Студенческое время — уникальный период, который во многом влияет на формирование личности и оставляет множество воспоминаний на всю жизнь, большинство из которых будут вызывать ощущение ностальгии. Сюда входят отношения со студентами и преподавателями, приключения с сессиями, когда за ночь нужно подготовится к экзамену и многое другое. В данной подборке собраны красивые цитаты про студентов.

Студентов, ранее изучавших Бейсик, практически невозможно обучить хорошему программированию. Как потенциальные программисты они подверглись необратимой умственной деградации.
«Под музыку Вивальди» протекали мои курсантские годы. Меня очаровывала классическая музыка, это парнишку-то деревенского, слышавшего музыку только по радио…
— Днем студентка, а вечером барменша?
— Обучение не бесплатное. А еще и за жилье надо платить.
— Ты не говорила, что ты инженер-эколог.
— А ты не говорил, что ты министр обороны.

Гиена — животное, весьма почитаемое некоторыми восточными народами за благочестие: она часто навещает по ночам места захоронений. Впрочем, такое же обыкновение есть и у студентов-медиков.
Вчера была поэтесса двадцати одного года — с поклонником физиком. Стихи талантливы, но пустые, читала манерно и выспренне. Я спросил, есть ли у нее в институте товарищи. Она ответила, как самую обыкновенную вещь:
— Были у меня товарищи — «ребята», — теперь это значит юноши, — но всех их прогнали.
— Куда? За что?
— Они не голосовали за наше вторжение в Чехо-Словакию.
— Только за это?
— Да. Это были самые талантливые наши студенты!
И это сделано во всех институтах.
В какой-то момент в студенческом самосознании произошел перелом – они решили, что должны существовать на уровне не ниже средних менеджеров крупных компаний. Тогда и начались проблемы с персоналом, точнее, с его отсутствием.
— Кристин, это капец…
— Да-да, они называют это стипендией…
В конце каждого семестра наступает время, когда преподаватель может проучить, отомстить и публично унизить — «сессия» называется!
М-да, это и есть моя группа? Пара тощих загорелых дочерна белобрысых шибздиков с хитрющими глазами, юная леди в розовых лосинах и подобии балетной пачки, высокомерно задравшая острый носик, и нечто унылое в черном комбезе. Унылое — это я, если кто не понял.
Вот с моими студентами хоть крокодил заговорит — они не удивятся! Зато могут споить в мгновение ока и продать в зоопарк за хорошие бабки в евро.
– И почему все студентки так выглядят? Ведь большинство девушек от природы хорошенькие, но студентки – просто пугала. Наверное, всё дело в окружении. Тут хочешь не хочешь становишься толстой, прыщавой и близорукой.
– Истинно научный подход, а с наукой не поспоришь.
Вообще, никто особо не любит брать первый курс… Как выражается мой папенька: «И тут каждый суслик начинает из себя агронома корчить».
Баклан, прилетающий последним, щелкает клювом и пролетает дальше.
Выходило, что я был самый незаинтересованный студент во всем колледже. Меня посетило чувство превосходства.
Москва товарная студентов любит
И выручает, дает работу.
Если вы сейчас подумали, что мы просто молчим и тупим, то это не так. Мы следуем древнему студенческому ритуалу — молчать и тупить с жалким выражением лица перед преподом, в надежде на плюс один балл. Потому что, если ты откроешь рот, когда препод начал задавать вопросы, то любая твоя фраза уделает даже Кличко. Может, у этих гребанных волшебников есть какие-то амулеты для устранения красноречия, не знаю. Хотя обождите. А что, если это все потому, что мы нихрена не учим и все тупо списываем? Да не, бред какой-то. По нам сразу видно, что мы интеллектуалы.
Почти все «девочки» и некоторые «мальчики» однокурсники. Зачем они на литфаке? Некоторые, явно, решили неопределённость в выборе профессии таким образом. Некоторым здесь учиться казалось (так, пожалуй, и есть) всего легче. Некоторые, одержимые болезнью «самомнения», заявились «учиться на писателей и поэтесс». Многим нужен университетский знак, а литература — легчайший способ его присвоения. И почти все эти здесь случайно. Литературу они не любят, не понимают, не ценят. Они ничего не хотят видеть в ней и ничего не сделают для неё.
Важнейшее умение преподавателя — не показывать студентам, что их оскорбления тебя задели. Надо выждать и сквитаться с ними, когда настанет удачный момент.
Коротка жизнь мага, а жизнь преподавателя еще короче. Не враги, так адепты доконают.
— А что за той дверью? Голодный вурдалак?
— Гораздо хуже, — ухмыльнулся директор. — За той дверью очередь из двухсот двенадцати поступивших, которым не терпится подписать свой договор.
Вообще-то я сторонилась студентов университета, грубых, поглощенных собой и еще более того – собственной молодостью: они видели в ней источник для переживаний или повод для скуки.
Подавлять студенческое движение — значит загонять болезнь внутрь, вместо того чтобы взглянуть правде в лицо.
Я студент.
Компьютер вместо башки, мне забили её хренотенью
В словаре студентов не было понятий «прилично — неприлично». Как все самцы рода Homo sapiens, оказавшиеся в группе численностью свыше двух человек, они деградировали буквально на глазах.
— Извини, я такой бомж, что даже к чаю ничего не принесла.
— Извини, я такой бомж, что у меня даже чая нет. Проходи.
— Четыре года колледжа, двести тысяч долларов — плата обучения, стоимость книг -= пять тысяч, питание и проживание — двадцать пять тысяч, заснуть пьяным на столе — пятьсот долларов, две оливки в носу?..
— Бесценно!..
— Им нельзя доверять!
— Да почему нельзя — то?
— Ты не знаешь их! Ты не понимаешь их! Для них мы не люди! В их глазах я — оружие, она — шлюха!
— Ну, мне кажется, ты немного недооцениваешь память преподавателей на фамилии.
К тому же, я заявил студентам, что во имя будущего человечества мне бы хотелось, чтобы их всех стерилизовали.
Исключительность любого университета определяется числом исключенных студентов.
… бедный студент, существо дурнославное и пренебрежимое…
В сущности, о профессоре можно судить еще до того, как он откроет рот, по манере, с какой он слушает студента, плавающего перед ним. Есть профы важные, сидят, точно в суде председательствуют. Дурно воспитанный проф разваливается в своем кресле, зевая от скуки, глядит в потолок и ковыряет в носу. Проф-комедиант не перестает улыбаться с тонким видом, гримасничает, поднимает брови. Проф-псих и крикун то и дело что-то яростно записывает, но потом почти не говорит, не обобщает. Существует даже проф-охальник, который разглядывает сидящую с ним рядом студентку, точно она продажная девка или он сам — сеньор, располагающий правом первой ночи.
Пицца и невозможно горячий чай. Классический завтрак студента.
— Только повара моего не обижать! Он ненадолго, так, недели на две.
— А он что, мужчина?
— Какой мужчина? Студент.
Меня награждали почти все руководители нашей страны, при которых я жил. Но самая главная для меня награда — учить студентов. Я просто очень люблю их.
— Ненавижу теплые сортиры, пыльные ковры и домашние тапочки. Я весь в молодости, а молодость во мне.
— Уйду в общежитие.
Ибо забыл ты первую заповедь студиоза! В вечных скрижалях написано: «Не восхрапи на лекции ибо храпом своим ты разбудишь соседа своего!».
Университетское образование должно быть широким и разносторонним. Но этим студентам образование не дают, их натаскивают. Набивают начинкой, как страсбургского гуся. Заталкивают в глотку жидкую кашицу, от которой раздается только одна какая-то часть их мозгов. Как целое ум такого студента игнорируется ради развития той его части, что обладает рыночной ценностью.
Утром Марина ездила на занятия, балдея от своего статуса и своей учености – студентка университета!!! – а вечером балдела от красивой возвышенной бедности студенческого общежития: четыре койки впритык, чаек с пряниками и мудрые хрестоматии.
Мы пересекли несколько зеленых лужаек, на которых валялись студиозы в черных хламидах. Я хмыкнула – кто с учебником, а кто с бутылкой – ничто из века в век не меняется!
Вадим обхватил ладонью подбородок и задумался. Ну, это у него привычка такая, еще с института. На ладони, тогда, было что-нибудь написано, типа шпаргалки, и это позволяло Вадику подглядывать и вспоминать нужные данные. Правда, один раз ладонь вспотела. Уж очень важный экзамен был. Препод больше пораженно рассматривал вязь узоров на подбородке Вадима, чем слушал его ответ.
— Понятненько, молодой человек! — Наконец прищурился преподаватель. — Вот только тут у вас неувязочка вышла. Вы тут цифру забыли вставить. Разрешите, я исправлю!
И преподаватель, не дрогнувшей рукой, вывел на скуле Вадика цифру «2». Вадику потом стоило больших трудов выправить положение. Так вот, шпаргалок на ладони больше не было, а привычка осталась.
— Я хотел бы навсегда остаться в колледже.
— Почему?
— Потому что там меня все знают. Диджей имеет вес. Он — фигура. Все ждут, что я сделаю из своей жизни нечто грандиозное. Но за стенами колледжа, я такой же неудачник, как все. Безымянный. Безликий. Испуганный. Простой прохожий…
Студенты на то и студенты, чтобы целоваться, — закон жизни, может, самый справедливый на свете.
Ещё одного я не мог от них добиться – вопросов. В конце концов один студент объяснил мне: «Если я задам Вам вопрос во время лекции, потом все будут говорить: «Зачем ты отнимаешь у нас время на занятиях? Мы стараемся что-то узнать. А ты прерываешь лекцию, задавая вопросы». Это было какое-то непостижимое высокомерие, так как никто ничего не понимал в происходящем, и все только делали вид, что понимают. Они притворялись, что им все ясно. И если кто-то задавал вопрос, признавая тем самым, что ему не все понятно, на него смотрели сверху вниз и говорили, что он отнимает время.
Процесс обучения в Университете осуществлялся древним как мир способом: помещаешь большое количество молодых людей как можно ближе к огромному количеству книг и надеешься, что каким-то невероятным путем хотя бы что-то из последних перетечет в первых. В то время как указанные молодые люди предпочитают «помещаться» как можно ближе к тавернам и всякого рода забегаловкам — по той же самой причине и с той же самой целью.
Надо быть круглым идиотом, чтобы соревноваться, кто больше выпьет, со студентами!
По-моему, молодежи не стоит культивировать в себя иждивенчество и какую-то неполноценность. Нужно преодолевать препятствия и доказывать, что Вы – самые лучшие, самые достойные.
А вы дайте студенту-практиканту короткое разделочное заклинание и убедитесь, что четыре ошибки в слове из трёх букв — это далеко не предел, а уж последствий может быть куда больше, причём все такие неожиданные, что сильно позеленевший учитель сбежал от нас уже на второй минуте практики.
В наши дни студенты только и делают, что жалуются на нищету, на то, как трудно поддерживать беспутный, гедонистический образ жизни.
Первая пара вот-вот уйдет в историю, а потом на десять минут университет вновь станет похожим на психиатрическую клинику с уклоном устойчивого всеобщего помешательства. Коридоры наводнят толпы разношерстных пациентов: уличные рэперы, редко принимающие душ ботаники, готы, гопники, эмо, хипстеры, трэши, да и просто те, кто плывет по течению и не парится за свои идеалы. А факультет иностранного языка порой и вовсе напоминает фильм «Властелин Колец» Питера Джексона.
Если честно, я всегда был плохим студентом, даже когда хотел учиться.