью. Но я осознал, что стал слишком эмоционально ранимым. Поэтому я переустанавливаю свою жизнь как операционную систему, откатываясь к более стабильной версии 2003 года, за день до знакомства с Леонардом. — Он отказался.

— Беспокоюсь о Шелдоне. — Брось, он взрослый человек в свои 30, хоть он и притворяется взрослым человеком, которому 20.

— А когда уже можно будет кого-нибудь проткнуть? — Мы не говорим «проткнуть», мы говорим «укол». — Да. Но если я скажу, что хочу уколоть одного из моих друзей, меня в тюрягу закроют.

— Некоторых парней нужно отшивать по нескольку раз. — Да. А потом мы все равно выходим за них замуж.

— Мы не можем вам доверять. Вы типичный сериальный негодяй на странной парковке. — Не поверите, но у меня о вас точно такое же мнение. — Никогда бы не подумал. Представляешь, чужая точка зрения тоже может иметь вес.

— Доктор Галла помогла мне понять, что я достойный человек и мои чувства важны. — Я это узнал из мема с кошечкой, но я рад за тебя.

— Леонард, я умираю. — Ты не умираешь, это всего лишь грипп. — Я просил куриную лапшу, а это бульон со звездочками. И это меня убивает.

Да, я знаю, как болезненны разрывы. Однако при этом, у боли эволюционная цель. Она несет из окружающей нас среды информацию о том, что наше поведение может нам навредить.

— А почему тебе кажется, что нужно хранить все эти вещи? — Хотелось бы сказать из-за ностальгии, но… Каждый раз, думая о том, чтобы что-нибудь выбросить, у меня начинает шуметь в ушах и в животе появляются бабочки. А потом кажется, что бабочек в животе поедают крысы. А крыс, в свою очередь, поедают… — Ладно, ладно! Я поняла. — И так вплоть до динозавров.

— Мы точно знаем, что наше изобретение не уничтожит мир. — Откуда мы это знаем? — Потому что никто из будущего не вернулся, чтобы убить нас.

— Не понимаю, почему мне на встрече лучше молчать? — Потому что твоя речь вызывает у людей бешенство.

Все думают, что ты эдакий чудаковатый человек-робот, который всех доводит до белого каления. И они, безусловно, правы! Но, тем не менее, ты как тот робот Валли. Ты полон сострадания. Ты можешь спасти цветочек, можешь заставить толстяков вылезти из своих летающих кресел.

— Оу, нервничаем, доктор Купер? — Нет. То, что ты видишь — это человек, которого аж трясет от уверенности.

— Шелдон, да у тебя миллион вариантов для отличного отдыха. Например, Гавайи. — Гавайи — бывшая колония прокаженных, расположенная на вершине активного вулкана, где был снят разочаровывающий финал сериала LOST.

— Это диктаторский режим какой-то: ты должен взять отпуск, ты должен получить удовольствие, ты должен наслаждаться жизнью… — Плохо ты, видать, знаком с диктаторским режимом.

— Что с пальцем? — Вообще-то у меня десять пальцев на руках и десять на ногах, если тебя интересует биография каждого, то мы тут просидим до завтра, так что проехали.

Радж меня звать и я знаю звезды на пять. А еще я люблю рифмовать. Сразу две вещи делаю на пять.

Я исключительно умён. Если бы я ошибался, — я бы это понял… Сам.

Небольшое недопонимание? Это у Галилео и Папы Римского было небольшое недопонимание!

Зимой это место достаточно близко к обогревателю, но не настолько близко, чтобы заставить потеть; летом же, оно как раз на пути воздушных потоков из открытых окон, вон там и вон там; оно под таким углом от телевизора, что и не прямо, поэтому звук хорош, но и не так далеко, чтобы создать искажение картинки… Я могу и продолжать, но суть ясна.

— Я пересмотрел наши записи и, похоже, что ты был прав. — Значит, ошибался ты. — Я этого не говорил. — Но это же единственный логичный вывод. — Тем не менее, я этого не говорил.

Я не вижу другого выхода кроме как вызвать тебя на дуэль. Я бы ударил тебя перчаткой, но на прошлой неделе убрал все зимние вещи.

— Иногда мне говорят, что я злоупотребляю гостеприимством. — Что? Кто тебе сказал такое? — Ну, в последний раз мой гинеколог. — Можешь оставаться сколько пожелаешь. — Рада это слышать, потому что я прекрасно провожу время. То же самое я сказала своему гинекологу.

— Леонард, взгляни, я сделал отличный эскиз униформы для нашей команды — цвета из сериала Стар Трэк: вы трое будете в красном, а я буду в золотом. — А почему на них написано «АА»? — «Армия МурАвьев». — А это не будет сбивать с толку, для некоторых людей «АА» может означать что-то другое… — Почему команда кубка физики должна называться «Андронированный Алюминий»?

Здесь я уборщик, а в бывшем Советском Союзе я был физиком. Ленинградский Политехнический! Вперед, белые медведи!

— Тогда я должен сообщить тебе, что я намерен создать свою собственную команду и уничтожить молекулярные связи, которые связывают твою сущность вместе и ослабить итоговый корпускулярный хаос, что приведет к разрыву материи. — Спасибо что предупредил. — И еще кое-что. — Да? — Берегись, сучка!

— А разве на кубке физики побеждает команда, которая больше всех веселится? — Ладно, попробую объяснить по-другому: ты всех раздражаешь и никто больше не хочет с тобой играть!

— С пониманием того, что ничего не изменилось ни физически, ни как-то иначе, я, тем не менее, не возражаю перестать характеризовать тебя как не мою девушку. — Уже интересно. А теперь повтори то же самое, но без многократного отрицания.

— Вопрос первый. Где мои брюки? — Ответ лежит на YouTub’е.

— Говард, к тебе что, ребятишки пришли? — Да ну какие ребятишки? Ко мне пришли коллеги по работе! — А их родители знают, что они у тебя?

— Ну же, Шелдон, я так хочу… — Чего? — Чтобы ты взял меня. — Куда же я тебя возьму? Ты не одета.

— Привет. — Привет. — Надеюсь, ты проголодался. — Забавно. Дружеский жест в этой стране — жестокая насмешка в Судане.

— Я знаю, давайте возьмем Шелдона потанцевать. — О, я точно хочу посмотреть, как Шелдон танцует. Спорим, он похож на паука на раскаленной сковородке?

Радж: Знаете, кто бы был самым смелым персонажем во вселенной Марвел? Тот, кто делает эпиляцию в области бикини женщине-халку! Говард: Нет, если кто и храбрый, то это мексиканский садовник-нелегал, работающий у Капитана Америки… Леонард: Но он не храбрее того, кто пользуется уборной после существа. Шелдон: Как всегда, вы все не правы… Самый храбрый персонаж вселенной Марвел — это врач, который проверяет простату Росомахи. Говард: Ну тогда уж парень, которому Росомаха проверяет простату.

— Вообще-то было бы неплохо хоть раз не слышать жалобы Шелдона по поводу моей праздничной стряпни. — Извини, но каждый год ты готовишь ужасную еду и каждый год ты выслушиваешь мои недовольства, традиции для тебя вообще ничего не значат!

— Но ведь если мы столкнемся с астероидом, ты ведь тоже умрешь! Разве нет? — Не знаю, я умный и дерзкий, что-нибудь да придумаю.

Никогда себе не прощу, если с ним что-нибудь случится, а я не буду рядом, чтобы сказать: «Я же предупреждал!».

Синдром тумбочки: ни фигурой не вышел, ни ростом!

— Ребята, нас четверо, а он один! — Что сделает его победу триумфальной.

— Ох ты ж! Бумагой порезался. Нет ничего хуже пореза бумагой! — Очевидно ты просто не помнишь своего обрезания.

Учитывая, что святой Валентин — это римский священник, забитый камнями и обезглавленный в III веке нашей эры, не будет ли уместнее отметить этот день, пригласив известную особу на демонстрацию подобного зверского убийства?

Я, кстати, могу сделать тебя вечно счастливым, если разрешишь мне проткнуть раскаленной иглой одно место в твоем мозгу.

Проксима Центавра к солнцу ближе всех, а за нею следом небесные тела, альфа Центавра а, Толиман, Звезда Барнарда, Вольф 359, Лаланд 21185, Сириус а, Сириус б, BL Кита, UV Кита, Росс 154, Росс 248, Эпсилон Эридана, Лакайль 9352, Росс 128, Процион а, вот и все звезды, которые ближе всего ко мне тру ля ля.

Давайте, парни, тужьтесь! — Если я ещё потужусь, я рожу свою толстую кишку!

— А эти русские ракеты безопасны? — Ну, безопасны настолько, насколько это возможно для народа, который подарил нам Чернобыль.

— Поверить не могу! Я тут сидела, скучала по нему, как последняя дура… а знаешь, что самое ужасное? — То, что тебе приходится переживать это без водки? — Нет… Ну, да.

— Интересно, если здесь больше никого нет, тогда почему на столе два бокала вина? — Ну-у, ты же знаешь, у меня две руки и небольшая алкогольная зависимость.

— Зацените, это действительно крутая штука. Набрать Лёню Гаврилова. — Вы сказали набрать Лену Гамадрилову? — Да нет же! Набрать Лёню Гаврилова. — Вы сказали набрать Фарида Гарамутдинова? — Да нет же! — Да, дай я попробую. Набрать Микфлюно Умикфлюлю. — Вызываю Раджеша Кутрапали. [звонит телефон] — Уууу.. Очень впечатляюще. Да. И немного расистски.

— Шелдон, ты серьёзно думаешь, что дойдет до драки? — А что, похоже, что эти кулаки здесь доят невидимую корову?

— Ключом к приобретению мастерства в любом деле является повторение. — Кроме некоторых очевидных исключений. — ? — Самоубийство, например.

— Шелдон, мне очень-очень жаль. — Нет-нет. Это я взвалил всё это на себя, став столь важной частью твоей жизни!

— Ну, а пока ты ждёшь, можешь поужинать здесь. — Поужинать в твоей квартире?! — Да, а что такого? — Конечно! А что такого? А после того, как сядет солнце, мы сядем в мой пикап и поедем, сбросимся вниз со скалы!… Потому что сегодня день бессмысленных поступков!

Если бы все ребята были такие, как я, человеческая раса не смогла бы выжить.

Знаешь, Шелдон, у тебя не так много друзей, чтобы ты мог просто так их оскорблять.

— В общем так, я довольно давно поняла, что Леонард запал на меня. — Немного запал?! Пожалуй, примерно так царь Менелай немного запал на Елену Прекрасную.

Я предлагаю новую тему для разговора: «Какое число самое лучшее?» Между прочим, правильный ответ только один.

Когда Ганди продвигал свою философию ненасилия, он, видимо, не знал, насколько круто убивать всех вокруг!

Я думал, мы прошли те дни, когда ты пускала мне пыль в глаза, рассказывая, что травка в мешочке — это от моли. А, описанные бумажные полосочки в ванной — это тест на диабет.

Я занимался пилатесом в оздоровительном центре, и мой брюшной пресс сплошь состоит из аппетитных квадратиков как шоколадные кексы.

— А что, если бы Земля была в опасности, и единственным шансом спасти ее было бы засунуть свою руку в банку с пауком. — Да, а что если бы Земля была в опасности, и спасти ее можно было бы только приняв душ на глазах у всей раздевалки. — Да брось ты, это уже фантастика!

— Знаешь, в таких сложных ситуациях я обращаюсь к силе, превосходящей меня. — К религии? — К Стар Треку.

Ссыкота в красных трусах!

— А это подлежит обсуждению? — Нет! — А решение о том, что это не подлежит обсуждению, подлежит обсуждению?

— Хорошо, мне тогда придется надеть мои автобусные штаны. — Что еще за автобусные штаны? — Это штаны, которые надеваются поверх обычных, когда я намереваюсь присесть на сиденье в автобусе, где уже кто-то сидел.

Ты у нас хоть и умник, а до сих пор никак не поймёшь, что не стоит раздражать тех, кто имеет доступ к твоей пище.

О, Боже! Ты думаешь, что любая мысль, вышедшая из твоей головы — это чистое золото. Так вот, позволь я тебе кое-что скажу. Некоторые из этих мыслей — полная кака!

— Вот, ваша еда — слэш питьё. — Что это? — Горячий шоколад с кусочком масла. — … Шелдон, ты же знаешь, что я не могу есть масло. У меня непереносимость лактозы. — Специально для тебя пусть это будет кусочек совсем не масла.

— Похоже, что Пенни втайне желает, чтобы каким-то интимным и чувственным образом ты был в её жизни. — Ты действительно так думаешь? — Конечно нет. Даже в полусонном состоянии мне удалось провернуть один из моих классических розыгрышей… Бугагашенька.

— А может все-таки останешься? — Я бы с удовольствием, но ты же знаешь, утром маман нужна моя помощь. — Делов-то. Сама что ли парик напялить не сможет? — Дело не только в парике. Еще волосы заколоть, брови нарисовать — там работы на двоих.

— Не смотри телевизор, почитай книгу. — И быть социальным изгоем! Ты же знаешь, я не такой!

— Привет, Шелдон. Что угодно? — Воды… Без льда… С маленьким зонтиком.

Я поймал такси, но водитель был совсем не похож на фотографию на водительской карточке, поэтому я выпрыгнул из машины и спасся бегством.

— Чего делаешь? — Раскладываю закуску. — Ты в курсе, что сегодня все опять будут у Раджа? — А я и не говорил, что это для вас, любопытная Варвара.

— Шелдон немного странный, правда? — Я тебя умоляю, этот псих уже очень давно проехал остановку с надписью «странный».

— Извините, доктор Грин, можно вопрос? — Да. — Вы посвятили всю свою жизнь разъяснению сложных научных принципов простым обывателям. — Да, частично. — А вы не думали делать что-нибудь полезное в этой жизни!

— Привет, мамочка, привет, папочка! Как у вас дела? — Мы невероятно богатые в очень бедной стране, Раджеш. Так что жаловаться не на что.

Если ты не возражаешь, я перестану слушать тебя и начну говорить сам.

— Еще в начальной школе Джонсона фраза «Шелдон Купер — вонючий фуфел» распространилась быстрее лесного пожара. — Охотно верю. Фраза просто находка!

Мой сосед всегда такой: «У меня джакузи на балконе… у меня джакузи на балконе». А теперь я буду такой: «А у меня машина времени на балконе». Забулькайся там в своей джакузи.

— Ну, кто ставил на обморок? — Я ставил на «обмочит штаны». — Секундочку… похоже, мы все были правы.

Кто у нас тут, а? Ой-ой-ой… кто-то плохой засунул нас в ящичек, да?! Пойдем-ка к биологам, найдем тебе вкусняшных мышек.

— Хочешь, сделаю тебе чай? — Чай нужен, когда я расстроен, а я не расстроен. Университет заставляет меня работать с Крипке. Я в гневе! — То есть… какао? — Да, какао!

— Шелдон, ужин стынет. — Поем позже. Я сейчас припал к информационной груди матери физики. — Обожаю, когда Шелдон пошлит.

Невероятно, ты умудрился испортить то, что уже испортил.

— Иди сюда, и объясни моим родителям, почему у них никогда не будет внуков! — Откуда я знаю??! Может быть, у тебя мало сперматозоидов?.. — Это никак не связано с моими сперматозоидами! — Ты носишь те семейнички, которые мы отправили тебе, Раджишик?? — Да, мамочка. — Потому что ты знаешь, что случается с твоим пирожочком, когда ты носишь эти узкие трусики… — Можем мы перестать говорить о моих яичках хотя бы на минуту!…

— Мама! Срочно найдите мне смокинг!!! — Сейчас?! Да что ж у тебя за секс там такой?!

— Оу, какой миленький маленький магазинчик… Теперь они все пялятся на меня! — Не волнуйся, они боятся тебя гораздо больше, чем ты их… — Маловероятно.

— О нет! К городу приближается годзилоподобный монстр!!! Я должен отвести людей в безопасное место! Жители Шелдонополиса! Говорит ваш мэр! Следуйте за мной! Если дети бежать не могут — бросайте их!.. Оу, невыносимый виртуальный ужас!!!

Оу, какие милашки… Правда, чтобы заплатить за них придется сдать свою утробу в аренду однополой паре…

— Не знаю, я не умею врать. В католической школе такое выбивают в прямом смысле этого слова!.. — Не волнуйся, я тебя научу. Я почти два года успела провести с бойскаутами, пока они не догадались, что я девчонка…

— Оу, кажется моим плюсневым косточкам конец… — Ты в порядке? — Да-да, вот туфли новые разнашиваю… — Очень красивые. — Спасибо. А ты знаешь, что женщины носят высокие каблуки, чтобы придать больший рельеф ягодицам и груди? — Никогда не задумывался об этом. — Гляди! — Да, очень… рельефно. — Постыдись глазеть, Леонард, у тебя же есть девушка! — Прости. — Видимо, идешь на ужин с Прией, Говардом и Бернадетт? — А ты откуда знаешь? — Слышала в магазине, пока мы там болтали с подружками, потому что, знаешь ли, я теперь такааая… приятного вечера! И постарайся не пялиться на мой зад, когда я повернусь к тебе спиной.

— Так или иначе, кардиологические заболевания излечимы в большинстве случаев. Куда более вероятно, что мать Говарда убьют устойчивые к антибиотикам супермикробы, кишащие в каждом углу этой больницы!.. — Знаешь, от тебя один бред! — Не соглашусь!

— Как мило, что они ладят… — Твоя девушка, и твоя бывшая вместе проводят время? Да… тебе это только на пользу… — Ты о чем!? — Одна из них тебя бросила. Ты правда хочешь, чтобы она рассказала второй, почему? — А мне все равно! Мне нечего скрывать. — Хорошо… хорошо. Тогда и переживать не о чем. — Конечно… не о чем… Ну не свинота ли ты!?

— К слову о сумасшедших мамашах. Мама Леонарда никогда его не поощряла в детстве. — Бедняжка. — Да, и теперь он из кожи вон лезет, чтобы порадовать женщин. Именно поэтому предварительным ласкам нет конца и края… — Это верно, даа…. — Он как будто пытается выиграть какой-то приз… И совет: не вдумай при этом засыпать, потом такого наслушаешься…

Не торопись! Мы подождем, наш любимый сотовый оператор…

— Угадайте, что произошло? — Ты шел по коридору, наткнулся на межпространственный портал, который перекинул тебя на пять тысяч лет в будущее, в котором, пользуюсь преимуществом и технологией, ты построил машину времени, а сейчас вернулся, чтобы взять нас с собой в семь тысяч десятый год, где на работу в мыслинарий нас будут возить телепатически управляемые летающие дельфины? — Нет! — Оу.. — Пенни меня поцеловала! — И кому бы такое пришло в голову…

— А что тебя заставляет улыбаться, Леонард? — В последнее время? Да ничего! — Это всё из-за конфликта, который возникает между твоим желанием найти свою половинку и единогласным решением всего женского рода не допустить подобную возможность?

Очень нелегко живётся с темпераментным маленьким приматом.

— Слушай, сделай мне одолжение — обслужи седьмой столик. — Ты имеешь ввиду тот, за которым сидит мой жених, 53-х килограммовый крепкий жеребец, постоянно страдающий от стоматита и конъюнктивита? — Нет, тот, за которым сидит мой бывший со своей новой роскошной, успешной и утончённой девушкой, рядом с которой я чувствую себя неотёсанной деревенщиной.

Приветствую тебя, дружественная форма жизни.

Сегодня такой прекрасный день, что я нахожу твою речь приятно простонародной.

— Для ярмарок не нужны исторические точности. Для них нужны пухленькие девчонки затянутые в корсеты так туго, что их грудь выпрыгивает наружу и говорит: «Привет». — В 15 веке грудь не могла говорить «привет», в лучшем случае они говорили: «День добрый». — Да мне без разницы, что она говорили! Я бы просто хотел поучаствовать в такой беседе…

Все, спокойной ночи, но, в случае апокалипсиса, удачи!

Перемены никогда не бывают к лучшему. Так говорят, но это неправда!— Ну же, Шелдон, ну никто ведь не сидит взаперти! Пойдем наружу, там так хорошо… — Если так хорошо снаружи, почему же человечество тратит тысячелетия на то, чтобы усовершенствовать то, что внутри? — Не знаю, это все маркетинговые махинации.

— Кто там? — Твоя смерть! — Не говори «Твоя смерть»! Никто не открывает дверь смерти. — Ты прав. Корзинка со щеночками.

Перемены никогда не бывают к лучшему. Так говорят, но это неправда!

— Глядите, они, кажется, тачку вскрывают.. — Что будем делать? — Мы — Лига Справедливости Америки, есть только одна вещь, которую мы должны сделать… Молча пойти в другую сторону.

[Стук в дверь] — Не хочешь открыть? — Не особо. — Не мог бы ты открыть? — Полагаю, мог бы, если бы ты попросил. — Открой, пожалуйста. — Ах, конечно!

— Знаешь, Леонард, а идея на самом деле неплохая. Молодец! — А можно это как-то по-другому сказать, не так словно я кот, который, наконец, научился ходить в туалет в положенном месте? — Нет.

— Самое замечательное число — 73. Вы скорее всего теряетесь в догадках почему? — Нет! — И в мыслях не было! — 73 — это двадцать первое простое число, его зеркальное отражение 37 является двенадцатым, чьё отражение 21 является результатом умножения — не упадите — семи и трёх! Ну, не обманул?

Ничто не гробит отношения так, как близкое знакомство с чужими гигиеническими привычками.

— Поднимите руки те, кто знаком с концепцией топологических изоляторов. [все поднимают руки] — Не льстите себе!

По теории Эйнштейна не объяснялось почему, когда тебе весело время летит не заметно, но когда слушаешь доктора Купера, оно просто замертво падает на землю.

— Ну и как у него получается? — Представь сразу Гинденбург, Чернобль, Три-Майл-Айленд и Трон 2. — Настолько всё плохо, да?

Это всё равно, как ненароком зайти в гей-бар и осознать, что даже там на тебя никто не западает…

— Вот! Вот так нам надо было поступить вчера. Выпить вина, расслабиться… — Вообще-то этиловый спирт ингибирует электрическую проводимость в нервных клетках и стимулирует обратный захват рецепторами ингибиторов нейротрансмиттеров, таких, как гамма-аминомасляная кислота. — Ты пей молча, ладно?

Кстати, если хочешь иметь детей, советую сменить плавки на семейники. У твоих яичек высоковатая температура.

— Шелдон, этот компьютер используют для национальной обороны! Взломать его вообще федеральное преступление! — Да расслабься, на нас же никто не нападает в данный момент.

— Ну а что, если мы не будем считать это отношениями? Рассмотрим это как новую версию программы. «Пенни и Леонард 2.0». Тогда мы сможем ее потестить, убрать баги и, как только почувствуем, что версия стабильна, покажем ее общественности.

— Это специальная колода! — Принеси другую колоду, и я покажу фокус с ней. — Хочешь сказать, что это обычная колода? — Хочу сказать, что нужно верить в магию, мерзкий магл!

— Знаешь ли ты, как, согласно статистике, я могу погибнуть в моём возрасте? — От рук соседа по квартире? — Вследствие несчастного случая! — Ну мы под него всё и замаскируем.

— Ты не понимаешь, Леонард! Я столько всего пропущу… Единую теорию поля, холодный ядерный синтез, песинога… — Песинога? — Это гибрид собаки и осьминога. Лучший подводный друг человека. — И что, над его созданием кто-то работает? — Я собирался этим заняться и подарить его себе на трехсотый день рождения. — Минуточку, но ты же не любишь собак… — Песиног может принести сразу восемь мячиков, как такое можно не любить?!

— Он думает он такой умный, а на самом деле, как все мужики. Запрети ему что-то делать — ему сразу захочется отведать запретный плод. Если бы я не сказала своему брату-культяпке не чистить бензопилу руками, то мы до сих пор звали бы его Эдвард! В общем, сиди и не двигайся, я сейчас принесу еду. — Нет-нет, ну что вы, я сам могу! — Как мило…

— Пенни, зайка, оформи-ка папочке еще пивасика. — Сам и возьми. — Ооо… Кто-то здесь принимает стервозол…

— Но я собственно хотела спросить, как жизнь? — Как у всех. Неопределенна, подвержена увяданию и неизбежной смерти.

Я, пожалуй, пойду. Потому что, знаете… хочу быть подальше отсюда.

— При условии, что миром правит разумный гигантский бобёр, какой продукт питания исключается из употребления? — А… Может быть, бутерброды из бобров? — Леонард, соберись, у нас серьезная игра. — Ну, сейчас придумаю. Бобры едят кору деревьев, а люди употребляют в пищу только один вид коры — корицу, так что мой ответ — корица. — Неверно. Очевидный ответ — датская ватрушка с сыром. — Почему? — В мире, управляемом гигантским бобром, человечество строит много плотин, чтобы угодить своему правителю. Низко лежащий Копенгаген затоплен. Жертвы измеряются тысячами. Убитым горем датчанам уже не до выпечки! (обращаясь к Шелдону) Разве это не очевидно?!

Если бы да кабы, во рту росли грибы, это был бы не рот, а целый огород.

… я провела свою жизнь в погоне за чистым знанием и, пока я не встретила вас, мои решения основывались на логике и благоразумии. И вот я стою перед вами: 59 кг разбушевавшегося эстрогена, алчущего ухватиться за вашу большую ягодичную мышцу и образовать с вами Шекспировское метафоричное двухспинное чудовище!

— Как жизнь? — Моя жизнь — это континуум, так что я остаюсь собой в каждом промежутке времени, который мы рассматриваем.

— Не понимаю, как отношения могут включать в себя географические понятия? — Ну тут всё просто — Леонард застрял в городишке «Умоляю тебя, не уходи от меня», ну а Пенни переехала на остров Чао.

— Всё, больше нет твоего носка. — Благодарю. А теперь следи, чтобы не объявилась его пара.

— Шелли не любит компании. Даже в детстве он всегда отсылал своих воображаемых друзей домой в конце дня. — Это были не воображаемые друзья, а воображаемые коллеги!

— Ты что, сдаёшься? — Я не сдаюсь. Я никогда не сдаюсь! — Тогда что ты сейчас делаешь? — Я… превосхожу события. Очевидно, я слишком развит для вождения.

— Доктор Купер, я должна сказать — ваши друзья тянут вас назад. — Я предпочитаю думать, что это я тяну их вперёд.

— Я наделала глупостей. Ты наделал глупостей. Может признаем, что мы квиты, и продолжим жить по-прежнему? — Я не делал глупостей. — Давай пойдём на компромисс. — Я уже на него пошёл. Я готов признать, что ты наделала глупостей.

— О, «Сатурн 3» показывают. — Не хочу смотреть «Сатурн 3», «Глубокий Космос 9» лучше. — Как это «Глубокий Космос 9» может быть лучше, чем «Сатурн 3»? — Простое вычитание покажет тебе, что лучше на шесть. — Компромисс: смотрите «Вавилон 5».

— Так, думаю, нужно воспользоваться планом «Б». — Что за план «Б»? — Стереть все диски, уничтожить плёнки камер наблюдения, вытереть все отпечатки пальцев и убежать. — И почему это не было планом «А»?

— Новые брюки? — Да, Стефани подарила. — Хлопок? — По-моему, они сделаны из шерсти и огня.

— Ты не всегда должен делать то, что хочет женщина. … Что? — Да так. Просто… переосмысливаю всю свою жизнь.

— Итак, все поняли план? — Да. Кутраппали описается, меня стошнит, Шелдон убежит прочь, а ты погибнешь.

— Задавайте вопросы, как только будете готовы. — Ты Спок? — … Мне не нравится эта игра.

— Я пересмотрел твоё предложение о работе с тобой. — На меня. — Да, на тебя. Хотя у меня есть несколько условий. Во-первых, обращайся со мной как с равным тебе коллегой. Во-вторых, моё участие должно быть упомянуто во всех публикуемых работах. И в-третьих, ты никогда не будешь учить меня индуизму и индийской культуре. — Я впечатлён, Радж. Это очень убедительные и разумные условия. — Спасибо. — Я отклоняю их все. — Тогда ты не оставил мне выбора. Я согласен на эту работу.

— Не могу поверить, что она встречается со мной. — Никто не может.

— Ты злишься не на меня, а на себя. — Нет, я злюсь на тебя! То есть, я ненавижу себя, но злюсь на тебя!

Ты знаешь, что такое курица с рисом по-вегански? Рис!

— Ты действительно признаешь поражение? — Я никогда не признаю поражений. — Хорошо. — Однако, по никак не связанными с этим причинами, я никогда больше не вылезу из постели.

Не воспринимай его чересчур серьезно. Под многим, что он говорит, подразумевается юмор.

Если бы я не занималась микробиологией, то, возможно, занялась бы изучением физики. Или фигурным катанием.

— Это нечестно! Я врезался в дерево! — И в корову, и в пингвина.

Это не обезжиренный йогурт. Это жирно жирный жир.

— Не могу поверить. Если бы я не работала в вечернюю смену, я бы столкнулась с грабителями. — Эй, нет никаких причин бояться. — Я и не боюсь. Я бы показала их жопам, что значит Небраска.

— Мы едем кататься на лыжах в Швейцарию? — Ты — кататься, я — падать.

— Я думаю, ты знаешь, зачем я здесь. — Ну, я всегда полагала, чтобы изучать нас, исследовать наши слабости и докладывать обо всем своим инопланетным хозяевам.

Я удивляюсь тому, что тебя постоянно преследуют мысли о вымышленных деталях, в то время как в реальном мире полно более важных вещей, о которых стоит беспокоиться. Например, почему Уильяма Шатнера нет в новом Стар Треке.

— Я притворюсь, что не слышала этого. — Лучше притворись, что я этого не говорил.

— Я не думаю, что это произойдёт, Шелдон. — Никто не думает. Потому это и происходит.

Каждый раз когда ты говоришь, что нам надо поговорить, это значит, что ты хочешь, чтобы я только слушал.

— Какой же ты заносчивый. Если бы ты был супергероем, тебя бы звали Капитан Заносчивый. И знаешь, какая у тебя была бы суперсила? Заносчивость. — Ты опять неправ. Если бы моей суперсилой была заносчивость, то меня бы звали доктор Заносси.

— Знаешь, ты никогда не говорил мне, что случилось у тебя с Бернадетт. — Я сделал глупость. — Ну, об этом я догадывался.

— Мы должны отнести это наверх, видимо. — Я так не думаю… — Это почему это? — У нас нет никаких… э.. приспособлений, чтобы это сделать. — Да нам ничего и не надо, мы ведь физики! Мы интеллектуалы, последователи Архимеда; дай мне точку опоры, и я сдвину Землю, так что… Держи шкаф, Шелдон, держи!

— Я понимаю, что ты чувствуешь, и, возможно, чуть позже, когда ты немного остынешь, те слова, которые ты хочешь сказать, впишутся в рамки цензуры. Может, тогда мы сможем поговорить об этом… — Отвали нахрен! — Тоже вариант.

— Ну и как я? — Э… Что конкретно ты имеешь в виду, скажи мне? — Да. Я немножко вспотел, или мне кажется? — Да нет, что ты, темные пятна в виде полумесяцев у тебя подмышками это отлично скрывают, поверь мне.

— Шелдон, ты уверен, что не хочешь просто извиниться перед Гейблом Хаузером и вернуться на работу? — Нет-нет, у меня еще столько дел! — Например, святящиеся рыбки, да? — Тсссс! — Извини, извини, молчу. — Это только начало, у меня еще есть идеи о компании по продаже товаров женской гигиены оптом!.. Оу, светящиеся в темноте тампоны! Леонард, мы будем богаты!

— У меня есть решение. — Отлично, какое? — Пшел вон!!!

— А что за болезнь? — Ну не знаю, простуда, наверное. — Мне не нужно твоих «наверное», мне нужно точно! Итак, когда были первые симптомы? — Кажется, в пятницу. — В пятницу утром или вечером? — Я не… — Думай, женщина, кто и когда сморкался первым??

— А сейчас мне нужно измерить температуру… — Ты исследуешь свой суточный цикл, чтобы определить периоды максимальной мозговой активности? Я так однажды провел летние каникулы. Ах, юность!

— Ах квантовая физика, отрада глаз моих! — Приятно слышать… — Это все равно, что смотреть на вселенную в обнаженном виде!

Когда-нибудь мы все равно будем смотреть на это с юмором, так может быть начнем это делать сейчас?

Помнишь, ты объясняла мне, что сестры Кардашьян — ненастоящие знаменитости. Так вот, геологи — это сестры Кардашьян науки!

Ну раз Леонард потерял нить беседы, полагаю, я должен подхватить её… Ты когда-нибудь была свидетелем насильственного преступления?

Это мой комплект на случай эвакуации. Рекомендован министерством обороны. И Сарой Коннор.

Она может внести вклад в науку, только если обезьян начнут снова отправлять в космос!

Я не чокнутый! Мамуля проводила тесты.

Я готов прибить своего раввина куском свинины ради неё!

Ну что вы уставились на меня? Никогда не видели лицемера?

Преподавание — это единственное, в чем я не преуспел со времен той проклятой попытки подтянуться в марте 89-го.

— Разве Леонард не приводил девушек сюда? — Да, но обычно он всё планирует и заранее уведомляет меня. В прошлый раз я совершил круиз в Арктику, чтобы посмотреть на затмение. — Ты должен был покинуть страну из-за того, что твой сосед занимался сексом? — Ну не совсем так! Просто даты совпали.

В Папуа-Новая Гвинея есть племя, в котором если охотник хвастается своими успехами на охоте перед другими, его убивают и изгоняют злых духов при помощи барабана из его кожи. Конечно, это суеверные предрассудки, но их можно понять.

Моим попыткам представить тебя как альфа-самца не способствовало то, что ты расплакался.

— Говард, свинина подорожала, с тебя еще два бакса. — Ого, быть плохим евреем становится все дороже!

— На свои 12 лет я очень хотел получить титановую центрифугу, ну понимаешь, чтобы разделять радиоактивные изотопы. — Конечно, да. — Вместо титановой центрифуги родители купили мне… Ой, это очень тяжело… Они подарили мне… Мотоцикл-внедорожник. — Да не может быть. — Ну какому 12-летнему мальчишке нужен мотоцикл внедорожник?!

— Ты кое-что упускаешь, мой друг. Я буду с ней находиться в замкнутом пространстве 11 часов. Если только она не надумает выпрыгнуть на полном ходу из поезда, кувыркнуться и скатиться вниз по насыпи, то тогда она в полной мере испробует необыкновенный вкус Говарда Воловица. — Ставлю на то, что она выпрыгнет и скатится.

— Может вам с Шелдоном стоит найти компромисс? — Ученые не могут искать компромиссов, наши мозги предназначены для синтезирования фактов и вывода умозаключений, не говоря уже о том, что Шелдон долбаный псих.

— И вы думаете, вы сможете вынести общество Шелдона? — Ну, я индус. Моя религия гласит, что если ты страдал в этой жизни, то тебе воздастся в следующей. Три месяца на северном полюсе с Шелдоном, и в следующей жизни я буду крылатым, богатым и с большим агрегатом.

— Ты хочешь, чтобы я работал с тобой? — На меня. И тебе придётся слушать меня более внимательно, когда ты будешь на работе. — Слушай, я не хочу показаться неблагодарным, но я скорее переплыву Ганг в чём мать родила, с бумажным порезом поперёк соска и умру медленной и мучительной смертью от вирусной инфекции, чем буду работать с тобой!

— Я постоянно хвастаюсь друзьям о своем брате, космическом специалисте. — Ты говоришь людям, что я космический специалист?! — Ну, да… — Я физик-теоретик! — А какая разница? — Какая разница?! — Пока, Шелли. — Боже! Что ж ты им не сказала, что я талончики продаю на мосту Голден Гейт?! Космический специалист… Как унизительно!

— Я постоянно слышу этот раздражающий звук. — Я тоже… — Тоже высокочастотный свист? — Нет, скорее это несмолкаемое самовлюбленное нытьё.

— Чувак, я рад, что у тебя наконец появилась девушка, но необязательно разводить всю эту любовь-морковь на глазах у одиноких друзей. — Вообще-то обязательно. Это экономическое понятие, известное как «позиционное благо», согласно которому объект представляет ценность для его владельца только потому, что этим объектом не владеют остальные. Этот термин был введен в обращение экономистом Фредом Хиршем в 1976 году и стал точнее определять разговорный вариант «Накуси-Выкуси».

— Парень, да твое сердце просто выскакивает из груди… Должно быть я действительно тебя завела. — Ну, частично ты, а частично моя беспричинная аритмия.

В этой комнате возможно есть один-два человека, которые смогут преуспеть в теоретической физике. Хотя больше похоже на то, что вы проведёте научную карьеру, обучая пятиклассников делать вулканы из папье-маше с лавой из пищевой соды.

Я извиняюсь, конечно, но я не собираюсь смотреть сериал «Войны клонов» до тех пор, пока не посмотрю фильм «Войны клонов». Я предпочитаю, чтобы Джордж Лукас разочаровывал меня в задуманном им порядке.

— Шелдон, ты — высокомерный засранец. С какого перепуга я должен делать что-то приятное для тебя? — Ну… чтобы попасть на иудейские небеса! — У иудеев нет небес. — Тогда чтобы избежать иудейского ада. — Ты видел мою маман? Я живу в иудейском аду!

Настоящий путь к сердцу мужчины лежит через сырно-сливочный соус грибного супа. Он, конечно, откинет коньки годам к пятидесяти, зато любовь его будет вечна.

Привет, дружище, что тебя привело в этот маленький филиал ада?

Вот же ж хреноход!

— Знаешь, меня всегда волновала одна деталь по поводу Аквамена! — Что такое? — Где вот он какает? А?

— Простите, но замечания и вопросы аудитории будут в конце. — О, Шелдон, завали!

Добрый вечер. Сегодняшнюю лекцию проведу я, доктор Шелдон Купер. … Я ожидал аплодисменты, но полагаю, что восторженное молчание тоже подходит к случаю. Я согласился выступить перед вами сегодня потому, что меня заверили, что вы самые светлые головы из всех университетских кандидатов на докторскую степень, хотя это всё равно, что сказать, что вы являетесь самым важным электроном атома водорода!… Потому, что у атома водорода всего один электрон!… Светлые головы… Да не смешите мой пиджак!

— Больно надо было учить этих пустоголовых! — Думаю именно это сказал Дарт Вейдер перед тем как отправился строить звезду смерти.

Ээй! Я знаю, что вы здесь! Я прям слышу как вы метаболизируете кислород и выбрасываете углекислый газ.

Я не сумасшедший, моя мама меня проверяла!

— Я ощущаю необычное тепло, растекающееся по моим конечностям. — Пока это самое тепло не потечет в штаны, вы в порядке!

— К вашему сведению, я пью горячий шоколад только в месяцах, где присутствует буква Р. — Почему? — Ну жизнь без капризов — это не жизнь!

— Почему ты плачешь? — Потому что я дура! — Это не повод, чтобы плакать. Вот я, например, плачу потому, что меня окружат глупые люди. Это меня расстраивает.

Это была последняя стрела в моем колчане чудачеств.

— Если у нас будет новый друг то, это должен быть парень, которому мы можем доверять, кто поддержит нас в трудную минуту. — А ещё у него должна быть куча денег, и он должен жить в обалденном доме рядом с пляжем, где мы можем проводить вечеринки. — Так же он должен разделять нашу страсть к технике. — И он должен знать много женщин. — Так деньги, женщины, технологии… Похоже мы пришли к общему мнению, нашим новым другом будет — железный человек.

Я не оспариваю концепцию существования высшего разума, но меня озадачивает идея разума требующего постоянного внимания.

— Нет, Говард! Даже с тысячью презервативами! — Хм… Так значит дело в количестве?

— А знаете, я предпологаю, что в Неваде есть один городок, созданный специально для таких людей, как Говард, чтобы они могли отрешиться от всех проблем. Они могут заменять их новыми проблемами, как, например: алкоголизм, игровая зависимость и заболевания, передающиеся половым путем. — Как по мне, так Шелдон пытается сказать: «Вегас, детка!»

— Погоди, у меня где-то был запасной ключ. — У нас ведь есть чаша. Наши ключи всегда лежат в чаше. Мы всегда оставляем ключи в чаше. Тебе нужно купить чашу. — И как же такой гений, как Шелдон Купер забыл свои ключи? — Я оставил их в чаше.

Если ты действительно хочешь почистить свою карму, тащи мне гребаный латте.

— Что же нам делать? — Постой-ка, нам?! У тебя было полтора года на то, чтоб это были мы, а теперь ты — это ты и ты попала, деточка.

— Специализация важна. Майкл Дебекки планировал свадьбы между пересадками сердец? Александр Флеминг подрабатывал парикмахером? «Спасибо, что открыли пенициллин, а теперь забабахайте-ка мне химию на голове».

Ты думаешь, ты такой умный? Вот, что я тебе скажу: поскольку у меня сейчас нет убийственных аргументов, жди на мыло нечто сногсшибательное.

— Что-нибудь еще я должна знать? — Да, если воспользуешься моей зубной щеткой, я выпрыгну из окна на хрен. Пожалуйста, не приходи на мои похороны, в таком случае. Спокойной ночи.

— Шелдон, только подумай, ты собираешься заставить Говарда выбирать между сексом и «Хейло». — Нет, я собираюсь заставить его выбирать между сексом и «Хейло 3». Как ты знаешь, секс нельзя проапргрейдить, о не поддерживает графику высокого разрешения или улучшенную оружейную систему. — Ты прав, конечно, секс — это всего лишь нагота, ахи-вздохи и огразм. — Ну вот видишь, преимущество на моей стороне.

— А вот это мой кабинет. — Это означает еще одна остановка в экскурсии? — Нет, это значит «До свидания».

Я пас. Вы что хотите, чтоб я использовал свой интелект в каком-то дешевом шоу-соревновании? Ты бы просил Пикассо сыграть в игру «Угадай что на картинке», а Ноу Вебстера просил бы сыграть в эрудита? Или, к примеру, Жака Ива Кусто попросил бы сыграть в рыбака?

Чего это всем внезапно захотелось поговорить со мной наедине? Обычно никто не хочет быть наедине со мной.

Женщина, ты играешь с силами, которые находятся за пределами твоего понимания.

Боже, обожаю его. Большой занудный долбозвончик.

— Не хочешь меня кое в чем просветить? — Ну… Она пыталась открыть дверь ключом от машины… Потому что её лицо слишком среднезападное… У неё пол года не было секса… И еще она проглотила муху.

Отлично, нелепое предложение было отклонено, как и ожидалось, все ведут себя прилично, никто не ругается, приятно оставаться.

— Шелдон, почему ты игнорируешь свою сестру? — Это ошибочное мнение. Я игнорирую вас всех.

— И мне всегда приятно с тобой поболтать, Шелдон. — Сарказм? — Плохо скрытое презрение.

Так, так, так… неужели это Уилл Уиттон? Зеленый Гоблин моего Спайдер Мена, Папа Павел Пятый моего Галлилея, Internet Explorer моего Firefox`а?

«Хвала Иисусу!» сказала бы моя мама.

— Ты единственный мой знакомый, который способен опошлить мастурбацию.

— Значит, Пи до восьмидесятого знака ты наизусть помнишь, а распознать сарказм не можешь? — А где здесь связь вообще?

— Итак, когда наконец окажется, что я был прав, что вы предпочтете? Классическое: «Я же говорил», традиционное: «На-кося выкуси» или мой фирменный снисходительный взгляд? — Почему ты так уверен, что мы не правы? — Вы выбрали снисходительный взгляд.

— Я не могу отнести вниз бак со сжатым азотом. — Почему не можешь? — Я перефразирую: он очень тяжелый и мне не хочется.

— Это ты шутишь сейчас? — Очевидно, что да. Я думал, «бугагашенька» сама собой разумелась.

— Я не люблю жуков, они меня пугают. — Интересно… Ты боишься женщин и насекомых. При виде самок жуков, ты, должно быть, впадаешь в кому.

— Я должен сказать тебе, что отлично выспался. Не долго, конечно, но очень крепко и умиротворенно. — Конечно, это ведь народное средство от бессонницы — вломиться среди ночи в квартиру соседки и убраться в ней. — Сарказм? — Думаешь?

— Как дела на работе, Пенни? — Отлично, я мечтаю проработать официанткой всю свою жизнь. — Это сарказм? — Нет. — А это сарказм? — Да. — А это… — Шелдон!

Это именно то, что говорил мой отец: «Идем на игру, смотри игру», неделя за неделей, начиная с пяти лет и до тех пор, пока я не закончил колледж. Это были самые длинные семь лет в моей жизни.

Погодка бодрит… Какой забористый морозец… Боже, какая холодрыга!

Подобно герою второго плана в бесчисленных боевиках, который исчезает еще до второй части, я вернулся, чтобы спасти положение.

— Причина смерти твоего дядюшки Карла — ФСБ? Что это значит? — Фатальный Случай с Барсуком.

— Бабы, да? И жить с ними невозможно и гипотезы их не опровергнуть. — Аминь.

— А что такого сумасшедшего в поцелуях Пэнни? Она и раньше меня целовала. — Эйнштейн определял сумасшествие, как «делать постоянно одно и то же, снова и снова, надеясь, что результат будет разным». Опираясь на это определение, у Пэнни давно снесло кукушечку.

— Зачем я вам вообще все это рассказываю? — Ну, если тебе от этого станет легче, мы очень редко тебя слушаем.

— Не понимаю я кое-что о зомби. Что с ними происходит, когда они не могут поживиться человечинкой? Умирают с голоду? Так они уже мертвые. — Ты ему отвечай. Я вчера час потратил на то, чтобы ответить на вопрос: «Как вампиры бреются, если они не отражаются в зеркале». — Заботящиеся о внешности вампиры встречаются по двое и бреют друг друга. Что уж тут объяснять?

— Она хочет пригласить меня на ужин и поговорить о моем исследовании. — Целый ужин говорить о твоем исследовании? Вы что в МакАвто собираетесь?

В данный момент наши отношения находятся в двух противоречащих состояниях. Пока ты появишься или не появишься на вечеринке Уилла Уиттона, ты мне одновременно и друг и не друг. Я называю это явление «Дружбой Шрёдингера».

— Итак, Шелдон, расскажи мамочке, что там у вас с Эми. — Ну, вообще-то на фронте Эми большая новость. Она изучает зависимость низших животных с точки зрения нейробиологии и вот-вот подсадит морскую звезду на кокаин. <…> — Леонард, ну а ты в курсе что у них там происходит? — Это как с Лохнесским Чудовищем: то ли оно есть, то ли его нет, а иногда мы развлекаемся, пугая себя размышлениями о перспективах.

Переворачиваем спин антипротона… гамма становится альфой… умноженной на матрицу минус «а» запятая «ноль и получаем… неоспоримое доказательство того, что от меня никакого толку после девяти вечера.

— Знаешь ли, немецкий философ Фридрих Ницше считал, что мораль — это выдумка, используемая стадом посредственностей для того, чтобы сдерживать немногочисленных выдающихся личностей. — А вот это уже что-то.. — Также стоит отметить, что он умер от сифилиса.