Самые известные выражения Сталина (280 выражений)

Организованные батальоны, политика наступления, организация восстания, объединение отдельных восстаний — вот что, по мнению Энгельса, необходимо для победы восстания.

Работать надо, а не митинговать.

Социализм и демократия непобедимы.

Мы, большевики, в чудеса не верим.

Итак, как организовать власть?

Болтунам не место на оперативной работе.

Ни одной пяди чужой земли не хотим. Но и своей земли, ни одного вершка не отдадим никому.

Что нашим врагам нравится, то нам вредно.

Ленинизм есть обобщение опыта революционного движения рабочих всех стран.

Колонии – это ахиллесова пята империализма.

Сталин — Гитлеру: «Дружба народов Германии и Советского Союза скреплённая кровью, имеет все основания быть длительной и прочной. С Новым 1939 годом!»

У нас нет пленных, у нас есть только предатели.

Что касается классовой природы нашего государства, то я уже говорил выше, что Ленин дал на этот счёт точнейшую формулировку, не допускающую никаких кривотолков: рабочее государство с бюрократическим извращением в стране с преобладанием крестьянского населения. Кажется, ясно.

Провокация – испытанное средство контрреволюции.

Оппортунизм — … это беспринципность, политическая бесхарактерность…

Не кичливость, а скромность украшает большевика.

Мы, большевики, привыкли ворочать большими делами и часто, совершая крупнейшие дела, не замечаем этого.

Здоровое недоверие – хорошая основа для совместной работы.

Я не грузин — я русский грузинского происхождения!

Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.

Интервенция чужими руками — в этом теперь корень империалистической интервенции.

У чекиста есть только два пути – на выдвижение или в тюрьму.

Не нам, испытавшим позор Брестского мира, воспевать Версальский договор.

Если театр начинается с вешалки, то за такие пьесы нужно вешать.

Нет в мире таких крепостей, которых не могли бы взять трудящиеся.

Ленинизм есть марксизм эпохи империализма и пролетарской революции.

Мы хотим иметь государственный аппарат, как средство обслуживания народных масс, а некоторые люди этого госаппарата хотят превратить его в статью кормления. Вот почему аппарат в целом фальшивит.

Нужно быть очень смелым человеком, чтобы быть трусом в Советской Армии.

Провокация — испытанное средство контрреволюции…

Нет в мире таких крепостей, которых не могли бы взять трудящиеся, большевики.

Снижение заработной платы, увеличение рабочего дня, обессиление пролетариата и разрушение его организаций — такова цель всеобщего союза капиталистов.

Кричать о земле и о крестьянах легче, чем на деле передать землю крестьянам.

… демократия не есть нечто данное для всех времен и условий, ибо бывают моменты, когда нет возможности и смысла проводить её.

Удержание власти на другой день революции не менее важно, чем взятие власти.

Автономия — не предполагает независимости.

Конечно, критика нужна, и обязательна, но при одном условии: если она не бесплодна.

Шёл он от дома к дому, В двери чужие стучал. Под старый дубовый пандури Нехитрый мотив звучал. В напеве его и в песне, Как солнечный луч чиста, Жила великая правда – Божественная мечта. Сердца, превращённые в камень, Будил одинокий напев. Дремавший в потёмках пламень Взметался выше дерев. Но люди, забывшие бога, Хранящие в сердце тьму, Вместо вина отраву Налили в чашу ему. Сказали ему: «Будь проклят! Чашу испей до дна!.. И песня твоя чужда нам, И правда твоя не нужна!

Пора сказать решительно и бесповоротно, что с врагами нужно биться, а не соглашаться.

… на ласке далеко не уедешь…

Товарищи торопятся с вопросом об организации власти. Но ведь власти-то у вас нет еще.

правильное в одной исторической остановке может оказаться неправильным в другой исторической обстановке.

Кино есть величайшее средство массовой агитации. Задача – взять это дело в свои руки.

Капиталисты — не пустые болтуны. Они люди дела. Они знают, что коренной вопрос революции и контрреволюции — это вопрос о власти.

Всему свое время и место, и то, что завтра становится реакционным, сегодня может быть революционным.

Диктатура пролетариата и революционого крестьянства означает диктатуру трудящегося большинства над эксплуатирующим меньшинством, над помещиками и капиталистами, над спекулянтами и банкирами, во имя демократического мира, во имя рабочего контроля над производством и распределением, во имя земли для крестьян, во имя хлеба для народа.

Нельзя проводить две дисциплины: одну для рабочих, а другую – для вельмож. Дисциплина должна быть одна.

Болтунам не место на оперативной работе.

Я знаю, что после моей смерти на мою могилу нанесут кучу мусора, но ветер истории безжалостно развеет её.

… они расценили наше великодушие как слабость.

Правильное в одной исторической остановке может оказаться неправильным в другой исторической обстановке.

Нельзя проводить две дисциплины: одну для рабочих, а другую — для вельмож. Дисциплина должна быть одна.

От самого последнего пролетария, товарищи, до великого вождя – всего лишь один шаг. И это есть шаг к коммунизму.

Нация суверенна, и все нации равноправны.

Нет сомнения, что организовать можно то, что имеешь, нельзя организовывать власть, которой владеют другие.

Нельзя смешивать право с обязанностью.

Демократия не есть нечто данное для всех времен и условий, ибо бывают моменты, когда нет возможности и смысла проводить ее.

Хорошая жизнь даром не даётся.

Капиталисты – не пустые болтуны. Они люди дела. Они знают, что коренной вопрос революции и контрреволюции – это вопрос о власти.

Победа никогда не приходит сама, — её обычно притаскивают.

Я считаю, что совершенно неважно, кто и как будет в партии голосовать; но вот что чрезвычайно важно – это кто и как будет считать голоса.

В наше время со слабыми не принято считаться, — считаются только с сильными.

В Думе господствует либеральная буржуазия, а эта буржуазия вступает в союз с правительством и порывает с рабочими и крестьянами. Отсюда — слабость Думы.

Товарищи! Соотечественники и соотечественницы! Наступил великий день победы над Германией. Фашистская Германия, поставленная на колени Красной Армией и войсками наших союзников, признала себя побежденной и объявила безоговорочную капитуляцию. Отныне над Европой будет развеваться великое знамя свободы народов и мира между народами.

У каждой проблемы есть фамилия имя отчество.

Три года назад Гитлер всенародно заявил, что в его задачи входит расчленение Советского Союза и отрыв от него Кавказа, Украины, Белоруссии, Прибалтики и других областей. Он прямо заявил: «Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться». Это было три года назад. Но сумасбродным идеям Гитлера не суждено было сбыться, — ход войны развеял их в прах.

Смерть одного — трагедия! Смерть миллионов — статистика…

Следует отметить, что господин Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Господин Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира. Немецкая расовая теория привела Гитлера и его друзей к тому выводу, что немцы как единственно полноценная нация должны господствовать над другими нациями. Английская расовая теория приводит господина Черчилля и его друзей к тому выводу, что нации, говорящие на английском языке, как единственно полноценные должны господствовать над остальными нациями мира.

Как показывает история, нет непобедимых армий.

Однажды Сталину доложили, что у маршала Рокоссовского появилась любовница и это — известная красавица-актриса Валентина Серова. И, мол, что с ними теперь делать будем? Сталин вынул изо рта трубку, чуть подумал и сказал: — Что будем, что будем… завидовать будем!

Возможно ли это? Конечно, возможно, если не исключено.

Трудно согласиться с тем, что отсутствие сопротивления со стороны немцев на западном фронте объясняется только лишь тем, что они оказались разбитыми. У немцев имеется на восточном фронте 147 дивизий. Они могли бы без ущерба для своего дела снять с восточного фронта 15-20 дивизий и перебросить их на помощь своим войскам на западном фронте. Однако немцы этого не сделали и не делают. Они продолжают с остервенением драться с русскими за какую-то малоизвестную станцию Земляницу в Чехословакии, которая им столько же нужна, как мёртвому припарки, но безо всякого сопротивления сдают такие важные города в центре Германии, как Оснабрюк, Мангейм, Кассель. Согласитесь, что такое поведение немцев является более чем странным и непонятным.

Конечно, критика нужна и обязательна, но при одном условии: если она не бесплодна.

Кадры решают всё.

Образование – это оружие, эффект которого зависит от того, кто его держит в своих руках, кого этим оружием хотят ударить.

Других писателей у меня для вас нет.

Организованные батальоны, политика наступления, организация восстания, объединение отдельных восстаний — вот что, по мнению Энгельса, необходимо для победы восстания.

Работать надо, а не митинговать.

Социализм и демократия непобедимы.

Мы, большевики, в чудеса не верим.

Итак, как организовать власть?

Болтунам не место на оперативной работе.

Ни одной пяди чужой земли не хотим. Но и своей земли, ни одного вершка не отдадим никому.

Что нашим врагам нравится, то нам вредно.

Ленинизм есть обобщение опыта революционного движения рабочих всех стран.

Колонии – это ахиллесова пята империализма.

Сталин — Гитлеру: «Дружба народов Германии и Советского Союза скреплённая кровью, имеет все основания быть длительной и прочной. С Новым 1939 годом!»

У нас нет пленных, у нас есть только предатели.

Что касается классовой природы нашего государства, то я уже говорил выше, что Ленин дал на этот счёт точнейшую формулировку, не допускающую никаких кривотолков: рабочее государство с бюрократическим извращением в стране с преобладанием крестьянского населения. Кажется, ясно.

Провокация – испытанное средство контрреволюции.

Оппортунизм — … это беспринципность, политическая бесхарактерность…

Не кичливость, а скромность украшает большевика.

Мы, большевики, привыкли ворочать большими делами и часто, совершая крупнейшие дела, не замечаем этого.

Здоровое недоверие – хорошая основа для совместной работы.

Я не грузин — я русский грузинского происхождения!

Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.

Интервенция чужими руками — в этом теперь корень империалистической интервенции.

У чекиста есть только два пути – на выдвижение или в тюрьму.

Не нам, испытавшим позор Брестского мира, воспевать Версальский договор.

Если театр начинается с вешалки, то за такие пьесы нужно вешать.

Нет в мире таких крепостей, которых не могли бы взять трудящиеся.

Ленинизм есть марксизм эпохи империализма и пролетарской революции.

Мы хотим иметь государственный аппарат, как средство обслуживания народных масс, а некоторые люди этого госаппарата хотят превратить его в статью кормления. Вот почему аппарат в целом фальшивит.

Нужно быть очень смелым человеком, чтобы быть трусом в Советской Армии.

Провокация — испытанное средство контрреволюции…

Нет в мире таких крепостей, которых не могли бы взять трудящиеся, большевики.

Снижение заработной платы, увеличение рабочего дня, обессиление пролетариата и разрушение его организаций — такова цель всеобщего союза капиталистов.

Кричать о земле и о крестьянах легче, чем на деле передать землю крестьянам.

… демократия не есть нечто данное для всех времен и условий, ибо бывают моменты, когда нет возможности и смысла проводить её.

Удержание власти на другой день революции не менее важно, чем взятие власти.

Автономия — не предполагает независимости.

Конечно, критика нужна, и обязательна, но при одном условии: если она не бесплодна.

Шёл он от дома к дому, В двери чужие стучал. Под старый дубовый пандури Нехитрый мотив звучал. В напеве его и в песне, Как солнечный луч чиста, Жила великая правда – Божественная мечта. Сердца, превращённые в камень, Будил одинокий напев. Дремавший в потёмках пламень Взметался выше дерев. Но люди, забывшие бога, Хранящие в сердце тьму, Вместо вина отраву Налили в чашу ему. Сказали ему: «Будь проклят! Чашу испей до дна!.. И песня твоя чужда нам, И правда твоя не нужна!

Пора сказать решительно и бесповоротно, что с врагами нужно биться, а не соглашаться.

… на ласке далеко не уедешь…

Товарищи торопятся с вопросом об организации власти. Но ведь власти-то у вас нет еще.

правильное в одной исторической остановке может оказаться неправильным в другой исторической обстановке.

Кино есть величайшее средство массовой агитации. Задача – взять это дело в свои руки.

Капиталисты — не пустые болтуны. Они люди дела. Они знают, что коренной вопрос революции и контрреволюции — это вопрос о власти.

Всему свое время и место, и то, что завтра становится реакционным, сегодня может быть революционным.

Диктатура пролетариата и революционого крестьянства означает диктатуру трудящегося большинства над эксплуатирующим меньшинством, над помещиками и капиталистами, над спекулянтами и банкирами, во имя демократического мира, во имя рабочего контроля над производством и распределением, во имя земли для крестьян, во имя хлеба для народа.

Нельзя проводить две дисциплины: одну для рабочих, а другую – для вельмож. Дисциплина должна быть одна.

Болтунам не место на оперативной работе.

Я знаю, что после моей смерти на мою могилу нанесут кучу мусора, но ветер истории безжалостно развеет её.

… они расценили наше великодушие как слабость.

Правильное в одной исторической остановке может оказаться неправильным в другой исторической обстановке.

Нельзя проводить две дисциплины: одну для рабочих, а другую — для вельмож. Дисциплина должна быть одна.

От самого последнего пролетария, товарищи, до великого вождя – всего лишь один шаг. И это есть шаг к коммунизму.

Нация суверенна, и все нации равноправны.

Нет сомнения, что организовать можно то, что имеешь, нельзя организовывать власть, которой владеют другие.

Нельзя смешивать право с обязанностью.

Демократия не есть нечто данное для всех времен и условий, ибо бывают моменты, когда нет возможности и смысла проводить ее.

Хорошая жизнь даром не даётся.

Капиталисты – не пустые болтуны. Они люди дела. Они знают, что коренной вопрос революции и контрреволюции – это вопрос о власти.

Победа никогда не приходит сама, — её обычно притаскивают.

Я считаю, что совершенно неважно, кто и как будет в партии голосовать; но вот что чрезвычайно важно – это кто и как будет считать голоса.

В наше время со слабыми не принято считаться, — считаются только с сильными.

В Думе господствует либеральная буржуазия, а эта буржуазия вступает в союз с правительством и порывает с рабочими и крестьянами. Отсюда — слабость Думы.

Товарищи! Соотечественники и соотечественницы! Наступил великий день победы над Германией. Фашистская Германия, поставленная на колени Красной Армией и войсками наших союзников, признала себя побежденной и объявила безоговорочную капитуляцию. Отныне над Европой будет развеваться великое знамя свободы народов и мира между народами.

У каждой проблемы есть фамилия имя отчество.

Три года назад Гитлер всенародно заявил, что в его задачи входит расчленение Советского Союза и отрыв от него Кавказа, Украины, Белоруссии, Прибалтики и других областей. Он прямо заявил: «Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться». Это было три года назад. Но сумасбродным идеям Гитлера не суждено было сбыться, — ход войны развеял их в прах.

Смерть одного — трагедия! Смерть миллионов — статистика…

Следует отметить, что господин Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Господин Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира. Немецкая расовая теория привела Гитлера и его друзей к тому выводу, что немцы как единственно полноценная нация должны господствовать над другими нациями. Английская расовая теория приводит господина Черчилля и его друзей к тому выводу, что нации, говорящие на английском языке, как единственно полноценные должны господствовать над остальными нациями мира.

Как показывает история, нет непобедимых армий.

Однажды Сталину доложили, что у маршала Рокоссовского появилась любовница и это — известная красавица-актриса Валентина Серова. И, мол, что с ними теперь делать будем? Сталин вынул изо рта трубку, чуть подумал и сказал: — Что будем, что будем… завидовать будем!

Возможно ли это? Конечно, возможно, если не исключено.

Трудно согласиться с тем, что отсутствие сопротивления со стороны немцев на западном фронте объясняется только лишь тем, что они оказались разбитыми. У немцев имеется на восточном фронте 147 дивизий. Они могли бы без ущерба для своего дела снять с восточного фронта 15-20 дивизий и перебросить их на помощь своим войскам на западном фронте. Однако немцы этого не сделали и не делают. Они продолжают с остервенением драться с русскими за какую-то малоизвестную станцию Земляницу в Чехословакии, которая им столько же нужна, как мёртвому припарки, но безо всякого сопротивления сдают такие важные города в центре Германии, как Оснабрюк, Мангейм, Кассель. Согласитесь, что такое поведение немцев является более чем странным и непонятным.

Конечно, критика нужна и обязательна, но при одном условии: если она не бесплодна.

Кадры решают всё.

Образование – это оружие, эффект которого зависит от того, кто его держит в своих руках, кого этим оружием хотят ударить.

Других писателей у меня для вас нет.

Я знаю, что, подымая ярость трудящихся масс против бюрократических извращений наших организаций, приходится иногда задевать некоторых наших товарищей, имеющих в прошлом заслуги, но страдающих теперь бюрократической болезнью. Но неужели это может остановить нашу работу по организации контроля снизу? Я думаю, что не может и не должно. За старые заслуги следует поклониться им в пояс, а за новые ошибки и бюрократизм можно было бы дать им по хребту. А как же иначе? Почему бы этого не сделать, если этого требуют интересы дела?

Конечно, критика нужна и обязательна, но при одном условии: если она не бесплодна.

Дело не в том, за кем сегодня идёт большая или меньшая «масса», — дело в существе учения. Если «учение» анархистов выражает истину, тогда оно, само собой разумеется, обязательно проложит себе дорогу и соберет вокруг себя массу. Если же оно несостоятельно и построено на ложной основе, оно долго не продержится и повиснет в воздухе.

Образование – это оружие, эффект которого зависит от того, кто его держит в своих руках, кого этим оружием хотят ударить.

Уметь расходовать средства разумно, расчётливо, — это важнейшее искусство, которое не даётся сразу. Нельзя сказать, чтобы мы, наши советские и кооперативные органы, отличались в этом отношении большим умением. Наоборот, все данные говорят о том, что дела у нас обстоят в этом отношении далеко не благополучно. Это тяжело признать, товарищи, но это факт, который не покроешь никакими резолюциями.

В наше время со слабыми не принято считаться, — считаются только с сильными.

Когда ловят шпиона или изменника, негодование публики не знает границ, она требует расстрела. А когда вор орудует на глазах у всех, расхищая государственное добро, окружающая публика ограничивается добродушными смешками и похлопыванием по плечу. Между тем ясно, что вор, расхищающий народное добро и подкапывающийся под интересы народного хозяйства, есть тот же шпион и предатель, если не хуже.

Победа никогда не приходит сама, — её обычно притаскивают.

Нам, представителям рабочих, нужно, чтобы народ был не только голосующим, но и правящим. Властвуют не те, кто выбирают и голосуют, а те, кто правят.

Когда ловят шпиона или изменника, негодование публики не знает границ, она требует расстрела. А когда вор орудует на глазах у всех, расхищая государственное добро, окружающая публика ограничивается добродушными смешками и похлопыванием по плечу. Между тем ясно, что вор, расхищающий народное добро и подкапывающийся под интересы народного хозяйства, есть тот же шпион и предатель, если не хуже.

Империализм есть всесилие монополистических трестов и синдикатов, банков и финансовой олигархии в промышленных странах.

Хорошая жизнь даром не даётся.

… колонии — это ахиллесова пята империализма…

Пора сказать решительно и бесповоротно, что с врагами нужно биться, а не соглашаться.

Удержание власти на другой день революции не менее важно чем взятие власти.

Удержание власти на другой день революции не менее важно чем взятие

власти.

Вряд ли тов. Бухарин сумеет объяснить с точки зрения своей «концепции», как это «нация Обломовых» могла исторически развиваться в рамках огромнейшего государства… И никак не понять, как русский народ создал таких гигантов художественного творчества и научной мысли, как Пушкин и Лермонтов, Ломоносов и Менделеев, Белинский и Чернышевский, Герцен и Добролюбов, Толстой и Горький, Сеченов и Павлов.

Чтобы строить, надо знать, надо овладеть наукой. А чтобы знать, надо учиться. Учиться упорно, терпеливо. Учиться у всех — и у врагов и у друзей, особенно у врагов. Учиться, стиснув зубы, не боясь, что враги будут смеяться над нами, над нашим невежеством, над нашей отсталостью.

Образование – это оружие, эффект которого зависит от того, кто его держит в своих руках, кого этим оружием хотят ударить.

Здоровое недоверие — хорошая основа для совместной работы.

Только на кладбище осуществимо полное тождество взглядов.

Я знаю, что после моей смерти на мою могилу нанесут кучу мусора, но ветер истории безжалостно развеет её!

Нельзя смешивать право с обязанностью.

Необходимо добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, чтобы члены общества имели возможности получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития, чтобы они имели возможность свободно выбирать профессию, а не быть прикованными на всю жизнь, в силу существующего разделения труда к какой-либо профессии.

Нация суверенна, и все нации равноправны.

Многие дела нашей партии и народа будут извращены и оплеваны прежде всего за рубежом, да и в нашей стране тоже. Сионизм, рвущийся к мировому господству, будет жестоко мстить нам за наши успехи и достижения. Он все еще рассматривает Россию как варварскую страну, как сырьевой придаток. И мое имя тоже будет оболгано, оклеветано. Мне припишут множество злодеяний.

Идея сильнее оружия!

Мировой сионизм всеми силами будет стремиться уничтожить наш Союз, чтобы Россия больше никогда не могла подняться. Сила СССР – в дружбе народов. Острие борьбы будет направлено прежде всего на разрыв этой дружбы, на отрыв окраин от России. Здесь, надо признаться, мы еще не все сделали. Здесь еще большое поле работы.

Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее. А когда весело живется, работа спорится…

Настоящая свобода имеется только там, где уничтожена эксплуатация, где нет угнетения одних людей другими, где нет безработицы и нищенства, где человек не дрожит за то, что завтра может потерять работу, жилище, хлеб.

— Есть ли Бог? — Если он есть, то он нам не мешает, но если его нет, то мы его не ищем.

Чтобы строить, надо знать, надо овладеть наукой. А чтобы знать, надо учиться. Учиться упорно, терпеливо. Учиться у всех — и у врагов и у друзей, особенно у врагов. Учиться, стиснув зубы, не боясь, что враги будут смеяться над нами, над нашим невежеством, над нашей отсталостью.

Нельзя проводить две дисциплины: одну для рабочих, а другую — для вельмож. Дисциплина должна быть одна.

Идея сильнее оружия!

… они расценили наше великодушие как слабость.

Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее. А когда весело живется, работа спорится…

Настоящая свобода имеется только там, где уничтожена эксплуатация, где нет угнетения одних людей другими, где нет безработицы и нищенства, где человек не дрожит за то, что завтра может потерять работу, жилище, хлеб.

Возможно ли это? Конечно, возможно, если не исключено.

Кричать о земле и о крестьянах легче, чем на деле передать землю крестьянам.

Как показывает история, нет непобедимых армий.

Капиталисты — не пустые болтуны. Они люди дела. Они знают, что коренной вопрос революции и контрреволюции — это вопрос о власти.

Что нашим врагам нравится, то нам вредно.

Болтунам не место на оперативной работе.

Одним страхом нельзя удержать власть. Ложь оказалась не менее необходимой.

Нам, представителям рабочих, нужно, чтобы народ был не только голосующим, но и правящим. Властвуют не те, кто выбирают и голосуют, а те, кто правят.

Кричать о земле и о крестьянах легче, чем на деле передать землю крестьянам.

… колонии — это ахиллесова пята империализма…

Конечно, критика нужна и обязательна, но при одном условии: если она не бесплодна.

Вряд ли тов. Бухарин сумеет объяснить с точки зрения своей «концепции», как это «нация Обломовых» могла исторически развиваться в рамках огромнейшего государства… И никак не понять, как русский народ создал таких гигантов художественного творчества и научной мысли, как Пушкин и Лермонтов, Ломоносов и Менделеев, Белинский и Чернышевский, Герцен и Добролюбов, Толстой и Горький, Сеченов и Павлов.

Пора сказать решительно и бесповоротно, что с врагами нужно биться, а не соглашаться.

Запад с его империалистическими людоедами превратился в очаг тьмы и рабства.

Отмирание государства придет не через ослабление государственной власти, а через ее максимальное усиление.

Одним страхом нельзя удержать власть. Ложь оказалась не менее необходимой.

Атомные бомбы предназначены для устрашения слабонервных.

Снижение заработной платы, увеличение рабочего дня, обессиление пролетариата и разрушение его организаций — такова цель всеобщего союза капиталистов.

— Хорошо ли Вы знакомы с германской военной доктриной? — спросил его Сталин. — Нет, товарищ Сталин. — А со структурой и вооружением германской армии? — Нет, товарищ Сталин, ведь я сидел. — Нашел время отсиживаться.

… правильное в одной исторической остановке может оказаться неправильным в другой исторической обстановке.

Однажды во время обсуждения хлебопоставок, в начале 30-х годов, секретарь одной из областей сострил, говоря о том, что его область не может поставить больше зерна: — Как говорят французы, даже самая прекрасная женщина не может дать больше того, что у нее есть.Сталин поправил: — Но она может дать дважды.

Три года назад Гитлер всенародно заявил, что в его задачи входит расчленение Советского Союза и отрыв от него Кавказа, Украины, Белоруссии, Прибалтики и других областей. Он прямо заявил: «Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться». Это было три года назад. Но сумасбродным идеям Гитлера не суждено было сбыться, — ход войны развеял их в прах.

— Есть ли Бог? — Если он есть, то он нам не мешает, но если его нет, то мы его не ищем.

… на ласке далеко не уедешь…

Исторические параллели всегда рискованны.

Автономия — не предполагает независимости.

Запад с его империалистическими людоедами превратился в очаг тьмы и рабства.

Уметь расходовать средства разумно, расчётливо, — это важнейшее искусство, которое не даётся сразу. Нельзя сказать, чтобы мы, наши советские и кооперативные органы, отличались в этом отношении большим умением. Наоборот, все данные говорят о том, что дела у нас обстоят в этом отношении далеко не благополучно. Это тяжело признать, товарищи, но это факт, который не покроешь никакими резолюциями.

Здоровое недоверие — хорошая основа для совместной работы.

Провокация — испытанное средство контрреволюции…

Нация суверенна, и все нации равноправны.

Нет сомнения, что организовать можно то, что имеешь, нельзя организовывать власть, которой владеют другие.

Организованные батальоны, политика наступления, организация восстания, объединение отдельных восстаний — вот что, по мнению Энгельса, необходимо для победы восстания.

Работать надо, а не митинговать.

Социализм и демократия непобедимы.

Мы, большевики, в чудеса не верим.

Итак, как организовать власть?

Болтунам не место на оперативной работе.

Ни одной пяди чужой земли не хотим. Но и своей земли, ни одного вершка не отдадим никому.

Что нашим врагам нравится, то нам вредно.

Ленинизм есть обобщение опыта революционного движения рабочих всех стран.

Колонии – это ахиллесова пята империализма.

Снижение заработной платы, увеличение рабочего дня, обессиление пролетариата и разрушение его организаций — такова цель всеобщего союза капиталистов.

Кричать о земле и о крестьянах легче, чем на деле передать землю крестьянам.

… демократия не есть нечто данное для всех времен и условий, ибо бывают моменты, когда нет возможности и смысла проводить её.

Удержание власти на другой день революции не менее важно, чем взятие власти.

Автономия — не предполагает независимости.

Конечно, критика нужна, и обязательна, но при одном условии: если она не бесплодна.

Шёл он от дома к дому, В двери чужие стучал. Под старый дубовый пандури Нехитрый мотив звучал. В напеве его и в песне, Как солнечный луч чиста, Жила великая правда – Божественная мечта. Сердца, превращённые в камень, Будил одинокий напев. Дремавший в потёмках пламень Взметался выше дерев. Но люди, забывшие бога, Хранящие в сердце тьму, Вместо вина отраву Налили в чашу ему. Сказали ему: «Будь проклят! Чашу испей до дна!.. И песня твоя чужда нам, И правда твоя не нужна!

Пора сказать решительно и бесповоротно, что с врагами нужно биться, а не соглашаться.

… на ласке далеко не уедешь…

Товарищи торопятся с вопросом об организации власти. Но ведь власти-то у вас нет еще.

правильное в одной исторической остановке может оказаться неправильным в другой исторической обстановке.

Кассель. Согласитесь, что такое поведение немцев является более чем странным и непонятным.

Конечно, критика нужна и обязательна, но при одном условии: если она не бесплодна.

Кадры решают всё.

Образование – это оружие, эффект которого зависит от того, кто его держит в своих руках, кого этим оружием хотят ударить.

Других писателей у меня для вас нет.

Организованные батальоны, политика наступления, организация восстания, объединение отдельных восстаний — вот что, по мнению Энгельса, необходимо для победы восстания.

Работать надо, а не митинговать.

Социализм и демократия непобедимы.

Мы, большевики, в чудеса не верим.

Итак, как организовать власть?

Пора сказать решительно и бесповоротно, что с врагами нужно биться, а не соглашаться.

Запад с его империалистическими людоедами превратился в очаг тьмы и рабства.

Отмирание государства придет не через ослабление государственной власти, а через ее максимальное усиление.

Одним страхом нельзя удержать власть. Ложь оказалась не менее необходимой.

Атомные бомбы предназначены для устрашения слабонервных.

Снижение заработной платы, увеличение рабочего дня, обессиление пролетариата и разрушение его организаций — такова цель всеобщего союза капиталистов.

— Хорошо ли Вы знакомы с германской военной доктриной? — спросил его Сталин. — Нет, товарищ Сталин. — А со структурой и вооружением германской армии? — Нет, товарищ Сталин, ведь я сидел. — Нашел время отсиживаться.

… правильное в одной исторической остановке может оказаться неправильным в другой исторической обстановке.

Однажды во время обсуждения хлебопоставок, в начале 30-х годов, секретарь одной из областей сострил, говоря о том, что его область не может поставить больше зерна: — Как говорят французы, даже самая прекрасная женщина не может дать больше того, что у нее есть.Сталин поправил: — Но она может дать дважды.

Три года назад Гитлер всенародно заявил, что в его задачи входит расчленение Советского Союза и отрыв от него Кавказа, Украины, Белоруссии, Прибалтики и других областей. Он прямо заявил: «Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться». Это было три года назад. Но сумасбродным идеям Гитлера не суждено было сбыться, — ход войны развеял их в прах.

Я считаю, что совершенно неважно, кто и как будет в партии голосовать; но вот что чрезвычайно важно – это кто и как будет считать голоса.

В наше время со слабыми не принято считаться, — считаются только с сильными.

В Думе господствует либеральная буржуазия, а эта буржуазия вступает в союз с правительством и порывает с рабочими и крестьянами. Отсюда — слабость Думы.

Товарищи! Соотечественники и соотечественницы! Наступил великий день победы над Германией. Фашистская Германия, поставленная на колени Красной Армией и войсками наших союзников, признала себя побежденной и объявила безоговорочную капитуляцию. Отныне над Европой будет развеваться великое знамя свободы народов и мира между народами.

У каждой проблемы есть фамилия имя отчество.

Три года назад Гитлер всенародно заявил, что в его задачи входит расчленение Советского Союза и отрыв от него Кавказа, Украины, Белоруссии, Прибалтики и других областей. Он прямо заявил: «Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться». Это было три года назад. Но сумасбродным идеям Гитлера не суждено было сбыться, — ход войны развеял их в прах.

Смерть одного — трагедия! Смерть миллионов — статистика…

Следует отметить, что господин Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Господин Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира. Немецкая расовая теория привела Гитлера и его друзей к тому выводу, что немцы как единственно полноценная нация должны господствовать над другими нациями. Английская расовая теория приводит господина Черчилля и его друзей к тому выводу, что нации, говорящие на английском языке, как единственно полноценные должны господствовать над остальными нациями мира.

Как показывает история, нет непобедимых армий.

Однажды Сталину доложили, что у маршала Рокоссовского появилась любовница и это — известная красавица-актриса Валентина Серова. И, мол, что с ними теперь делать будем? Сталин вынул изо рта трубку, чуть подумал и сказал: — Что будем, что будем… завидовать будем!

Организованные батальоны, политика наступления, организация восстания, объединение отдельных восстаний — вот что, по мнению Энгельса, необходимо для победы восстания.

Работать надо, а не митинговать.

Социализм и демократия непобедимы.

Мы, большевики, в чудеса не верим.

Итак, как организовать власть?

Болтунам не место на оперативной работе.

Ни одной пяди чужой земли не хотим. Но и своей земли, ни одного вершка не отдадим никому.

Что нашим врагам нравится, то нам вредно.

Ленинизм есть обобщение опыта революционного движения рабочих всех стран.