Пьер Безухов — персонаж известного романа-эпопеи «Война и мир». Со стороны ничем не примечательный несуразный мужчина, оказывается наследником вельможи, оставившего ему немыслимые богатства. Но при этом Пьер — милосердный и добрый человек, посвятивший свою жизнь людям. В юности жил за границей, поэтому приехав на родину отличался от других людей. В военное время стал масоном, после чего был отправлен в плен. По окончании войны попросил руки и сердца у милой Натальи Ростовой. В данной подборке представлены цитаты персонажа Пьера Безухова.
Надо жить, надо любить, надо верить.
— … Довольны ли вы собой и своей жизнью?
— Нет, я ненавижу свою жизнь, — сморщась, проговорил Пьер.
— Ты ненавидишь, так измени ее…
— Нет, я ненавижу свою жизнь, — сморщась, проговорил Пьер.
— Ты ненавидишь, так измени ее…
Ничем не может владеть человек, пока боится смерти. А кто не боится её, тому принадлежит всё.
А я говорю: возьмёмтесь рука с рукою те, которые любят добро, и пусть будет одно знамя — деятельная добродетель…
Я хочу сказать только, что все мысли, которые имеют огромные последствия, — всегда просты. Вся моя мысль в том, что ежели люди порочные связаны между собой и составляют силу, то людям честным надо сделать только то же самое. Ведь как просто.
Я хочу сказать только, что все мысли, которые имеют огромные последствия, — всегда просты. Вся моя мысль в том, что ежели люди порочные связаны между собой и составляют силу, то людям честным надо сделать только то же самое. Ведь как просто.
Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости.
Вы не можете не понять наконец, что, кроме вашего удовольствия, есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться.
Что ж было? — спрашивал он сам себя. — Я убил любовника, да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? — Оттого, что ты женился на ней, — отвечал внутренний голос.
Но все же хочу вас заверить, что вы самое прекрасное существо на свете.
— Несправедливо то, что есть зло для другого человека, — сказал Пьер, с удовольствием чувствуя, что в первый раз со времени его приезда князь Андрей оживлялся и начинал говорить и хотел высказать все то, что сделало его таким, каким он был теперь.
— А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? — спросил он.
— Зло? Зло? — сказал Пьер. — Мы все знаем, что такое зло для себя.
— Да, мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, — все более и более оживляясь, говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи.
— А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? — спросил он.
— Зло? Зло? — сказал Пьер. — Мы все знаем, что такое зло для себя.
— Да, мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, — все более и более оживляясь, говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи.
— Я видела в том же приказе он, Болконский — он опять служит. Как вы думаете, простит он меня когда-нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
— Я думаю… Ему нечего прощать…
— Я думаю… Ему нечего прощать…
Ежели в вас есть искра совести… Забавляйтесь с женщинами, подобными моей супруге, — с этими вы в своём праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребёнка!
— Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
— А от чего же?
— От того чувства, которое есть во мне, в нём, [ он указал на Тимохина ] в каждом солдате. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? Позиция? Всё это вздор! Ничего этого нет! Нам там незачем там было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. А что нам предстоит завтра? Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
— А от чего же?
— От того чувства, которое есть во мне, в нём, [ он указал на Тимохина ] в каждом солдате. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? Позиция? Всё это вздор! Ничего этого нет! Нам там незачем там было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. А что нам предстоит завтра? Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
— Нет, — говорил он, все более и более одушевляясь, — Наполеон велик, потому что он стал выше революции, подавил ее злоупотребления, удержав все хорошее — и равенство граждан, и свободу слова и печати, — и только потому приобрел власть.
Ну, и пускай такой-то обокрал государство и царя, а государство и царь воздают ему почести.
— Я видела в том же приказе он, Болконский — он опять служит. Как вы думаете, простит он меня когда-нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете? — Я думаю… Ему нечего прощать…
