Красивые цитаты про океан (200 цитат)

— Почему ты решил жить здесь, в Лос-Анджелесе? — Ну, тут вкусная еда, я люблю океан, и я встретил людей, которые мне дороги. — Похоже, теперь это и мой дом тоже. И мне пора перестать придумывать оправдания остаться, а просто выбрать это. — Рад слышать, друг.

Она сжала его ладонь своей рукой, холодной, как замерзший океан. А может ли океан замерзнуть? В мире, где есть только двое — для них нет границ. И океану под силу замерзнуть, соединив дорогой льда два противоположных материка.

Океан переплывет тот, кто не боится потерять из виду берег.

Дорогою светлой я иду, А навстречу идёт она, И вдруг застыл я на минуту, Узрев два чистых океана. Океаны вижу голубые, Я в них хотел бы утонуть. Но их кристальные глубины, Способны к жизни вновь вернуть.

Однажды, на берегу тихого океана, я встречу её, и увижу ещё два, в которых и утону.

Ух ты, мы вышли из бухты, А впереди — наш друг океан. Наши девочки запрятали рученьки в муфты И ждут нас на берегу. А где-то в Крыму Девочка в розовом сарафане, И мама её не отпускала гулять. Но мы просили: отпусти мама дочку с нами! Ведь мы — подводники, мы — силачи!

Иди, окрыляйся верой и охвати океаны; не смей бояться самого далекого горизонта, который слишком узок для твоей души!

Океан — как душа человека, также волнуется, также переживает, бушует в глубине и способен на шторм.

Об акулах я старался не думать: за этими мыслями по пятам следовал страх.

Небо — это перевернутый океан. Время от времени он обрушивается на нас, умывая дома и холмы морской водой.

Океан (а-к’и-ан) — сущ. ед. ч. Бесконечная часть тебя, о которой ты не знал, но всегда подозревал ее наличие. [2015, Уиттер].

Океан с берега кажется плоским.

Я читала твоё письмо на океане, океан читал со мной. Тебе не мешает такой читатель? Ибо ни один человеческий глаз никогда не прочитает ни одной твоей строчки ко мне.

Закаты над океаном — зрелище совершенно завораживающее. Сегодня безветренно, и заход солнца выглядит так, будто в зеркале решил утопиться красный апельсин.

Я читала твоё письмо на океане, океан читал со мной. Тебе не мешает такой читатель? Ибо ни один человеческий глаз никогда не прочитает ни одной твоей строчки ко мне.

Океан — часть Мирового океана со специфическими особенностями. Гидросфера Земли окружает континенты и острова, морями и океанами покрыт 71 процент площади планеты. Разделение океанов происходит по уровню солёности воды, также естественными границами служат архипелаги и материки. В мире насчитывается пять океанов: Тихий, Атлантический, Индийский, Северный Ледовитый и Южный. Статус Южного океана до сих пор не до конца ясен, поскольку нет окончательного юридического оформления.

Самый большой и глубокий океан — Тихий, омывающий берега Евразии, Австралии, Северной и Южной Америки, и Антарктиды. Этот океан вмещает более половины объёма воды Мирового океана. Второй по размерам — Атлантический океан, который простирается от Арктики до Антарктиды, его воды составляют четверть объёма Мирового океана. Индийский океан покрывает 20 процентов водной поверхности Земли, он расположен между Евразией, Африкой, Австралией и Антарктидой. Самый маленький и мелководный океан — Северный Ледовитый, который разделяет Евразию и Северную Америку. Южный океан окружает Антарктиду, сам он граничит с Индийским, Тихим и Атлантическим океанами. Это самый холодный океан планеты.

Мы — браконьеры, загарпунившие свои синие мечты, обитающие глубоко внутри нашего океана. Они просто не могут всплыть на поверхность, чтобы вдохнуть воздуха свободы, потому что мы постоянно держим их на прицеле!

На правде сермяжной не переплыть океан бумажный.

Любовь подобна океану. Невозможно просто помочить ножки — ты не поймешь всей мощи его, так и не испытаешь глубину кайфа. Нужно нырнуть с головой! Да, не будет хватать воздуха, но зато ты увидишь, столько прекрасного в глубине, что это навсегда изменит твою жизнь.

Возможность получать подобна океану. Проблема в том, что большинство людей подходит к этому океану возможностей с чайной ложкой.

Мне нравится, что лишь по капле собирая океаны, меня ты губишь каждою волной.

Как просто порой любить корабли. В тяжелые дни, когда небо валится из рук, когда судьба завязывается в тугие морские узлы, просоленные бедами, когда твой человек из опоры превращается в оппонента, когда нет больше сил открывать глаза и видеть все то же: стену дома за окном, не выброшенный мусор, недомытую посуду, надоевшую работу, неискренних друзей, неоплаченные счета на жизнь. Когда дела, быт, погода, мигрени, ссоры превращаются в единую бессмысленно серую вязь… Как просто в такие дни любить корабли. И, закрывая глаза, видеть белоснежные паруса, тугие под порывами густого до головокружения ветра, и почти чувствовать под ногами тонкую ненадежную палубу, единственную преграду между тобой и неумолимо прекрасным океаном.

Но если говоришь, то говори без грубого и шаткого обмана: нас только двое посреди огромного, как небо, океана.

И небо к нам летит в огнях и ранах — тяжелое, широкое, ночное, а посреди большого океана нас только двое.

Невмоготу так тонко чуять жизнь, что даже океан в своем наречии вдруг говорит: иные рубежи не больше неба, легшего на плечи.

На земле ночью только маленькие, далекие звезды в небе, иногда луна. А здесь тысячи звезд, тысячи лун, тысячи маленьких разноцветных солнц, горящих мягким нежным светом. Ночь в океане несравненно прекраснее ночи на земле!

Закаты над океаном — зрелище совершенно завораживающее. Сегодня безветренно, и заход солнца выглядит так, будто в зеркале решил утопиться красный апельсин.

Сны — это берега, в которых океан сущностей обретает твердь формы. Пляжи, по которым «когда-нибудь-будет», «однажды-было» и «не-будет-никогда» могут прогуливаться среди «ныне-есть».

Если раньше не бывал в океане, первое, что тебя поражает, – это неправдоподобный простор. Океан словно бы есть пейзаж. Когда уходишь от берега на такое расстояние, что три четверти видимой территории составляют бесконечные водные пространства, просто теряешься.

Океан! Я как завороженная устремила взгляд на уходящую за горизонт бескрайнюю водную гладь. — Я тоже люблю смотреть на воду, она чем-то напоминает время — всегда в движении и постоянна в своем непостоянстве, — произнес знакомый приятный голос совсем рядом.

Океан всегда меня завораживал. Такое удивительное чувство: опустить руку или ногу в воду и знать, что ты прикасаешься к вечности и этот момент есть ее начало и конец. Где-то под толщей этих вод покоятся развалины красочной Японии и так любимой Роуз Индии – стран, что не смогли выжить. На поверхности остался лишь наш континент. Темная, скрывающая тайны водная гладь невероятно притягательна, в сравнении с ней голубая вода бассейна, весело поблескивающая на солнце, так заурядна. Уж больно она чистая, сверкающая и безопасная.

Привет тебе, о древний Океан! О древний Океан, ты символ постоянства, ты испокон веков тождествен сам себе. Твоя суть неизменна, и если шторм бушует где-то на твоих просторах, то в других широтах гладь невозмутима. Ты не то что человек, который остановится поглазеть, как два бульдога рвут друг друга в клочья, но не оглянется на похоронную процессию; утром он весел и приветлив, вечером – не в духе, нынче смеется, завтра плачет. Привет тебе, о древний Океан!

О древний Океан, твоя вода горька. Точь-в-точь как желчь, которую так щедро изливают критики на все подряд: будь то искусство иль наука. Гения обзовут сумасшедшим, красавца – горбуном. Должно быть, люди очень остро ощущают свое несовершенство, коли так строго судят! Привет тебе, о древний Океан!

Искусство действует, как океан — можно дышать морем, стоя у берега, для того чтобы жить морем, совсем не обязательно непременно быть моряком.

Если лечь на берег океана и закрыть глаза, то можно умереть от счастья. Но все предпочитают жить.

Океан стоит увидеть лишь однажды, чтобы потом скучать по нему всю жизнь.

Знаешь ли ты что океан — огромная снежинка, величайшая снежинка на свете? Вечно в движении, тысячи красок и форм, и никогда не повторяется.

Я доверял океану и чувствовал, как океан любит меня. Нас прочно связывали какие-то тайные нити-струны, я ощущал, как они натягивались всякий раз, когда я удалялся от него. Сейчас океан был рядом, и я был счастлив. Стоя у борта, я как будто слышал его зов из глубины и готов был пойти на этот зов не задумываясь. Акулы и другие морские хищники пугали меня не больше, чем медведи и волки в лесу. Не мог же я не плавать в океане только потому, что там водятся акулы, и не ходить в лес из-за страха встретиться с медведем. Кроме того, акулы представлялись мне как бы малыми частицами одного общего сознания Океана, не способными на враждебные действия без его воли.

Прыжок в бескрайний океан с кормы огромного советского парохода, трехдневный заплыв в воде, кишащей просоветскими акулами, в сторону неведомых Филиппин; кто еще мог такое сотворить, если не русский интеллектуал, спортсмен и йог Слава Курилов.

С точки зрения здравого смысла мои шансы добраться до берега живым выглядели так: если во время прыжка я не разобьюсь от удара о воду, если меня не сожрут акулы, если я не утону, захлебнувшись или от усталости, если меня не разобьет о рифы, если хватит сил и дыхания выбраться на берег и если к этому времени я все еще буду жив — то только тогда я, может быть, смогу поблагодарить судьбу за небывалое чудо спасения.

Обрыв. Под нами узкая полоска пляжа, которая обрамляет океан. Отблески уходящего солнца играют на темной водной глади, которая так и притягивает к себе взгляд. Небольшие волны пересчитывают каждую песчинку, лаская берег. Мы находимся практически на краю обрыва. Эдриан смотрит на меня и ухмыляется, я улыбаюсь и перевожу взгляд на Скарлетт, которая завороженно смотрит на пейзаж.Небо становится трехцветным: молочным, желтым и розовым. Так оно нас предупреждает, что мы здесь находимся уже приличное время. И вот когда солнце почти что утонуло в беспечных водах океана, Скарлетт говорит, таким непривычным для меня тихим голосом: — Спасибо тебе, Джина.

Свобода океана манит человека, но свобода никогда не дается даром. За нее тоже приходится платить отказом от безопасности сухопутной жизни.

А не является ли одним из мотивов, побуждающих человека принимать участие в океанских гонках и плаваниях, желание оказаться за предельной чертой, где все против тебя, а ты все равно находишь выход из положения?

Знаешь, что мексиканцы говорят про Тихий океан? Говорят, что у него нет памяти.

Я надеюсь, что перееду границу и пожму руку своему другу. Я надеюсь, что Тихий океан такой синий, какой он был в моих снах.

Одна капля дождя, упавшая в море, становится составной частью того непреодолимого океана, что подтачивает скалы и поглощает королевские флоты.

Все-таки океан – это нечто грандиозное. Планета. Параллельный мир, где живут разумные существа: киты, акулы, дельфины.

Тихий океан. Я бы испугался. Он такой большой.

Знаешь, что мексиканцы говорят про Тихий океан? Говорят, что у него нет памяти.

Цивилизация заканчивается на берегу океана. Дальше человек просто становится частью пищевой цепочки, совсем не обязательно оказываясь наверху.

Наверное, здорово смотреть на океан и понимать, что сможешь его нарисовать.

Взгляните-ка на океан, разве это не живое существо? Порою гневное, порою нежное! Ночью он спал как и мы, и вот просыпается в добром расположении духа после покойного сна!

Люди подобны океану: воды много, а напиться нельзя.

— Океан… Голубой и большой, а какой он? — Голубой и большой.

Довольно неуместно называть эту планету — Земля, когда очевидно, что она — Океан.

Океан всегда был колыбелью жизни. С тех пор как человек впервые выбрался из этих соленых глубин на сушу мы считаем воду источником обновления. Посейдон — повелитель океана. Он построил на морском дне огромный дворец из кораллов и драгоценных камней. А сегодня мы отмечаем рождение нового года, путешествуя на спине старика Посейдона. Я желаю вам всем семи футов под килем в новом году и во всех следующих за ним.

Шумел океан. Вечный и одинаковый <…>. Везде и всегда океан был свободным. В него могли лить отраву, в нём могли чертить границы. <…> А океан жил. Океан не помнил обид. Подобно небу, он верил в свободу, подобно небу — не терпел преград…

Моря и океаны – наши преданные слушатели.

В океане нет места смерти — там всегда будет царить жизнь.

Ни один аквариум, ни одно искусственно созданное водохранилище не смогут воссоздать естественные условия морского обитания. И ни один дельфин, плавающий в таких водах, не будет похожим на дельфина, живущего в естественных условиях.

Когда мы погружаемся в одном и том же месте с разницей в несколько лет, мы всегда замечаем изменения — и непременно к худшему.

С момента рождения человек возлагает неподъемную ношу на свои плечи, которая со временем втаптывает его в землю. Но стоит погрузиться в воды океана и опуститься ниже уровня земли — и ты свободен.

Я люблю плакать у океана, потому что только там мои слезы кажутся незначительными.

Женщины непостижимы, как океан. Покуда не бросишь лот, не узнаешь, что у тебя под килем — глубина или мель.

— Может быть, наша жизнь началась в океане… — Четыре тысячи миллионов лет назад. В каком-нибудь глубоком, тёплом месте, около подводного вулкана. — И почти всё это время все живые существа были водными, жили в море. А потом, несколько миллионов лет назад, а может, и немного раньше, — живые существа выбрались и на сушу. — Но можно сказать, что, после того как мы покинули море, прожив в нём много миллионов лет, мы как бы взяли океан с собой. Когда женщина собирается родить ребёнка, у неё внутри имеется вода, в которой ребёнок растёт. Это вода почти точно такая же, как вода в море. И примерно такая же солёная. Женщина устраивает в своём теле маленький океан. И это не всё. Наша кровь и наш пот тоже солёные, примерно такие же солёные, как морская вода. Мы носим океаны внутри, в своей крови и в поту. И когда мы плачем, наши слёзы — это тоже океан.

Человек, никогда не видевший океана, возможно, думает, будто представляет его себе; но исходит лишь из того, что он знает, — его воображение рисует множество воды, больше, чем в мельничном пруду, больше, чем в озере. Реальное, однако, превосходит все наши ожидания: запахи, звуки, восторг и радость при виде настоящего океана ни с чем не сравнимо.

Млечный путь распластывал по волнам шлейф своих световых лет, и Океан мерцал лёгкими блестками, сыпавшимися с неба, словно монетки разменянной вечности.

Я пересек три океана, семь морей и несколько луж в вечном поиске кусочка сыра!

— Я смотрю на этот простор, на океан, такой могучий и безбрежный. Он полон жизни и тайн. Как знать, что там под водой. — Чудовища? — Может и чудовища. Чьи-то мечты, затонувшие сокровища, великая неизвестность — вот что такое океан.

Что может быть приятнее шума океана…

По крайней мере в этом мире существует постоянство. Небеса истекут кровью, а океаны закипят, но сила притяжения никуда не денется. Все эти эйнштейновы прибамбасы милы и увлекательны, но если вы хотите гарантий, ставьте на Ньютона.

… Мы никогда не слышали песен океана, но они звучат в наших сердцах и живы в памяти. Как и живы легенды о поющих сероглазых китах. Иногда, в минуты душевного порыва или под влиянием другого чувства, эти благородные создания, избегающие двуногих охотников, подплывают близко к судну, чтобы поприветствовать восхищенных путешественников атлантической акватории своими дивными песнями, широкими плавниками и могучей спиной, иссеченной старыми шрамами и рубцами. Эти встречи-мгновения двух непримиримых миров становятся драгоценными воспоминаниями всей жизни. О них будут рассказаны самые правдивые истории и написаны хорошие книги. И однажды кто-то из твоих любимых режиссеров снимет глубокий, как взгляд самого океана, фильм об этих удивительных созданиях, заслуживающих уважительного отношения и понимания. Мы будем смотреть эту ленту, взявшись крепко за руки, боясь хоть на миг отпустить самое дорогое, что у нас есть…

Океан сказал: «Если разгладить все складки моей печали, я смогу затопить весь мир».

Тонущее судно обращается к океану: «Знать бы раньше, что в твоих объятьях столь покойно и сладко, стоило так паниковать во время погружения».

Океан такой огромный, да? Когда я смотрю на него, все мои проблемы кажутся такими незначительными.

Когда два человека становятся одним океаном, то даже брошенные в них камни, став плоскими, вскоре будут выброшены обратно на берег!

Когда в сердце ледовитый океан, то ищешь теплоты, а когда тихий, ждешь бури…

Одни люди высокие, как горы, другие — глубокие, как океан, третьи — таинственные, как пещеры… Но независимо от этого в каждом ждет своего часа сокровище, предназначенное для кого-то одного, единственного! Того, кто не побоявшись отправиться в путешествие, покорит горы предрассудков, погрузится в океан души и, подобрав нужный ключ к сердцу, откроет этот самый сундучок с нашим самым сокровенным желанием…

В детстве отец говорил, что океан таит в себе спасение, со временем я также поняла, что его просторы хранят в себе большие тайны и могут сохранить мою. И, как любовь внутри, он изменчивый, мощный и порой жестокий, но в суровой реальности, океан — это барьер, который отделяет тебя от любимых.

Нечаст Бадья всегда любил оперу. Он правда ничего в ней не понимал, но океан, к примеру, он тоже не понимал, и что ж теперь, ему нельзя любить океан?

В океане жизнь всюду — от экватора до полюсов, от поверхности до глубин почти в десять километров.

— Будущее как океан: большая загадка, много опасностей, но ещё больше красоты. Оно полно… Он не знал, как объяснить это и просто развёл руки широко. — Возможностей? — подсказал капитан. Маджиро кивнул: — Да. Возможностей.

Доверяя тайну океану, не стоит ждать, что он доверит тебе свою.

Как ни велик океан, даже былинка может его пересечь — дай срок.

Океан усмиряет мою беспокойную душу.

— Я просто пытаюсь понять, почему твой народ решил послать… как бы это сказать… тебя. — Мой народ не посылал меня. Так решил океан. — Океан? А что, тебе лет семь, мореплаватель никакой… Разумный выбор! — Он выбрал меня не просто так. — Если океан такой умный, почему он сам не вернёт сердце Те Фити? Или не отдаст мне крюк? Океан самый чумовой шутник!

Я ветр, любезный морякам, Я свеж, могуч. Они следят по небесам Мой лет средь туч. И я бегу за кораблем Вернее пса. Вздуваю ночью я и днем Все паруса.

Мне нравится океан. Он многолик, как каждый из нас, когда сердится, то катит пенные волны, но в основном спокоен, вот как теперь. Я учусь у океана открытости и тому, что, где бы мы ни оказались, мы вечны.

Океан, как душа думающего человека, всегда волнуется: либо на глубине, оставаясь невидимым, либо снаружи, выплескивая чувства.

Я читала твоё письмо на океане, океан читал со мной. Тебе не мешает такой читатель? Ибо ни один человеческий глаз никогда не прочитает ни одной твоей строчки ко мне.

Мне нравится, что лишь по капле собирая океаны, меня ты губишь каждою волной.

Возможность получать подобна океану. Проблема в том, что большинство людей подходит к этому океану возможностей с чайной ложкой.

Любовь подобна океану… Невозможно просто помочить ножки — ты не поймешь всей мощи его, так и не испытаешь глубину кайфа… Нужно нырнуть с головой! Да, не будет хватать воздуха, но зато ты увидишь, столько прекрасного в глубине, что это навсегда изменит твою жизнь.

На правде сермяжной не переплыть океан бумажный.

Иди, окрыляйся верой и охвати океаны; не смей бояться самого далекого горизонта, который слишком узок для твоей души!

Ух ты, мы вышли из бухты, А впереди — наш друг океан. Наши девочки запрятали рученьки в муфты И ждут нас на берегу. А где-то в Крыму Девочка в розовом сарафане, И мама её не отпускала гулять. Но мы просили: отпусти мама дочку с нами! Ведь мы — подводники, мы — силачи!

Океан переплывет тот, кто не боится потерять из виду берег.

Об акулах я старался не думать: за этими мыслями по пятам следовал страх.

Океан — как душа человека, также волнуется, также переживает, бушует в глубине и способен на шторм…

Однажды, на берегу тихого океана, я встречу её, и увижу ещё два, в которых и утону.

Дорогою светлой я иду, А навстречу идёт она, И вдруг застыл я на минуту, Узрев два чистых океана. Океаны вижу голубые, Я в них хотел бы утонуть. Но их кристальные глубины, Способны к жизни вновь вернуть.

Она сжала его ладонь своей рукой, холодной, как замерзший океан. А может ли океан замерзнуть? В мире, где есть только двое — для них нет границ. И океану под силу замерзнуть, соединив дорогой льда два противоположных материка.

Мы — браконьеры, загарпунившие свои синие мечты, обитающие глубоко внутри нашего океана. Они просто не могут всплыть на поверхность, чтобы вдохнуть воздуха свободы, потому что мы постоянно держим их на прицеле!

Океан с берега кажется плоским.

Я родилась на Гавайях, в семье двух закоренелых сёрфингистов. Как я могла родиться без морской воды в моих жилах? Говорят, дом там, где сердце. И для большинства людей, это дом с четырьмя стенами и ковриком «Добро пожаловать». Но для меня, это океан. С теплом солнца на моей коже.

— Почему ты решил жить здесь, в Лос-Анджелесе? — Ну, тут вкусная еда, я люблю океан, и я встретил людей, которые мне дороги. — Похоже, теперь это и мой дом тоже. И мне пора перестать придумывать оправдания остаться, а просто выбрать это. — Рад слышать, друг.

Темный крепдешин ночи окутал жидкое тело океана.

Сёрфинг притягивает меня. Он всегда для меня был сродни Дзен. Океан настолько поражает своим величием, что весь остальной мир для меня исчезает.

Любите друг друга, но не превращайте любовь в цепи. Пусть лучше она будет волнующим морем между берегами ваших душ.

… капитан в море означает слово огромное, состоящее из одних прихотей.

Лига наций похожа на спасательный пояс, нарисованный на прибрежной скале.

Море никогда не меняется и его дела, несмотря на людскую болтовню, окутаны тайной.

Хочу моря ― Бретань! Хочу гор ― Савойя! Хочу солнца ― Ницца!

Живя в болоте, ты не рискуешь, что тебя захлестнет волна.

Все под одним небом живём, но горизонт у всех разный.

Наступит и то время, когда космический корабль с людьми покинет Землю и направится в путешествие. Надежный мост с Земли в космос уже перекинут запуском советских искусственных спутников, и дорога к звездам открыта!

Все привычки копятся постепенно и незаметно, как ручьи образуют реки, а реки изливаются в море.

Мы должны освободить себя от надежды, что море когда-нибудь успокоится. Мы должны научиться плыть при сильном ветре.

Сколько мы ещё не знаем о море!

Отныне, где бы ты не родился — ты на необитаемом острове.

Австралия — страна в Южном Море, чье индустриальное и коммерческое развитие было несказанно замедлено неудачным спором географов относительно того, является ли она континентом или островом. (Перевод А. Ю. Сорочан)

Я хотел бы быть оптимистом, но надежду у меня вызывает только таяние льдов в Заполярье. Пора человечеству освободить планету от проблем, им же самим созданных — тогда растения и животные могли бы жить в мире.

Не плыви по течению. Не плыви против течения. Плыви туда, куда тебе нужно.

Это просто профессия. Трава растёт, птицы летают, волны омывают песок, я бью людей.

Юность? Вздымающаяся волна. Позади — ветер, впереди — скалы.

Свечение моря — предвестник шторма.

Для меня море – не просто «водный путь», а близкий друг и товарищ.

Брак подобен долгому морскому путешествию, где очень скоро штили надоедают, а бури опасны: где редко увидишь что-нибудь новое — всё море да море; всё муж, да муж, ежедневно, ежечасно, до пересыщения.

У меня был дом у моря. Но, для того чтобы попасть на пляж, нужно было пройти через бар. Поэтому я так и не увидел само море.

Море не отталкивает от себя ни одной реки.

— Тель-авивского пляжа у нас (на Венере) нет. Песчаные бури у нас есть.

Даже замки из песка падают в море, в конечном счете.

я был как корабль без якоря, уносимый куда-то штормом во тьму. Постоянно искал тихую гавань, а вместо этого снова и снова нёсся навстречу новым неожиданностям.

«Море лесов» — это не плохо, только немного обидно за лес: море морем, а лес сам по себе не хуже, по мне, так и лучше моря.

Мы живём на тихом островке невежества посреди темного моря бесконечности, и нам вовсе не следует плавать на далекие расстояния.

Россия продолжает рваться к берегам, как бы поняв своим историческим инстинктом всю ту мощь, богатство и развитие, которые ей сулит море, и сознавая, что погибнуть она не может, что вопреки всему она поздно или рано, но всё же восторжествует и что её великое мировое торжество изойдёт только от победы на океане.

Государственный ум, отличающийся от ума обыкновенного способностью подняться на высоту веков, должен оценить величие этой идеи; пусть будет дорогá каждая тонна спущенной на воду стали; пусть велики будут народные жертвы на флот; море всё сторицей воздаст своим будущим повелителям в том богатстве, культуре, блеске и славе, которые они возьмут с боя в борьбе за океан.

Будущее народов и участь их решаются на океане, и потому военно-морская идея с вытекающей из неё обдуманной программой постройки однотипных боевых эскадр приобретает высшее мировое значение.

Меня всегда раздражает, когда о выдающихся мореплавателях говорят, что они, мол, океан победили. Колумб, Магеллан, Нансен, Амундсен, Крузенштерн, Чичестер, Бомбар — ничего они не побеждали, тем они и славны, что умели найти с океаном общий язык, согласовать его и свои усилия.

…Человек внутри себя как океан. В жизни самый необходимый собеседник — это ты сам. Себя не обманешь, не притворишься перед собой другим, более ласковым, чем на самом деле, более умным, чем ты есть. Может быть, поэтому человек и ищет собеседника: перед ним ему легче быть иным.

Вы вступаете в сказочную страну неисчислимых чудес. Справа — обширный и глубокий океан вымысла, зеркало которого испещрено многочисленными островками причудливых наслаждений. Слева — джунгли из столь хитроумно сплетённых заговоров и интриг, что за последние годы никто так и не смог по-настоящему сквозь них продраться. Едва ли стоит самому прокладывать путь через эту чащобу или, подняв паруса, без опытного пилота пускаться в плавание по коварным водам. Отважным людям неплохо заплатили за то, чтобы они раздобыли драгоценные камни, скрытые в пустынях. Наберитесь терпения. Найденные сокровища непременно появятся на книжном рынке, сверкая привлекательной обложкой, и обойдутся вам намного дешевле, чем самому организовывать поход на ними.

Это действительно странно, видеть лагуну, которая превращается в Атлантический океан, видеть зелёную вспышку, когда последний луч солнца исчезает за горой, что должно символизировать мою влюблённость (я не чувствую этого… и я тот час начинаю рассуждать о мифологических заблуждениях и т. п.) я хочу сказать, эта круглая штука, которая крутится сама по себе, чуть ближе к солнцу, относительно одних, чуть дальше, по сравнению с другими, покрытая водой и растениями, которые могут как исцелить, так и убить меня, животные, которые могут и приласкать и наброситься на меня, люди, которые могут сделать тоже самое…(которых мне предполагается воспринимать, как часть себя) я имею в виду, все это, плавающее в пространстве, пределы которого ещё предстоит обнаружить, и я замираю и раздумываю, и я заинтригована и сосредоточена, и чувствую робость (это обычное дело в последнее время) я сижу несколько минут и выражаю самую глубокую благодарность, какую могу преподнести этому огромному круглому загадочному дающему жизнь комку грязи и красоты, я хочу сказать, мне легко говорить и думать, что период выживания позади.

Положение таково: в Канаде нынче такой хороший урожай, что она могла бы выделить зерна втрое больше, чем необходимо для предотвращения страшного голода в России. В США пшеница гниёт у фермеров, которые не могут найти покупателей для излишков зерна. В Аргентине скопилось такое количество кукурузы, что её некуда девать и ею уже начинают топить паровозы. Во всех портах Европы и Америки простаивают целые флотилии судов. Мы не знаем, чем их загрузить. А между тем рядом с нами на Востоке голодают миллионы людей. Наше мероприятие можно осуществить не иначе, как с поддержкой Лиги. Пусть Лига Наций придёт нам на помощь, и давайте не будем лицемерить. Будем смотреть фактам в лицо, примем их такими, каковы они на самом деле. Правда ли, что в настоящий момент правительства никак не могут выделить 5 миллионов фунтов? Они не могут сообща набрать эту сумму, а ведь она составляет лишь половину того, во что обходится постройка одного боевого корабля! Пища лежит в Америке, но некому её взять. Неужели Европа может сидеть спокойно, ничего не предпринимая для того, чтобы доставить сюда пищу, которая нужна для спасения людей по сю сторону океана? Я не верю этому. Я убежден, что народы Европы заставят свои правительства принять должное решение.

Наш мир погружен в огромный океан энергии, мы летим в бесконечном пространстве с непостижимой скоростью. Все вокруг вращается, движется — все энергия. Перед нами грандиозная задача — найти способы добычи этой энергии. Тогда, извлекая ее из этого неисчерпаемого источника, человечество будет продвигаться вперед гигантскими шагами. (1891)

Как таковой жизни я не люблю, для меня она начинает значить, обретать смысл и вес — только преображенная, т.е. — в искусстве. Если бы меня взяли за океан — в рай — и запретили писать, я бы отказалась от океана и рая.

Как у океана, у неё есть свой язык, язык сильный, звучный, святой, молитвенный! Едва проснётся день, как уже со всех её златоглавых церквей раздается согласный гимн колоколов … и мнится, что бестелесные звуки принимают видимую форму, что духи неба и ада свиваются под облаками в один разнообразный, неизмеримый, быстро вертящийся хоровод!

Не знаю, кем я кажусь миру, но сам себе я кажусь ребёнком, который, играя на морском берегу, нашёл несколько камешков поглаже и раковин попестрее, чем удавалось другим, в то время как неизмеримый океан истины расстилался неисследованным перед моим взором.

Настанет день, когда мы воочию увидим два гигантских союза государств — Соединенные Штаты Америки и Соединенные Штаты Европы, которые, став лицом друг к другу и скрепив свою дружбу рукопожатием через океан, будут обмениваться своими произведениями, изделиями своей промышленности, творениями искусства, гениальными дарованиями; увидим, как они поднимают новь на всем земном шаре, заселяют пустыни, под оком создателя совершенствуют все созданное им и ради всеобщего благоденствия сочетают воедино две необъятные силы — братство людей и могущество Бога! И этого дня не придется ждать четыреста лет, ибо мы живем в эпоху, когда время движется быстро, когда бурный поток идей и событий увлекает народы с небывалой стремительностью, когда один год нередко выполняет задачу целого столетия. Что же все мы — французы, англичане, бельгийцы, немцы, русские, славяне, европейцы, американцы, — что же мы должны сделать, дабы этот великий день настал как можно скорее? Любить друг друга!

Океан пугает. Это верно. Но он даёт и силу.

Чудесен тропический океан со своей лазурью и фосфорическим светом, чудесны тропическое солнце и облака, но ночное тропическое небо над океаном чудеснее всего на свете.

Для мореплавателя земля гораздо опаснее океана.

Если умирает океан, не выживет и человек.

В океане нет места смерти — там всегда будет царить жизнь.

Мы побывали на Луне, мы покорили глубины океана и сердце атома, но мы боимся смотреть внутрь самих себя, потому что предчувствуем, что именно оттуда происходят все конфликты.

Высоко вверху большие лампы боролись с мраком, нависавшим, словно брюхо дохлого кита, дрейфующего в глубинах океана.

Давно называют свет бурным океаном, но счастлив, кто плывет с компасом.

Довольно неуместно называть эту планету — Земля, когда очевидно, что она — Океан.

Взгляните-ка на океан, разве это не живое существо? Порою гневное, порою нежное! Ночью он спал как и мы, и вот просыпается в добром расположении духа после покойного сна!

Его поразило, что море синее, что оно огромное, что оно ревёт не умолкая, — словом, всё самое банальное, чем может поразить океан, но если б ему в ту минуту сказали, что все это банально, он только ахнул бы от изумления

— Всё это станет не более чем жалкой каплей в океане.

— Но что есть океан, если не множество капель?

Наши жизни подобны островам в океане или деревьям в лесу, чьи корни переплетены в подземной глубине.

Искусство неисчерпаемо, как жизнь. И ничего не позволяет нам почувствовать это лучше, чем неиссякающая музыка, чем океан музыки, наполняющей собой века.

Наука — океан, открытый как для ладьи, так и для фрегата. Один перевозит по нему слитки золота, другой ловит в нём сельдей.

Всеобщий мир так же невозможен, как неподвижность океана.

Знаешь ли ты, что океан — огромная снежинка, величайшая снежинка на свете? Вечно в движении, тысячи красок и форм, и никогда не повторяется.

По мере того как ресурсы планеты все с бóльшим трудом удовлетворяют потребности растущего населения, океан приобретает особое значение как источник пищи, энергии, минерального сырья и воды.

Обуздать термоядерную энергию, сделать ее управляемой ― значит навсегда решить проблему источников энергии для человечества. Это одновременно означает очищение атмосферы от вредных отходов. «Золой» термоядерного процесса будут безопасные атомы гелия. Горючим для термоядерной реакции служит тяжелый водород (дейтерий). Кладовая дейтерия ― это вода океанов. В ней примерно на пять тысяч молекул обычной воды H2O приходится одна молекула тяжелой воды D2O. Получение дейтерия ― уже отработанный технологический процесс. А запасы его в мировом океане практически навсегда обеспечат человечество энергией при максимальном ее потреблении.

Впрочем, и не заглядывая столь далеко в будущее, можно с уверенностью предвидеть, что уже скоро океан станет служить источником сырья. Скоро ― значит в ближайшие десятилетия, отчасти, может быть, уже и в ближайшие годы. Три с небольшим миллиграмма на литр ― и во всем океане получается четыре миллиарда тонн урана. В Мировом океане ― колоссальные запасы дейтерия ― горючего для термоядерной энергетики. Каждый литр морской воды может дать столько термоядерной энергии, сколько обычной, химической энергии дадут, сгорая, триста пятьдесят литров бензина! Невозможно осязаемо представить себе реальную значимость таких цифр! Скажем просто, что океан когда-нибудь станет океаном энергии и для многих поколений отпадет угроза энергетического голода.

Представьте себе на месте нынешнего Урала первобытный океан, тот океан, который не занесен ни в какие учебники географии. Земля недавно родилась ― недавно, конечно, только сравнительно, то есть накиньте несколько миллионов лет, ― первобытный океан омывает ее, как повивальная бабка моет только что появившегося на свет ребенка, а затем этот же океан в течение неисчислимых периодов времени совершает свою стихийную работу, разрушая в одном месте и созидая в другом. Из этих разрушенных частиц, которые носятся в морской воде, медленно осаждаются все те известняки, песчаники и доломиты, которыми мы любуемся уже в готовом виде. Все это идет очень хорошо, в самом строгом порядке, но потом первобытный океан исчезает, образованные им осадочные пласты начинают подниматься и дают широкую трещину от нашего Ледовитого океана вплоть до плоской возвышенности, именуемой в географиях Усть-Уртом.

Вдохновлённая фразой о том, что в капле воды можно увидеть океан, пытаюсь угадать будущее минералогии в том факте, что морковь содержит много минеральных веществ.

Ведь, наверно, можно приползти в океан, если так ползти — от болота к болоту…

Российские ученые доказали, что Северный Ледовитый Океан занимает большую часть российской суши.

Капля святой воды не сделает океан священным, зато капля человеческой доброты сможет осветить весь мир.

Вдохновлённая фразой о том, что в капле воды можно увидеть океан, пытаюсь угадать будущее минералогии в том факте, что морковь содержит много минеральных веществ.

Хаос это океан совершенств и оного воплощение.

Пьяному моряку и океан по щиколотку.

Любовь — это океан ‘чувств, отовсюду окруженный расходами.

Человек увлекаясь индивидуализмом, отрывается от общественного сознания, и его как щепку уносит в океан.

Ничто не полно, ничто не заполнено, все пусто, кроме тебя одного. Но почему же ты тонешь посреди океана, а не океан — в тебе.

Как известно, пьяницам и дуракам море по колено! Но если и то и другое удачно сочетается в одном лице, то им тогда по щиколотку целый океан…

Вселенской жизни океан на брег выплёскивает пену бытия.

Лидеры видят океан возможностей в море проблем.

Любуясь островками земной красоты, оцени океан небесной гармонии.

Все реки разговоров вытекают из озера молчания и текут в океан тишины.

Не изучив даже на 5 процентов мировой океан, мы гробим деньги на освоение Луны и Марса.

Настоящая любовь – океан сердечности: никогда не замерзает!

В капле ненависти умещается океан зла.

Мужчина имеет глубину, если она такая как океан, то любая женщина утонет.

Хороший пловец утонет в ручье, а жаждущий цели переплывет океан.

Я был один, как водолаз в батисфере, погруженный в чёрный океан безмолвия и притом смутно сознающий, что спасительный канат оборван и что его никогда не извлекут из этой безмолвной тишины…

Наука — океан, открытый как для ладьи, так и для фрегата. Один перевозит по нему слитки золота, другой удит в нём сельдей.

Мой океан — это ты, частица моей маленькой мечты.

Вы двоих младенцев бросили, — сказал он. — Сыновей своих. Но не бойтесь. Я вас возвращать домой не стану. Я бы даже приложил немалые усилия, чтоб не дать вам возвратиться. Знаю вашу породу. Я могу выгнать вас за черту округа, а соседний шериф погонит вас дальше — и так, пока не плюхнетесь в Атлантический океан. Но не стану этого делать. ***ь есть ***ь. Живите себе.обращается к Кэти Эймс.

Его звали Кунта Кинте, сын Оморо и Бинты Кинте, из Джуфури в царстве Найюми, на Гамби-Болонго. Прилетев домой из Гамбии, я понял, что должен написать о нем книгу. Мои предки станут символом миллионов рабов, давших семена современных американских семей. Захваченных, закованных, переплывших на корабле целый океан, поглотивший множество погибших, проданы на тысячи плантаций, миллионы мужчин и женщин ежедневно сражались за свою жизнь и свободу.

Мы несправедливо заявляем, что человек — высшая ступень эволюции: этому учат в школе. Человек уничтожает океаны, рыбу, атмосферу и друг друга. Человек, пролетая над городом, нажимает на кнопку и сжигает всех жителей атомным оружием. Наивысшее ли он творение природы? Ещё нет, на мой взгляд. Нам предстоит долгий путь. Мы либо создадим рай на Земле, либо уничтожим себя и впадём в забвение. Только будущее даст ответ. Каким оно будет — зависит от нас.

Помнишь, милая, ты когда-то говорила: человек – целый океан. Знакомые проходят по щиколотку в воде. Приятели окунаются и спешат на берег. Редкий друг отваживается доплыть до буйка. И лишь по-настоящему любящий плывет дальше, покуда не исчезнет полоска пляжа. Покуда горизонт не замкнется кругом. Покуда не потеряются ориентиры. И там, в центре океана, он нырнет в синюю бездну и будет грести в глубину, не боясь, что в легких кончится воздух. Ибо открывшаяся грандиозная тайна стоит того, чтобы не думать о собственной жизни. Теперь я понял. Я хочу купаться в тебе. Я хочу, чтобы ты окружала меня со всех сторон, на бесконечные мили, самая непокорная, самая непознанная из стихий.

Пена, брызги, песок, — все осталось позади, вместе с криками детей, визжащих на берегу, вместе с бредущими по мелководью американцами, похожими на носорогов. Впереди был только океан и тишина, мерцающая солнечными бликами серо-стальная вода.

Помни свое истинное имя, я его тоже буду помнить. Это не твой дом, но здесь тебе придется жить. Я не знаю, что тебе еще сказать. Я лишь знаю, что дождь, который падает в Вирджинии, высыхает под солнцем, поднимается к облакам, а потом облака уплывают прочь, и, быть может, они плывут через океан, к реке, которую ты называешь Гамби-Болонго. И может, тот самый дождь, который падает здесь, падает и на твой народ, и я знаю, они хотят, чтобы ты жил. И они знают твое настоящее имя — Кунта Кинте, сын Оморо Кинте. Живи, Кунта Кинте, живи…

Между соболезнованием и утешением лежит океан слез.